— Елена, ты должна меня выручить. В конце концов, мы – семья и что бы там не происходило…
Лена вздохнула.
Почему-то о том, что они вообще-то семья, мама вспоминала только когда ей от Лены что-то требовалось.
А вот когда помощь, совет и поддержка нужны были самой Лене – внезапно оказывалось, что она уже девочка большая и должна разбираться со своими проблемами сама.
— Мама, я не хочу сидеть с Денисом. Тем более у меня дома. Там пространство не приспособлено для детей, особенно для таких, как он.
— Это на что ты намекаешь?! – взвилась мать. А Лена, понимая, что терять нечего и ссора в любом случае состоится, тоже повысила голос.
— На то, что твоему ребенку не нянька нужна, а психиатр в первую очередь. И тебе, кстати, тоже, если ты очевидного не замечаешь!
Смачная оплеуха, которую Лене отвесила родная мать, поставила точку в этом разговоре.
Можно было, конечно, дать сдачи – ей давно уже не десять и постоять за себя она умеет.
Вот только зачем это делать, когда есть куда более действенный способ ответить так, чтобы проняло?!
— Молодец, мама. В этом месяце ни копейки не получишь, — отчеканила Лена и вышла из чужой квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Она уже спускалась по лестнице, когда услышала в ответ надрывное «стой», но останавливаться и о чем-то еще разговаривать, конечно же, не стала.
Все равно это не имело смысла.
В их семье многое не имело смысла, если подумать. Вот даже взять появление на свет Лены.
Мама в разговорах постоянно упоминала, что дала дочери жизнь, а значит – та ей за это обязана и должна быть по гроб жизни благодарна.
Лена с этим не соглашалась. Хотя бы потому, что от постоянных попреков жить, особенно в подростковом возрасте, не особо-то и хотелось.
Будучи острой на язык, девочка отвечала матери, что надо было в семнадцать-восемнадцать лет не по причин..дала..м мужским скакать, а учебой заниматься и карьеру строить, тогда бы и рожать неблагодарную дочь не пришлось, да и терпеть ее взбрыки тоже.
Заканчивалось все руганью, драками и ночевками у подруг. Нет, Лена тоже не была ангелом и в каких-то ситуациях (она это понимала сейчас, сама став взрослой) тоже могла бы свой характер попридержать.
Но вопросов и претензий к матери с возрастом меньше не стало. Даже наоборот.
Тем не менее, после того, как Лена выучилась (сама, на бюджете), подрабатывая каждую свободную минуту, поскольку «тебя содержать никто не обязан, скажи спасибо, что из дома не выгнали», конфликтов стало меньше.
А все потому, что девушка съехала к бабушке, чтобы ухаживать за ней. И даже получила в наследство однокомнатную квартиру (хотя бы здесь мама порадовалась, что бывшая свекровь не секте какой недвижимость оставила, а родной крови).
Денег ей теперь хватало и на все необходимое для себя, и даже на небольшую финансовую помощь матери, которая постоянно жаловалась на жизнь и на то, как ей плохо одной с ребенком.
Ах, да, ребенка она завела уже после того, как Лена съехала. Мама тогда решила вспомнить молодость и гульнуть, итогом этих мероприятий стало появление на свет Дениса.
И не было бы это Лениной проблемой, если бы на нее постоянно не пытались переложить в довесок к финансовым обязанностям еще и материнские.
— Я одна ребенка тащу, так же, как и тебя когда-то! Могла бы и помочь матери, с Денисом так сложно, еще и от тебя ни участия, ни поддержки! – постоянно пеняла Лене мать.
И девушке уже до смерти надоело без причины виноватой быть. Единственная ситуация, при которой мать была бы ею довольна – это если бы Лена полностью взяла на себя и финансовое обеспечение (причем, желательно, и Дениса и матери заодно), и воспитание мальчика «с характером».
Суть «характера» заключалась в том, что педиатр каждый раз на приеме выписывала матери направление к неврологу, говоря, что у ребенка невооруженным взглядом видны отклонения.
То же самое матери твердила и Лена и знакомые. Но мать вот уже два года с момента появления первых признаков ненормальности у ребенка находилась в стадии отрицания.
