— Кто тебе сказал, что твои подарки лучше? – воскликнула Анна Ивановна. – Все же видят, что мои лучше! Они и больше, и дороже!
— А я в свои по пять тысяч положила, чтобы внуки могли себя еще и сами поздравить! – ответила Ольга Сергеевна.
— Так я завтра сама с карточки сниму и им еще по десять тысяч дам! – Анна Ивановна не осталась в долгу.
— Сколько бы ты любовь внуков не покупала, они все равно меня больше любят! – Ольга Сергеевна самодовольно улыбнулась.
— Кто тебе этих глупостей наговорил? – рассмеялась Анна Ивановна. – Меня они любят! Потому мне для них никаких денег не жалко!
— Перестань моих внуков своими деньгами подманивать! – рассвирепела Ольга Сергеевна. – Если ты им никогда не нравилась, так никаких денег не хватит!
И нечего их к деньгам приучать! Душа! Вот, что быть должно! А деньги у любого …рака найдутся!
— А кто ж тогда ты, что у тебя они не находятся? – парировала Анна Ивановна.
— Тебе откуда знать? Я перед тобой отчитывать не собираюсь!
А для внуков мне никогда ничего жалко не было! – Ольга Сергеевна крикнула на всю квартиру. – Если моя жизнь им понадобиться, отдам, даже думать не стану! И они это знают, поэтому меня любят!
— Да никто тебя не любит! – отмахнулась Анна Ивановна. – Терпят, потому что старая и глупая! Слышала бы ты, что они про тебя говорят!
— Ой, а ты бы послушала, что про тебя рассказывают!
Момент был опасный. Стас кивнул Марине, а та столкнула с края стола графин с соком.
Грохот, осколки, брызги сока во все стороны. И произвело это эффект разорвавшегося снаряда.
Гостей было много, но все молча, слушали перепалку двух бабушек, позабыв на время двойняшек-именинников и их родителей.
Родители двойняшек, кстати, тоже были напряжены до предела.
Если одна из бабушек безоговорочно победит, то у родителей, Димы и Леры, появятся проблемы.
Ну, не такие, чтобы ложись и помирай, но жить станет не в пример сложнее.
Манипуляции тринадцатилетних двойняшек с графином от внимания родителей не ускользнуло.
Лера с Димой сами шарили глазами по столу и обстановке, чтобы что-нибудь «бахнуть».
Даже перемигивались, предлагая один вариант за другим.
Дима предлагал обрушить зеркало со стены, а Лера округлила в ужасе глаза, помня, сколько оно стоило.
Сама же Лера намекала, что ковер на стене держится на честном слове. Мол, слегка дернуть, он обрушится на журнальный столик.
А на этом столике ничего не было. Эффект будет, а ущерба – нет.
Дима на это предложение лишь губами покривил:
«Подумаешь, ковер какой-то! Даже не заметят, так они разошлись!»
А тут детки со спасительным графином.
Графин было, конечно, жалко. Большой, красивый, дорогой! С перламутровыми картинками. Но эффектно он разлетелся, слов нет.
А сок! Это было феерично! Сладкий, апельсиновый, с мякотью! А досталось же всем гостям!
Про перепалку бабушек забыли моментально. Гости спасали свои наряды.
Дима просиял, мол, «Нормальный ход!» А Лера пальцем у виска покрутила: «Мебель отмывать неделю будут! А к полу еще две прилипать, сколько не мой!»
— На счастье! – выкрикнул Дима, перекрывая мат до небес.
На этом празднование дня рождения двойняшек можно было считать оконченным.
Правда, бабушки попытались продолжить свой вечный спор, кого внуки любят больше, но Лера эти попытки пресекла:
— Мама! Анна Ивановна! Хватит уже! Не видите, беда какая? Осколки по всей комнате раскидало, не дай Бог, наступит кто! Это ж хрусталь!
Вопьется так, что без врача не вытащишь! А сок! Господи! – Лера картинно заломило руки. – Два с половиной литра!
Палас сразу можно выбрасывать, а пол и мебель еще отмывать! Да я состарюсь тут с тряпкой!
Лера изображала такое неподдельное страдание, что ей не поверить было нельзя. А она и на самом деле страдала. Хотя, где-то очень глубоко, ликовала:
«Слава детям, что они этот графин расколотили! Бабушки хоть доругаться не смогли! Между собой они не общаются.
А до следующего семейного праздника, где обязательно соберутся, надо будет их развести подальше друг от друга, чтобы не дай Бог!»
Двойняшки были отправлены к себе в комнату, распаковывать подарки, а Лера с Димой приступили к уборке. Помимо графина и сока и так дел было навалом.
Тринадцатилетие Стасика и Марины праздновали широко. Были не только родственники, но и знакомые с соседями. А всего двадцать восемь человек.
Одной посуды на перемыв, было две горы и пару завалов. Так еще ждала посуда, в которой готовилось.
Ночка обещала быть жаркой.
