Аня сжимала руль до боли в пальцах. На светофоре посмотрела в зеркало заднего вида — семилетний Данила дрыгал ногами на заднем сиденье, инрал в игрушку на телефоне. А она всё думала об одном. О том, что произошло неделю назад.
— Мам, а почему мы сегодня едем без папы?
Вопрос сына ранил очень точно. Неделю назад она в очередной раз отправила Игоря «подумать о семье» к его матери. Причина? Какая-то Светлана из его бригады слишком часто писала в WhatsApp. Рабочие вопросы, конечно же. Но почему в половине двенадцатого вечера?
— Папа занят, солнышко. Зато мы с бабушкой Олей увидимся!
Дорога на дачу всегда радовала. Особенно после пыльной съёмной квартиры в Подмосковье, где хозяйка каждые пол года повышала плату. Через окно машины мелькали берёзы, дачные посёлки, придорожные деревушки.
Сколько уже лет они приезжали сюда? После рождения Данилы точно. Восемь лет как минимум. Каждое лето, каждые майские праздники.
Сначала Ольга Степановна сама приглашала: «Приезжайте! Ребёнку воздух нужен! В городе что за жизнь?» Аня помнила, как первые годы свекровь помогала — водила внука в лес, рассказывала ему сказки на ночь, пока Аня с Игорем копались в огороде.
Но что-то изменилось. Особенно в прошлом году. Свекровь стала раздражённой, придирчивой. То Аня рассаду не так сажает, то воду на газон зря льёт, то друзей приглашает без спроса.
Может, дело было в том, что Аня стала меньше спрашивать разрешения? В конце концов, они здесь практически жили! Данилка считал это место вторым домом. Игорь говорил: «Мама недовольна».
А что недовольна? Аня ведь не нахлебничала — продукты сама привозила, участок приводила в порядок, даже новый холодильник притащила — старый надо было точно заменить. Это было инвестицией в будущее. Всё равно когда-то эта дача достанется им.
И конечно, за последние месяцы она всё чаще говорила об этом Игорю. Не прямо, а аккуратно. Хотя вряд ли у нее получалось так. Дескать, может, поговорить с мамой? Её двушка в центре Москвы столько денег стоит! Если продать или разменять — можно и им свою квартиру купить. А дача… Дача тоже деньги немалые.
Игорь отнекивался: «Не пойду я к маме с такими вопросами. Она сама должна предложить». Но мать ничего, конечно, не предлагала — ни продать квартиру, ни оформить дачу. Хотя знала, что они живут на съемной и накопить на свою не получается самим.
А с мужем говорить обо всём этом Ане приходилось самой. Он не понимал намёков, не видел очевидного. Приходилось объяснять прямо в лоб: «Поговори с мамой! Попроси, пусть она поможет нам с жильём!»
— Мам, смотри, а замок на калитке висит!
Анин желудок неприятно сжался. Замок действительно висел. Новенький, блестящий китайский замок с мощной дужкой.
Она припарковалась у забора. Вышла, потрогала замок — заперт наглухо. В доме горел свет, и через окна виднелись какие-то фигуры.
На крыльце стояла пара резиновых сапог. Женских, но не Ольги Степановны — те были зелёные, а эти синие.
— Ольга Степановна! — позвала Аня через забор. — Это мы приехали!
Дверь дома открылась не сразу. Но вышла не свекровь, а незнакомая девушка лет тридцати. Худенькая, бледная, с длинными русыми волосами, собранными в хвост. На ней была домашняя одежда — серые спортивные брюки и старая футболка.
— Здравствуйте… — протянула девушка неуверенно, разглядывая Аню через калитку.
— А Ольга Степановна дома? Мы её родственники. Я Аня, это её внук Данила. Мы каждый год здесь проводим лето.
— Тётя Оля в доме. Сейчас позову.
За девушкой показалась сама Ольга Степановна. Аня не видела её несколько месяцев — с зимы. Свекровь выглядела хорошо, даже помолодела что ли. Волосы покрасила в более светлый оттенок, появилась новая стрижка. Но лицо было каменное, губы поджаты.
— Мы как обычно, — начала Аня, стараясь сохранить спокойствие и доброжелательность. — На лето. Вы же знаете, мы всегда в мае приезжаем. У Данилки каникулы только начались.
