— Ну, да! – кивнула отдыхающая. – Леночка замуж собралась, вот они и хотят, чтобы я ей квартиру подарила на свадьбу.
— А какая связь между ее свадьбой и Вашей квартирой? Собралась – пусть выходит! Думаю, что даже если Вы ей не подарите квартиру, она все равном выйдет замуж!
— Так им с мужем нужна квартира!
— Ты так радуешься, будто тебе комиссию за эквайринг отменили! — сказала одним утром Трофимычу баба Капа.
— Сколько же мусора у тебя в голове, Капитуляция! – досадливо поморщился сосед. – А радуюсь я потому, что нашел свое предназначение в жизни – буду блогером! Чем я хуже остальных?
— И что ты собираешься блогить? – поинтересовалась бабуля.
— А вот об этом я и хотел посоветоваться! Ты же у нас – самая умная! Давай – набрасывай идеи!
— Откуль же я тебе их набросаю-то? – удивилась Капитолина Дмитриевна. – Ты же не женщина, которая может просто каждый день фоткать свою пятую точку и без слов выкладывать: смотрите, люди добрые, чего у меня есть!
И не качок со своими бицепсами и трицепсами. И даже не автор модных сегодня одно- и двустиший: когда приехал переводчик, уже китаец утонул. О.бал.денные строчки!
Хотя у тебя есть балалайка! Вот и отталкивайся от того, что имеешь! Развивай, как говорится, зачатки данного тебе природой-матушкой!
Можно, например, петь частушки – каждый день по одной! Как там, утром — в газете, вечером – в куплете! И – ни дня без строчки! Сможешь, старый?
Ты же, вроде, чего-то пытаешься сочинять — вот это, например: не ходи в своих галошах ты по грядке с тыквою… Начало, вроде, неплохое! Давай – рой в этом направлении!
— А может, вместе петь будем? Одному-то мне как-то несподручно! – попросил сосед. – У нас же с тобой, вроде, неплохо получается на два голоса-то!
— Нет уж – кто придумал, тот и водит! – ответила баба Капа. – А мне сраму и без интернета хватает!
Соседи и так уже не здороваются – говорят, чтобы не пускала больше этого пол.о умного с балалайкой! Не догадываешься, кого они имеют в виду, Сальери?
Так, привычно переругиваясь, старики шли на пристань за новым заездом отдыхающих.
— Ну, что, оказалась, действительно, новая партия старушек! – сказал тем же вечером Трофимыч.
— Так старушка-то только одна! – возразила ему подруга. – Остальные-то – молодухи! И чего, спрашивается, современным бабушкам дома не сидится, на своем огороде?
— Эх, ты, — снисходительно произнес дед Сергей. – Не выйдет из тебя сыщика! Потому что ты просто смотришь, а надо наблюдать – так советовал Холмс.
Вот я наблюдаю и понял, что бабушку сюда притащила родня – ей самой этот отдых без надобности.
И притащила не из благих побуждений, а «кОрысти ради», как говорил отец Федор в фильме про стулья.
— Думаешь, и тут присутствует нехороший мотив? – с сомнением поинтересовалась Капитолина Дмитриевна.
— А давай поспорим? -предложил Трофимыч. – Проиграешь, будешь месяц печь на полдник оладьи!
— Согласна! – кивнула бабуля. — А ты мне что? Крыльцо починить сможешь?
— Починить тебе крыльцо, чтоб было где чесать, — начал было дед Сергей. Но остановился от тычка в бок и слов подруги: — Направь свою энергию на мирные цели, чепуши..ло!
И спор состоялся.
На этот раз заехало трое — три поколения, как говорится: бабушка, мама и двадцатилетняя хорошенькая внучка. Девушка расположилась в комнате наверху.
Отдыхающие вели обычный для таких случаях образ жизни: пляж, прогулки, вечерние посиделки в саду.
— Какая у Вас внученька обходительная! – заметила одним днем баба Капа: самая возрастная отдыхающая сидела в саду – остальные ушли на пляж. – Все – бабуля да бабуля!
— Да, — кивнула Аля Семеновна и перевела разговор на другое. – А у Вас есть внучка?
— Есть — как не быть! – сказала Капитолина Дмитриевна. — Только она живет с родителями в Москве.
— Вот и я жила в Москве! – вздохнула постоялица.