Вот за напряженной работой и пошла у супругов беседа.
— А если повода не будет, они все равно сцепятся? – спросил Дима.
— Им повод найти, что тебе ухо почесать, — ответила Лера. – Это ж уму непостижимо!
Четырнадцать лет мы с тобой женаты, и все эти годы они ругаются!
— Может, у них личностная неприязнь? – предположил Дима.
— Неприязнь была бы нам благом! – вздохнула Лера. – А у них лютая ненависть! И вот, что смешно, твоя мама ко мне относится хорошо.
Моя мама тебя любит. Внуки – это отдельная песня. В них они души не чают! А друг друга на дух не переносят!
— Лер, оно, конечно, так, но нам-то именно так выгоднее! – произнес Дима. – Согласись!
— А кто спорит? – отмахнулась Лера. – Просто феномен какой-то!
— Знаешь, о чем я подумал, — произнес Дима, замерев посреди комнаты с веником и совком, — а ведь диверсию детки наши устроили!
Нет, им за это земной поклон и лишний кусок торта, но у них должен был иметься собственный интерес!
Им невыгодно было, чтобы бабушки доругались. Вопрос: почему?
— И действительно, — Лера задумалась. – Нам – понятно, наша выгода на поверхности, хотя мы ее усиленно скрываем. А им какое дело?
— Мне кажется, они еще не спят! Пошли, пощупаем именинников? – предложил Дима с улыбкой.
Лера кивнула. На пороге комнаты родители прислушались, не спят ли дети. Потому и услышали:
— Чуть не засыпались! – сказал Стас. – С графином это ты здорово придумала!
— Пришлось импровизировать на ходу, — сказала Марина. – Еще бы чуть-чуть, и они бы сложили показания, и нам была бы доля!
— Хуже, мы бы лишились их любви и денег! – ответил Стас. – А я почти скопил на электросамокат!
— А я на телефон! – сказала Марина.
— А поделиться? – замогильным голосом спросил Дима из-за двери.
— Бог подаст! – ответил Стас через дверь.
— Однако, — отреагировал Дима, и родители вошли в спальню к детям.
Лера села на стул. Дима подпер стену.
— И какой вы интерес с бабушек имеете? – спросил отец семейства.
— Мы всего лишь продолжение наших родителей, — пожала плечами Марина. – У вас свой интерес, у нас своей! А по итогу все довольны!
— Слушай, мать, — Дима окликнул Леру, — не зря мы деньги на кружки тратим! Умные стали, деваться некуда!
— Дети, а если серьезно? – спросила Лера.
— Они ж все равно друг друга ненавидят, — потупив взгляд, ответил Стас. – Какая, в сущности, разница? Так и вы же не в накладе?
Дети нынче взрослеют быстрее, чем их родители. Если академических знаний им не хватает, то на бытовом уровне хоть из пеленок в профессора!
А чего у деток не отнять, так это наблюдательности и умения выстраивать логические цепочки по подобию.
То есть, если они хоть раз заметили, что определенный порядок вещей приводит к нужному результату, можно быть спокойным, ребенок сделает все, чтобы это повторилось.
То, что дети научились подмечать и использовать с детсадовского возраста, родителям, иной раз, дается много позже и, скорее, из необходимости, чем осознанно.
Лера с Димой поженились, когда им исполнилось восемнадцать. Это было продолжение школьной любви.
Кстати, пока они учились, их мамы были в нормальных отношениях. Не друзья, но скандалов с выяснениями отношений не было.
В восемнадцать поженились, а в девятнадцать стали родителями двойни.
Вот тут был вбит первый клин между сватьями. Конечно – это любовь к внукам.
А может, второй?
Первый клин был вбит на свадьбе. Мамы считали, что дети после свадьбы должны жить с ними. То есть, у одной из них.
И каждая считала, что именно у нее. Чем незамедлительно поделились друг с другом.
Как они тогда не подрались, осталось тайной. А молодым пришлось уйти на съемную квартиру, чтобы не стать эпицентром разборок двух мам.
Дима перевелся на заочную форму обучения и пошел работать. Лера тоже перевелась, но работать было не суждено. Ожидаемая двойня как бы, не располагает.
Так вот, Дима и Лера воспользовались негативным отношением друг к другу их мам, и, соответственно, любовью к внукам.
Для чего?
Странный вопрос.
Дети появились, когда им было по девятнадцать лет. О какой родительской сознательности может идти речь в этом возрасте?
Конечно, Лере с Димой хотелось погулять, оторваться, хлебнуть лиха и дать жару!
А детей одних дома не бросишь! Няню? Дорого. Просить одну из бабушек? Это, конечно, можно! Но они же отказываться со временем начнут!
— Мама, — говорил Дима по телефону, — мы хотели к тебе двойняшек привезти, но Ольга Сергеевна рогом встала, чтобы везли к ней!
— Ага, сейчас! – воскликнула Анна Ивановна. – Перебьется! Я по внукам соскучилась, что ужас! Ко мне везите!
