Этим летом в семье Протасовых ожидалось два радостных события. Во-первых, младшая дочь – Ирина отлично окончила школу и должна была поступить в университет. Во-вторых, ее старшая сестра Оксана в конце июня должна была родить сына – маленького Даньку.
Малыш родился в срок, но вскоре выяснилось, что у него есть проблемы со здоровьем. После обследования поставили диагноз – ДЦП. Родителей предупредили, что Даня никогда не будет ходить и что у него будут трудности с речью.
– Ира, – сказала как-то мама. – Если ты не поступишь на бюджет, оплачивать твое обучение я не смогу. Все деньги, которые мы скопили, пойдут на лечение Дани. Ты не обижаешься?
– Конечно, нет. Не пройду на бюджет, значит, поступлю на заочный и буду работать.
Но у девушки были высокие баллы, поэтому ей все-таки удалось поступить туда, куда она хотела.
Все свои накопления мать отдала в семью старшей дочери – там они были нужнее. Но им с Ириной тоже хватало: мама работала, Ира получала стипендию и пенсию по потере кормильца – ее отца не стало четыре года назад.
А когда Ирина перешла на третий курс, в семье ее старшей сестры начались неурядицы. Свекровь Оксаны стала настраивать сына против жены, внушая Андрею мысль, что это Оксана виновата в рождении больного ребенка, что в их семье такого никогда не было.
– Она не могла вести во время беременности здоровый образ жизни, а ты теперь обречен тащить на себе этот воз – больного ребенка и жену, которая не может работать, потому что должна за ним ухаживать. И второго ребенка она тоже не родит – ей с двумя не справиться. И не факт еще, что второй будет здоровым. Смотри сын, хочешь ли ты такой жизни?
Начались скандалы, и в конце концов Андрей из семьи ушел. А так как квартира, в которой они жили, принадлежала его родителям, то Оксана с маленьким Данькой вернулась к матери.
Теперь все три комнаты в их квартире были заняты. Оксане с сыном выделили самую большую с лоджией. В квартире сделали небольшой ремонт – убрали все пороги, чтобы было удобнее возить коляску с мальчиком и чтобы он впоследствии мог передвигаться по квартире сам.
Материально стало жить труднее, потому что, хотя Оксана и получала все положенные пособия, Даньке часто требовались дорогие лекарства.
Ирина решила, что она сможет подрабатывать и помогать семье. Устроилась в фирму, которая находилась рядом с домом – выполняла обязанности помощника секретаря и курьера. Зарплата была небольшая, но и эти деньги в семье были нелишними.
Прошло еще два года. Даня рос, и, хотя Ирина и мама помогали Оксане ухаживать за мальчиком, она сильно с ним уставала. Ирина заметила, что сестра стала очень нервной, невыдержанной.
Конечно, Ира понимала, в чем причина такого поведения, но ей это было неприятно. Дома теперь нельзя было рассказывать о своих успехах, например, о том, что Иру после окончания университета обещали взять на полную ставку в ту фирму, где она сейчас подрабатывает. И не курьером, а менеджером в отдел рекламы – Ира уже немного работала там летом, заменяя сотрудников, ушедших в отпуск.
Когда Ира сообщила об этом за ужином, Оксана бросила на стол вилку и выскочила из кухни.
– Ира, ну что ты? Могла бы помолчать, – сказала мама с упреком.
– Почему?
– Ты же видишь, как это действует на сестру.
–Что, теперь я дома не имею права поделиться радостью? А если у меня будут неприятности, вы с удовольствием выслушаете меня? Может, мне вообще из дома уйти, если я так раздражаю вас тем, что у меня все хорошо?
– Ира! Не утрируй! Оксана устала, надо просто больше ей помогать, – сказала мама.
– А разве я не помогаю? Я работаю и отдаю вам почти всю зарплату, оставляю себе только на карманные расходы. А многие девчонки и ребята из нашей группы ходят по клубам и развлекаются. Я убираю квартиру, готовлю, сижу с племянником, когда Оксане надо куда-нибудь пойти. Что я еще должна сделать?
– Вот в прошлые выходные я была на смене, а Оксана попросила тебя побыть два дня с Данькой – ее подруга пригласила на дачу. Ты отказалась. А могла бы посидеть с племянником, – упрекнула Ирину мама.
– А я предупреждала, что сидеть с ребенком сутками не буду. Два-три часа – пожалуйста, но не больше.
– Тебе трудно?
