— Конечно, дождусь тебя, — промурлыкала Зоя. — Ты же знаешь, я только тебя всегда любила. А этот… так, средство передвижения. Наивный такой, поверил, что я от него без ума.
День выдался на редкость утомительный. Дарья Федоровна в очередной раз убедилась, что восьмиклассники становятся год от года все неугомоннее.
Особенно после большой перемены, когда их бурлящая энергия требует немедленного выхода, а впереди маячит контрольная по геометрии.
— Так, Петров, — привычно повысила голос она, — будь добр, объясни классу, почему биссектриса в равнобедренном треугольнике не может быть равна основанию?
Долговязый мальчишка с веснушчатым носом неловко поднялся из-за парты, теребя в руках карандаш.
На его лице отразилась та особенная растерянность, которую Дарья Федоровна за тридцать лет преподавания научилась безошибочно распознавать — полное отсутствие даже намека на понимание материала.
В висках неприятно запульсировало. Последнее время давление шалило все чаще, и врач настоятельно рекомендовал избегать стрессов.
Легко сказать — избегать! С этими обо.лтусами каждый урок как фронтовая сводка.
— Садись, два, — вздохнула она, машинально потирая левый висок. — И передай родителям — жду завтра после третьего урока.
В учительской было непривычно тихо. Обычно в это время здесь царило оживление — педагоги делились новостями, обсуждали текущие дела.
Но сегодня помещение пустовало, только Маргарита Степановна, химичка, склонилась над стопкой тетрадей.
— Что-то вы бледная, Дарья Федоровна, — подняла она голову. — Давление?
— Да вот, разыгралось, — поморщилась Дарья Федоровна, опускаясь на стул. — И голова кружится.
— А вы домой идите, — решительно заявила коллега. — У вас же сегодня только две пары? Я Светлане Михайловне сама все объясню. Нечего геройствовать.
Дома было тихо и прохладно. Дарья Федоровна аккуратно составила туфли в прихожей, накинула домашний халат.
В голове шумело, перед глазами плыли радужные круги.
«Надо прилечь», — подумала она, направляясь в свою комнату.
Едва голова коснулась подушки, как входная дверь хлопнула — вернулась невестка.
Дарья Федоровна слышала, как Зоя прошла на кухню, загремела посудой. Потом раздался ее голос — видимо, говорила по телефону.
— Да, Сереж, все идет по плану, — донеслось до Дарьи Федоровны. — Тест положительный, я ему вчера показала.
Свекровь напряглась. Какой еще Сережа? И почему Зоя говорит таким странным, заговорщическим тоном?
— Ты не представляешь, как он обрадовался! — продолжала невестка со смешком. — Прямо сиял весь. Говорит, всегда мечтал о большой семье.
Пауза.
— Да брось ты, все пройдет гладко. Через полгода подам на развод, отсужу половину квартиры — и привет! С алиментами тоже проблем не будет, он же папаша-то.
У Дарьи Федоровны перехватило дыхание. Она приподнялась на локте, вслушиваясь в каждое слово.
— Конечно, дождусь тебя, — промурлыкала Зоя. — Ты же знаешь, я только тебя всегда любила. А этот… так, средство передвижения. Наивный такой, поверил, что я от него без ума.
Дарья Федоровна бессильно откинулась на подушку. В ушах звенело, к горлу подкатила тошнота. Господи, какая мерзость! Какая подлость! Обмануть Алешеньку, использовать его доброту…
Она лежала и думала о том, как предупредить сына, не разбив ему сердце. Алексей всегда был доверчивым, открытым. С детства верил людям, тянулся к ним всей душой. И вот — такое предательство.
Время тянулось мучительно медленно. За окном стемнело, на кухне Зоя гремела посудой — готовила ужин. Наконец хлопнула входная дверь — пришел Алексей.
Время тянулось мучительно медленно. За окном стемнело. Из-за стены доносился шум воды — Зоя принимала душ. Наконец хлопнула входная дверь — вернулся Алексей.
— Я дома! — раздался его голос из прихожей.
Дарья Федоровна поднялась с кровати и вышла из комнаты. В коридоре сын как раз снимал ботинки.
— Привет, мам, — улыбнулся он. — А ты чего так рано сегодня?
— Давление подскочило, — вздохнула она. — Пришлось с последних уроков уйти.
Из ванной донесся щелчок замка — Зоя закончила водные процедуры. Судя по удивленному возгласу, она не ожидала увидеть свекровь дома в такой ранний час.
— Ой, Дарья Федоровна! А я и не слышала, как вы пришли.
— Да приболела немного, — отозвалась свекровь.
— Ужинать будете? — засуетилась невестка. — Я как раз борщ сварила.
— Сейчас приду, — кивнула Дарья Федоровна.
В голове постепенно складывался план. Нужно действовать осторожно, не спугнуть эту змею. Чтобы наверняка, чтобы не осталось ни малейших сомнений.
За ужином Зоя щебетала о какой-то ерунде, то и дело поглаживая живот. Алексей смотрел на жену влюбленными глазами, и у Дарьи Федоровны все переворачивалось внутри от этого зрелища.
