— Я не оформляла кредитов… — удивленно бормотала Клавдия, рассматривая бумажки. — Это ошибка…
— Ошибки быть не может, — сухо ответил мужчина. — Вам сроку три дня. Или платите, или выставляем на продажу.
— Вы не имеете права! — Клавдия бросила бумажки в мужчину. — Это мой дом и никакого кредита я не брала!
— Клавдия Ивановна, я к вам пришел только потому что прекрасно знаю вашего сына.
Спасибо бы сказали, — мужчина подобрал бумаги, положил аккуратно на тумбочку в прихожей и вышел.
Клавдия тут же набрала сестру.
— Что ты наделала? — кричала Клавдия в трубку. — Ты меня дома лишаешь, как ты этого не понимаешь?
— Ты чего орешь с утра пораньше? — Тамара даже не поняла, в чем дело сначала. — Я еще сплю, чего надо?
— Мне чего надо? Мне надо, чтобы дом у меня не забирали! Иди, решай вопрос, иначе я пойду в суд!
Тамара отключилась.
Клавдия и Тамара были сестрами близнецами. У каждой своя семья.
Клавдия в свои пятьдесят была разведена, при разводе получила дом от мужа. Сын уже вырос, работал и учился.
У Тамары жизнь сложилась немного иначе. Мужа не было никогда, единственный сын не отличался хорошим поведением.
К восемнадцати годам он дважды побывал в реабилитационном центре от государства. Но не помогло.
К двадцати пяти — получил судимость. А к двадцати семи — совсем скатился. Тамара не знала, как быть, потому что сын стал не только пить, но и употреблять запрещенные вещества.
— Вам бы его полечить — советовал врач-нарколог.
— Да лечили уже, все бестолку, — разводила руками Тамара. — Даже не знаю, что и делать.
— Вы лечили в государственных учреждениях, а нужно в частных. Там отношение другое, методики… В общем, там реально будет результат.
Глаза у Тамары загорелись. Для нее это была надежда, что единственного и любимого сына можно вылечить.
— Вот сюда обратитесь, — врач протянул Тамаре листочек с контактами. — Они многим уже помогли.
Но будьте готовы, это года на полтора, может два, не меньше. И платное лечение, естественно.
Тамара вышла на улицу и сразу же позвонила по номеру телефона, все расспросила, узнала стоимость, которая для нее была просто огромная.
— Оплату вносим сразу же за все время пребывания, — сухо ответили на том конце.
— Как? Я не смогу сразу…
— По-другому не работаем. У нас знаете, чего только не бывает. Поместят к нам родственника, а потом пожалеют и заберет. И что тогда, все зря?
Когда оплата внесена, родня ведет себя иначе.
— У меня нет таких денег.
— Кредит возьмите. Вы знаете, это не наши проблемы. Если решитесь, то звоните, мы приедем за оплатой и за вашим сыном.
Тамара шла домой, глядя под ноги, в голове крутилась только одна мысль, где взять такие деньги?
На кону судьба сына, ее мальчика. Какой бы он не был, сейчас ему нужно дать еще шанс, хотя бы один…
Она пришла домой поздно, дверь была приоткрыта. В коридоре грязные кроссовки, бутылки на полу, в кухне сидели трое: её сын Игорь и двое его приятелей. На столе пустые банки, объедки, пепельница.
— Мам, ты чего как привидение? — Игорь хохотнул, даже не взглянув. — Закрой дверь, дует.
— Ты опять кого привёл? — тихо спросила Тамара.
— Тебе-то что? Мы не помешаем. — Он сунул окурок в банку. — Ты где шля.лась?
Она не ответила, просто разулась, прошла в комнату, закрыла дверь на засов, она так жила уже не первый год. Безопасность была на первом месте, только так она могла уснуть.
Но уснуть не получилось. До утра Тамара мучилась, а когда рассвело позвонила сестре. Может она поможет?
— Клав, ты можешь говорить?
— Тамара? Что случилось? — Клавдия ещё не успела проснуться толком.
— Клава, мне помощь нужна, очень нужна.
— Что опять? — вздохнула Клавдия. — Игорь?
