— Конечно, оборзел твой отец, — подвела Акулина итог всей тирады Марины. – Берега попутал.
Мало того, что пашет по двенадцать часов в день, чтобы после см…ерти матери ваш уровень жизни не упал под плинтус, так еще пожрать три раза в день не приготовил твоему высочеству.
Акулина-терминатор
Глава 2
Марина чувствовала себя преданной и брошенной. Потому что мало было того, что в четырнадцать лет она осталась без матери, так еще и отец вместо того, чтобы что-нибудь сделать, словно бы самоустранился из их с сестрой и братом жизни.
Нет, он, конечно, ходил на работу, покупал все необходимое, но… Заказывать пиццу каждый день, серьезно?!
И в ответ на ее претензии, что хочется «нормальной еды» скидывать ей на карточку деньги со словами «купи себе что-нибудь в столовой через дорогу от школы».
Да, еда там была вкусная, не то что в школьной столовке, но…
Но от этого ощущение «на тебе денег и отвянь от меня» никуда не уходило.
Мамины родственники пытались что-то сделать. Приходили, пытались достучаться до отца, но все было без толку.
Он как приходил домой только поспать и ни с кем не разговаривал, так и вел себя после их ухода.
Последней надеждой Марины стала Акула.
Про тетку Акулину ей рассказывали и мама, когда была жива, и родственники.
Мол, Акулой женщину прозвали за какое-то такое специфическое поведение, что любой сделает то, что она скажет. И любой ее послушается.
Сама Марина Акулину не помнила и вживую с ней не общалась. По крайней мере, в сознательном возрасте.
Но фотографии видела и поэтому, посмотрев в глазок, сразу же поняла, кто стоит по ту сторону двери.
— Здравствуйте, — открыв дверь, девушка чуть улыбнулась.
— Ты Марина, верно? Я Акулина, тетка твоя.
Рассказали мне уже и про Настю, и про все остальное.
Прости, что раньше не приехала – проблемы с транспортной доступностью.
Марина, запустив гостью в квартиру, мысленно с трудом давила разочарование.
Ведь зашедшая в помещение девушка никак не тянула на воплощение семейных баек о то ли ведьме, то ли гипнотизере. Впрочем…
Возможно, еще один голос в хоре родственников заставит отца одуматься.
Проводив Акулину на кухню, Марина принялась жаловаться на жизнь и, больше всего, конечно, на отца.
Жаловалась и даже не замечала, как меняется выражение лица Акулины.
— Конечно, оборзел твой отец, — подвела Акулина итог всей тирады Марины. – Берега попутал.
Мало того, что пашет по двенадцать часов в день, чтобы после см…ерти матери ваш уровень жизни не упал под плинтус, так еще пожрать три раза в день не приготовил твоему высочеству.
И горе твое не уважает. Как посмел, подлец! Он-то никого не потерял.
Ну так, подумаешь, прикопал человека, с которым пятнадцать лет прожил и планы на «долго и счастливо» строил – выеденного яйца проблема не стоит.
Их взгляды встретились – и Марина почувствовала, как душа действительно берет – и уходит куда-то в пятки.
— И про детдом ты правильно все сказала. Зачем тебе эта семья, в которой одни проблемы?
Семья – это ведь исключительно про ублажение твоих хотелок, учитывание твоих чувств, интересов и желаний, а отец и младшие брат с сестрой в этой системе не такие же люди, а винтики для твоего обслуживания, — продолжала Акулина все тем же ровным и спокойным голосом.
– Только знаешь, что? Я, конечно, в свое время до детдома не дошла, но пожила в распределителе.
Это, знаешь, место такое, куда на время детей забирают либо перед перемещением в детдом, либо пока родители-алкаши из запоя не выйдут.
И знаешь что? Почему-то почти никто из тех, кто туда попадал, дальше в систему не рвался – все обратно к родителям хотели.
Были, конечно, исключения, но чаще почему-то все хотели обратно. Хочешь выяснить, почему, на личном примере?
Марина помотала головой отрицательно. Потому что под убийственным взглядом тетки и после ее тирады собственное поведение действительно казалось каким-то… двусмысленным.
Особенно когда Акулина начала расспросы.
— Интересна мне вот тут одна вещь… Сергей работает, Настасья, царствие ей небесное, тоже не зря свой диплом получала – сразу после декрета обратно на свое место бежала, ее там любили и ждали…
Кто же у вас на хозяйстве был, м, Мариночка?
— Готовила чаще всего я. Что-то простое на ужин. В выходные всей семьей делали заготовки на всю неделю.
Марина прикусила дрожащую губу, вспоминая, как буквально полгода назад за вот этим вот самым столом, где они сидят с Акулиной, ее мама, поставив на стульчик маленькую Ксюшу, чтобы девочка дотягивалась до стола вместе с остальными.
Объясняла ей, как правильно закрывать края пельменей, чтобы не разваливались и были красивые.