— Просто он у меня такой. Перерастет, — отмахивалась она от воспитательниц в садике, которые говорили о недопустимом поведении и о том, что другие родители настроены добиваться исключения Дениса из учреждения.
Лена их понимала. Кому нужна такая проблема рядом? Точно не ей. И если чисто по-родственному она еще могла помочь деньгами (хотя желания с каждым днем было все меньше и меньше из-за поведения матери), то вот смотреть за этим братом в ее планы не входило ни при каких обстоятельствах.
Даже если это «подарит ей бесценный и нужный впоследствии опыт», который она впоследствии сможет реализовать, став матерью сама.
Даже если «семья должна помогать друг другу». Даже если «человек, который не любит родного братика – ненормальный». Даже если «у тебя все равно своих детей нет, так хоть о брате позаботиться обязана».
— Лена? Ивлева, Ленка! – окрикнули ее внезапно со стороны лавочек у детской площадки. Не поверив своим глазам, Лена на всякий случай переспросила:
— Таня, ты, что ли?! Вы же уехали, с концами вроде бы как даже.
— Ну да. Не совсем с концами, папа же тут остался, вот мы к нему в отпуск, да и по внучке он скучает. Наташа, поздоровайся.
— Здравствуйте, — послушно пролепетала милая светловолосая девочка с голубыми глазами и ярко-синими бантами в волосах.
— Обалдеть, как же она на Колю похожа, — поразилась Лена. Коля – это, как и Таня, бывший одноклассник. И сейчас еще и Танин муж.
— А то! Папина порода. И такая же тихоня. Помнишь, как Колька в младшей школе себя вел? Вот эта точно так же в садике сейчас.
Мы даже беспокоились, специалистам показывали, но они сказали, мол, все нормально, вам просто повезло.
Слушай, надо будет встретиться на выходных, хоть новости узнать да контактами обменяться. А то мы что-то совсем после школы разбежались по разным городам и друг друга потеряли.
— Я писала тебе в соцсетях пару раз, но ответа не получила и решила, что тебе оно не надо.
— Да я от той странички, которая у меня в школе была, давным давно все логины-пароли потеряла, да и телефон уже не тот.
Можно было восстановить, конечно, если заморочиться, но я просто новую завела. Дам тебе потом данные.
Так что насчет выходных? Только сразу говорю – ко мне нельзя, папа все так же не любит, когда я гостей привожу. Может, в нашем любимом кафе? Я угощаю.
— Вот сразу видно, давно ты в городе не была. Там уже другие хозяева и, как по мне, не стоит оно того. Лучше давайте у меня соберемся?
Ты, я, Коля, если он согласится с бабской компании торчать. А я еще могу Машку Авдееву и Алину позвать, они в соседнем подъезде живут и точно тебя будут рады видеть.
— Колю я уговорю, да только Наташу оставить не с кем особо будет. Папе я без присмотра ее не доверяю.
— А она у тебя как, стены не рисует, по потолку не бегает? А то может я ей просто мультики включу, у меня кабельное есть – пускай смотрит, пока мы посидим, отдохнем, — предложила Лена.
Таня согласилась. И в субботу в назначенное время вся компания собралась у Лены дома. Включили негромко музыку, накрыли стол, посидели, пообщались…
Колю срочно вызвали по какому-то делу, Алина и Маша тоже ушли достаточно быстро, а вот Лена и Таня засиделись. И спохватились только когда часы показали без десяти пять.
— Черт, теперь с работы все поедут, мы точно в автобус не влезем, — расстроилась Таня. – Наташенька, а может пойдем, погуляем? Тут в соседнем дворе площадка есть.
Наташа согласилась. Лену Таня позвала с ними «подышать воздухом» и в итоге они зависли на детской площадке почти до десяти вечера.
Лишь когда стало темнеть и отовсюду полезли вездесущие комары, вспомнили, что вообще-то Тане с Наташей давно пора возвращаться домой.
Но они договорились встретиться завтра тем же составом. Потому что Лене Наташа совсем не мешала и даже наоборот – оказалось, что возня с ребенком может быть до безумия интересной.
