Ирина сидела за швейной машинкой и подшивала подол свадебного платья, когда за окном хлопнула дверца машины. Звук знакомый — Юрина старенькая «девятка» всегда звучала именно так, словно жаловалась на жизнь. По тому, как он заглушил мотор — не сразу, а дав поработать ещё секунд десять — поняла, что настроение у бывшего мужа хорошее. А это было плохо.
Когда у Юры хорошее настроение, он приезжал с новыми идеями, как можно потратить её деньги. За три года после развода эта закономерность не давала сбоев ни разу. Весёлый Юра означал новые траты, грустный — тоже, но с другими объяснениями.
Ирина отложила работу и прислушалась. Шаги по дорожке были бодрыми, энергичными. Юра даже напевал что-то под нос — верный признак того, что он придумал очередную схему, как выудить у неё денег.
Она мысленно прикинула, сколько у неё сейчас на счетах, и поёжилась. Слишком много — значит, запросит приличную сумму.
Ателье располагалось в подвале её дома, того самого, который остался ей после развода. Юра пытался отсудить половину, но не смог — дом покупался до брака на её деньги, все документы были оформлены правильно. Тогда он злился, говорил несправедливо, что жена выгоняет мужа на улицу. Теперь регулярно наведывался с просьбами о материальной поддержке в виде компенсации за недополученное при разводе.
Подвал когда-то был обычной кладовкой — сырой, холодной, заваленной садовым инвентарём и консервами. Ирина своими руками превратила его в уютное рабочее место. Провела нормальное освещение — три яркие лампы над столами, чтобы не портить зрение. Постелила тёплый линолеум, побелила стены в светло-жёлтый цвет. Поставила обогреватель, чтобы зимой можно было работать без перчаток.
В углу оборудовала маленькую примерочную — отгородила плотной ширмой, поставила удобное кресло, повесила крючки для одежды. На стены развесила зеркала — большое во весь рост и несколько поменьше, чтобы клиентки могли рассмотреть себя со всех сторон.
Начинала она десять лет назад с одной швейной машинки — старенькой «Чайки», доставшейся от бабушки. Шила тогда на кухне, при свете настольной лампы, пока семья спала. Клиенток было мало — две-три соседки, которые приносили подшить школьные брюки детям или ушить платье после диеты. Зарабатывала копейки, но чувствовала — это её призвание.
Швея из неё получилась хорошая. Ещё в школе шила подружкам юбки и блузки, в институте подрабатывала ремонтом одежды — штопала дыры, ставила заплатки, меняла молнии. Руки были ловкие, глаз — точный. Быстро научилась разбираться в тканях, понимать особенности разных фигур, работать со сложными выкройками.
Дела пошли в гору постепенно. Сарафанное радио работало безотказно — одна довольная клиентка рассказывала другой, та — третьей. Ирина шила быстро, аккуратно и недорого. Не завышала цены, не затягивала сроки, не портила отношения с заказчицами из-за мелочей.
Теперь у неё было современное оборудование — три новые машинки разных типов, оверлок, распошивальная машина и даже небольшой паровой манекен для отутюживания готовых изделий.
Клиентки ехали со всего города и пригородов. Свадебные и выпускные платья, деловые костюмы, повседневная одежда по индивидуальным меркам — всё, что требовало мастерского подхода.
Записывались к ней за две недели вперёд, а перед праздниками — за месяц. Работала Ирина с восьми утра до девяти вечера, часто захватывая выходные. Обеденный перерыв позволяла себе только в крайнем случае — слишком много заказов, слишком плотный график.
Усталость накапливалась незаметно. К вечеру спина ныла от долгого сидения в одной позе, глаза слезились от напряжения, пальцы немели от мелкой работы. Но дело приносило не только деньги — оно давало ощущение нужности, профессиональной состоятельности, независимости.
Именно независимость стала главной причиной развода с Юрой. Шесть лет назад он остался без работы — завод, где трудился инженером-механиком, обанкротился в одночасье. Владельцы исчезли за границу, рабочих и специалистов выбросили на улицу без выходных пособий и задолженности по зарплате.
Юра тогда искренне переживал. Под пятьдесят остаться без работы — удар не из лёгких. Первые месяцы он действительно пытался найти новое место. Ездил на собеседования в соседние города, обзванивал бывших коллег, изучал объявления в газетах и интернете. Объяснял неудачи кризисом в экономике, закрытием предприятий, нежеланием работодателей брать возрастных сотрудников.
Ирина его поддерживала, как могла. Понимала — мужчине действительно тяжело признать, что жена стала главным добытчиком в семье. Особенно такому, как Юра, привыкшему быть главой семьи, принимать финансовые решения, планировать крупные покупки.
Но поиски работы постепенно сходили на нет. Юра стал ссылаться на возраст — кому нужны пятидесятилетние инженеры? Все ищут молодых, энергичных, готовых работать за небольшие деньги на перспективу. Опытных специалистов не ценят, предпочитают выпускников институтов без опыта, но с амбициями.
Ещё через год он окончательно перестал искать работу. На прямые вопросы отвечал уклончиво — рассматриваю варианты, жду подходящего предложения, не хочу хвататься за что попало. Но Ирина видела — он смирился с ролью домохозяина.
Правда, домохозяин из него получился странный. Готовить не умел и учиться не хотел — максимум, на что был способен, разогреть готовую еду в микроволновке. Убирался через силу и по настроению — мог неделю не замечать пыли на мебели, а потом вдруг устроить генеральную уборку в три часа ночи.
Стирку доверял исключительно машине — руками не стирал принципиально. Гладил только свои рубашки, и то криво. Покупки делал нерегулярно — мог принести пять буханок хлеба и забыть про молоко, или купить деликатесы на последние деньги, не позаботившись о необходимом.