— А чего – в прошедшем времени? – поинтересовался Трофимыч. – Мы с Капитолиной постарше Вас будем, и то я о нас думаю исключительно в будущем времени – фьюча индефинит тенсе, как говорится!
Или переезжать куда надумали?
— Ну, да: в пансионат для престарелых! – грустно произнесла Алевтина.
— Ну, а чего так грустить-то? – поинтересовалась баба Капа. – Вы, вроде, женщина неглупая.
И, наверное, все обдумали – не с бухты же барахты к такому выводу приходят! Надумали так надумали: это же – Ваше решение!
— Да не совсем и мое! – ответила отдыхающая.
— А чье? – поинтересовались друзья хором.
— Да дочь с внучкой так решили! – смущенно произнесла Алевтина Семеновна.
— Я правильно понимаю, что ваши родственницы решили, что Вам будет лучше в доме престарелых? – уточнил изумленный дед Сергей.
— Ну, да!
— Замечательно! Вот молодцы девчонки – недооценили мы их с Капитолиной! Ну, а Вы – что?
— А что я? Думаю, согласиться!
— Но не хотите, так? Это же видно невооруженным взглядом! – сказала баба Капа. — И зачем тогда соглашаться, если с души от этого воротит?
— Так просят же! Ну, я и пообещала!
— Да, погорячились Вы с обещаниями! А им-то это зачем? – поинтересовался Трофимыч. – Стойте – сейчас угадаю! Квартирку хотят отжать, верно?
— Ну, да! – кивнула отдыхающая. – Леночка замуж собралась, вот они и хотят, чтобы я ей квартиру подарила на свадьбу.
— А какая связь между ее свадьбой и Вашей квартирой? Собралась – пусть выходит! Думаю, что даже если Вы ей не подарите квартиру, она все равном выйдет замуж!
— Так им с мужем нужна квартира! – попробовала объяснить Аля Семеновна.
— Вообще квартира или конкретно Ваша? – не отставал дед Сергей.
— Вообще, но лучше моя: тогда за съем платить не придется!
— А сколько у Вас комнат? – спросила баба Капа.
— Две – обе изолированные!
— Ну и пусть молодые в одной комнате живут, а Вы – во второй!
— Да не хотят они жить в коммуналке!
— Тогда пусть заработают себе на отдельную – что не так, бабушка? – еще больше удивился Трофимыч.
— Да говорят, с деньгами у них туговато! – объяснила стесняющаяся Алевтина Семеновна, которой было явно стыдно за родню.
— И Вы решили пожертвовать собой ради внучки? – не отставала сосед.
— Или пока не решили? – уточнила Капитолина Дмитриевна. – Вижу, что не решили!
— Честно говоря, еще сомневаюсь! – призналась отдыхающая. — Да и очень не хочется заканчивать жизнь в бога..дельне! Тут же – свои стены, а там что?
— Ну да, — покивала баба Капа. – А они, судя по всему, настаивают на переезде?
— Да, давят! Вот и сюда привезли, чтобы отдохнула напоследок, как говорится. А после возвращения написала дарственную на Ленку и все: прости- прощай! – вздохнула Алевтина Семеновна.
— М-да: печалька! – заключил Трофимыч. – Но я бы на Вашем месте так не торопился: что-то мне во всем этом не нравится.
Нет, я, конечно же, не против всех этих социальных учреждений, но это – явно не Ваш случай, дорогая Алевтина!
Вы – полностью дееспособны, имеете хорошее жилье, московскую пенсию и ни от кого не зависите!
И что за необходимость лишаться всего этого только потому, что кому-то очень этого захотелось? Вы же понимаете, что фарш невозможно будет провернуть назад?
— Я понимаю! – кивнула Аля Семеновна.
— А раз понимаете, ведите себя соответствующе! Внучка работает? А жених? – поинтересовалась Капитолина Дмитриевна.
Постоялица кивнула: оба работают!
— И что – два взрослых человека не в состоянии обеспечить себя жильем? И им обязательно нужно выдавить старую ба.бку из собственной квартиры – с насиженного места? А дочь-то что говорит? У нее какое жилье?
— Да почти такая же двушка, как у меня!
— Ну вот: хороший простор для маневров! – подключился Трофимыч. — Может, Вам тогда переехать к дочери? А молодежь пусть живет в Вашей квартире!
— Дочь не хочет!
