— Выгонишь родную сестру из родительского дома? — Лена смотрела на меня с какой-то усмешкой, словно заранее знала ответ.
Я даже растерялась, хорошо меня поддержал муж:
— Я тебя выгоню, собирай вещи и проваливай отсюда!
— Ты тут никто! — Лена и и не думала уходить. — Это квартира нашей мамы, а ты пришел на все готовенькое, так что выгнать только я тебя могу.
Муж посмотрел на меня недовольно, а я даже не нашла, что ответить… Как всегда, промолчала.
Хотя в этом ничего странного не было. Я с детства была тихой, спокойной и неконфликтной. Всегда соглашалась с чужим мнением, считала, что так проще. И мне действительно так нравилось жить.
Окончила школу я на одни пятерки. Учителя любят таких тихих зубрил, какой я и была. Потом институт. Вот там для меня была настоящая школа жизни.
Там быть просто зубрилой недостаточно. Но рядом со мной всегда была Лена. Мы с ней близнецы, она всю мою жизнь была рядом.
Вот как раз Лена была моей полной противоположностью: яркая, активная, шумная, всегда в центре внимания. Она меня и вытягивала в шумные компании, на улицу, в парк.
Там я и познакомилась с Мишей, будущим мужем, еще на втором курсе училась. А Ленка.. Она всегда была одна, светила яркой звездой — бессонные ночи, клубы, дискотеки, прогулки…
Да, у нас была хорошая жизнь. Мама тогда еще была жива, она нас и обеспечивала. Ну как нас, меня до второго курса, потом я подрабатывала, а Лену всегда.
— Пусть гуляет, — говорила мама грустно. — Молодость для этого и нужна.
Так и жили, я вышла замуж и мы с Мишей сняли квартиру. Ленка пропала, года два о ней мы ничего не знали.
Укатила за границу с каким-то мужчиной и пропала… Мы и заявление писали, и переживали, мама плакала ночами в подушку.
— Переезжайте ко мне, — как-то сказала мама. — Невмоготу мне одной.
Мы долго не думали, мне было жалко маму. Переехали практически сразу же.
Квартира у нас была большая, трехкомнатная, так что места всем хватало.
Лена объявилась через полгода, после нашего переезда.
— Ну неужели? — плакала я и обнимала сестру.
Я то всегда знала, что с ней все в порядке, была у нас какая-то связь. Но знать и видеть ее, это разные вещи.
— Ну, разнылись, — отмахивалась Лена. — Я хорошо жила, даже чуть замуж не выскочила. Ладно вовремя остановилась.
Ну вы представляете, жить у шейха, который даже не выпустит тебя на улицу? Успела, сбежала..
Мы смеялись от счастья, а Лена все рассказывала. Только Миша был не очень доволен.
— Что вы вокруг нее бегаете? Она гуляла все это время, даже не думала о вас, — ворчал он перед сном. — А вы все для нее.
— Миш, ты что ревнуешь? — рассмеялась я. — Мы рады, что Лена вернулась.
— Конечно, радуйтесь, в следующий раз она вам еще что-нибудь выдаст.
Миша словно в воду глядел. Через месяц Лена пропала снова. На звонки снова не отвечала…
— Да что поделаешь с ней? Молодая, пусть гуляет, пока есть возможность, — вздыхала мама. — Главное, чтобы счастлива была…
Прошло пару месяцев, как Лена прислала сообщение, сначала маме:
«Мама, срочно нужны деньги. Объяснять некогда. Просто переведи мне полмиллиона».
А потом и мне:
«Помоги маме с деньгами, мне срочно нужны».
Вопрос у мамы, куда дочери такие деньги, не возник. Я тоже об этом не думала, если честно, на тот момент. Мне казалось что с Леной что-то случилось и ей нужно срочно помочь.
Нужно было что-то придумать, тогда то я и посоветовалась с Мишей, рассказала ему.
— Ты правда хочешь, чтобы я взял кредит для твоей сестренки? — хохотал он. — Да она вас разводит, а вы ей верите.
— Ну не знаю… Может, у неё и правда беда, — пробормотала я. Я всегда оправдывала Лену.
— Знаешь что, — сказал Миша и сел напротив меня. — Ты хочешь ей помочь? Давай поможем, только не кредитом.
Я тут думал, пусть мама продаст нам квартиру. Мы всё равно у неё живём, а так хоть будет понятно, что это наше жильё. Деньги — сразу Ленке. И все счастливы.
Я тогда опешила.
— Ну Миш… Это ж мамина квартира.
— Мамина, но она же не вечная. Ты что, хочешь потом с сестрицей делить? Ты же знаешь, как она потом себя поведёт.
Давай честно всё сделаем сейчас. Мама получит деньги, Ленке отдаст, а мы спокойно будем жить и никто нас не выгонит.
Я тогда промолчала, как всегда. А Миша через пару дней сам всё маме рассказал.
Я пришла домой, они сидят на кухне. Мама вся бледная, руки на коленях сжимает.
— Ну а что вы теряете? — уговаривал её Миша. — Деньги сейчас вам нужнее. Лучше сейчас всё честно решить.
— Так вы меня на улицу? — мама тогда сказала тихо-тихо.
— Мам, ты же всё равно с нами, — пролепетала я. — Никто тебя не выгоняет.
