— Мы тебя приютили, помогли, а ты…
— А я что? — деверь шагнул к невестке, покачнулся. — Думаешь, самая умная? Командовать тут будешь?
— Миша, прекрати! — Альберт встал между ними. — Давай завтра поговорим. Когда протрезвеешь.
— А чего завтра? — Михаил оттолкнул брата, снова двинулся к Наталье. — Давай сейчас! Как же достала меня твоя благотворительность!
— Мишка! — рявкнул Альберт. — А ну прекрати!
— Нет, Алик, только не зеленые! — Наталья решительно отодвинула каталог с образцами обоев. — Мы же договорились — пастельные тона.
Вечер пятницы медленно опускался на город, затапливая сумерками их маленькую кухню.
Наталья разложила на столе веер из разноцветных образцов, щурилась, прикладывая их то к одной, то к другой стене.
Альберт флегматично помешивал ложечкой чай, наблюдая за женой с легкой усмешкой.
— А по-моему, зеленый освежит комнату, — протянул он. — Что плохого в зеленом?
Наталья возвела глаза к потолку. Три года брака, а муж все никак не научится разбираться в цветах!
Для него что салатовый, что фисташковый — все едино.
— Милый, — терпеливо начала она, — в маленькой кухне темные тона будут давить. Нам нужно что-то легкое, воздушное. Вот, смотри…
Ее прервал телефонный звонок. Альберт потянулся к мобильному, глянул на экран и слегка напрягся.
— Мама, — одними губами произнес он.
Наталья замерла с образцом обоев в руке.
Зинаида Павловна звонила нечасто — только когда случалось что-то из ряда вон выходящее.
— Да, мам? — Альберт включил громкую связь. — Что-то случилось?
Из динамика донесся взволнованный голос свекрови:
— Алик, сыночек! Как хорошо, что застала тебя!
У нас тут такое… — она запнулась, словно подбирая слова. — В общем, мы к вам собираемся. С Мишей.
Наталья почувствовала, как внутри все холодеет.
Михаил? Тот самый старший брат мужа, которого она видела всего раз — на собственной свадьбе?
— Как — собираетесь? — растерянно переспросил Альберт. — Прямо сейчас?
— Завтра утром выезжаем, — бодро отрапортовала Зинаида Павловна. — Поездом в девять десять. К вечеру будем.
Наталья машинально сгребла образцы в стопку. Какой там ремонт! Теперь не до него.
— Мам, а что случилось-то? — Альберт все еще недоумевал. — С Мишей все в порядке?
В трубке повисла тяжелая пауза.
— Потом расскажу, — наконец выдохнула Зинаида Павловна. — При встрече. Вы ведь примете нас? На пару дней всего…
— Конечно, примем! — поспешно откликнулся Альберт. — Что за вопрос! Правда, Наташ?
Наталья через силу улыбнулась, хотя свекровь не могла ее видеть:
— Разумеется, мама. Приезжайте, будем рады.
Попрощавшись, Альберт отложил телефон и озадаченно посмотрел на жену.
— Странно как-то. Миша от жены ушел, что ли? Или с работой проблемы?
Наталья пожала плечами. Ей вдруг стало зябко, хотя в кухне было тепло.
— Завтра узнаем, — проговорила она. — Надо белье достать, постелить в гостиной. И в магазин сходить — холодильник пустой.
Весь следующий день она готовилась к приезду гостей как к ревизии. Намыла полы до блеска, перестирала шторы, наготовила еды на роту солдат.
К вечеру, когда раздался звонок в дверь, Наталья чувствовала себя выжатой, как лимон.
Альберт бросился открывать.
На пороге стояла Зинаида Павловна — прямая, как штык, с идеальной укладкой и ярко накрашенными губами.
За ее спиной маячила массивная фигура Михаила.
— Ну, здравствуйте, детки! — пропела свекровь, заключая сына в объятия. — Вот, решили проведать вас!
Наталья механически чмокнула свекровь в щеку, пожала влажную ладонь деверя.
Михаил выглядел неважно — осунувшийся, небритый, с потухшим взглядом.
За ужином Зинаида Павловна щебетала без умолку — про соседей, про погоду, про цены на продукты.
Только о причине их внезапного приезда — ни слова.
Михаил больше молчал, сосредоточенно работая вилкой. Лишь изредка бросал косые взгляды на брата и его жену.
— Ну, как вы тут живете-то? — спросила наконец Зинаида Павловна. — Все ремонт затеваете?
— Собираемся, — кивнула Наталья. — Вот, обои выбираем…
— И правильно! — оживилась свекровь. — Давно пора! А то обстановочка у вас, прямо скажем…
Она многозначительно обвела взглядом кухню с облупившейся краской на стенах. Наталья почувствовала, как краснеет.
