— Что это за «двенадцать плюс» на приглашении? Ты же прекрасно знаешь, что у меня Васеньке всего семь месяцев. Куда я его деть должна, по-твоему?
— Ларис, можно либо нанять няню на несколько часов, либо не ходить на праздник вообще.
Руки привычно перебирали банки на полках, выискивая ту, содержимое которой покажется наиболее привлекательным.
Что поделать, дата предстояла важная, на праздник ожидалось много гостей, так что к выбору продуктов Людмила подходила с невиданной ранее ответственностью.
Раньше бы взяла первую попавшуюся банку, проверила бы только, чтобы сроки годности не были нарушены – и все на том.
А сейчас вот и стеклянную выбирает вместо жестяной, чтобы видно было, что внутри.
И к содержимому присматривается так, как будто не в салат все покрошит и майонезом зальет, а на выставку поставит.
— Люсь, ну что ты копаешься? Давай уже выбирай что-нибудь – и поехали на кассу оплачивать, — вздыхал рядом муж, прихваченный в качестве тягловой силы.
Людмила метнула на мужа красноречивый взгляд, предлагающий прямо сейчас посреди торгового зала вырыть себе окоп и там залечь до лучших времен.
Алексей в ответ на этот взгляд лишь насмешливо фыркнул.
– Серьезно, они же все одинаковые, можно спокойно любую брать – и идти дальше. Что ты так паришься? Проще надо все воспринимать, проще.
Людмила от нравоучений лишь отмахнулась. Да, легко ему говорить. Не ему тридцать лет исполняется вот уже завтра.
Вслух она, конечно же, этого не сказала, потому что знала, что услышит закономерное:
— Ну так мне тридцать четыре года назад исполнилось. И я это пережил. И ты переживешь.
Вот только Людмила «пережить» не хотела. Она хотела нормально отпраздновать. А для хорошего праздника все должно было быть идеально.
От выбора банки отвлек телефонный звонок. Подняв трубку, женщина произнесла «слушаю» даже не посмотрев, кто именно звонил. Очень уж ее занимал осмотр банок.
— Люсенька, привет, — оказалось, на том конце провода была старшая сестра. – Я не поняла, а что это у нас за дискриминация нарисовалась на празднике? Все равны, но одни более равны, чем другие?
— Ты о чем сейчас? – с недоумением в голосе произнесла Люда.
— Что это за «двенадцать плюс» на приглашении? Ты же прекрасно знаешь, что у меня Васеньке всего семь месяцев. Куда я его деть должна, по-твоему?
— Ларис, можно либо нанять няню на несколько часов, либо не ходить на праздник вообще.
Дело не в дискриминации, а в том, что мы снимаем зал в месте, которое не адаптировано для детей в принципе.
Я Сашу и Веру тоже не беру с собой, потому что нечего им делать среди толпы выпивших взрослых.
Кстати, если хочешь, можешь с нашей няней договориться и просто доплатить ей, чтобы еще и за твоим ребенком присмотрела, Аня за младенцами ухаживать умеет.
— Да чтобы я, как ехидна какая-то, родную кровиночку посторонней тетке доверила? Ты за кого меня принимаешь, Люсь?
У самой совести нет, так и меня в эту свою секту ненормальных не-матерей затягиваешь?
Ребенок везде должен быть с мамочкой. И твои тебе еще припомнят, как ты их бросала постоянно.
— Ларис, давай не будем сейчас обсуждать вопросы воспитания. К общему знаменателю все равно не придем, только поссоримся зря.
Я тебе сказала, почему детей на празднике не будет. Приходить или нет – сама решай.
Сестра бросила трубку, не попрощавшись. Людмила вздохнула и, прихватив наконец-то понравившуюся банку, пошла между стеллажами дальше.
Муж, понимающе фыркнув, покатил тележку следом.
Лариса была старшей сестрой Людмилы. И почему-то на основании этого старшинства постоянно пыталась навязать младшей свои правила.
Вот как сейчас вцепилась в это приглашение с целью «продавить» младшую сестренку.
Людмила прекрасно знала, что жила Ларочка у родителей мужа, что новоиспеченная бабушка во внуке души не чает и без проблем бы согласилась присмотреть за ним те несколько часов, что невестка и сын посидят на празднике. Но!
Это ведь было бы не так интересно, как требовать, доказывать и поучать, верно?
При этом у Людмилы были причины организовать праздник без детей. Будучи сама матерью восьмилетнего мальчика и трехлетней дочери, она отлично понимала сразу несколько сложностей, с которыми придется столкнуться.
Во-первых, заведение, которое она выбрала для празднования, не было предназначено для детей от слова «совсем».
Это популярный в их городе винный ресторан, где не предусматривалось ни детского уголка, ни игровой комнаты, ни человека, который обеспечивал бы хотя бы минимальный присмотр за детьми.
И неудивительно, ведь основным контингентом, на который было рассчитано и меню и обстановка, были не семьи с детишками, а парочки и компании.
Во-вторых, Людмила планировала мероприятие с употреблением ал.кого.ля. И, соответственно, понимала, что даже после одного-двух бокалов присматривать за ребенком будет уже не так безопасно, как раньше.