— Ничего я не знаю. И не помню, чтобы я вас приглашала этим летом.
У Ани перехватило дыхание. Как это не приглашала? Они же каждый год! По умолчанию! Данила хныкал рядом, просил открыть калитку, хотел к бабушке.
— Но… Но мы всегда здесь жили. Вы ничего не говорили против. Я рассаду купила, семена… Всё уже приготовила для огорода.
— Раньше ты себя по-другому вела, — отрезала свекровь. — А теперь только пользуешься всем. Командуешь мной в моём собственном доме. Мои ягоды соседям раздаёшь, друзей своих таскаешь на шашлыки! А они все продукты мои подъедают из холодильника — даже мясо из морозилки!
Аня растерялась. Да, может, она и брала что-то из морозилки для барбекю с подругами. Но ведь не мешками! И потом, разве не естественно делиться с гостями?
— Вы сами предлагали! — возразила она. — Сами говорили: «Берите, берите, всё равно много». Мы же семья все-таки…
— А где сын мой? — прищурилась Ольга Степановна. — Ты его где очередной раз припрятала? То живёте, то нет. То выгонишь, то зовёшь. Играешь с ним как с марионеткой! Всё жена хорошая, жена правильная… Всё лучше ты знаешь как ему жить…
Аня замерла. Да, она периодически просила Игоря «остыть» после ссор. Ну может и говорила с горяча «Уходи, видеть тебя не хочу». Но ведь он сам соглашался! Никто его силой не гнал из дома.
— Я его не гоню! — вспылила Аня. — Просто мне нужно время иногда разобраться, подумать. Это нормально в семье!
— Время? — насмешливо фыркнула свекровь. — А ему не нужно? Мужику в сорок лет как подростку к матери бегать! Ты его довела до такого состояния!
Аня почувствовала, как закипает внутри. За что её обвиняют? За то, что хочет семье лучшей жизни?
— Довела? А кто ему с детства прививал, что женщины созданы для обслуживания мужчин? Кто учил, что ему все должны — он заработать толком не может, зато сколько пафоса — вот и убегает к вам при первом моем слове. Его не волнует как я буду разбираться со всеми проблемами сама и с ребенком, самое главное он старался же — а остальное пусть жена сама разбирается?
— Ах вот оно что! — в голосе Ольги Степановны зазвучали металлические нотки. — Значит, я плохая мать оказывается? А ты хорошая жена? Которая мужа унижает постоянно, с другими мужчинами сравнивает?
— Не унижаю! — Аня уже не контролировала громкость голоса. — Просто хочу, чтобы он больше зарабатывал! Чтобы у нас была наконец нормальная жизнь, как у людей!
— Нормальная? А что, живёте плохо? Квартиру целую снимаете, не комнатку абы какую, дача есть куда приехать…
— Съёмная квартира! — перебила Аня. — Мы всего лишь снимаем! А у вас и квартира собственная, и дача! И что с того, что всё это достанется нам когда-то потом? Потом — это когда? Когда внук вырастет?
Повисла долгая тишина. Ольга Степановна смотрела на неё испытующе. Потом медленно произнесла:
— А. Понятно. Ты же это до Игоря доносишь! Что пора мне делиться имуществом при жизни?
Аня промолчала. Конечно, донесла. Последние месяцы постоянно говорила мужу: «Ну поговори с мамой! Может, она квартиру разменяет или дачу продаст — на квартиру в подмосковье хватит…»
— Нутром чувствовую. Задумала ты что-то. Ну что ж. Новости у меня для тебя есть.
Она обернулась к девушке, которая всё это время молча стояла рядом, переминаясь с ноги на ногу:
— Лена, иди в дом. Это мои семейные дела.
Девушка кивнула и поспешно скрылась за дверью. Ольга Степановна повернулась обратно к Ане:
— Знакомься с кем я живу теперь. Это Лена, племянница моя. Андрей, мой покойный брат, её отец был. Хороший был мужик, жаль, рано умер. Развелась недавно, с ребёнком осталась. Шестилетний мальчик, Егор зовут. Хорошая девочка. Тихая. Скромная. Слова лишнего не скажет. Не то что некоторые.