— Мы только долги закрыли, — сухо пояснила она. — Теперь будем потихоньку…
— Да-да, конечно! — закивала Зинаида Павловна. — А вот у Миши, представляете…
И тут наконец-то выяснилась причина их приезда.
Завод, где работал Михаил, закрылся. Жена, с которой они и так последнее время не ладили, выставила его за дверь.
А в их городке работы нет — хоть волком вой.
— Вот мы и подумали, — закончила Зинаида Павловна, промокая губы салфеткой, — может, тут что найдется?
Хоть временно, пока на ноги встанет…
Наталья почувствовала, как внутри все обмирает. Временно? Это как — временно?
— Конечно, поможем! — горячо откликнулся Альберт. — Правда, Наташ? Поживешь у нас, Миш, пока не устроишься.
Михаил впервые за вечер поднял глаза от тарелки.
— Спасибо, брат, — глухо произнес он. — Я ненадолго. Только работу найти…
Укладываясь спать, Наталья никак не могла унять противную дрожь внутри.
Гости расположились в гостиной — Зинаида Павловна на диване, Михаил на раскладушке.
— Алик, — шепнула она мужу. — А как же ремонт?
— Подождет, — отмахнулся тот. — Не могу же я брата на улице оставить!
Наталья вздохнула. Конечно, не может. Только вот сердце почему-то ныло, предчувствуя недоброе.
Прошла неделя. Зинаида Павловна уехала.
А Михаил остался. Целыми днями сидел в интернете, искал работу. Или делал вид, что искал.
— Ну как успехи? — спрашивала Наталья по вечерам.
— Да пока никак, — хмуро отвечал деверь. — Везде опыт требуют, а у меня только завод…
Еще через неделю ему наконец повезло — взяли охранником в торговый центр. Наталья обрадовалась — теперь-то съедет! Но Михаил и не думал искать жилье.
— Да куда он на одну зарплату! — защищал брата Альберт. — Дай человеку освоиться, денег подкопить.
А деверь тем временем обжился, освоился. Завел привычку ходить по квартире в трусах, оставлял грязную посуду в раковине, смотрел телевизор до глубокой ночи.
— Миша, сделайте потише! — не выдержала как-то Наталья. — Нам завтра на работу!
— Да ладно тебе, — отмахнулся тот. — Подумаешь, делов-то! Еще только одиннадцать.
В тот вечер она впервые по-настоящему разозлилась. Ворочалась без сна, слушая грохот боевика из гостиной, и чувствовала, как внутри закипает глухое раздражение.
А через месяц случилось то, что окончательно вывело ее из себя. Наталья полезла в холодильник за сметаной для борща — и обнаружила пустую полку.
— Кто съел всю сметану? — возмутилась она. — Я же вчера покупала!
Михаил, вальяжно развалившийся на диване, пожал плечами:
— А что такого? Подумаешь, сметана! Купишь еще.
— На какие деньги? — взорвалась Наталья. — Вы, между прочим, уже второй месяц живете за наш счет! Хоть копейку в дом принесли?
Повисла тяжелая тишина. Михаил медленно повернул голову, смерил невестку тяжелым взглядом.
— А что, жалко? — процедил он. — Жм..от ничаешь?
У Натальи потемнело в глазах.
— Вон отсюда, — тихо, с расстановкой произнесла она. — Вон из моей кухни.
Вечером она высказала все мужу. Тот слушал молча, хмурился, барабанил пальцами по столу.
— Ты права, — наконец произнес он. — Надо с ним поговорить. Так дальше продолжаться не может.
Но разговор пришлось отложить — у Михаила была ночная смена. А утром Наталья обнаружила, что из кошелька исчезли две тысячи рублей.
Наталья стояла перед открытым кошельком и не верила своим глазам. Две тысячи. Вчера вечером она точно их видела, собиралась купить продукты.
Она медленно опустилась на стул. В висках стучало от злости и обиды.
— Алик! — позвала она мужа. — Иди сюда, пожалуйста.
Альберт появился на пороге кухни — заспанный, всклокоченный, в домашних штанах и майке.
— Что случилось? — зевнул он.
— У меня из кошелька деньги пропали, — тихо произнесла Наталья. — Две тысячи.
Альберт мгновенно проснулся. Нахмурился, потер подбородок.
— Ты уверена? Может, потратила и забыла?
— Не забыла, — отрезала Наталья.
— Подожди, — Альберт замахал руками. — Ты что, думаешь, Миша взял?
— А кто? — перебила Наталья. — Домовой?
Она встала, принялась нервно расхаживать по кухне.