— Хорошо – вот еще вариант: тогда пусть Ленка с мужем после свадьбы живут вместе с мамой!
— Они обе не хотят: всю жизнь жили, как кошка с собакой.
— Так у Вас – патовая ситуация! – заключил дед Серега. — Никто ничего не хочет.
Хорошо – тогда пусть снимают и потихоньку копят на собственное жилье, как остальные! Ведь могут они снимать?
— Могут, — согласилась Алевтина.
— Но не хотят! Правильно? – уточнил дед Сергей. – Получается, это уже — не патовая, а революционная ситуация! Одни не могут, а вторые не хотят! Только у Вас – все не хотят!
Вы соображаете, что сейчас хотите подписать себе приговор? Возможно, не совсем см.ертельный, но очень близко! Поэтому, отказывайте им и не парьтесь по этому поводу!
— Так они же рассердятся!
— Ох, ты, мутеньки-путеньки – они рассердятся! – протянул Сергей Трофимыч. — И пускай сердятся! Вам-то что?
— Вы будет продолжать жить в своей квартире на свою пенсию и спать в своей постели. – поддержала друга баба Капа. — Да, будет присутствовать некоторый дискомфорт, и это – беспокойство души.
Но если Вы съедете в пансионат, этого беспокойства будет не меньше, а гораздо больше, я Вас уверяю!
Ведь там к Вашим внутренним терзаниям присоединится масса внешних неудобств!
А дочь и внучка от Вас никуда не денутся – вот увидите! И Вы им еще обязательно понадобитесь!
— Вы думаете? – засомневалась Аля Семеновна.
— Натюрлих! – заключил сосед. – Если хотите, давайте сегодня и поговорим.
— Да, если Вам одной трудно, мы с Трофимычем составим Вам группу поддержки! – предложила свои услуги старушка.
— Так сказать, дадим всем тот самый ускорительный пендель! – произнес Трофимыч и многозначительно пообещал: — И навешаем вашим родным лю..ей!
А Аля Семеновна согласилась…
Вечером, когда уже стемнело и вся приезжая компания сидела за столом в саду, к ним подошли друзья.
— Ну, что – пообщаемся? – предложил Трофимыч.
— С вами? – удивилась дочь Алевтины Марина. – А на какую тему?
— Да на любую! Например, относительно ваших планов!
— А зачем вам наши планы? – поинтересовалась хорошенькая Ленка. – Вы – сами по себе, мы – сами по себе.
— Не скажите! – заупрямился дед Сергей и сразу «взял быка за рога». – Тут может произойти одна очень нехорошая вещь! Короче, ваша родственница передумала дарить вам квартиру!
— Как передумала? Ты что это, ба? – изумилась внучка. – А как же я?
— А ты, заинька, молодая и работоспособная! И жених, тоже, судя по всему — не инвалид! – поддержала друга Капитолина Дмитриевна. — Так что сочетайтесь законным браком и живите долго и счастливо на своей территории! А ба..бку не трогайте!
— Я поняла! – зловеще сказала Марина после небольшого молчания. – Это вы ее сбили с панталыку!
Я же по глазам вижу, что вы! Еще утром все было нормально, а сейчас она, почему-то, передумала! А сама бы она никогда этого не сделала!
— Вы, барышня, шибко-сильно не дооцениваете вашу маму и бабушку! – проникновенно произнес Трофимыч. – И, насколько мы в курсе, она же еще не озвучила свое окончательное решение!
Да, собиралась подарить! Но, в результате, учитывая все факторы, передумала!
— Какие еще факторы? – взвилась Марина. – Что вы тут несете? Задурили зачем-то бабке, которая не имеет к вам никакого отношения, голову и рады?
Вам что – больше заняться нечем, два ста.рых …?
— А вот грязи не надо! – запротестовал дед Сергей. – И, судя по вашей реакции, не такие уж мы с Капитолиной и д…и!
Просто у вашей мамы была, так называемая, политическая слепота. А мы ей немного приоткрыли глаза, и она неожиданно прозрела!
— Это вы называете прозрела? – подключилась Ленка. – Да ее нужно психиатру показать: это же – чистой воды Альцгеймер!
— Ну какой там Альцгеймер! – вступила в полемику баба Капа. – Вы сами-то себя слышите?
Ваша мама – в трезвом уме и твердой памяти. И ее решение – лишний раз тому подтверждение!