— Как ты себя чувствуешь, девочка? — ласково спросила она невестку. — Не тошнит?
— Да нет, все хорошо, — улыбнулась та.
— Это замечательно, — кивнула Дарья Федоровна. — А знаешь, мне сегодня такой странный сон приснился…
Она помедлила, отхлебнув борща, и внимательно посмотрела на невестку.
Дарья Федоровна отложила ложку в сторону и откинулась на спинку стула. В кухне повисла уютная тишина, нарушаемая лишь позвякиванием посуды — Алексей неторопливо доедал борщ, а Зоя собирала грязные тарелки.
— Знаете, что-то мне сегодня совсем нехорошо, — задумчиво произнесла Дарья Федоровна. — То ли давление, то ли сон этот странный…
— Какой сон, мам? — поинтересовался Алексей, промокнув губы салфеткой.
— Да вот, прилегла днем и такое привиделось… — она помедлила, внимательно глядя на невестку. — Будто я в каком-то незнакомом месте, не то в квартире, не то в офисе. И слышу разговор. Женщина молодая с кем-то по телефону разговаривает.
Зоя у раковины чуть повела плечами, но продолжила мыть посуду.
— И знаете, такой разговор неприятный, — продолжала Дарья Федоровна. — Про обман, про предательство. Вроде как эта женщина замужем, а сама с другим мужчиной сговор имеет. Да еще и беременность у нее.
Звякнула ложка, выскользнувшая из рук Зои.
— Что за сговор? — нахмурился Алексей.
— А такой, сынок. Будто задумала она с мужем развестись, да не просто так, а с выгодой. Чтобы и квартиру отсудить, и алименты получать. А ребенок-то, получается, не от мужа вовсе.
— Странный сон, — натянуто улыбнулась Зоя, оборачиваясь к столу. — И к чему бы это?
— Вот и я думаю — к чему? — Дарья Федоровна подперла щеку рукой. — Тем более, что дальше еще интереснее было.
Стала эта женщина хвастаться, какой у нее план хитрый. Мол, муж и не догадывается ни о чем, думает, что она его любит. А она его просто использует — и квартиру получит, и деньги.
— Мам, ты что-то совсем мрачные вещи рассказываешь, — попытался пошутить Алексей. — Может, лучше про что-нибудь веселое?
— Погоди, сынок, — покачала головой Дарья Федоровна. — Самое интересное впереди.
Знаешь, что эта женщина про мужа говорила? Что он наивный такой, поверил в ее любовь. А она только и ждет, когда можно будет развестись и к любовнику уйти. К какому-то Сереже.
Стакан выскользнул из рук Зои и разбился о кафельный пол. Она резко обернулась — бледная, с расширенными от ужаса глазами.
— Ой, — пролепетала она. — Я такая неловкая…
— Да, неловкая ситуация, — согласилась Дарья Федоровна. — Особенно если учесть, что это был не совсем сон.
Она достала из кармана халата телефон.
— Понимаешь, Алеша, я сегодня действительно прилегла днем. И действительно слышала разговор.
Алексей хмыкнул:
— Ну и сны тебе снятся, мам. К чему бы это?
— А вот послушай, к чему, — Дарья Федоровна достала из кармана халата телефон. — Самое удивительное, что этот сон я даже записала.
Она нажала кнопку воспроизведения. В тишине кухни отчетливо зазвучал голос Зои:
— «Да, Сереж, все идет по плану…»
Зоя обернулась — белая как мел, с округлившимися от ужаса глазами.
— Это… это монтаж! — выкрикнула она. — Вы все подстроили!
— Может, продолжим? — спокойно предложила Дарья Федоровна. — Там дальше очень интересно — про «алименты» и про то, как ты «папашу наивным» считаешь.
Алексей медленно поднялся из-за стола. Его лицо окаменело.
— Зоя, — произнес он чужим голосом. — Это правда?
— Леша, милый, не верь! — она кинулась к нему. — Это все неправда! Она специально…
— Это твой голос! — рявкнул он, отстраняясь.
Зоя попятилась к стене.
— Я могу объяснить, — прошептала она.
— Вон, — тихо сказал Алексей. — Вон из моего дома.
Через десять минут входная дверь хлопнула — Зоя ушла, прихватив наспех собранную сумку.
В квартире повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов.
Алексей вздрогнул, встал.
— Завтра подам на развод, — сказал он решительно. — Нечего тянуть.
Дарья Федоровна кивнула. Она смотрела на сына и думала о том, как быстро человек может повзрослеть — иногда достаточно одного вечера, одного разговора, одного предательства.
Ее мальчик, ее добрый, доверчивый Алешенька стал вдруг таким жестким, собранным.
Может, оно и к лучшему? Жизнь не всегда гладит по головке, иногда бьет — больно, наотмашь.
Но эта боль делает нас сильнее, мудрее. Учит отличать правду от лжи, искренность от притворства.
— Мам, — Алексей смотрел матери прямо в глаза. — Спасибо тебе.
Сама бы Светка так не сделала, это все ее бессовестный муженек