— Да не начинай ты сразу! Он… ему плохо. Очень плохо. Я хочу его в клинику отдать частную, там обещают помочь.
— Тамара… — Клавдия не верила в то, что Игоря можно вылечить. — Ты ж уже лечила его.
— Там бесплатно никто не смотрел за ним! А тут, всё по-другому, я узнавала! Клава, ну помоги мне! Ты же знаешь, что у меня ничего нет. Ты живешь получше, у тебя дом…
— Подожди. — Клавдия даже рассмеялась от растерянности. — Ты хочешь сказать, чтобы я тебе денег дала? На лечение Игоря?
— Ну не безвозвратно же! Я всё верну, по чуть-чуть! Я работу еще найду, Игорь вылечится, он мне поможет! Только выручи сейчас!
— Сколько тебе надо?
Тамара замялась.
— Ну… Они просят сразу всё внести за год, полмиллиона.
Клавдия чуть не выронила телефон.
— Полмиллиона?! Тамара, ты с ума сошла?
— Клава! — Тамара почти плакала. — Ты ж видишь, что мне одной не справиться!
Вчера всю ночь дружки эти орали. Я им слово скажи, они на меня с кулаками! Мне страшно! Игоря надо спасать!
— У меня таких денег нет, — тихо сказала Клавдия. — У меня всё, что есть, это дом. Ты это знаешь.
— Ну и…? — Тамара сразу поняла, о чём идёт речь. — Ты ж сможешь под залог… взять, на время. Мы всё потом вернём!
— Мы? — Клавдия даже засмеялась. — Тамара, ты в своём уме? Я в жизни под залог дома ничего не возьму!
А если ты не вернёшь? А если он сбежит оттуда?..
Где я потом жить буду?
— Не сбежит! Я всё проконтролирую! Я тебя умоляю, Клава! Ну не бросай ты меня! Я сестра твоя родная!
На том конце слышался шум — Игорь что-то орал, стучал в дверь.
— Вот слышишь?! — Тамара взвизгнула. — Вот слышишь, что дома творится?! Я боюсь с ним жить!
Если не в клинику, он меня на дно утащит! Ты потом меня на кладбище пойдёшь жалеть!
Клавдия молчала. Она помнила, как проходили предыдущие разы с лечением, помнила, как ничего не помогало. Ей было жалко сестру…
— Клава… — Тамара уже шептала. — Ну пожалуйста… Я приду к тебе? Давай поговорим…
— Не приходи. — Клавдия выдохнула и отключила телефон.
Через час Тамара всё равно стояла у ворот.
— Ты же меня не выгонишь? Ну не выгонишь же? Я без тебя пропаду… — шептала она, цепляясь за ручку калитки. — Ты одна у меня…
Тамара сидела у неё на кухне, то выла, то молчала с красными глазами, как будто даже слёзы кончились. Просила, умоляла, припадала к рукам. Клавдия слушала, но помогать отказывалась.
— Тома, иди домой, — сказала она наконец, почти шепотом. — Я не дам тебе этих денег, я не могу. У меня только этот дом. Ты ж взрослая женщина, соображай хоть что-нибудь.
— Ну и пусть он на дно совсем скатится и меня утащит! — взвыла Тамара и хлопнула по столу ладонями так, что чайник подпрыгнул. — Тебе ж всё равно!
Живи в своём домике, смотри свои сериалы, а я с твоим племянником, между прочим, буду считать последние дни!
— Сегодня можешь остаться, но только на один день,— Клавдия ушла в свою спальню и закрылась.
Ей было жаль Тамару, она видела, как та убивается. Но денег таких у нее не было.
Утром Клавдия проснулась от звука хлопнувшей двери. Тамара куда-то ушла и Клавдия вздохнула с облегчением.
А Тамара шла по улице, глотая слёзы, сумка на плече была тяжелая от чужих бумаг. Она украла их ночью, пока Клавдия спала.
Она тысячу раз сказала бы себе «Не тронь». Тысячу раз слышала в голове Клавдин голос: «Ты что творишь, д…а?» Но Игорь перевесил любые сомнения, ему надо помочь, надо..
