Сергей снова был в запое. Его жена Наталья была единственной из всего женского коллектива, кто не радовался окончанию рабочего дня.
Только за работой она забывала о своей тяжелой проблеме и чувствовала себя спокойно.
Ее семилетняя дочь уже вторую неделю жила у бабушки, потому что в обстановке, которая царила в доме, ребенку находиться было недопустимо.
Наталье и самой не хотелось возвращаться домой.
В отсутствии жены Сергей приводил в квартиру каких-то маргинальных личностей, и попойки продолжались до ее прихода.
Вся одежда, постели и, казалось, даже мебель пропахли стойким запахом перегара и табачного дыма.
Наталья вошла в квартиру, зажала нос, открыла все форточки и дверь на балкон.
— Хорошо хоть, что сегодня нет этих друзей-алкоголиков, — подумала женщина, убирая со стола бутылки, остатки еды и окурки.
Она собрала мусор, увидела на полу обгоревшее полотенце.
Наталья была вне себя от возмущения и стр.аха при мысли о том, что когда-нибудь он или его собутыльники устроят пожар.
Подошла к храпевшему на диване мужу с обуглившимся полотенцем в руках и попыталась разбудить его.
Все было тщетно.
Он что-то мычал, хотел перевернуться, скатился к краю дивана и рухнул на пол, так и не проснувшись.
Она бессильно опустилась на стул, долго смотрела на его покрасневшее опухшее лицо.
Наталья уже не злилась, волна гнева сменилась равнодушием и пустотой.
Они прожили в браке 10 лет. Первые три года пролетели очень быстро.
Время, прожитое в любви, счастье и согласии всегда летит с космической скоростью.
Тогда родилась Сашенька.
Как любила Наталья своего Сережу. Он был симпатичным обаятельным парнем с легким доброжелательным характером, любящим мужем и обожающим свою маленькую дочку отцом.
По вечерам он подолгу возился с ней, читал сказки, пока Наташа готовила ужин.
А сколько чудесных деревянных игрушек сделал он для дочки.
— Как же я люблю вас, мои девчонки, — часто говорил Сергей, обнимая жену и Сашеньку.
Тогда он работал на мебельной фабрике, был лучшим мастером-краснодеревщиком в цехе, где изготавливали элитную мебель, хорошо зарабатывал.
В семье, среди друзей и родственников он слыл мастером на все руки, всегда готовым прийти на помощь.
Его золотые руки, безотказность, доброта, сыграли с ним и его семьей злую шутку.
С близких друзей и родственников он никогда не брал никакого вознаграждения, и люди, считавшие своим долгом отблагодарить мастера, накрывали стол и щедро угощали его за хорошую работу.
Наташе это не нравилось, но приближения беды она тогда не почувствовала.
Первые скандалы начались, когда он стал откликаться на просьбы о помощи в каком-либо деле ради выпивки.
Жена пыталась удержать Сергея, требовала, чтобы он отказывался оказывать помощь под любым предлогом, просила друзей не приглашать его или не устраивать застолья по окончании работы, даже сама ходила с ним и участвовала в дружеских и родственных «благотворительных» акциях.
Но остановить уже развившееся пристрастие к алкоголю не удалось.
Все последующие годы тянулись в ежедневном тревожном ожидании мужа с работы.
— Когда вернется? В каком состоянии — легкого опьянения или тяжелого? — эти вопросы теперь постоянно сопровождали жизнь Натальи.
Когда он страдал от похмелья, выпивка начиналась с утра.
Жена пыталась остановить его:
— Сергей, надо перетерпеть. Есть средства, которые помогают справиться с этим состоянием лучше, чем алкоголь.
Но лекарства не приносили удовольствия и не давали того состояния блаженства, которое испытывает пьющий человек, лечащий похмелье по принципу «подобное подобным».
— Натаха, лучшее средство — это клин клином вышибать. Не переживай, я чуть-чуть.
Если он ограничивался одной-двумя рюмками, то оживал, веселел и шел на работу, хоть и с опозданием.
Но все чаще лечение «подобного подобным» заканчивалось продолжением пьянства и переходило в запой.
Наталья все настойчивее предлагала Сергею обратиться за профессиональной помощью.
У нее уже был наготове телефон платной анонимной службы помощи алкоголикам.
Он категорически отвергал эти предложения:
— Ты хочешь от меня избавиться! Ты не знаешь, как они лечат. Или уморят или сделают инвалидом.
Он оскорблял Наталью, выдумывал нелепые обвинения в неверности, которая и объясняет ее желание «отправить его на тот свет».
Его поведение становилось непредсказуемым. Он, то плакал и клялся, что безумно любит ее и дочь, то становился агрессивным.
Наташе было больно и стыдно за мужа. Но она верила, что все еще можно исправить:
«Сергея можно вылечить. Надо только помочь ему, убедить начать лечение».
