Всхлипнув, девушка принялась собирать свои вещи в сумку.
— Раз уж ты мне не доверяешь, пожалуй, не стоит нам и дальше продолжать отношения.
— Настен, ну кто сказал, что я тебе не доверяю.
— Тогда выгони его из нашего дома. И больше никогда с ним не общайся!
— Привет, я не поздно? – стоило поднять трубку, как раздался с детства знакомый голос.
Ладно, не с детства – после того, как они подросли, голоса изменились, так что лет с пятнадцати, наверное.
Но даже если так – Левин голос Михаил узнал бы хоть спросонья, хоть с похмелья, короче говоря – в любом состоянии.
— Лева, привет! – обрадовался он.
После того, как приятель поехал на заработки в Хабаровский Край, контакта у них практически не было.
Часовые пояса – зло, но без них все было бы вообще печально. Если бы все жили по одному времени, имеется в виду.
Половине страны пришлось бы тогда спать при свете дня, а работать в темноте. Впрочем, у некоторых за полярным кругом примерно так и получалось…
— Привет, Миш. Поздравь, я возвращаюсь. Ты там это…
Можешь меня пустить к себе на неделю? С меня продукты и коммуналка, на шее сидеть не буду.
— Да о чем речь, Лев, вот еще бы я картошку за тобой считал, скажешь тоже.
Приезжай, живи, вторая комната все равно свободна пока.
Заодно тебя с девушкой своей познакомлю. Она из твоего города переехала. Ну, где ты работал.
— Буду рад знакомству. Тогда жди меня через неделю.
— А чего так долго? Поездом опять потащишься?
— Да не люблю я эти самолеты, сам знаешь. И сидеть неудобно, и уши с головой после них болят ту же неделю. Лучше уж я в поезде, по старинке.
— Ну-да, ну-да, неделю ехать в не самой удобной позе, без возможности нормально помыться, и под вопли каких-нибудь пьяных дембелей.
— Э, брат, да ты давно в поездах не ездил. Сейчас везде на дальнем следовании и душ, и матрасы шикарные, и постель чистая, о том, что пьяных высаживают, вообще промолчу.
— Ну как знаешь, Лев. Я бы все равно на самолете долетел, быстрей бы вышло.
— У каждого свои заморочки, ты же знаешь, — спокойно ответил ему Лев.
Пожалуй, непрошибаемое спокойствие было той чертой, из-за которой Михаил со Львом и подружился в детстве, а впоследствии – сохранил теплые отношения даже после раскидывания в разные города.
Ведь с возрастом начинаешь все больше ценить человека, который, имея противоположную точку зрения, не тычет ее тебе в лицо, оскорбляя и обвиняя в нежелании поменять свое мнение, а просто пожимает плечами, произносит что-то вроде «каждому свое» и на этом завершает разговор.
Неделя пролетела незаметно. Сложней всего было уговорить на одобрение визита друга Настю – девушку Михаила.
— Вот почему ты так сильно против, чтобы Лева пожил у нас? Это всего неделю, ну максимум две.
Как из его квартиры квартиранты съедут – он сразу же переедет к себе.
— Мишань, вот хорошо тебе говорить. Не тебе ведь готовить, обстирывать и убирать за твоим другом, а мне вот этими вот руками, — Настя повертела перед Михаилом наманикюренными пальчиками.
Мужчина чуть улыбнулся, вспомнив, что последний раз уборку они делали пять дней назад.
Да, вдвоем, потому что он тоже жил в этом доме, а значит – должен был поддерживать порядок и чистоту.
И посуду у них каждый мыл сам за собой. И готовили они либо по очереди, либо вместе.
Можно было промолчать о том, что к стиральной машине оба подходили одинаково и кофточки Насти Миша развешивал на просушку ничуть не реже, чем она его носки.
Так что у них были самые что ни на есть равноправные отношения, в связи с чем выпад в сторону Левы и его поведения в доме показался Михаилу абсолютно неуместным.
— Настен, вообще-то у Льва тоже есть руки. Обе. И на них на каждой по пять пальцев.
Хотя может уже и не по пять, он все-таки у нас фрезеровщик, но я тебе ручаюсь – в быту он далеко не инвалид.
Я с ним, когда учился, на съемной квартире вместе жил и ни разу не приходилось за ним конюшни выгребать.
Ну, тут, допустим, он слукавил. Конюшни они выгребали регулярно, но тоже вместе и без отлынивания.
А что поделать, если студенческая жизнь включала приглашение в дом больших компаний и соответствующий разгром на следующее утро?
Об этом Насте, впрочем, знать необязательно, ведь бурная студенческая молодость осталась у Михаила далеко позади.
Да и не сказать, чтобы она прямо бурная была. Ну собирались у них раз-другой в месяц, ну пели песни под гитару, ну запивали и закусывали, чем бог послал (верней, что посылали некоторым из них родители из деревень).
Но даже отношений в те времена Миша не завел. Настя была всего лишь второй его девушкой, и с первой, Мариной, у них дальше поцелуев не зашло ничего.
Настя, впрочем, была ему под стать. Приехавшая после учебы в более теплый и большой город в поисках работы, она сразу очаровала Михаила своей…
Нет, не застенчивостью даже, а скорей – отсутствием развязности в общении. А еще – незаурядным умом и способностью поддержать беседу практически на любую тему.
