Вера Алексеевна медленно положила на стол телефон и подумала: «Вроде старались, воспитывали дочь, прививали ей доброту. Почему же она от нас отвернулась? Почему не хочет помочь семье?»
Ей было очень грустно, к тому же Вера Алексеевна знала, что скоро придет Соня и устроит скандал, обвинит мать в том, что она не смогла уговорить Киру – старшую дочь – помочь сестре.
А в другом городе – за триста с лишним километров – так же медленно положила на стол телефон Кира. В ней боролись два чувства: первое – желание помочь Соне и второе – опасение, что ничего хорошего из этого не выйдет.
В комнату вошел Артем. Он сразу заметил, что Кира не в настроении:
– Давай угадаю: звонила твоя мама, и разговор был про Соню. Я соглашусь с любым решением, которое ты примешь, но очень прошу тебя не забывать, почему мы оттуда уехали.
А Кира и не забыла. Сколько она себя помнит, родители всегда отодвигали ее на второй план, а на первом постоянно была Соня: ей все позволялось, ей все прощалось, то, за что Киру наказывали, в исполнении младшей дочери казалось маме непосредственным и милым.
– Бабушка, – спрашивает пятилетняя Кира, – а меня мама больше никогда любить не будет?
– С чего ты взяла? – удивляется бабушка.
– Мама теперь только Соню на ручки берет, качает, говорит ей: «моя птичка».
– Кира, но ведь ты уже большая, а Сонечке только два года, – отвечает бабушка.
День рождения Киры. Ей исполнилось семь лет. Тетя Света подарила девочке куклу, о которой можно было только мечтать – настоящая барышня: в шляпке, пышном платье и с зонтиком. Кукла говорила несколько слов, ее можно вести за руку – она умеет шагать.
Собираясь на следующий день в школу, Кира спрятала куклу в шкаф и плотно закрыла дверцы.
Когда девочка вернулась, кукла валялась на полу без ноги, один глаз у нее был выдавлен.
Мама, прибежавшая на вопли Киры, рассердилась:
– Ты чего орешь? Я думала, что с Сонечкой что-то случилось! Подумаешь, кукла – я дала Соне поиграть. Тебе-то она зачем? Ты уже в школу ходишь!
– Папа пришел! – кричат девочки, встречая отца в прихожей.
Он сегодня получил зарплату, а значит, принес им по шоколадке. Кира после ужина съела одну половину своей «Аленки», а вторую оставила на завтра.
Но когда на следующий день девочка достала лакомство, семилетняя Соня устроила такой ор, что мама выдернула у Киры из рук шоколад и сунула его младшей дочери:
– Тебя что, делиться не научили?
А Соня, слопав чужую шоколадку, показала Кире язык.
Кира возвращается с тренировки. Мама встречает ее выговором:
– Почему в вашей комнате такой бардак? Тебе уже тринадцать лет, а ты никак не научишься аккуратности!
– Мама, я перед тем, как уйти, все убрала, пропылесосила палас, вытерла пыль, – оправдывается девочка.
– Убрала? Посмотри: вещи из шкафа вывернуты, под столом – шкурки от семечек, – мама тыкает ее носом в беспорядок.
– Мама, ты же знаешь, что я семечек не ем. Это Соня. И вещи, кстати, на полу тоже ее, – пытается объяснить Кира.
– Ничего не знаю. Ты старшая – вот и убирай. Чтобы через десять минут все чисто было! – говорит мама и уходит.
На кухне она жалуется папе:
– Кира – такая неряха. Не знаю, как ее к чистоте приучить.
Сегодня у Киры счастливый день – ее первый раз пригласили на самое настоящее свидание. Кто-то может сказать, мол, что за свидание с мальчишкой из параллельного класса – это же не Джорж Клуни! Но Кира долго выбирала, что ей надеть, закрутила локоны и даже тайком от мамы подкрасила губы.
Потом девушка достала из шкафа в прихожей коробку с новыми босоножками. Но коробка была пуста!
– Мама, где мои босоножки?
– Я разрешила Сонечке их надеть. Как хорошо, что у вас один размер, хотя тебе шестнадцать, а ей только тринадцать. Можно меняться обувью, – заявила мама.
– Нельзя мне и Соне носить одну и ту же обувь! Она косолапая, всегда сбивает каблуки. Я после нее ничего надеть не могу! – чуть не плачет Кира.
– Какая ты собственница! Я вот помню, когда училась, жила в общежитии. Так мы с девчонками всегда одеждой менялись, – вспомнила мама.
– А я не хочу ни с кем меняться, я хочу носить свои вещи. Чтобы купить эти босоножки, я две недели флайеры раздавала!
– Мама, не знаешь, кто включал мой ноутбук? – спросила Кира.
– Соня с подружкой приходили. Они фотографии с ее дня рождения смотрели. И ты знаешь, Сонечка на них так хорошо получилась! Девочке только восемнадцать, а она выглядит, как кинозвезда, – ответила мама. – А что опять не так?
– Все так. Только они удалили папку с моей дипломной работой.
– И только-то? Ты говорила, что у тебя диплом напечатан, чтобы преподавателю сдать. Наберешь еще раз, – ответила мама.
– Шестьдесят страниц?! Да мне почти неделю по вечерам сидеть придется! Я же просила не трогать мой ноутбук, у Сони есть свой! – возмутилась Кира.
– Но у них там что-то не открывалось. Не устраивай трагедии на пустом месте! – сказала мама и вышла из комнаты.
– Мама, я тоже хочу на море! – канючила Соня. – Я уже два года на море не была! Скажи Кире – пусть они возьмут меня с собой!
– И правда, Кира, что вам стоит взять Соню, – попросила мать старшую дочь. – Она же не маленькая – ей уже двадцать лет, за ней смотреть не нужно. Ты скажи, в каком отеле у вас бронь, я закажу Соне отдельный номер, и сама оплачу его. И девочка в море искупается, и вам веселей будет.
– Мама, мы с Артемом летим в свадебное путешествие. Нам Соня в качестве компаньонки не нужна, – ответила Кира.
– Почему ты такая злая, дочь? Ты только что вышла замуж, должна радоваться! И почему бы этой радостью не поделиться с сестрой? – попыталась все же уговорить Киру мать.
– Мама, скажи, а может быть, мне и мужем с Соней поделиться? – спросила Кира.
– Ну, и что на этот раз хотела от тебя твоя мама? – спросил ее Артем.
– Она спрашивала наш адрес. Соня хочет приехать в Москву и найти себе здесь работу. Жить, естественно, она собирается у нас.
– А ты ей сказала, что комнатка, которую мы снимаем в общежитии, размером не больше спичечной коробки? – поинтересовался Артем.
– Конечно. Но на нее это впечатления не произвело. Зато, когда я сказала, что наш адрес я ей не сообщу, она обвинила меня в том, что я не хочу помочь сестре. А я действительно не хочу никому помогать, я хочу, чтобы нас оставили в покое, и мы могли жить так, как считаем нужным, – ответила Кира.
– Все, успокойся. В конце концов, если твоя сестра захочет, она может приехать в столицу так же, как мы, снять себе жилье и найти работу. Но мне почему-то кажется, что она рвется в Москву совсем не для этого. Насколько мне известно, в свои двадцать два года она нигде ни одного дня не работала. И вряд ли начнет сейчас.
За окном уже светало, а Вера Алексеевна все еще не могла заснуть. Она крутилась с боку на бок и думала о том, почему ее старшая дочь уехала так далеко от дома и не хочет даже видеться с младшей сестрой.
Вдохновение для перемен