— То есть, я правильно понимаю, что ты вот так вот взяла – и решила нас бросить, верно? – Лиза, как и обычно, начала все с претензией.
Глядя на нее снова и снова, Тамара понимала, что младшую дочь умудрилась конкретно так разбаловать.
— Восхитительный городок. И, самое главное – малолюдный.
Знала бы ты, Шурочка, как меня достало все вот это вот под нашими окнами, — Тамара вздохнула и показала рукой на окно.
Из-за которого тут же раздался возмущенный матерный вопль, поскольку у представителя подрастающего поколения не прошел платеж за самокат, о чем молодой человек и решил оповестить всю стоянку, а заодно и жителей близлежащих домов.
Вопли молодого человека тут же были перекрыты пьяными разборками соседей снизу, которые плевать хотели на то, что в первой половине дня употреблять что-либо горячительное считается дурным тоном.
Завершили какофонию звуков гудки клаксонов с ближайшей дороги.
— Тебе бы переехать куда отсюда, — с пониманием вздохнула Шура.
Она сама не особо-то любила приходить в гости к подруге как раз из-за вот этого вот шума за окном.
Младшие дети Тамары, жившие с ней вместе, к шуму были полностью равнодушны, такое ощущение, что для них его и вовсе не существовало, а вот Тамара за десять лет жизни в этой квартире привыкнуть к нему так и не смогла.
— Да я вот тоже так подумала. Смотри, я посмотрела по объявлениям и в целом с людьми поговорила, и что придумала.
Жить на даче я все равно не смогу, сама понимаешь. Одно дело, когда хочешь уйти от шума, а другое дело – когда для этого надо ехать вообще в деревню, где ни больницы, ни магазинов, ну да ты знаешь тот поселок…
И при этом, дача там стоит точно так же, как дом в городе, куда Лидочка переехала.
Я вот и подумала, что, если продам ее и куплю дом там, то и от этого всего избавлюсь, и от шума отдохну.
И все-таки по качеству жизни не потеряю ничего, так как там городок хоть и небольшой, но и магазины, и поликлиника с больницей, и дом культуры с библиотекой все имеется, про всякие доставки вообще молчу.
— А как Лиза и Витя к этому отнесутся?
— А что Лиза и Витя? Им же лучше должно быть, я съеду и квартира в их распоряжении окажется.
Одной двадцать четыре, второму девятнадцать, уж пора самим о себе заботиться.
— Ох, — судя по всему, Шурочка с трудом сдержала нервный смешок.
Потому что она хорошо знала младших Тамариных детей. Да и Тамара их хорошо знала, поэтому была готова к последствиям состоявшегося этим же вечером разговора.
— То есть, я правильно понимаю, что ты вот так вот взяла – и решила нас бросить, верно? – Лиза, как и обычно, начала все с претензией.
Глядя на нее снова и снова, Тамара понимала, что младшую дочь умудрилась конкретно так разбаловать.
Возможно, сказывалось то, что она была рождена не «по-залету» от первого мужа, за которого Тамара и вышла из-за этого самого «залета», а была желанным ребенком от второго, до сих пор любимого ныне покойного Михаила.
А может быть, дело было в том, что Тамара невольно переняла установки в духе «сначала роди няньку, потом ляльку»…
Нет, прямо-таки «няньку» из старшей дочери она не делала, просто так уж получилось, что детство Лиды пришлось на более жесткие условия и ей в итоге пришлось стать более самостоятельной, чем Лиза.
А вот в Лизе самостоятельность Тамара развить так и не смогла.
Витя так и вовсе не знал, с какой стороны к сковороде подходить. Отчасти в этом был виноват покойный муж, который сурово делил дела на «мужские» и «женские».
И Тамара отчасти в этом ему потворствовала, не видя ничего плохого в том, чтобы сидеть дома, занимаясь хозяйством и детьми, пока муж добывал деньги.
К его чести – установленного распорядка он придерживался. И, даже умирая, позаботился о том, чтобы вдова и подросшие дети ни в чем не нуждались.
Витю к хозяйству он приучать запрещал. Мол, сын будет деньги зарабатывать, а для всех этих домашних дел жену себе найдет.
Да только Витя, похоже, характером не в отца пошел, так как и домашними делами не занимался, и на работу устраиваться не спешил, хотя колледж закончил год назад.
Армия ему не светила по состоянию здоровья, так что надеяться на то, что хотя бы там сына научат картошку чистить и кровать застилать, Тамаре не приходилось.
— Мама, как же мы без тебя? – если чему и научился Витя за свою жизнь, так это подхалимажу и одновременному давлению как на жалость, так и на чувство вины. – Нормально ведь живем, зачем тебе куда-то переезжать и во всю эту волокиту с домом влезать?
Да и одной в чужом городе без помощи и поддержки будет, наверное, сложно.
Витя лукавил и Тамара это отчетливо понимала. Потому что сложно будет, прежде всего, им с сестрой.