Что бы там не говорили «умники и умницы» из ее окружения, а выпитое влияет и на реакцию, и на принятие решений в критических ситуациях…
А с ребенком младшего школьного возраста или, не приведи боже, детсадовцем, любая ситуация в момент может стать критической.
Поэтому для своих детей Людмила заблаговременно наняла няню, а сама планировала оттянуться на полную.
В-третьих, даже если убрать из уравнения непедагогичность визита малышей в подобные заведения и сложности с присмотром, то оставались еще проблемы, связанные с поведением.
Шум, возможный ущерб от заигравшихся детей и, конечно, невозможность как родителей, так и других гостей, нормально расслабиться без страха причинить какой-то случайный вред, не уследить, не заметить и так далее.
Так что Людмила, рассылая приглашения, включила в него те самые «двенадцать плюс», которые разозлили сестру.
Таких детей в окружении Людмилы было всего трое – двенадцатилетняя двоюродная сестра, пятнадцатилетний племянник мужа и, конечно, младшая сестра, недавно справившая шестнадцатилетие.
Вот их Людмила была на празднике видеть рада только потому, что знала: эта троица будет мирно сидеть весь вечер в своих планшетах и телефонах. И даже если устроит какую возню – никогда не перейдут черту дозволенного.
Выбросив из головы звонок сестры, Людмила поспешила закончить покупки и отправилась готовиться к празднику.
Ей предстояло самой приготовить горячее, салаты и закуски, поскольку в ресторане они только арендовали зал и заказывали ал.кого.ль. Этим женщина и занималась оставшееся время до сна. Часть закусок доделывала уже с утра, встав спозаранку.
Праздник получился именно таким, каким Людмила его и представляла. К назначенному времени в зал подтягивались нарядные гости, отдавали подарки, желали всего лучшего и рассаживались за столами.
Вот понеслись первые тосты, были попробованы и одобрены первые закуски, вот началась развлекательная часть мероприятия, когда заказанный ведущий скомандовал диджею поставить подходящую музыку для танцев.
Именно тогда в зал зашла Лариса, удерживающая на руках конверт со своим сыном. Крик ребенка, испуганного громкой музыкой, казалось, перебил даже басы.
Гости, находящиеся ближе всех к источнику шума, с недоумением обернулись на этот звук.
А Лариса, делая вид, что все нормально, приблизилась к месту, где сидела именинница.
— Привет, сестренка. Еле вырвалась. А, да, свекровь не смогла посидеть с Васенькой, а решать что-то уже было поздно, поэтому мы пришли, как есть.
Уж пришлось понадеяться, что не прогонишь ты родную кровь из-за стола.
Людмила крепче стиснула зубы, оказываясь перед поистине нелегким выбором: либо сейчас будет скандал, либо же придется терпеть весь вечер всю вот эту вот вакханалию.
Выручила неожиданно одна из подруг, которая подошла поближе и с интересом глянула на Ларису.
— О, Люд, ты же вроде говорила, что с детьми нельзя. Я бы Мишку притащила, если планы поменялись.
— Нет, Кира, планы не поменялись. С детьми по-прежнему нельзя. А Лариса на минуточку подошла.
Сейчас я ее угощу с собой, чтобы тоже отметили за мое здоровье дома с мужем, и она сразу уйдет.
Сестра растерянно переводила взгляд с Людмилы на ее подругу. Видимо, в ее планы не входило то, что кто-то еще из гостей будет возмущен присутствию ребенка на торжестве.
Словно подливая масла в огонь, Вася начал орать еще громче. А, возможно, делал он это из-за громкой музыки, которая на детей такого возраста была не рассчитана.
— А, ну тогда ладно. А то жалко ребенка, вон как басы по ушам долбят. Уже думала, что мамочке на своего любимого малыша наплевать, но раз ненадолго… — подруга многозначительно замолчала.
Потом уже, после ухода Ларисы, Людмила рассыпалась перед ней в благодарностях, на что Кира лишь отмахнулась.
— Да брось. Я все сразу поняла, еще когда ее в дверях увидела. У самой золовка такая была, благо что в прошлом осталась после развода.
Ну а тебе вот это вот, похоже, так или иначе терпеть придется до конца времен.
Терпеть не пришлось. Обиженная Лариса на следующий день написала Людмиле, что та ненормальная, семью не ценит, не любит и считает вторым сортом. А потому – общение с ней теперь прекращается навсегда.
Лариса подозревала, что этим решением обидит или даже расстроит младшую сестру. Но на деле Людмила была ей за него только благодарна.
И искренне надеялась, что решение о пожизненном бойкоте действительно окажется пожизненным. Впрочем…
Учитывая их прошлый опыт, сестренка продержится максимум пару месяцев а потом попытается как ни в чем не бывало вернуться в жизнь Люды и снова гнуть свою линию.
Люда ей этого не позволяла раньше и не планировала прогибаться в будущем. Так что в интересах сестры, на самом деле, было оборвать общение окончательно.
Квартира будет в моем распоряжении, — размечтался муж