Да, он был не из тех, кто гонялся только за размерами «глаз» избранницы или велся на красивую картинку. Хотя, в случае с Настей, и «картинка» была очень даже симпатичной.
Неделя пролетела практически незаметно, и вот уже в указанное время он встречает друга на вокзале, загружая чужие чемоданы в багажник своей машины.
По пути еще рассказывает, что нового в жизни, Лев тоже делится последними новостями.
— С Настей я тебя вечером познакомлю, она в шесть с работы приходит. Пока располагайся, я сейчас перекусить соображу, ну и это… За приезд? – он достал из кухонного шкафчика бутылку.
— Давай. Только по чуть-чуть, — поставил условие Лев.
— Ты что, завтра на свидание собираешься?
— Да нет, просто к знакомым заглянуть хотел по поводу работы. Сам понимаешь, в сильно «помятом» виде не поймут.
Когда Настя вернулась, мужчины успели не только посидеть, но и убрать за собой, и теперь сидели на диване, досматривая футбольный матч.
— Привет, Настен. Знакомься, это Лева.
При виде Льва Настя немного побледнела, а мужчина, наоборот, приветливо улыбнулся.
— А мы знакомы. Она из города, где я работал. Здравствуй, Насть. Не ожидал, что здесь встретимся.
— Да, я тоже… Не ожидала. Так… Что будет на ужин?
Уже вечером, оставшись с Настей наедине, Михаил спросил любимую, почему она весь вечер сама не своя.
— Ты мне все равно не поверишь, — грустно вздохнула Настя.
Но под градом расспросов со стороны Михаила рассказала, что со Львом встречалась в прошлом.
Проявил он себя, попытавшись ухаживать, не самым лучшим образом, а когда Настя отказала ему – начал пытаться очернить ее репутацию в глазах друзей и знакомых.
— Теперь и тебе, небось, про меня расскажет что-нибудь.
— На Льва это совсем не похоже… — попытался было возразить Михаил.
Всхлипнув, девушка вскочила с кровати и принялась собирать свои вещи в сумку.
— Раз уж ты мне не доверяешь, пожалуй, не стоит нам и дальше продолжать отношения.
— Настен, ну кто сказал, что я тебе не доверяю.
— Тогда выгони его из нашего дома. И больше никогда с ним не общайся! – потребовала невеста.
Михаил вздохнул и пообещал Насте, что с утра поговорит с другом.
— Если все действительно так, как ты говоришь – выгоню и на порог больше не пущу.
— Ты еще и говорить с ним собрался? То есть, мне ты не веришь? – разозлилась Настя и принялась собирать сумку с удвоенной скоростью.
Михаил вздохнул и покачал головой.
Когда он вышел на кухню, Лев уже сидел за столом.
— Обиделась и уехала? – с пониманием в голосе уточнил он. – Я слышал вчера все, уж прости – стены здесь из картона.
— Настя сказала мне правду? – подсознательно Михаил готов к тому, что Лев сейчас расскажет о каком-то недоразумении, или признается в собственном идиотизме в духе «напился, один раз поприставал, виноват».
Но мужчина лишь достал телефон и, что-то пощелкав, показал Михаилу видео.
Признать на нем Настю было можно и нельзя одновременно. Накрашенная, как работница древнейшей профессии, она танцевала на столе в каком-то клубе, постепенно снимая… с себя и без того малое количество одежды.
Оператор явно был навеселе, поэтому подбадривал танцующую девушку криками и возгласами.
Закончилось видео тем, как Настя упала со стола в объятия какого-то парня.
— Миш, такого контента у моих друганов – вагон и маленькая тележка.
Мы в выходные активно по клубам студенток снимали, а Настя эта и ее подружки – самый безотказный и беспроигрышный вариант был.
Всегда готовы приехать, а мы им банкет, деньжат, сам понимаешь, короче…
— Что-то еще было?
— У нее рисунок из родинок вот такой вот, прямо рядом с тем самым местом, — тут же на салфетке нарисовал Лев нужный узор. – Мне правда неудобно говорить тебе о таком, но…
— Слушай, а чего это тебе – и неудобно? Ты ведь не мою девушку увел, а познакомился в городе, где работал, с «честной дав…алкой», ну и оприходовал ее по назначению. В чем тут неудобство?
Если кому и должно быть неудобно, так ей, причем даже не за то, что она с тобой, ну и с другими там, а за то, что мне она врала, глядя в глаза.
Как мне теперь с ней отношения строить и дальнейшую жизнь планировать? Я ведь жениться хотел, Лев. Прямо повезло, что ты к нам в город приехал, а то не узнал бы о происходящем.
С Настей Михаил порвал тем же вечером. Друзьям же, которые попытались защищать девушку, узнав историю с ее слов (приехал друг, рассорил нас и все в таком духе), выложил всю правду, как на духу.
Мол, не подозревал о таком прошлом у любимой девушки, а раз она мне врала, то и доверять ей больше не могу и отношения возможными не представляю. Так что кому надо, забирайте.
Не забрали. Вскоре Настя переехала куда-то еще. Видимо, в надежде, что прошлое не дотянется до нее на новом месте.
А может быть девушка все же сделает выводы и не будет умалчивать о некоторых не самых приятных деталях своей биографии в тех случаях, когда ложь оборачивается серьезными последствиями? Кто знает.
«Не надо было к нам опять ехать на Новый год! Уезжайте обратно!»