— Интересно как. Раньше делали вместе, а теперь папа один должен? Забавно, конечно.
— Я… — губы дрожали.
Марина чувствовала себя маленькой девочкой, застуканной за каким-нибудь очень неприличным и незаконным делом.
Похожим образом она себя ощущала почти десять лет назад, когда, подначиваемая друзьями, пробралась вместе с ними в чужой огород и была поймана с поличным.
Мама ей дома тогда такое устроила, что уши горели три дня, стоило вспомнить.
А вот сейчас вместо мамы ее «раскатывала» Акулина. И ведь за дело раскатывала.
Не только Марине тяжело, но и отцу, и брату.
Ксюшка еще маленькая, не понимает до конца, что происходит, но по маме скучает.
Все время спрашивает, когда она вернется и не понимает, что «никогда» — это значит «нет, никогда, совсем».
— Ладно, бедолаги. Посмотрим, что с вами можно сделать…
Чтобы Акулина могла спокойно поговорить с Сергеем, Марина согласилась взять Ксюшу на прогулку.
Вместе с сестрой они сходили в любимый парк, где часто бывали с мамой, поели мороженого и покатались на машинках.
Верней, каталась Ксюша, Марина только снимала видео. И старалась игнорировать то и дело прорывающиеся слезы.
Она постоянно плакала, на самом деле. И злилась на отца, что он как каменный, ни слезинки не проронил что на похоронах, что потом. Как будто ему все равно было.
Только зайдя домой, Марина поняла, что не все равно. Отец даже не слышал в своем состоянии, что девочки вернулись домой.
А Марина, повинуясь незаметному для отца жесту Акулины, осторожно увела Ксению в их с братом комнату и уговорила тихо поиграть в кубики.
То, каким выглядел отец рядом с Акулиной, царапало душу изнутри. Потому что ему было, возможно, даже больней, чем Марине.
Но все говорили «думай о детях», «возьми себя в руки». И Марина такая же, получается…
— Эй, молодежь, идите ужинать, — позвала их Акулина еще полчаса спустя.
Судя по тихому разговору из кухни, все это время она о чем-то договаривалась с отцом.
О чем именно – Марина узнала, когда после ужина Ксюшу и вернувшегося от друзей Вадима отправили смотреть мультики.
— В общем, так. У меня контракт на работе закончился, новый я подписывать не стала – хватило с меня этой Северной романтики, да и денег теперь на квартиру достаточно будет, а на жизнь по специальности заработаю хоть где.
В ближайшие пару месяцев, пока ищу подходящую недвигу, поживу с вами, помогу с хозяйством, да и просто если кому поговорить надо или помощь еще какая нужна – обращайтесь.
— Ура, гости! – раздался со стороны дверей восторженный крик Ксюши.
Опять подслушивала. Глянув на сестру, Марина не смогла сдержать бледную, но все же улыбку.
Воскресенье прошло за приготовлением закаток. Марине даже казалось периодически, что рядом с ней не тетка, которую она видит впервые, по сути, в жизни, а кто-то родной и близкий, настолько они с мамой были похожи, по крайней мере, «кухонными повадками».
В понедельник же одноклассник, чья мать работала в школе уборщицей, принес свежую сплетню – у них в школе наконец-то появился новый физрук, должен начать вести занятия со следующей недели.
— Мама говорит, что этот жуткий мужик стрелком на зоне работал, представляешь? Интересно, он нас на первом же занятии перестреляет, или до второго доживем?
— Дим, не говори глупостей, никто не позволит учителю ходить со стволом на уроки, — вздохнула Марина.
Нет, она понимала, что одноклассник шутит, да и сама говорила не всерьез, но порой вот этот вот юмор начинал надоедать.
Уже в следующий понедельник девушка узнала, что в каждой шутке есть доля правды.
И ствол их новому физруку точно не понадобится. Он, верней, она, сможет любого из них пристрелить просто взглядом, что и было продемонстрировано на первых же повысивших голос хулиганах.
— Молодые люди, прошу тишины, — Акулина только посмотрела на них – и парни, опав с лица, стали по стойке «смирно». – Итак, я ваш новый учитель физкультуры. Зовут меня Акулина Геннадьевна.
Новой физручке в итоге дали кличку «Акула». Марина, идя домой, мысленно лишь фыркала от шаблонного мышления одноклассников.
Впрочем, ей самой ничего более подходящего в голову не лезло. Только, в отличие от одноклассников, она уже знала, что Акула вовсе не такая уж страшная и злая.
И даже добрая иногда. Если ее не злить и не нести чушь.
В принципе, Марина даже была рада, что у нее появилась тетка, жаль только, что при таких обстоятельствах…
Однако сейчас, по прошествии совместной недели, она даже хотела бы, чтобы Акула оставалась рядом как можно дольше.
Ее желание в итоге сбылось, пусть и не самым обычным образом.
Как Матвей был «кормящим папой»