Может быть, Наташа была каким-то уникумом, а может быть дело все в том, что Таня, в отличие от Лениной матери, занималась воспитанием и приучала девочку к вежливости и порядку с малых лет, но общение с этой девочкой не шло ни в какое сравнение с попытками «присмотреть» за Денисом, который орал и кидался драться.
Поэтому Лена охотно согласилась две недели спустя, уже перед самым отъездом Тани, присмотреть за девочкой часа четыре.
— А то мы с Колей решили в сауну съездить отдохнуть. Ну а там, сама понимаешь, ребенка особо деть некуда. Выручи, Ленок?
Я тебе заплачу, если нужно, не подумай. Просто страшно к чужим людям обращаться, а тебя я всю жизнь знаю, да и Наташе ты понравилась.
— Тань, ну какие деньги, я тебя умоляю… Идите отдыхайте, с Наташей мы отлично посидим посмотрим телевизор. Или книжку почитаем, — пообещала Лена.
Они успели и посмотреть телевизор, и почитать книжку, а еще – поиграть немного в жмурки и «море волнуется раз», когда в дверь раздался звонок.
Решив, что вернулись Таня с мужем, Лена, не глядя, открыла дверь. И тут же была едва не оглушена криком Дениса, которого держала за руку мать.
— Вот, значит, как?! Родного брата видеть не хочешь, а чужих детей привечаешь! Правду мне, выходит, соседка сказала, что ты тут детский сад развела.
Ты что дел… — прежде, чем мать успела договорить, Лена поспешно закрыла дверь, игнорируя крики из-за двери и удары по этой самой двери.
Кажется, через несколько минут кто-то из соседей пригрозил вызвать полицию и женщина ушла.
— Не испугалась? – уточнила Лена у Наташи. Та пожала плечами.
— Нет. А тетенька ненормальная, да?
— Да, — прикинув, согласилась Лена.
Потому что нормальный человек явно не будет ломиться в чужой дом с несуразными требованиями и с ребенком наперевес.
К счастью, мать послушалась соседей и ушла. Но тем же вечером написала дочери в соцсети длинное письмо и даже опубликовала на своей странице пост о том, какая она несчастная.
И как вероломно поступает по отношению к ней «родная кровь», которая приглашает в гости чужого ребенка и сидит с ним вместо того, чтобы заботиться о брате.
Пару раз по этому поводу Лене даже написали какие-то отбитые люди из числа дальних родственников и почти случайных знакомых, но были посланы в дальние дали и заблокированы на случай, если слишком рано вернутся.
А два месяца спустя к Лене обратились из службы опеки с вопросом, не сможет ли она забрать из специнтерната своего брата-аутиста, куда его сдала мать, написавшая при этом отказную. Естественно, что Лена энтузиазма в этой ситуации не проявила.
— Что, и совесть не проснулась? – спросила мать при следующем звонке. – Из-за тебя мне пришлось родного сына в специнтернат сдать, а вот если бы помогла…
— Мама, я могу тебе помочь прямо сейчас, — вздохнула Лена. – Вот прямо сейчас могу на твой адрес оформить заказ с доставкой подходящих средств контрацепции.
Чтобы ты хотя бы в этот раз, отмечая начало «вольной жизни» обошлась без нежелательных последствий, которые потом будешь пытаться заставить разгрести меня или кого-то еще. Надо?
В ответ донеслись маты и проклятия, после чего мать первой бросила трубку. А следом – написала Лене, что окончательно от нее отрекается и больше никаких дел иметь не желает.
Лена лишь пожала плечами и оставила это сообщение без ответа. Тем более, что как раз в этот момент написала маленькая Наташа, спрашивая, правда ли, что Лена согласилась быть ее крестной мамой.
Лена согласилась и даже договорилась в свой отпуск приехать в город, где теперь жили Таня с мужем. И школьную подругу повидать, и в жизни маленькой Наташи поучаствовать.
Пусть они и не родные ей, но к этой девочке Лена почему-то привязалась. Может быть, дело в воспитании, а может быть в том, что ее никто не навязывал Лене со словами «ты должна любить, потому что она дочь твоей подруги».
Вполне возможно, что только в такой ситуации возможно появление настоящих семейных связей. Лена, по крайней мере, в этом была уверена.
Зять обманул