– Какое отношение вы имеете к имуществу моего отца? – спросила Эля

Кого-кого, а собственную мать на пороге своей квартиры Эля увидеть никак не ожидала. Девушка даже на мгновение замерла от неожиданности.

На лице женщины, решительно шагнувшей в прихожую, напротив, была торжествующая улыбка человека, полностью уверенного в своих правах.

– Что? Не ожидала, что я тебя здесь найду? – спросила мать, оглядывая квартиру. – А неплохо устроилась.

– Ты зачем пришла? – спросила Эля. – Я вроде никого в гости не приглашала.

– От тебя дождешься. Пока что-то было надо, ты, помнится, регулярно звонила. А сейчас, конечно, тебе родственники не нужны, – сказала мать.

– Если у тебя такая хорошая память, то ты, мама, наверное, помнишь, что на все мои просьбы я регулярно получала отказ и совет: «Ты уже взрослая, справляйся сама». Я справилась. Какие ко мне претензии?

– Претензия одна: ты полтора года назад получила от своего отца наследство и никому об этом не сказала, – ответила мать.

– А разве я должна была оповестить общественность или дать информацию в СМИ? – съязвила Эля. – Мне позвонила Наталья Леонидовна, сообщила, у какого нотариуса она открыла наследственное дело и когда и куда надо будет подъехать. Все.

– А почему ты мне не позвонила? – спросила мать.

– А какое отношение ты имеешь к имуществу моего отца? Вы давно развелись, при разводе все, что было, поделили. А то, что он завещал мне и Наталье Леонидовне, вернее их общей дочери – Жене, к тебе не имеет никакого отношения.

– А Карина? Она же твоя сестра.

– Насколько мне известно, Карина – дочь Владимира Игоревича, а сестры мы с ней только наполовину. Моему отцу Карина – никто, поэтому на наследство претендовать не может.

– И что он вам завещал? – спросила мать.

– Ну, если тебе так любопытно, скажу: Жене он оставил московскую квартиру на Баррикадной, где они сейчас живут, и дачу в Подмосковье. А мне – трехкомнатную квартиру в Питере и земельный участок под Санкт-Петербургом. Поскольку в Питер переезжать я не собиралась, я все это продала, купила себе вот эту квартиру и погасила кредит за машину.

– Но у тебя должны были остаться деньги, – сказала мать.

– Ну, если должны были, значит, остались, – усмехнулась девушка. – А что?

– Ты должна дать их Карине. Она вышла замуж, они с мужем решили построить дом. Выкупили землю под строительство, а за коммуникации пришлось заплатить несколько больше, чем рассчитывали. Надо начинать строительство, а денег нет.

– Нет, мама, это даже не обсуждается, – ответила Эля. – Никаких денег Карине я не дам.

– Так она же не просто так у тебя возьмет, она вернет, – стала уверять Элю мама. – Она обязательно вернет.

– Карина? Вернет? – чуть не засмеялась Эля. – Так же, как она вернула мне мою косметику, новые босоножки и платье, которое мне на выпускной купила бабушка! Ничего из этих вещей я больше не увидела.

– Что ты вспоминаешь! Это же было в детстве! А сейчас вы обе – взрослые, – воскликнула мать.

– Да, взрослые! И хотелки у Карины теперь тоже взрослые. Но я сомневаюсь, что она хоть капельку изменилась, – сказала Эля.

– А куда ты дела ту однокомнатную, в которой жила до получения наследства? – спросила мать. – Продала?

– Нет, я ее сдаю.

– Сдаешь?! – ужаснулась мать. – Куда тебе столько денег?

– Ну, во-первых, это не так много, как тебе кажется, а во-вторых, у меня еще вся жизнь впереди. Я планирую иметь семью, детей. А вот спонсировать Карину я не планирую, – ответила Эля.

– Ты постоянно подчеркиваешь, что Карина – дочь твоего отчима. Но хотя бы из благодарности к нему, человеку, который был тебе вместо отца, который тебя вырастил в своем доме, ты могла бы помочь его дочери!