Она была уверена, что они могут справиться сами, не хотела выносить сор из избы и старалась скрывать от всех настоящее положение дел.
Когда он не мог идти на работу, она звонила его начальнику и извиняющимся тоном просила:
— Николай Михайлович, Сергей болен, у него давление. Он отлежится сегодня и завтра выйдет.
Он не подведет. Заказ сделает в срок вечерами или в выходные.
Сергея еще ценили, как специалиста, хотя догадывались, что происходит на самом деле, но шли навстречу ему, позже просто жалели Наталью.
Но после того, как он несколько раз подвел заказчика, а потом вовсе испортил почти законченный заказ из дорого материала, его все-таки уволили.
Друзья постепенно перестали с ними общаться. Их уже не приглашали на праздники потому, что Наташа каждый раз говорила, что прийти они не смогут, и называла придуманные причины — болезни, занятость, неожиданные гости.
Даже родители Сергея и Натальи долго не знали о масштабах проблемы в их семье.
Перед тем, как поехать к ним, она проводила мужу почти профессиональную реабилитацию, чтобы привести его в порядок.
Скрывать тяжелую зависимость Сергея от родных, друзей и коллег было большой ошибкой Натальи.
Возможно, если бы она вовремя привлекла к нему внимание на всех фронтах, то общими усилиями можно было бы избежать такой беды.
Ложный стыд и переоценка своих сил, характера и воли Сергея подвели Наталью.
Теперь она сидела напротив лежащего на полу бесчувственного тела мужа, смотрела на его когда-то красивое лицо, превратившееся в безобразную одутловатую маску беспробудного алкоголика.
Женщина уже не чувствовала ни любви, ни жалости, ни ненависти. Только усталость и отчаяние.
Пожаловаться и посоветоваться было не с кем, и она вела разговор сама с собой:
— Бросить его — это одно и то же, что просто убить, только не сразу, а медленно.
Хотя это не предсказуемо. Может в любой момент остановиться сердце, если со стр.ашного похмелья он не найдет очередную порцию горькенькой.
Могут «пришить» собутыльники в пьяной ссоре.
Остаться с ним — погубить себя и дочь.
Пока удается прятать ее у бабушки от всей этой грязи. Но дальше она будет взрослеть и скрывать от нее, что представляет из себя ее папа, не получится.
Третий путь — это попытаться лечить его. Но для этого надо поговорить с ним, когда он будет в сознательном состоянии, а поймать это состояние практически невозможно.
Казалось, выхода нет, но Наталья решила, что все-таки лучше начать действовать хотя бы потому, что от бездействия можно сойти с ума.
Она нашла телефон этой службы «спасения» алкоголиков, набрала номер и обратилась за помощью.
Помощь эта оказалась недешевым удовольствием.
Наташа, преодолев стыд, позвонила родителям, близким друзьям. Наконец, она открыла им правду, рассказала, что проблема зашла так далеко, что в одиночестве ей не справиться.
Когда Сергей пришел в себя, на него было больно смотреть. Краснота сошла с лица. Оно стало смертельно-бледным. Сухие посиневшие губы потрескались. На висках вздулись вены и бешено пульсировали.
Все его тело било в похмельном ознобе, как в лихорадке. Лоб покрылся липким холодным потом. Он метался, не находя себе места, и умолял Наталью найти хоть каплю спиртного:
— Наташенька, каплю — хоть одеколона, духов, любой жидкости, где есть спирт.
Сердце ее разрывалось. Мозг отказывался верить, что это тот самый Сережа, любовь всей ее жизни, отец ее ребенка.
Она заставляла его пить воду, рассол, сердечные капли, укрывала одеялом.
— Сейчас все принесут, — уговаривала она.
Медики прибыли, первую капельницу поставили на месте. Ему стало легче. Он уснул. Потом Сергея забрали в клинику.
Наташа навещала его.
Впервые за много месяцев он был в трезвом и не похмельном состоянии, здравом уме и был способен адекватно вести диалог.
Наталья после пережитых многолетних страданий и беседы с врачами не питала иллюзий по поводу заверений мужа о начале новой жизни без алкоголя.
Она поддерживала его, обещала, что они будут вместе строить эту новую жизнь, но для себя решила, что спасти из ада можно только один раз.
Путешествовать еще раз в преисподнюю с пьющим человеком ее сил уже не хватит.
Первая его рюмка станет поводом для расставания навсегда.
— Это, конечно, тяжелая болезнь, — сказал Наташе один из докторов, — но первую рюмку человек поднимает, еще будучи здоровым, осознавая, что он делает.
Остановиться в этот момент он еще может, но захочет ли — зависит только от него.
Выпив ее, остановить процесс уже будет невозможно. Это не будет от него зависеть. Так работают законы биохимии и физиологии.
Тогда, милая женщина, спасайтесь сами.
Слова доктора Наталья запомнила твердо, а решающий разговор с Сергеем был отложен до завершения лечения.
Свекровь провела невестку