— Катюша, ты же приедешь ко мне на день рождения? Хочу тебя кое с кем познакомить.
— С кем?
— Приезжай и все поймешь, — радостно продолжил Геннадий Иванович. — Жду вас с братом в субботу к обеду. Часам к двум.
Ладно, не буду тебя отвлекать от учебы. Скоро увидимся. Целую!
Лишь положив трубку, Катя подумала, что отец мог говорить о какой-то женщине.
«Немыслимо! Папа – человек слова и если уж что-то обещал, то всегда выполнял сказанное.
Или теперь, спустя некоторое время, его обещание утратило силу?» — тревожно размышляла Екатерина.
Прошло уже двенадцать лет с того момента, как их семья столкнулась с невосполнимой утратой любимой матери и супруги.
Больше всего из тех горестных дней Кате запомнился букет из сорока роскошных бордовых роз, которые ее отец держал во время церемонии прощания.
На их лепестки падали мужские слезы, но лицо папы словно окаменело.
С той поры Екатерина не любила розы, навсегда оставшиеся для нее символом любви, столкнувшейся с непреодолимым роком.
«Дети, мы теперь одни друг у друга. Мы справимся. Все у нас будет хорошо.
И еще обещаю, что я не приведу в наш дом другую женщину», — утешая сына и дочь, сказал Геннадий Иванович.
Данное детям слово он сдержал. Двое подростков и их овдовевший отец распределили между собой обязанности по дому и стали жить дальше.
Время шло своим чередом, и вскоре старший брат Кати навсегда покинул отчий дом, отправившись учиться в другой город.
Там же он нашел после учебы работу и собирался со временем приобрести квартиру.
Два года спустя пришел черед Кати выбирать себе институт.
— Пап, я тут нашла подходящий институт. Но меня смущает, что придется переехать в Москву.
— Дочка, выбирай то, что тебе по сердцу. В столице, конечно, больше возможностей, чем у нас.
— Это так… Вот только… Как же я тебя оставлю одного?
— Еще не хватало, чтобы ты из-за меня всю жизнь дома просидела. Не переживай, я большой мальчик уже — справлюсь, — твердо заявил отец.
Екатерина поступила в столичный институт и тоже уехала учиться.
Поначалу она чувствовала себя виноватой и страшно переживала за отца. Но вскоре суета студенческой жизни и неизменно оптимистичные ответы папы, который говорил, что отлично справляется со всеми делами, успокоили ее.
— Проходите, дети, проходите! Как хорошо, что вы вместе приехали! — улыбался отец, обнимая Катю и Андрея. — Подарки еще успею распаковать! Вы сначала познакомьтесь с Ниной.
— А по отчеству? — спросила Катя, скользнув взглядом по стоящей в стороне женщине, на вид ровеснице ее отца.
— Мне больше нравится, когда меня близкие люди только по имени зовут, — тепло улыбнувшись, ответила Нина, подходя ближе.
— Неловко как-то, — недовольно пробормотала Катя, — Ну хорошо, а меня Екатерина зовут.
— Рада познакомиться. И с тобой, Андрюша, тоже. Проходите в гостиную, я там как раз стол накрыла.
Катя внимательно изучала новую знакомую: миловидная женщина, полноватая, но улыбчивая и деликатная.
Все в ней было хорошо. И все в ней раздражало Екатерину.
«И зачем она только пришла на семейный праздник? Вон еще и отца по плечу гладит, смотрит на него с таким чувством… И папа отвечает ей взаимностью!
И когда они только успели познакомиться и так сблизиться?» — думала Катя, молча наблюдая за тем, как отец распаковывает подарки и вместе с «Ниночкой» оживленно обсуждает их.
Брат Кати был настроен к новой знакомой гораздо благодушнее. Андрей хвалил приготовленные Ниной блюда и расспрашивал, как давно она познакомилась с отцом.
— Очень вкусно, Нина! Я такого потрясающего торта никогда не ел. Неужели сами готовили?
— Да, вспомнила молодость. Моему сыну тоже этот торт больше любых магазинных нравился. Правда, я его лет десять назад готовила последний раз.
Сын-то у меня вырос и уехал в Америку учиться. Так там и остался. А я вот одна жила, — поделилась Нина.
— Пока мы не познакомились, — улыбаясь, продолжил за нее Геннадий Иванович.
— А вы работаете? — продолжил расспрашивать Андрей.
— Да. Не люблю без дела сидеть. Работаю в медицинской лаборатории. Все свободное время на даче провожу.
Кстати, дети, когда потеплеет, очень надеюсь, что вы приедете туда на шашлыки. На участке там хороший домик, всем места хватит.
— О, пап, смотрю, твоя мечта сбылась? — подмигнул Андрей отцу.
— Точно! Я давно о своей даче мечтал. Помните, два года назад чуть не купил участок? Еще в последний момент сделка сорвалась.
Я тогда сильно расстроился и напрасно! Недаром говорят: что не делается, то к лучшему.
Ведь теперь все сложилось гораздо лучше, чем я мог предположить. Я нашел единомышленницу с дачей! — радостно сказал Геннадий Иванович, целуя Нину в щеку.
«Видеть это не могу!» — подумала Катя.
Вскочив со своего места и скомкано попрощавшись с присутствующими, она отправившись в обратный путь куда раньше, чем планировала.
Прошло еще три месяца, и отец снова пригласил своих детей в гости. В этот раз он был дома один.