— Пойми же наконец — он нас просто использует! Живет на всем готовом, ест наши продукты, не платит за квартиру.
А теперь еще и воровать начал!
Альберт тяжело опустился на стул.
— Нет, я не верю, — пробормотал он. — Брат все-таки.
— Именно поэтому и позволяет себе такое, — горько усмехнулась Наталья. — Знает, что ты его не выгонишь. А я для него никто.
Она резко отвернулась к окну, смахнула набежавшие слезы.
Альберт молчал, задумчиво постукивая пальцами по столу. Наталья видела, как ходят желваки на его скулах.
— Ладно, — наконец произнес он. — Я понаблюдаю за ним.
Весь день Наталья как на иголках сидела на работе. Вечером, вернувшись домой, она первым делом заглянула в гостиную.
Пусто. На диване — скомканное одеяло. И записка, нацарапанная корявым почерком: «Ушел на смену».
— Ну конечно, — пробормотала Наталья. — Сбежал. Знает кошка, чье мясо съела.
Альберт вернулся поздно — задержался на работе. Наталья как раз домывала посуду.
— Представляешь, — начал он с порога, — я тут кое-что выяснил. Звонил сегодня в торговый центр, где Мишка работает. Говорил с начальником охраны.
Наталья замерла с мокрой тарелкой в руках.
— И что?
— А то, что брат уже неделю там не появляется, — мрачно произнес Альберт. — Прогулы, опоздания. Его уволили.
Тарелка выскользнула из рук Натальи, с грохотом упала в раковину.
— Уволили? — переспросила она.
— А нам ничего не сказал, — Альберт тяжело опустился на табурет. — Уходит каждый день якобы на смену, а сам…
Он помолчал, потом добавил:
— Ты права была. Насчет денег тоже, наверное, права.
Но поговорить не получилось — Михаил явился за полночь, в стельку. Долго гремел ключами у двери, потом ввалился в прихожую.
— Мишка! — Альберт выскочил из спальни. — Ты что творишь?
— А что? — осоловело уставился на него брат. — Чё такого? Домой пришел!
От него разило перегаром. Наталья, выглянувшая следом за мужем, поморщилась.
— К родным он пришел, — процедила она.
Михаил сфокусировал на ней мутный взгляд.
— Ты на что намекаешь? — прохрипел он.
— Да не намекаю я! — взорвалась Наталья. — Прямым текстом говорю — хватит паразитировать! Мы тебя приютили, помогли, а ты…
— А я что? — Михаил шагнул к ней, покачнулся. — Думаешь, самая умная? Командовать тут будешь?
— Миша, прекрати! — Альберт встал между ними. — Давай завтра поговорим. Когда протрезвеешь.
— А чего завтра? — Михаил оттолкнул брата, снова двинулся к Наталье. — Давай сейчас! Как же достала меня твоя благотворительность!
— Мишка! — рявкнул Альберт. — А ну прекрати!
Но брата уже несло. Размахивая руками, он орал что-то про неблагодарность, про то, что родная кровь дороже всяких новоявленных родственничков.
Наталья стояла, вжавшись в стену, и с ужасом думала — неужели это тот самый Михаил, которого она помнила по свадьбе?
— Все, хватит! — Альберт схватил брата за грудки, встряхнул. — Завтра же чтоб духу твоего здесь не было! Понял?
Михаил осекся на полуслове. Уставился на брата с пьяным недоумением.
— Ты чего? — пробормотал он. — Родного брата — на улицу?
— Серьезнее некуда, — отчеканил Альберт. — Утром поговорим. А сейчас — спать. И не дай бог еще слово скажешь!
Наутро Михаил не вышел к завтраку. Заперся в ванной, долго плескался, а потом молча принялся собирать вещи.
— Куда пойдешь? — спросил Альберт.
— Найду куда, — буркнул брат, запихивая в сумку скомканные футболки. — Не пропаду.
Наталья заварила кофе, поставила на стол три чашки.
Но Михаил даже не взглянул в их сторону. Молча застегнул сумку, напялил куртку.
У двери обернулся, процедил сквозь зубы:
— Маме позвоните. Объясните, почему брата выгнали.
И ушел, громко хлопнув дверью.
— Вот и все, — выдохнула Наталья, обессиленно опускаясь на стул.
Альберт сидел, обхватив голову руками.
— Надо маме позвонить, — глухо произнес он. — Она не поймет.
— Поймет, — твердо сказала Наталья. — Должна понять.
Она поднялась, принялась убирать со стола. Жизнь потихоньку возвращалась в привычное русло.
И пусть на душе еще саднило от пережитой обиды, но Наталья знала — они справятся. Вдвоем они со всем справятся.
С опаленной судьбой