— Ты планируешь что-нибудь готовить?
— Нет, — ответила Марина. – Отстань!
Ночью Рома похозяйничал в холодильнике, давясь, что-то съел и уснул.
Марину сон не брал. Есть-то хотелось. Но она решила совместить приятное с полезным:
— И мужа вылечу, и сама похудею немного!
— Марин, может врача? – спросил Рома, заглянув в комнату.
— А можно просто меня оставить в покое? – крикнула Марина, натягивая одеяло на голову.
— Но это же ненормально! – воскликнул Рома.
— Откуда ты знаешь, как нормально? – Марина демонстративно отвернулась. – Что ты вообще можешь знать?
— Ну, я это, — замялся Рома, — в интернете почитал…
— Вот и оставь меня в покое! Я устала!
— А я не устал! – взорвался Рома. – Днями на работе, а дома крики, визги, и все прелести семейной жизни!
— Да разведись ты со мной, если тебя все так не нравится! – Марина добавила трагедии в голос. – Я так и знала, что не смогу положиться на тебя в самый тяжелый момент моей жизни!
— Марина, ты толком можешь сказать, что в твоей жизни такого случилось, что ты лежишь днями? – размахивая руками, спросил Рома. – Я уже всю голову сломал!
— Вот видишь! – Марина на секунду высунулась из-под одеяла и снова спряталась под ним.
— Ничего я не вижу! И ничего не понимаю!
— Все! Уйди! – в голосе послышались слезы.
— Мариночка! – нежно позвал Рома жену. – Ты скажи, что мне сделать, а же мигом!
— Димку покорми, — донеслось еле слышное.
— Момент! – Рома выглянул в коридор: — Димка, макароны с сосиской устроят?
— А еще есть что-нибудь? – спросил сын из своей комнаты.
— Могу предложить сосиску с макаронами! – ухмыльнулся Рома. – Другого все равно в доме ничего нет!
— Пиццу закажи! – крикнул Дима.
— Ага, тогда мама нас обоих съест!
Из-под одеяла донесся смешок, но Рома расценил этот звук, как всхлип.
— Мариночка, ты не волнуйся, я слежу за его питанием! – а потом в коридор. – Дуй на кухню и ставь воду, я сейчас приду!
— Господи, — произнес Дима, проходя мимо отца на кухню, — когда у меня уже будут свои деньги?
С этими людьми невозможно жить! Сегодня воду ставь, завтра готовь сам, а потом заставят готовить на всю семью!
— Поговори мне еще! – прикрикнул Рома. – Мал еще такие темы поднимать!
— Если мал, я пойду еще поиграю! – нашелся Дима.
— А не много ли ты на себя берешь, молодой человек? – поинтересовался Рома. – Я в тринадцать лет был несколько скромнее!
— Ты в мои тринадцать лет с палкой по двору бегал, утверждая, что это меч короля Артура! Мне бабушка рассказывала.
И ты хочешь сказать, что это говорит о твоем уме?
— Воду иди ставь! – бросил Рома и вернулся в комнату к Марине. – Надо было его в обычную школу отдавать! В этой гимназии они слишком умные растут!
— Делай, что хочешь, — отозвалась Марина. – Мне все равно!
— Мариночка, ну, в самом деле, что с тобой? – взмолился Рома, встав перед кроватью на колени.
— Я так устала, — произнесла она убитым голосом, — я так устала…
— Милая, отдыхай, а я сейчас Димку накормлю и приду! Я скоренько!
Макароны превратились в кашу, а сосиски чуть не поджарились, хотя должны были всего лишь свариться.
Дима, конечно, поел, но неудовольствие на его лице явственно говорило, что готовка – это не сильная сторона отца.
— Ладно, или компьютер мучай, а я к маме! Что-то мне совсем не нравится, как она себя чувствует!
— Угу, — буркнул Дима и испарился, захватив все печенье из вазочки на столе.
— Мариночка, я вернулся, — тихо произнес Рома, чтобы не разбудить жену, если та уснула.
— Лучше бы ты не возвращался! – произнесла она немного сонным голосом. – Хотя мне уже все равно! Так, все равно!
Кризис среднего возраста не щадит никого.
Рома с ужасом ожидал свой сорокалетний юбилей, подводя промежуточные итоги. Конечно, с лучшим другом за рюмкой чая.
— Как на завод после техникума пришел, так там и сижу, — горестно говорил Рома. – Разряд, понятно, шестой, оклад тоже соответствует. Но это просто закономерность и время.
— Не скажи, некоторые так и сидят на третьем, — возразил Витя.
— Это совсем глу пым надо быть, чтобы хотя бы до четвертого не дорасти, — отмахнулся Рома. – А я же мечтал высшее получить, бригадиром стать!
Ну, или бизнес открыть! Но там отпустил, тут отложил, а теперь уже – все!