— Дети, хотел с вами обсудить такой момент: вы же не будете против, если мы с Ниной поженимся и в этой квартире станем вместе жить? Если вы против, я пойму…
— О чем речь, пап! Конечно, мы только рады будем! Поздравляю! — радостно воскликнул Андрей, не глядя на сестру.
Екатерина лишь промолчала. Она сама не могла толком сказать, почему Нина вызывала в ней такое раздражение.
Еще месяц спустя Катя приехала в отчий дом на неделю каникул. Тогда она смогла пообщаться с Ниной побольше.
Наблюдения девушки были таковы: «Нина вежливая, тактичная и заботливая.
Но как же меня раздражает эти ее:
«Катюша, что бы ты хотела на ужин?»,
«Милая, одевайся теплее! Там такой ветер на улице! Давай я тебе свой шарф подарю? Он новый и красивый – отлично тебе подойдет»,
«Катенька, ты не против, если я обновлю в гостиной шторы на другие, посветлее?»
Вроде все хорошо, но как же меня душит эта забота чужой мне женщины. А еще папа смотрит на нее так, как когда-то смотрел на маму.
Нет, больше семи дней я теперь тут точно не выдержу. А вот брату и дела нет: когда приезжает в гости всегда с радостью общается с новой папиной женой».
— Как же вкусно, Нина! Папе с вами очень повезло, — искренне говорил Катин брат.
— Спасибо, Андрей. Мне очень приятно. Я еще и пирожки испекла. Тебе нравятся с рисом и мясом?
— Шутите? Я их обожаю. Папа рассказал, да?
— Точно. Мой сын тоже такие любил. Ешь на здоровье. А ты, Катюша, попробуешь?
— Нет, спасибо, — сухо отвечала Катя, невольно подмечая, что ее отец снова с любовью смотрит на Нину.
Поймав пронзительный взгляд дочери, Геннадий Иванович лишь смущенно улыбнулся и отвел глаза.
«Ладно, это ведь его жизнь. Я скоро уеду учиться, потом практика.
Зачем портить папе настроение своим кислым видом?» — решила Катя.
После тех каникул Катя редко приезжала в отчий дом. Ей не хотелось снова ощущать навязчивую заботу мачехи и видеть влюбленного в эту женщину отца.
Вскоре Катя стала встречаться с Игорем, затем сыграла с ним свадьбу и родила сына. Ездить к отцу теперь практически не было возможности.
«Да и зачем мне к нему ездить? У него ведь теперь новая семья.
По телефону от него только и слышу: Ниночка то да, Ниночка се. А еще про то, что здоровье у него ухудшилось, и снова: «Хорошо хоть Ниночка меня всегда поддерживает и помогает справляться с этими хворями!»
Так что они вполне счастливо живут без моего участия», — рассуждала Катя.
Когда же Геннадий Иванович с Ниной сам приехал в гости проведать дочь и внука, Катя с тревогой отметила, как же исхудал и постарел ее отец.
— Папа, с тобой точно все в порядке? — спросила Катя.
— Конечно. Не смотри на меня так, дочь. Лучше дай-ка я с внучком хоть понянчусь!
Нина, видя нешуточное беспокойство Кати, сказала:
— Катюша, твой папа и правда болел, поэтому исхудал. Но в нашем возрасте лишние килограммы очень вредны.
Так что все к лучшему, я считаю. Не тревожься понапрасну, тебе ведь ребенка кормить и воспитывать.
Я за твоим папой хорошо присматриваю. Все у нас в порядке, дочка. Главное, береги себя.
В этот момент Катя едва не расплакалась: успокаивающие слова Нины были так похожи на те, что говорила ей мама в детстве.
«Я на нее вечно с недовольством кошусь, а она меня дочкой назвала и успокаивает!
Может, зря я все эти годы злилась на нее? Видно же, что Нина заботится о папе и любит его. Да и мне за все время дурного слова не сказала…» — задумалась Екатерина.
Геннадия Ивановича не стало через полтора года. Нина призналась его детям:
— Простите, что утаила от вас правду. Гена просил вам не говорить. Сделать все равно ничего было нельзя, а он не хотел вас раньше времени расстраивать.
Вот и кончилась наша с ним история. Но я за все благодарна. Через недели две съеду отсюда. Эта квартира ведь теперь ваша будет. Не поминайте дурным словом…
— Это уж как вам будет удобнее, Нина, — пробормотал Андрей.
А Катя, заплакав, бросилась на шею к мачехе:
— Как вы могли подумать, что больше нам не нужны? Хотя… Я так холодно себя с вами вела! Только сейчас понимаю, что ревновала, как ребенок.
А надо было радоваться, что папа такую замечательную женщину нашел. Спасибо, что скрасили его последние годы.
Я раньше не понимала, а теперь прошу: простите! И, пожалуйста, не уходите никуда. Ведь кроме вас у нас с Андреем никого не осталось!
— Катюша, ну что ты! Не надо так плакать, родная, — обнимая Катю, успокаивающе говорила Нина. — Если Андрей не против, то я могу остаться.
— Я только рад буду, — поддержал сестру Андрей.
Прошло ещё пять лет. Катя часто приезжает в отчий дом, где ее саму и сына всегда рада видеть любимая, заботливая бабушка Нина.
«Потеряв отца, я словно снова нашла еще одну маму. Как я благодарна судьбе за это!» — обнимая Нину при встрече, думает Катя.
Маменькин сыночек