Мама долго думала. Иногда садилась напротив меня на кухне и тихо спрашивала:
«Ты правда думаешь, что так лучше?»
А я что могла сказать? Я всегда была за Лену, а тут была и за Мишу, потому что Миша говорил уверенно, хотел помочь сестре моей..
Через неделю мама согласилась. Всё оформилось быстро, квартира перешла Мише. Я спросила тогда:
— Может, на нас двоих запишешь квартиру?
Миша только отмахнулся:
— Ты что, глупости несешь. Мы же семья — какая разница, на кого.
Деньги от продажи мы перевели Лене. Мама даже не спорила, только попросила оставить ей немного на мелкие расходы.
Лена когда ждала деньги, звонила почти каждый день. Сначала — «Ну что, где деньги? Мне срочно надо, тут люди ждут!».
А когда получила желаемое — «Спасибо, выручили, люблю вас!» — и всё. Исчезла снова.
Мама после этого как будто сдулась. Стала часто болеть, ходила еле-еле, много спала. Иногда сидела у окна и смотрела во двор, в надежде увидеть Лену…
Я звала врача, поила её таблетками, Миша ворчал:
— Её бы в санаторий, но куда теперь? Деньги все сестрица забрала, хоть бы объявилась.
Через четыре месяца после того, как она продала нам квартиру, мамы не стало. Ум..ерла ночью, я тогда сидела рядом, держала её за руку.
Она ничего не сказала напоследок. Просто смотрела на меня так, что мне до сих пор стыдно, когда я вспоминаю.
Похороны мы организовали быстро, я писала Лене, звонила, но она не брала трубку.
Приехала она только на следующий день после похорон. С порога хлопнула дверью, кинула мне взгляд через плечо:
— Ну что, похоронили? Молодцы.
Села на кухне, налила себе чай. Смотрела на меня с усмешкой.
А я стояла у плиты и думала, что у меня больше нет мамы, что квартира, в которой я теперь живу, уже не наша, а Мишина, что все мамины деньги ушли Лене.
А она вот так просто сидит…
Лена не сразу узнала, что мама квартиру продала. Сначала она жила своей жизнью — исчезала, появлялась, звонила мне под утро с чужих номеров, просила перевести ей тысячу-другую «до завтра».
Я всё переводила, мне казалось, что так и надо.
А потом как-то пришла пьяная ночью. Я открыла дверь, она стоит в коридоре, пальто расстегнутое.
— Ну что так долго? — проворчала она и прошла на кухню. — Мамы нет, значит я теперь тут хозяйка.
Я даже слова сказать не успела.
— Что смотришь? Чай завари!
— Лена, квартира не твоя… те деньги, которые ты получила… мама в общем нам продала квартиру, Мише, — выговорила я.
Лена так громко хлопнула дверцей шкафчика, что я вздрогнула.
— Что? — она повернулась ко мне, глаза налились злостью. — Ты что натворила?! Ты что, продала мамину квартиру?
— Лена, ты же сама деньги просила, — попыталась я оправдаться. — Мама согласилась…
— Ах, согласилась? — она подошла вплотную. — Ты меня обманула! Ты меня дома лишила!
— Это не твой дом, — спокойно сказал Миша, вошёл на кухню и встал между нами. — По документам квартира моя.
— Ты кто такой вообще?! — Лена орала так, что соседи стучали в батареи. — Это всё моё! Я тут выросла! Я тебя вообще видеть не хочу!
— Чемодан — вокзал — куда угодно, — Миша даже не повысил голос. — Свободна, ты тут больше не живёшь. А в качестве гостьи мне надоело тебя видеть.
Лена орала ещё час. Сначала на Мишу, потом на меня. Плакала, звонила кому-то, угрожала полицией.
Потом ушла, а через месяц нам пришла повестка — Лена подала в суд. Хотела оспорить сделку. Хотела доказать, что мама была не в себе, но суд мы выиграли.
Документы были чистые, нотариус всё оформил правильно. Судья сказал твёрдо: «Законных оснований нет».
Лена вышла из зала, посмотрела на меня, плюнула под ноги и ушла.
Я думала, на этом всё, но через неделю она пришла ночью — тихая, вся какая-то грязная… Села на кухне и заплакала.
— Ты же понимаешь… Это всё он, это он тебя использует. Ты думаешь, он для тебя всё делает?
Да он всё на себя переписал! Ты ничего не получишь! А я… Я твоя сестра! Ты меня на улицу выгонишь? Ты же не такая…
Я сидела напротив неё, смотрела на её красные глаза, на её руки — худые, с облезшим лаком. И как всегда ничего не сказала.
Выскочил Миша из спальни, проснулся и прогнал Лену…
Через месяц я сама подала на развод. Суд разделил квартиру пополам. Я продала свою половину почти сразу. Купила нам с Леной однушку на окраине.
Теперь мы живём вдвоём. Точнее, я живу. Лена бывает редко, у неё снова кто-то появился.
Она приходит поздно, швыряет сумку в прихожей и смеётся:
— Ну что, сестричка, не выгонишь же меня?
А я сижу на кухне, пью свой холодный чай и думаю: в этот раз не выгоню. Но и долго терпеть не смогу…
Завещание, раскрывшее секреты и души