В первом подъезде дома номер шестнадцать пoм.eрла бабушка Антонина Михайловна. Никто из соседей не удивился, потому что было бабушке уже восемьдесят шесть лет.
Приехали родственники, честь-честью Антонину Михайловну проводили, квартиру закрыли и попросили соседей полгода присматривать, пока они в наследство не вступят.
И все вроде нормально, да одно нехорошо – была у Антонины Михайловны кошка Маруська. Ее никто из родственников брать не захотел. Просто из квартиры на улицу выставили и все. Правда, кто-то из них все-таки о судьбе Маруськи подумал – взял листок бумаги, написал: «Уважаемые жители подъезда, кошку взять с собой не можем, не найдется ли ей новый хозяин?» И прицепил листок кнопкой к двери.
Но никто из жильцов к себе в квартиру Маруську не взял: у кого уже была кошка, у кого – собака, а у некоторых – аллергия.
Целый день бездомная Маруська где-то бегала по своим кошачьим делам, а вечером неизменно приходила к двери бывшей квартиры Антонины Михайловны и ложилась на коврик. Кто-то поставил у двери блюдечко, и часто Маруська находила там кусочек рыбки или колбаски, а иногда даже немного творога. Но бывали вечера, когда блюдце оставалось пустым, и тогда Маруська засыпала голодной.
Но в шестнадцатом доме был не один подъезд, а целых четыре, и в одном из них жили три старушки: Марья Петровна, Лидия Алексеевна и Нина Ивановна. Они не были одинокими, просто их дети и внуки жили в других местах – кто на другом конце Москвы, кто в Коломне, а кто-то еще дальше – в Челябинске.
Был уже конец мая, погода разгулялась, каждый день светило солнце. И три бабушки выходили погреться на солнышке, посидеть на лавочке у подъезда и просто поболтать.
И вот как выйдут они, усядутся на лавочку да начнут разговор, Маруська тут как тут. Сядет рядом, смотрит на бабушек, а иногда просто дремлет.
А о чем бабушкам говорить? Конечно, о детях и внуках. Марья Петровна невесткой недовольна: пельменей не крутит, пирогов не печет – готовые покупает. «Зачем, – говорит, – мне в муке брязгаться, я лучше с мужем в театр схожу».
Лидия Алексеевна на внука жалуется – приходит из института, нет бы чем полезным заняться, так он наушники наденет и на барабанах стучит. А мне говорит:
– Ты, бабушка, дверь не открывай, у меня тут звукоизоляция сделана.
– А твоя невестка-то все не работает? – спрашивает Марья Петровна у Нины Ивановны. Мы-то, помню, с утра детей в ясли да в сад, а сами – на фабрику. А потом дома дела, и ведь не было ни машинок таких, ни всяких блендеров. А твоя-то как родила, так дома и сидит. Ты, Нина, сыну скажи, пусть он ее на работу гонит.
– Да не лезу я в их дела. Пусть живут, как хотят. Главное, чтобы мирно. С тремя детьми заботы много, да дом у них большой, да огород, – спокойно отвечает Нина Ивановна.
Поговорят так бабушки и по домам разойдутся, и Маруська тоже на свой коврик бежит.
А на следующий день, как бабушки выйдут, и она уже рядом – лежит, слушает. А то встанет и об ноги то одной потрется, то другой.
Вот как-то Лидия Алексеевна и говорит:
– Красивая кошка у Антонины, жалко ее, сейчас-то лето, а как зимой жить будет. Взять что ли ее себе? – и потянулась, хотела Маруську погладить. А та волной изогнулась, из-под руки ее вывернулась и на колени к Нине Ивановне – прыг. И ластится к ней.
– Ну, что Нина, кошка, похоже, тебя выбрала, возьмешь в дом?
– Возьму, – сказала Нина Ивановна и погладила Маруську.
В эту ночь кошка не пришла на коврик к бывшей своей квартире. Новая хозяйка накормила ее и сделала ей лежанку в старой корзине – постелила туда мягкий коврик.
И теперь они уже вместе выходили на солнышко греться. Бабушки разговаривают, а Маруська рядом дремлет.
Марья Петровна теперь уже и внучку ругает:
– Учебу закончила, а на работу не идет устраиваться, я, говорит, бабушка, фрилансёр или фрилансир, в общем, я не поняла. Где это видано, что ты дома сидишь, а тебе за это деньги платят?
А Лидия Алексеевна спрашивает у Нины Ивановны:
– Ты говорила, что тебе сын вчера звонил. Что сказал?
– Приглашал к себе на все лето. Нечего, – сказал, – сидеть тебе в этих каменных джунглях, приезжай, у нас тут и речка, и лес рядом.
– Так как же ты поедешь? У тебя же теперь Маруська! Куда ты ее денешь? Я не возьму!
– А сын сказал, чтобы Маруську с собой взяла, пусть и она на воле побегает. Так что в субботу он за нами приедет, и поедем мы с Маруськой в отпуск.
Кошка будто поняла, что говорят про нее, встала, прыгнула на колени к хозяйке и довольно заурчала.
Повод для расставания