– Начнем с того, что и я, и Карина росли не в доме Владимира Игоревича. Это он пришел к нам в квартиру и живет там до сих пор. Теперь насчет того, что он меня вырастил: он мне за все время, пока я жила дома, доброго слова не сказал. Я только и слышала от него, что я должна. Причем всем: ему, тебе, Карине. Я должна мыть посуду, убирать квартиру, присматривать за младшей сестрой, а главное – я должна делать все это молча. И не помню, чтобы ты возражала или хотя бы пыталась заступиться за меня. Я могла от всех этих «должна» отдохнуть только тогда, когда меня забирала к себе на каникулы бабушка Валя. Так что Владимиру Игоревичу я точно ничего не должна.

– Как ты можешь так говорить! Он все эти годы был тебе вместо отца, который бросил нас, когда тебе только три года исполнилось, – возмущенно сказала мать.

– А через три месяца после вашего развода родилась Карина. Обвинять во всех грехах отца и говорить про него гадости ты могла, пока я была маленькой. Но уже лет в десять, я поняла, почему вы развелись и кто виноват в том, что осталась без отца. Ты не разрешала мне видеться с ним, врала, что он не платит алименты, поэтому ты не можешь купить мне новое платье или дать денег на школьную экскурсию. Но когда мне исполнилось четырнадцать, отец позвонил мне. Мы встретились и с тех пор виделись регулярно. Все подарки от бабушки Вали – это на самом деле были подарки от отца. Он и новый телефон мне купил, когда Карина разбила мой старый. Он помогал мне деньгами, когда я училась в университете. Он, а не вы, и уж точно не Владимир Игоревич. И теперь ты хочешь, чтобы я деньги отца отдала Карине? Тебе самой-то не смешно? – сказала Эля.

– Я все поняла – с тобой разговаривать бесполезно. Ну и сиди одна в своих хоромах, – мать картинно развела руками. – Двадцать восемь тебе? А рядом ни мужа, ни ребенка, ни котенка. Лет через десять заведешь себе сорок кошек и будешь сидеть на своих деньгах.

Через несколько дней Эля встретилась со своей давней подругой – Вероникой.

– Слушай, ты чем Карине хвост прищемила? Она всем рассказывает про тебя просто удивительные вещи. Якобы ты купила на наследственные деньги несколько квартир и теперь сдаешь их посуточно. Не работаешь, живешь, так сказать, на нетрудовые доходы. И телефон твой всем раздает – кому, мол, для свиданий квартира нужна, звоните по этому номеру, – сообщила Вероника.

– Правда? А мне, действительно, было несколько странных звонков по поводу сдачи квартиры. Я думала, что кто-то просто номером ошибся. А это, оказывается, Карина. Двадцать пять лет девице – замуж собралась, а ведет себя, как подросток! – удивилась Эля.

– Это точно! Детский сад.

– Представляешь, Ника, а я собиралась маму, отчима и Карину на свадьбу пригласить. Теперь, конечно, не буду, – сказала Эля.

– Получается, что с твоей стороны родственников не будет, только друзья? – спросила Вероника.

– Почему не будет? Будут. Наталью Леонидовну приглашу, Женьку, бабушку Валю. Так что все нормально. В счастливые и радостные моменты нашей жизни рядом с нами должны быть те, кто искренне за нас порадуется. Если бы не отец и не они, я вряд ли смогла университет окончить и работу хорошую сразу найти. Так что это моя семья. А не те, кто в семнадцать лет чемодан собрал и за порог поставил.

– Ладно, не будем о грустном. Скажи лучше, в свадебное путешествие куда поедете?

– Выбирал Илья. Заявил, что это будет сюрприз. Я вообще-то сюрпризов не люблю, даже боюсь их – так ему и сказала. Тогда он велел мне написать на одном листочке места, куда я хочу поехать, а на другом – куда не хочу. Теперь сижу и боюсь: а вдруг он их перепутает?

– Смешно получится! А жить вы где будете? У тебя или у Ильи?

– Мы решили, что лучше в моей квартире – отсюда нам обоим до работы удобнее ездить, – ответила Эля. – Тем более пока мы вдвоем, нам двушки хватит. А в перспективе, когда семья вырастет, переберемся в его трехкомнатную. Только там надо будет еще ремонт делать.

– Успеете. А сейчас вы ее сдавать будете? – спросила подруга.

– Не знаю, пока не решили.

– Слушай, Элька, а представь, что будет с Кариной, если она узнает, что она почти угадала и что у вас с Ильей в семье целых три квартиры? – сказала Вероника.

– Боюсь даже подумать. К сожалению, сохранить это в тайне не удастся. Все равно когда-нибудь узнают. Какую месть тогда придумает Карина?