Ведь если бы она, ягодка моя, подарила тебе квартиру, вот тогда уж точно можно было говорить о слабоумии, и вы это прекрасно знаете.
— Ничего у тебе не выйдет, ста..рая …! – закричала Марина, обращаясь к Капитолине Дмитриевне. – А ты чего глазами лупишь? – это уже относилось к молчавшей все это время, совершенно потерявшейся Алевтине Семеновне. – Скажи же что-нибудь в свое оправдание!
— Да, ба: тебе не стыдно? – поддержала мать Ленка. – Ты уже свое отжила, а я только начинаю! И незачем чужой век заедать и перекрывать нам кислород!
Выехала бы спокойно и всем бы было хорошо! Какого … слушаешь этих сумасшедших?
— А ну, быстренько за.ткнулись обе! – скомандовал Трофимыч. – Если тут и есть сумасшедшие, то, думаю, это только вы.
Поэтому, давайте быстренько шевелите копытами по направлению к выходу – думаю, тут вам ничего не отломится! Деньги за неиспользованный отпуск мы вам переведем!
А о вашей маме мы позаботимся!
— Ты еще сто раз пожалеешь! – на прощанье выкрикнула матери Марина.
— Да, бабушка! – поддержала ее Ленка. – Запомни хорошенько: с сегодняшнего дня у тебя нет внучки!
— Фу, ты, ну, ты – ножки гнуты! – произнес вслед уходящим дед Сергей. — Напугали ежа …! И им Вы хотели подарить квартиру?
Алевтина молчала: не этого безобразия она ждала от родни. А, собственно, чего?
Так всегда бывает, когда ты осмелишься отказать человеку, собирающемуся утвердиться у тебя на шее. Особенно, когда он уже сел и свесил ноги.
Вскоре мама с дочкой вышли из дома с вещами и, не попрощавшись, пошли к причалу.
— Вот и все – а Вы боялись! – произнесла баба Капа. – Ну, что – не очень тошно? Думаю, на казенной койке в доме престарелых было бы гораздо хуже!
— Все будет нормуль! – пообещал Трофимыч. – Трите к носу, Алевтина! Ну, что – отметим освобождение от родственных оков рюмкой квасу?
Остаток отдыха прошел тихо: родственницы знать о себе не давали. Жиличка старалась о произошедшем не вспоминать: они втроем с Капой и Трофимычем говорили на ничего не значащие темы.
— Ну что – еще одну старушку уберегли от гибели! – сказала после проводов постоялицы баба Капа.
— Только бы она не передумала! – засомневался Трофимыч.
— А что – запросто! – поддержала друга бабуля. – Там-то мы ей уже не поможем!
— Но мы с тобой, все же, большие молодцы! И давай себя поощрим! – предложил дед Сергей. — Сегодня у нас в клубе танцы под живую музыку!
Второй состав играть будет, а у меня – выходной! Поэтому, ангажирую тебя, моя пол…вая партнерша, и предлагаю отполировать своими подагрическими пятками местный танцпол!
— Неужели приглашаешь на тур вальса, Цискаридзе? – предположила бабуля.
— Натюрлих! А потом пройдемся в полонезе! Готовь пуанты, ста.рая!
— И пачку? Чтобы получить водокачку? – поинтересовалась баба Капа.
— Скучно с тобой – все-то ты знаешь, везде то-ты побывала — ничем тебя не удивить! – грустно сказал друг и попросил: — Только ты шибко не вертись, а то у меня головокружение начнется и я тебя не удержу!
Знаю я тебя: ты же затейница — как разойдешься в порыве стр..асти…
— А как же я буду делать фуэте? – возразила старушка. — Нет уж: ты давай, не препятствуй! А то поменяю тебя на более сговорчивого и без последствий инсульта. Вот, мне сосед слева давеча предлагал!
— Это Митька, что ли? Так у него же ожирение в последней стадии! – произнес Трофимыч. — Он тебя еще в первом такте затопчет! Он давеча весь хоровод порушил!
Я-то с тобой — бережно, майн либе! Вот только сейчас приму пилюлю от головокружения и пойдем!
И друзья пошли на танцы. А почему, собственно, и нет? Ведь медленные вальсы, которые писал господин Штраус, пока еще никто не отменял…
Я твой суп вылила. Он был на любителя — усмехнулась она и поставила свой борщ на плиту