Аня стояла как вкопанная. Что-то в тоне свекрови пугало больше, чем открытая злость.
— И вот что я решила, — продолжила Ольга Степановна размеренно, дозируя каждое слово. — Дачу я решила ей подарить. Лене. В понедельник поедем к нотариусу, документы оформлять.
— Что?! — задохнулась Аня. — Как подарить? А мы? А Игорь? А внук?
— А что, Игорь? Игорь у меня квартиру получит. Когда время придёт. А эту дачу… — свекровь сделала театральную паузу. — Убирайся отсюда, дачу я подарила племяннице, а ты мне никто и звать никак!
Дверь дома захлопнулась с такой силой, что задрожали стёкла в окнах.
Аня стояла, онемев от шока. Данила заплакал громко, не понимая, что происходит. Соседи уже смотрели из-за заборов с нескрываемым любопытством.
Она начала колотить кулаками по забору:
— Ольга Степановна! Откройте! Мы же можем договориться как-то! Я не хотела…
Тишина.
— Вы не можете так! У нас всё с собой! Рассада, вещи! Данилка здесь каждое лето проводит!
Тишина.
Не было слышно ни звука.
Аня достала телефон дрожащими руками, набрала номер мужа. Долгие гудки. Наконец-то отозвался:
— Игорь, твоя мать сошла с ума! Она нас на дачу не пустила!
— Знаю, — спокойно ответил муж.
— Как знаешь?! А почему не предупредил тогда?
— А зачем? Ты же со мной не разговариваешь. Неделю думаешь, как ты сама сказала.
— Игорь! — голос Ани сорвался на крик. — Она дачу племяннице дарит! Говорит, в понедельник поедет оформлять!
— Её дача — её право.
— Как её право?! — Аня не верила своим ушам. — Мы же рассчитывали! Планировали! Данилка здесь должен лето провести!
— Мы рассчитывали? — в голосе мужа появились непривычные жёсткие нотки. — Или ты рассчитывала?
— Мы! Мы рассчитывали на будущее! На наше будущее! Продать эту дачу надо было и нам квартиру купить!
— На какое будущее, Аня? Ты меня каждый месяц выгоняешь. Говоришь, что я неудачник. Что Колька Викин больше зарабатывает. Что Пашка Светин уже вторую квартиру купил…
— Я хочу лучшей жизни для нас!
— Ты хочешь другого мужа. Который больше зарабатывает. Который лучше выглядит. Со свекровью, которой ты можешь командовать.
Слова резали, потому что в них была правда. Аня и правда сравнивала. И правда требовала, правда командовала…
— Игорь…
— Знаешь что, Аня? Как ты всегда говорила — тебе нужно время подумать? Теперь мне нужно время подумать. Хочу ли я дальше жить с женщиной, которая меня не уважает. Которая видит во мне только источник проблем и поставщика денег.
— Ты как твоя мать! — выпалила Аня от злости. — ДВОЕ ИЗ ЛАРЦА!
— Возможно, — тихо ответил муж и сбросил вызов.
Аня стояла с телефоном в руках, не веря в произошедшее. Данилка дёргал её за рукав:
— Мам, а почему мы не идём в дом? Я хочу покушать.
Она взяла сына за руку, посадила в машину. Завела двигатель дрожащими руками. В зеркале заднего вида мелькнуло бледное лицо Лены в окне. Девушка стояла и смотрела им вслед с каким-то жалостливым выражением.
По дороге домой Аня думала. Неужели всё так плохо? Неужели она и правда стала такой… требовательной? А может, свекровь права? Не слишком ли многого она хотела? Не слишком ли давила на всех и вся?
Когда они добрались до дома — уже темнело. На кухонном столе лежал белый конверт. Почерк Игоря, знакомый и родной.
«Аня. Нашёл съёмную однушку рядом с работой. Переезжаю завтра. Алименты будут приходить каждого первого числа. Данилку заберу по выходным, как договоримся. Мама права — нам всем нужно подумать. И ты, и я. Игорь»
Аня опустилась на стул. В голове крутилась фраза свекрови: «а ты мне никто и звать никак».
Неужели правда никто?