– Да, мне трудно, – ответила Ирина. – А главное – это трудно Дане. Он не может четко сказать, что ему нужно. Оксана его понимает, а я нет. Он злится, плачет, кричит. А в прошлый раз даже ударил меня, когда я не могла сообразить, что ему надо было на булку масло намазать. Зачем нервировать ребенка?
– А вот если бы ты почаще с ним оставалась, тоже бы научилась его понимать, – сказала мама.
– Мама, я, конечно, сочувствую Оксанке, но не хочу сидеть рядом с ней. У меня есть своя жизнь – учеба, работа, друзья.
– Какая ты эгоистка, Ира! – возмутилась мама. – Данька – это крест нашей семьи.
– Больной ребенок – крест его родителей. Что-то ты никаких претензий к Андрею не предъявляешь. Ушел, платит алименты и носа не кажет. А он отец. Почему бы не позвонить ему и не предложить пообщаться пару дней с сыном?
– Не говори ерунды.
– А это не ерунда. Я уже объяснила и тебе, и Оксане, что буду помогать с Данькой, но дозированно. Во-первых, деньгами, а во-вторых, я могу побыть с племянником, если Оксане надо куда-нибудь сходить – например, к врачу или в парикмахерскую. Но заменять ему мать полностью я не стану.
Ирина окончила университет и вышла на работу. Через три месяца мама спросила у нее:
– Ира, я думала, что у тебя зарплата будет больше. Ты на полставки работаешь?
– На полную. Я отдаю тебе половину своей зарплаты, – ответила дочь.
– А вторую половину ты куда тратишь?
– Я обедаю на работе, иногда покупаю себе одежду и обувь, а то, что остается, откладываю.
– Обедать ты могла бы и дома – здесь идти всего минут пять.
– Мне приятней обедать с коллегами в кафе.
– А на что ты откладываешь? Сколько у тебя сейчас есть денег? – поинтересовалась мама.
– Мы своей компанией собираемся встречать Новый год на турбазе – уже путевки забронировали, – ответила Ирина.
– Лучше бы ты праздники провела дома, а на накопления новый диван купила. Только даром спустишь такие деньги!
– Нет, неделя на природе, праздник с друзьями – это здорово. И гораздо лучше нового дивана, – ответила Ирина.
А когда ближе к лету Ирина сообщила матери и сестре, что она выходит замуж, они стали ее отговаривать:
– Куда ты торопишься? Тебе всего двадцать два года, еще успеешь выйти замуж, – говорила мама. – Вот, посмотри на сестру – вышла и что? Теперь вся жизнь под откос. И ты тоже – ухватилась за первого встречного!
– Мама, Егор – не первый встречный. Мы с ним три года знакомы, уже год встречаемся. Вчера мы подали заявление – свадьба в конце июля. Он придет к нам в субботу в два часа.
– Не надо ему к нам приходить. И замуж я тебе выходить не разрешаю. И свадьбу устраивать не буду – у нас нет на это денег. И жить вас в нашу квартиру я вас не пущу, – заявила мама.
– Мам, ты чего завелась? Не хочешь знакомиться с Егором, не надо. Свадьба, пусть небольшая, но будет, просто тебя там не будет. Оплатим мы все сами – мы и не планировали у тебя что-то просить. И жить нам есть где – у Егора однокомнатная квартира. А потом мы ипотеку возьмем.
– И машина у него есть? – не могла успокоиться мать.
– И машина есть, – ответила Ирина.
– Значит, получается, что ты будешь и с квартирой, и с машиной, и в свадебное путешествие на Мальдивы полетишь, а мать, сестра и племянник-инвалид будут сухую корку догрызать? – почти выкрикнула мать.
– Так ты что, из-за денег все это устроила? – спросила Ирина. – Егор в курсе нашей ситуации, он знает, что вам будет иногда нужна наша помощь, и он не против. И деньгами я вам не отказываюсь помогать. И, кстати, ни на какие Мальдивы мы не собираемся.
Конечно, Ирина обиделась на мать и сестру, однако на свадьбу их пригласила. Они не пришли и не даже поздравили ее и Егора. Зато приехали бабушка и дедушка Ирины со стороны отца. Получается, что замуж внучку выдавали они.
Когда Ирина приехала за своими вещами, мама и сестра с ней не разговаривали.
Выйдя на работу после свадьбы, Ирина с каждой зарплаты стала переводить матери двадцать тысяч. Мать и сестра ей не звонили, но от общих знакомых Ира узнала, что они обвиняют ее в жадности и бессердечности.
Я согласилась терпеть твою дочь только полгода, – сказала Елена