— Мам, но мы, как бы, обещали… — протянул Дима.
— Слышать ничего не хочу! – Анна Ивановна была полна решимости. – Я хочу видеть внуков! Везите ко мне! И не на один день, а на три!
— Мам, — заныл Дима.
— Нечего мне тут! У вас с Леркой что, дел нет? Не знаю, уборку сделайте, в магазин съездите, закупитесь! И вообще, не моя забота! А мне нужны мои внуки!
— Мам, но Ольга Сергеевна…
— Слышать ничего не хочу об этой особе! Я сказала, внуки ко мне, значит, ко мне!
А в другой раз этот же диалог разыгрывала Лера со своей мамой. И всегда прокатывало.
То есть, молодые намечают праздник для двоих, потом кто-то звонит родительнице и сообщает, что внуков потребовала другая бабушка.
Крик, нервы, требования везти к ней, а не к той! Все! Проблема решена, молодые родители идут в загул.
Но не все так плохо с родителями. Этим же методом они пользовались, когда нужно было сдавать сессии, подрабатывать, переживать нелады со здоровьем.
И незачем оглашать реальную причину. Если старый прием работает безотказно?
И единственный момент, который их беспокоил:
— А если они сговорятся? – спросила Лера. – У них же склероза нет! Пройдутся по датам, и выяснится, что вторая не была в курсе, что ей не повезли внуков в угоду другой!
— Вряд ли, — ответил Дима. – Они друг друга уже не просто не любят, они ненавидят друг друга!
И если предоставляется возможность уесть оппонента, никогда его не упустят! Да и когда им показания сверять? Они ж даже не перезваниваются!
— Но на семейных праздниках встречаются! И не позвать кого-то одного мы не можем! Сам же потом пострадаем!
— Будем их отвлекать друг от друга, — сказал Дима. – Переводить тему! Да, все, что угодно, только бы они не договорились!
Так все и продолжалось.
Хоть Диме с Лерой было и стыдно порой, что они так нагло используют нелюбовь своих мам друг к другу, но отказаться от этого ресурса было сверх всяких сил.
А на тринадцатилетие двойняшек их перепалка стала достоянием большого количества гостей. Они стали центром вечера, отодвинув виновников на задний план.
И так у них все шло по накатанной, будто годами репетировали. А хуже всего, что подбирались к тому моменту, когда голоса осипнут и они перейдут от эмоций к фактам.
Вот тут Марина и «бахнула» графин.
Пронести-то, пронесло. А вот, зачем детям это было надо?
— Как-то раз мы заметили, — начал рассказывать Стас, — что одна бабушка не любит другую.
— И как, интересно, вы заметили? – спросил Дима.
— Ну, бабушка Оля запретила нам смотреть телевизор допоздна. Мы об этом сказали бабушке Ане.
Так бабушка Аня нам разрешила его смотреть чуть ли не всю ночь.
А потом мы бабушек Оле сказали, что бабушка Аня дает нам только по одному кусочку торта.
Так бабушка Оля нам весь торт отдала и две ложки вручила!
А еще было, что мы сказали бабушке Ане, что бабушка Оля не дала нам на мороженое. Так нам сразу дали по пятьсот рублей.
А потом сказали, что бабушка Аня не дала на аттракционы, бабушка Оля дала по тысяче!
— И давно вы так бабушек доите? – с ужасом спросила Лера.
— Никто никого не доит! – возмутилась Марина. – Мы не просим, нам сами дают!
— Еще один способ честно отнять у человека деньги! – усмехнулся Дима. – И все же. Давно?
— Ну, года четыре, — признался Стас.
— А судя по пятитысячной купюре в подарке…
— А если мы за графин заплатим? – невинно спросила Марина. – И клининг после сока оплатим?
— Взятка? – Дима приподнял одну бровь.
— Возмещение ущерба из-за защиты финансирования! – с улыбкой произнес Стас.
— Однако! – Лера удивилась грамотности своих детей.
— Мы готовы еще оплатить вам с мамой ресторан, чтобы вы отдохнули от суеты и так далее! – подмигнул Стас. – Пятьдесят тысяч хватит?
В ресторан Дима с Лерой, конечно, пошли. А вот детей предупредили, чтобы они так откровенно бабушек не доили.
— Совесть надо иметь!
— Ненависть – это плохо, — уверенно ответил Стас. – И за нее нужно расплачиваться!
— А если мы с этого имеем выгоду, — поддержала брата Марина, — то их ненависть почти благородная и богоугодная!
— А мы воспитали великих бизнесменов, — ответил на это Дима. – Если они в детстве такое проворачивают, что будет, когда они вырастут?
— Главное, чтобы они нас доить не начали, — покачала головой Лера. – Мы такие траты не вытянем!
Смешно, конечно, но, почему-то грустно…
Выгода в ненависти
— Никакой дележки не будет, квартиру я купила до брака — сказала я мужу, когда он надеялся на половину квартиры