Та же история у меня с иностранным языком, — произнес Рома. – Думал, а поеду за границу, да как поговорю с местными на их яз ыке!
И что? До сих пор по-русски пишу с ошибками.
— А оно тебе надо? – спросил Витя. – В смысле, много ты пишешь? Расписался в ведомости и за технику безопасности, а все остальное компьютер сам тебе подчеркнет и исправит!
— Вить, а я же спортсменом хотел стать! – сказал с огнем в глаза Рома. – Не профессиональным, но за команду завода по легкой атлетике!
Я же знаешь, как бегал? Ветер в ушах свистел! А сейчас и пяти приседаний без хруста в коленях не сделать! Куда там бег?
— Гимнастикой занимайся! – посоветовал Витя. – Я вон каждый день с зарядки начинаю!
— Тебе тридцать, а мне сорок будет! У тебя еще все впереди, а у меня сзади! – Рома покачал головой. – Сорок лет коту под хвост! А с начала уже не начнешь, время-то ушло!
— Ромка, да чего ты? – усмехнулся Витя. – Жена у тебя красавица, сын растет толковым парнем! Не зря ж в гимназии учится!
— Ну да, он учится, — Рома кивнул. – Только он мне такие вопросы задает, что я не знаю, как в интернете спросить, чтобы сыну ответить!
— Их поколение умнее нашего, — ответил Витя. – Это закон природы!
— Так это природа хочет, чтобы я себя чувствовал неучем? – спросил Рома. – Так я себя не только неучем чувствую, а еще и лишним человеком на планете!
Как говорилось ранее, кризис среднего возраста не щадит никого. Ни самого гражданина в кризисе, ни его семью.
Когда Рома впал в депрессию, Марина разволновалась не на шутку.
— Рома, с тобой все нормально? – допытывалась она, когда он приходил с работы и сразу ложился в кровать.
— Отстань! – был его ответ.
— Что значит, отстань? – возмутилась Марина. – В доме дел полно, а ты лег!
— Плевать, — проворчал Рома и отвернулся.
— Тебе, может быть, и плевать, а мне нет! И что это за капризы?
— Марина, прошу, отстань! – недовольно произнес Рома. – Я и так устал!
— От чего ты так устал? – донимала она супруга.
— От жизни, — ответил Рома и больше на контакт не шел.
Марина подумала, что случилось что-то, о чем Рома говорить не хочет. Поэтому оставила его в покое.
Но на следующий день история повторилась. И еще, и еще. На все вопросы был только один ответ:
— Я ничего не хочу, оставьте меня в покое!
Даже есть приходилось заставлять, как маленького. А Рома ел вяло, погружался в себя. А мог, бросив полные тарелки, просто уйти из кухни и лечь.
— Я не знаю, что с ним делать, — жаловалась Марина подруге. – Он уже худеть начал. По одежде сразу видно. И самое стр.ашное – молчит.
— Не может мужчина молчать, — отрицательно покачала головой Катя. – Это не в их природе! Может, ты просто не слышишь?
— А что тут слышать, если он просто говорит, чтобы от него отстали? Он, видите ли, устал!
— Вот тебе вся информация! – улыбнулась Катя. – Русским по белому!
— Какая информация? – возмутилась Марина. – Что его лень загрызла или мы с сыном надоели?
— Темная ты, мать, как погреб без лампочки! – Катя усмехнулась. – Рому твоего настигла блажь всех мужиков, кризис сорока лет!
У него важный кусок жизни позади, а многое не успел, не сделал, не решил, не добился! Вот его и давит груз потерянного времени!
Острый период пройдет, он в спорт ударится, пока спину не сорвет, потом книги читать станет, пока с ума сходить не начнет.
А потом, по классике жанра, уйдет к молодой и беззаботной!
Марина кивала, а на последнем пункте вскричала:
— Чего?
— Кризис среднего возраста! В интернете почитай!
— Я не хочу, чтобы он уходил, — сказала Марина, просматривая страничку на сайте популярной психологии. – Его лечить надо! Завтра же к психологу его поведу!
— А оттуда в ЗАГС, чтобы развестись, — ухмыльнулась Катя. – Или ты думаешь, что Рома поймет, если ты его к врачам потащишь?
— А делать-то чего? – спросила Марина.
— Глухо мань ты психологическая! – ответила Катя. – Покажи ему его во всей красе! Только артистизма добавь для убедительности и наглядности!
Если он тебя любит и все еще мужик, быстро вылечится!
А дома ждали новости. Рома написал заявление на отпуск и теперь его лежанию ничего мешать не будет целых три недели.
Марина тоже, написала заявление по семейным обстоятельствам. Единственное, что она сделала, это сына отправила на время отпуска к бабушке:
— Рано ему еще в высокие материи углубляться! – посчитала Марина.
Отправила, значит, она сына, а сама, сохраняя гробовое молчание, подошла к кровати и легла рядом с мужем.