В отделении банка Тамара сидела перед молодым менеджером, сжимая руки в коленях.
— Да, конечно, можем оформить залог, — бодро говорил парень с выбритым затылком. — Вам нужно только подтверждение права собственности и паспорт владельца.
— Вот, — Тамара вытащила папку, руки дрожали. — Всё есть.
Парень посмотрел бумаги, улыбнулся:
— Вы будете заемщиком?
— Да.
— Ну, тогда впишем. Подпишите здесь… и здесь… и вот здесь…
Тамара подписалась чужим именем, она надеялась, что все успеет отдать. Клава ничего и не узнает.
Клавдия ничего не заподозрила. Тамара снова пришла к ней, сказала, что всё поняла:
— Я к тебе больше не буду приставать, честное слово. Спасибо тебе, Клавочка, что приютила. Я домой пойду…
Обняла её так крепко, что Клавдия даже растерялась.
— Ладно… Давай только не теряйся, — буркнула она, провожая сестру к калитке. — Если что, звони.
— Конечно, конечно, — шептала Тамара.
Через полтора месяца к Клавдии пришел мужчина.
— Клавдия Ивановна? Мы хотели бы уточнить детали по вашему залоговому кредиту. Уточнить срок внесения первого платежа.
— Какому ещё кредиту? — не поняла она.
— Ну… кредит под залог вашего дома.
— Это ошибка, у меня нет кредита.
— Извините, Клавдия Ивановна, я бы не пришел. Сына вашего знаю, поэтому тут… Кредит вы взяли полтора месяца назад, ни одного платежа не поступило…
Клавдия смеялась.
— Этого быть не может, ошибка…
Мужчина ушел, а Клава пошла проверять свой паспорт. Она уже понимала, что его там нет, но хотела удостовериться…
Документов не оказалось на месте и Клава набрала сестре.
— Где мой паспорт, Тома? — голос у Клавдии дрожал, но она старалась держаться.
— Чего? — Тамара хихикнула так глупо, будто говорили о погоде. — Какой паспорт? Ты чего мелешь-то?
— Ты оформила кредит, ты у меня украла документы и оформила кредит! — Клавдия почти кричала в телефон. — Ты понимаешь, что ты сделала? Ты дом у меня украла!
— Клавочка, ну ты чего? Я? Ты что выдумала? Кто тебе такие глупости сказал?
Клавдия молча отключила звонок. Потом ещё раз перечитала письмо из банка. Вечером собрала все бумаги, какие остались, и отправилась к юристу.
Суд длился больше года. Тамара всё отрицала, плакала на заседаниях, вытирала нос платочком, бормотала одно и то же:
— Да вы что! Да я родную сестру? Да ни за что! Это она сама на меня хотел повесить…
Но экспертиза почерков, видеозаписи прикрепили к делу.
Клавдия сидела и слушала адвоката: «Подделка подписи… незаконное завладение документами… хищение в особо крупном размере…».
Тамара в лице не изменилась. Она стояла на своем, что ничего не оформляла.
Приговор был строгий — мошенничество, кража документов, крупный ущерб. Судья читал его, не поднимая глаз.
Тамара стояла в стеклянной клетке, худая, с мешками под глазами, но улыбалась.
— Ну что ты смотришь на меня так? — крикнула Тамара ей, когда конвоиры уже повели её к выходу. — Я зато сына спасла! Ты поняла?
Я его спасла! И кредит бы я платила, если бы ты в полицию не пошла.
Клавдия смотрела на сестру через мутное стекло и слышала, как кто-то позади осторожно говорит:
— Пойдёмте, Клавдия Ивановна, надо теперь бумаги готовить… дом можно будет вернуть…
Но она не слышала. Она смотрела на Тамару, у которой больше ничего не осталось — кроме этой странной, страшной, упрямой радости матери, которая готова была сгореть дотла, лишь бы сыну обеспечить хоть маленький шанс жить нормально.
– Миша, ты говорил, что погостите пару дней, прошло больше недели, — сказала Ольга, глядя на друга мужа — Когда вы уедете?