Ведь Лиза вряд ли будет делиться с братом деньгами. Можно было промолчать уже о том, что Вите придется все-таки найти работу, не перебирая вакансиями в надежде найти место, где можно «ничего не делать и получать тысяч сто в месяц», как принято было мечтать в кругу его друзей.
В ссору с детьми Тамара все же тоже не хотела ударяться. Ведь чувствовала за собой вину в том, что разбаловала их и, по сути, посадила себе на шею.
Что сейчас они ответят, если она начнет выдвигать им претензии за образ жизни и привычку ничего не делать дома?
«Ну так тебя же все устраивало, ведь если бы нет, сказала бы раньше». И плевать, что она говорила…
— Свои проблемы я как-нибудь сама решу. Мне там понравилось, хочу жить там – и точка, — категорично и немного жестко произнесла она. – Что же до вас двоих, то вы уже взрослые и дальше сами отлично справитесь с решением как бытовых, так и финансовых вопросов.
— Ага, то есть тот факт, что нас исполнилось определенное количество лет, позволяет вот так вот взять – и выбросить нас за порог, все верно? – нахмурилась Лиза.
— Не передергивай мои слова. За порог вас никто не выбрасывает. Вы остаетесь жить вдвоем в трехкомнатной квартире.
Оплачивайте вовремя коммунальные по счетчикам – и никаких проблем с жильем у вас не будет.
— Ага, с жильем. Мам, ну а когда нам всем остальным заниматься? Я только-только на работу устроилась, Витька вообще…
— И Витька на работу устроится. И ты всем остальным будешь заниматься на выходных, а не по подружкам бегать.
Хватит уже, взрослая, пора самой за себя отвечать по всем параметрам.
Начинать можешь прямо завтра, за пару месяцев до моего переезда, пока все формальности утрясутся, как раз успеешь чему полезному научиться.
— Тоже мне, гуру нашлась, учиться у нее. Знаю я, чего ты так намылилась в тот городишко – Лида тебя сманила. Ты всегда ее больше, чем нас любила.
— Любила я вас всех одинаково, не надо тут передергивать, — возмутилась Тамара. – Лиде наоборот больше проблем доставалось, потому что она старшая. А вас, обол.тусов двоих, я жалела. Да вот видимо зря.
Переезд состоялся два месяца спустя. Лида, конечно, была рада, что мама переехала в один с ней город, но ее помощью не злоупотребляла.
Привозила внуков на выходные, да пару раз в месяц просила в будни с ними посидеть, когда хотелось после работы куда-то с мужем сходить без детей.
Зато Лиза с Виктором названивали маме каждый день. Все попрекали тем, как она их бросила. И как сложно им сейчас приходится.
— Она меня заставляет картошку чистить, — ныл Виктор, как будто был не здоровенным парнем, которому вот-вот двадцать стукнет, а маленьким пятилетним мальчиком, не желающим собирать игрушки. – Мам, скажи ей, что она мне не хозяйка и пусть не выделывается лишний раз.
— Вот сам и скажи. Работу-то ты нашел?
— Нашел. Жесть, а не работа. Платят копейки, повышение только через три года обещают. А вот если бы ты не уехала…
«То сидели бы с Лизой вдвоем на моей шее и по сей день. Причем она только в бытовом плане, благо что хоть на работу устроилась, а ты так вообще».
Вслух этого Тамара не сказала. Но выводы сделала. И в течение следующего года старательно выстраивала между собой и младшими детьми дистанцию.
Мол, ко мне только за устным советом. Все проблемы решаете сами, претензии друг к другу тоже предъявляете не через «посредника» в лице матери.
Удивительно, но звонки вскоре прекратились. Правда, дети так и остались обижены на тот факт, что мама их «бросила на произвол судьбы», да только Тамару это заботит меньше всего.
Может быть, когда-нибудь до них дойдет, почему она так поступила. Сама для себя женщина поняла – все она сделала правильно.
Иначе так бы и продолжала тащить на себе двоих взрослых людей вместо того, чтобы наслаждаться спокойной жизнью на пенсии.
Лида на претензии младших брата и сестры только усмехается. Она-то, будучи старшей, знает, что человек к двадцати годам вполне может и работать, и заниматься домом. Лишь бы было желание.
А желание появляется только когда рядом нет вечного «обслуживающего персонала» в лице матери. Претензии со стороны брата и сестры она игнорирует.
А помощь матери с внуками считает закономерностью. Ведь в прошлом она маме с младшими братом и сестрой помогала. Пусть и не целиком да полностью, но свой вклад вносила и присмотром, и помощью по хозяйству.
Теперь и мама ей помогает, что тут такого? Они же семья. А семья – это когда в основе отношений лежит взаимопомощь, а не паразитирование на шее у кого-то одного.
Свое мнение Лида брату и сестре не высказывает. Лишь отговаривает от идеи переехать в их город просто потому, что боится: если Лиза и Виктор все же переберутся к матери на ПМЖ, история пойдет по второму кругу. Ни Тамаре, ни Лиде этого бы не хотелось.
Сделала ДНК-тест в надежде захомутать богатенького