Пролежали до вечера, изредка отлучаясь в туалет. А потом Рома спросил:
— Ты планируешь что-нибудь готовить?
— Нет, — ответила Марина. – Отстань!
Ночью Рома похозяйничал в холодильнике, давясь, что-то съел и уснул.
Марину сон не брал. Есть-то хотелось. Но она решила совместить приятное с полезным:
— И мужа вылечу, и сама похудею немного!
Утром никто никуда не рванул и ничем не занялся. Но к обеду у Ромы проснулся аппетит.
— А ты чего на работу не пошла? – вяло спросил он.
— Не захотела, — ответила Марина.
— А! – ответил Рома. – Ну-ну.
К вечеру лежать Роме становилось все сложнее. Голод донимал.
— Ты не хочешь чего-нибудь приготовить? – спросил он.
— Нет, — ответила Марина. – Отстань!
— Слушай, приготовь что-нибудь, и я сразу отстану, — он попытался улыбнуться.
— Лучше сразу отстань, — сказала Марина. – У меня нет сил даже подняться!
Вылазка на следующую ночь не принесла Роме даже корочки хлеба.
Пытался жевать сырые макароны. Вкус детства застревал в зубах, но голод не утолял.
Утром он еле разбудил Марину. Ночь она прокрутилась, а уснула только под утро.
— Ты можешь меня оставить в покое? – вскричала она. – Не видишь, плохо мне!
— Что-то болит? – встревожился Рома.
— Душа у меня болит, — ответила Марина, — и сил нет! Можно я отдохну?
— Э-э, м-м, — Рома блистал красноречием.
— Господи, да оставь ты меня одну! – Марина спихнула Рому с кровати и закуталась в одеяло.
— Мариночка! – позвал он, сидя на полу. – Может, ты хочешь чего-нибудь?
— Тишины и покоя! – прокричала она и запустила в Рому подушкой. – Не видишь, твоя жена в расцвете лет у мир ает, а ты и ухом не ведешь! – она отвернулась, укрылась одеялом и изобразила надрывные рыдания.
— Милая, так ты скажи, что сучилось! – попросил он.
— Муж меня не любит, сын не ценит! Зачем я живу?!
— Я очень тебя люблю! Очень-очень! Честно-честно!
— Вот я так и увидела! – она высунула из-под оделяла руку: — Подушку отдай, — а когда Рома ее подал, — и оставь меня одну!
Непонимание того, что происходит с Мариной, обескуражило Рому. В женском поведении он разбирался не лучше, чем поросята в апельсинах.
Перечисленные интернету симптомы: крики, слезы, безразличие к домашнему хозяйству и отправленный к бабушке сын, дали множество вариантов.
Начиналось все с какой-то истерии и заканчивалось тяжелыми медицинскими диагнозами.
Рома схватился за голову. Тот же интернет советовал скрасить последние дни и взять на себя уход за женой.
Тут уже Марина начала уж асаться, потому что Рома принялся хозяйничать. Никогда он этого не делал и лучше бы не начинал. Но для его выздоровления было нужно.
Порядок в квартире закончился вывихом пальца на левой руке. Поход в магазин и готовка того, что он купил, привели кухню в состояние: «Не дай Бог каждому!» Так Рома еще сына привез, чтобы, если что, успел попрощаться с матерью.
А Марина, предвкушая предстоящий аврал, отмахивалась фразами:
«Отстань!» и «Оставь меня в покое!»
Дни тянулись, Рома сходил с ума от беспокойства, а Марина от безделья.
— Короче, — сказал Рома громко, — я сейчас вызываю скорую, и пусть с тобой специалисты разбираются!
— Нет уж, дорогой! – внятно ответила Марина и откинула одеяло. – Когда ты пластом лежал и меня с Димкой высылал по всем адресам, я тебя никуда не отправляла!
Я вокруг тебя бегала, и покушать уговаривала! Так что, будь любезен, чаю мне принеси! А еще пирожных! Что-то я похудела, пока тут лежала!
— И как это называется? – спросил Рома, глянув на супругу в упор.
— Это называется, если тебе ничего не надо, то и мне ничего не надо! И будем мы с тобой лежать вместе!
А если тебе чего-то захотелось, так я не против, но и ты тушку свою поднимай и делай хоть что-то!
А лежать, как ты заметил, да еще требовать, я и сама умею!
Аналогии у Ромы выстроились стройные.
— Кризис кризисом, усталость усталостью, а если у тебя семья есть, ты для них должен жить!
И если они довольны тобой, когда ты столяр шестого разряда, без знания иностранного языка, и присесть без скрипа не можешь, то какой смысл тебе по этому поводу грустить?
Ты для них лучший, даже если твои мечты остались мечтами! – эту истину Рома понял и понес в массы, чтобы другие мужики не обижали своих семей.
– Имей в виду – твои они или не твои, но дети на тебя остаются