За окном стемнело окончательно. Данилка покушал и лёг спать, так и не дождавшись папу. Аня сидела над остывшим чаем и вспоминала.
Как восемь лет назад Игорь первый раз привёз её знакомиться с мамой. Как Ольга Степановна стеснялась и накрывала на стол лучшую посуду. Как потом радовалась, когда Аня забеременела. Как возилась с новорождённым Данилкой, пока молодая мама отсыпалась.
Когда она, Аня, стала такой требовательной? Когда перестала замечать хорошее, а видела только проблемы? Когда перестала видеть в муже человека, а увидела только источник неприятностей?
Ведь он в общем-то неплохой. Работящий, не ленивый. Не пьёт, домой возвращается. Вредные привычки у других мужчин и похуже есть. Данилку любит, с ним возится.
Но ей всегда было мало. Подруги покупали машины — она хотела машину получше. Подруги делали ремонт — она хотела квартиру. И дача… Дача ведь и правда не их пока. Просто они рассчитывали…
Только вот теперь уже никогда не будет их.
Телефон зазвонил ближе к полуночи. Номер незнакомый, московский.
— Анна — осторожно произнёс приглушённый женский голос. — Это Лена. Племянница тёти Оли.
Аня молчала, не зная, что сказать.
— Я хотела сказать… Тётя очень расстроена. Она не ожидала, что вы с дядей Игорем… Что у вас такие проблемы.
— А какая разница тебе? — устало ответила Аня. — Дачу-то тебе подарили. Поздравляю.
— Анна, тётя Оля не со зла это сделала. Просто она считает, что… Что вы неправильно с ней обошлись. И с дядей Игорем тоже.
Аня вздохнула. Опять она виновата. Везде и во всём виновата она одна.
— Лен, мне уже всё равно. Извините, что сегодня получилось так неловко.
— Анна, а можно… Можно я к вам приеду? Поговорить хочется.
И зачем ей это? Аня не понимала. Но почему-то согласилась.
Лена приехала через час на старых «Жигулях». Вышла, неся в руках целлофановый пакет.
— Не надо было ничего покупать, — заметила Аня, пуская её в дом.
— Так положено, — тихо ответила Лена. — Тётя Оля учила — в гости с пустыми руками не ходят.
Они сели за кухонный стол. Аня заварила новый чай. Лена принесла фрукты, печенье для мальчика.
— Знаете, Анна… — начала Лена, крутя в руках чашку. — Я развелась полгода назад. Муж ушёл к другой женщине. К своей секретарше. Банально, да?
Аня подняла на неё глаза.
— Сына он у меня забрал. Через суд. Говорит, я плохая мать. А у него условия лучше, бизнес есть, квартира трёхкомнатная.
— И что?
— Теперь я учусь жить заново. Понимать, что я делала не так. Почему муж нашёл замену. Тётя Ольга сказала — иди к Анечке. Поговори с ней. Она тоже переживает сейчас.
Странной была эта ночь. Две женщины, две похожие истории. Обе об утраченном доверии, об ошибках, которые понимаешь слишком поздно.
Лена рассказывала, как требовала от мужа всё больше внимания, как контролировала каждый его шаг, как устраивала сцены ревности по любому поводу. Как он устал и ушёл к той, которая его не пилила.
— А дача? — спросила Аня под утро, когда они обе изрядно выговорились.
— Знаете что, — устало улыбнулась Лена. — Тётя ещё ничего не оформляла официально. Только пообещала. А я… Мне бы только бы пока пожить. И вообще, у меня пока нет денег на содержание дачи. Налоги платить, участок убирать, дом ремонтировать… А дядя Игорь… Он же хороший человек. Тётя его любит. И Данилку.
Аня проводила Лену и вернувшись, легла рядом с сыном. Данилка сопел во сне, раскинув руки.
Завтра начнётся новый день. И, может быть, новая жизнь. В которой она научится быть благодарной за то, что есть. Перестанет сравнивать мужа с другими. Поймёт, что семья — это не только права, но и обязанности.
А дача… Дача подождёт. Если Игорь захочет вернуться. Если захочет попробовать ещё раз.
Если простит.
«От такой невестки уважения и почтения не дождешься,»- сказала мать