До окончания декретного отпуска осталось пять с половиной месяцев. Скоро Мише исполнится три года, и он пойдет в детский сад, а Ульяна наконец вернется на работу.
Правда, она уже год как понемногу подрабатывает дома. Уля договорилась с начальством, что ей будут скидывать задания. Это происходит нерегулярно, и оплата не очень большая, но даже эта возможность хоть немного поработать радует женщину.
Полгода она работала втайне от мужа – когда Роман узнал об этом, то сильно ругался.
– Лучше бы уборку лишний раз сделала, а то мама постоянно говорит, что ты ленишься тряпку в руки взять, – шумел муж.
– У нас дома чисто. И я тебя не заставляю ни стирать, ни гладить, ни готовить. А твоей маме лишь бы гадость какую-нибудь сказать.
Ульяна действительно успевала сделать все домашние дела, но к идеалу не стремилась: у нее и белье могло неглаженое пару дней полежать, дожидаясь своей очереди, и на ужин два дня подряд могло быть одно и то же блюдо.
Конечно, Нонна Викторовна – мать Романа – все это регулярно ставила в упрек невестке, когда приходила к ним, как она говорила, «понянчиться с внуком». Только Ульяна заметила, что внук ее интересовал меньше всего. В первую очередь свекровь инспектировала холодильник:
– Интересно, и этим ты собираешься сегодня кормить мужа? – восклицала она, увидев кастрюлю со вчерашней солянкой.
– Нонна Викторовна, а Рома сказал, что ему солянка очень понравилась, – отвечала Ульяна.
А недавно молодая женщина придумала неплохой способ, который помог ей сократить количество визитов свекрови.
Как только та звонила в домофон, Ульяна бросала дело, которым занималась, и одевалась. Причем с такой скоростью, что ее любой сержант мог бы поставить в пример бойцам срочной службы.
К тому времени, как свекровь, поднявшись на лифте на седьмой этаж, оказывалась у дверей квартиры, Ульяна была уже готова.
– Как хорошо, что вы пришли! – восклицала она с неподдельной радостью. – А мне как раз нужно сбегать в магазин / аптеку / к стоматологу, как говорится, нужное подчеркнуть.
При этом она совала свекрови в руки Мишу и быстро убегала. Полтора-два часа у нее были свободны.
После нескольких таких визитов Нонна Викторовна стала появляться у них только по выходным, когда дома был Роман.
Однако Ульяна не могла запретить свекрови промывать мозг сыну. Именно Нонне Викторовне принадлежала великая идея о том, что ребенка в три года в сад отдавать рано, а Ульяне надо срочно уволиться.
– Ты сама подумай: Миша будет болеть, ты станешь брать больничные, вряд ли много заработаешь, да и начальство будет тобой недовольно. То ли дело: ты сидишь дома, ребенок при тебе. А через пару лет можно будет подумать и о втором. Миша пойдет в первый класс – кто его будет из школы забирать? А так ты дома – проблем нет, – уговаривала Ульяну свекровь.
Но хуже всего было то, что Роман стал повторять все это за матерью:
– Я вполне обеспечиваю семью. У тебя нет острой необходимости работать. Мама абсолютно права: сиди дома, занимайся детьми.
– А у меня кто-нибудь спросил, хочу ли я сидеть дома и заниматься только детьми и хозяйством? Ты представляешь себе, как я отстану в профессиональном плане, если отсижу в декрете семь или восемь лет? Кому я буду к тому времени нужна? Или ты предлагаешь мне вообще не работать? – спрашивала Ульяна у мужа.
– Можно и не работать, – ответил Роман. – Тебе разве денег не хватает?
– А ничего, что я магистратуру окончила? – спросила его Ульяна. – И насчет денег: да, мне не хватает. Еще первые полтора года, пока я получала пособие, у меня были более-менее свободные деньги. А теперь мне постоянно приходится просить у тебя.
– Но я же ни разу тебе не отказал! – воскликнул муж.
– Да, но я каждый раз должна объяснять, зачем мне нужны деньги, – сказала Ульяна. – И ты знаешь, стоять с протянутой рукой – это то еще удовольствие. Поэтому решать, выходить мне на работу или нет, буду я, а не твоя мама. И когда рожать второго ребенка и рожать ли вообще, тоже буду решать я. Конечно, лучше было бы, чтобы мы решали это вместе, но у тебя, судя по всему, своего мнения нет – только мамино.
– А мама, между прочим, жизнь прожила, и опыта у нее побольше, чем у тебя, – заявил Роман. – Посмотри на семью моего старшего брата: Вовкина Ксюха всегда с нашей мамой советуется, и они отлично живут.
Жена старшего брата Ромы – Ксения – действительно не смела ничего сделать без разрешения свекрови. Они жили в соседних квартирах, и Нонна Викторовна являлась к старшей невестке с инспекцией по два раза в день.
Ульяна жалела Ксению, но считала, что та сама во многом виновата. Во-первых, согласилась продать свою квартиру, чтобы поселиться рядом с родителями мужа. Во-вторых, под давлением свекрови и своего мужа – Владимира – стала домохозяйкой, хотя до декрета работала в салоне красоты – у нее не было отбоя от клиенток, к ней записывались на месяц вперед.
– А я не считаю, что Ксюша живет хорошо, – ответила мужу Ульяна. – Что она видит? Да ваша матушка ее эксплуатирует, как рабыню: «Ксюша, не забудь на этой неделе у нас в квартире окна помыть! Ксюша, ты вчера белье постельное не погладила»! Вот бедная Ксюша и драит две квартиры, и обстирывает, и готовит на всех. А у нее, между прочим, еще и двое детей. Ты хочешь и мне такую жизнь устроить?
В общем, в этот вечер они поссорились. Рома лег спать на диване в гостиной и два дня с женой не разговаривал.
Но вот прошли эти пять месяцев, Ульяна устроила Мишу в сад и вышла на работу.
Благодаря тому, что она хоть немного, но работала во время декрета, ей было легче разбираться в новых программах. Хотя сложности, конечно, были.
Ульяна уставала на работе, вечером бежала в детский сад за сыном, а придя домой, заступала «на вторую смену»: готовила ужин, мыла посуду, занималась сыном. В выходные к этому еще добавлялась уборка и стирка.
Роман, как будто специально, устранился от всех домашних дел. Даже мусор перестал выносить. Приходил домой, ужинал и садился к компьютеру.
Причем делал он все это демонстративно: оставлял в комнате чашки и тарелки, разбрасывал свою одежду, а если сын подходил к нему, то отправлял его к маме.
Конечно, Ульяне это не нравилось. Но она решила не скандалить, а поступить по-другому.
В течение следующей недели Роман получал на ужин исключительно полуфабрикаты, а в пятницу вечером Ульяна забрала сына и сообщила мужу, что на выходные едет к своим родителям: бабушка и дедушка давно не видели внука.
Вернулись они в воскресенье вечером. Роман уже ждал их.
– Уля, а ты в курсе, что у меня на завтра нет чистой рубашки? – спросил он.
– А что же ты не постирал? – поинтересовалась она.
– Вообще-то, это твоя обязанность! – заявил муж.
– Моя? – удивилась Ульяна. – А не покажешь ли ты, где это написано? Или наши депутаты такой закон приняли, а я не знала?
– Перестань паясничать! Раньше ты всегда стирала и гладила мои рубашки. Что изменилось?
– Наверное, я просто перестала успевать это делать, – ответила жена.
– А я тебя на работу не гнал! Уволилась бы, как мама говорила, сейчас бы все успевала! – сказал муж.
– Рома, ты действительно думаешь, что цель всей моей жизни – это обслуживание твоего величества? – спросила Ульяна. – Хочу тебя разочаровать: у меня много других интересов. А ты, если хочешь жить по маминой указке, то собирай свои вещи и переезжай к маме. Ксюшу только жалко: еще один трутень ей на шею.
– Ты что, правда, хочешь, чтобы я ушел?
– Рома, я выходила замуж за вполне адекватного мужчину. То существо, в которое ты сейчас превратился, никогда не привлекло бы моего внимания. Поэтому определись: либо ты вспомнишь, что у тебя не лапки, а нормальные рабочие руки и начнешь выполнять домашнюю работу вместе со мной, либо я верну тебя производителю как некондицию. У тебя есть неделя. Чтобы тебе было легче, я составлю список твоих обязанностей.
Конечно, восстанавливать «трудовые навыки» было довольно сложно, но Роман с этим справился, к тому же Ульяна время от времени напоминала ему, что она не ломовая лошадь, а женщина и хочет ею оставаться.
А что Ксюша? Неожиданно для всех она забрала детей и уехала к родителям. Уже оттуда подала на развод и раздел имущества. Разводились и судились почти три месяца. Зато Ксения смогла вернуться к любимой работе и спокойно вздохнуть.
А вот Нонне Викторовне теперь самой приходится заниматься хозяйством, кормить и обстирывать мужа и старшего сына – сами-то они ничего не делают. Как говорится – за что боролись…
— Что твоя бывшая жена делает в нашей квартире? – кричала Анна мужу