Зато тратить деньги научился виртуозно. Сначала на себя — новая одежда, техника для хобби, книги, которые не читал. Потом на семейные нужды — ремонт машины, который можно было отложить, новая мебель вместо ещё вполне приличной, бытовая техника последних моделей взамен исправно работающей старой.
А потом подключились родственники.
Старший брат Алексей всегда был неудачником. На два года старше Юры, но выглядел на все семьдесят — жизнь его не жаловала лаской. Первая жена ушла к сослуживцу, забрав детей и половину имущества. Вторая выгнала за постоянные загулы и безответственность. Третий брак продержался меньше года — молодая жена быстро поняла, что ошиблась в выборе.
Работал Алексей спорадически — то здоровье подводило, то с начальством не ладилось, то зарплата не устраивала. Жил в однокомнатной квартире, доставшейся от юабушки, постоянно нуждался в деньгах. То коммунальные службы грозили отключением, то техника ломалась, то требовалось лечение.
И каждый раз он обращался за помощью к младшему брату. А тот, в свою очередь, шёл к жене.
Ирина помогала. Не от большой любви, а из жалости к Юре. Видела, как он мучается, прося деньги на брата. Как оправдывается, объясняет, почему нельзя отказать родному человеку. Давала деньги и старалась не вспоминать, на что ещё можно было их потратить.
Последней каплей стала история с кредитом. Юра взял двести тысяч рублей на развитие интернет-бизнеса — собирался покупать товары в Китае и продавать через сайт. Изучал форумы, читал статьи успешных предпринимателей, общался в специализированных группах. Был уверен — это золотое дно, все так делают и богатеют.
Деньги потратил быстро — закупка товара, аренда склада, создание сайта, реклама. А потом выяснилось, что продавать гораздо сложнее, чем покупать. Конкуренция огромная, цены демпинговые, покупатели придирчивые. Товар лежал мёртвым грузом, морально устаревал, занимал место.
Через полгода Юра распродал остатки за бесценок и закрыл проект. А кредит остался — двести тысяч плюс набежавшие проценты. Банк требовал возврата, коллекторы звонили день и ночь, грозили приездом судебных приставов.
И тогда Юра заявил, что у жены есть деньги, она должна закрыть его долг. Не попросил — потребовал. Объяснил, что семья должна решать проблемы сообща, а его кредит — это семейная проблема.
Тогда Ирина и поняла — хватит. Муж окончательно превратился в иждивенца, который считает её деньги своими. Развелись быстро, почти без скандалов. Юра переехал к пожилой матери, жившей в однокомнатной квартире на окраине.
Но расставание с мужем не означало расставания с его проблемами. Юра регулярно объявлялся с просьбами о материальной помощи. То ему нужны были деньги на лекарства, причем то матери, то ему самому, то на помощь всё тому же Алексею.
Полтора года назад умерла его мать. Женщина была хорошая, добрая, Ирина её любила. Юра приехал в слезах — похороны организовать не на что, работы по-прежнему нет, мать хоронить не в чём. Ирина дала сорок тысяч — на гроб, место на кладбище, поминки. Всё-таки свекровь заслуживала достойных проводов.
После похорон Юра перебрался к Алексею. Два брата в одной квартире — логично и экономно. Квартиру матери решили сдавать. Но сдать получилось за копейки — все же квартира была старая и маленькая. Но денег это им не прибавило, зато просьб о помощи стало больше.
Теперь Юра просил регулярно не только для себя, но и для брата.
Каждый визит начинался одинаково. Юра приезжал в хорошем настроении, рассказывал о своих планах по трудоустройству, интересовался делами Ирины, хвалил её успехи в работе. А потом плавно переходил к главной теме — кому-то нужна помощь, а у него денег нет.
Истории были разные, но суть одна. У Алексея сломался холодильник — нужно двадцать тысяч на новый. У Алексея заболели зубы — пятнадцать тысяч на лечение. Алексею нужна справка для оформления пособия — пять тысяч на взятку в поликлинике.
Каждый раз Юра объяснял, что они всё-таки были семьёй, нельзя бросать в беде близкого человека. Что у Ирины дела идут хорошо, ателье процветает, а они бедствуют. Что помощь — это временно, скоро они встанут на ноги и отдадут долги.
Но годы шли, а на ноги они не вставали. Алексей по-прежнему работал от случая к случаю, Юра вообще не работал. Зато регулярность просьб о деньгах поражала своей стабильностью — раз в месяц-полтора Юра обязательно объявлялся с новой проблемой.
И вот он приехал снова.
— Ир, ты дома? — крикнул он с крыльца.
Ирина поднялась из подвала. Юра стоял у двери, улыбался широко и фальшиво.
— Слушай, я сегодня с Витькой встречался. Помнишь Витьку? Алексею друг ещё со школы.
Ирина помнила Витьку — ещё одного неудачника из той же компании. Работал он редко и неохотно, семьи не завёл, жил в съёмных углах, потому что его мать выгнала, как только он начал таскать ценные вещи из дома.
— У него проблема образовалась, — продолжал Юра. — Работу потерял, съём квартиры платить нечем. Хозяин выгоняет на улицу. Ему бы тысяч двадцать на первый месяц аренды нового жилья.
— И что мне до Витьки? — спросила Ирина.
— Как что? Он же практически родственник. С Алексеем дружат сорок лет, считай, как братья.
— Юра, я Витьке ничего не должна.
— Ну как не должна? У тебя же деньги есть, а он пропадает совсем.
Ирина слушала привычные слова и чувствовала, как внутри закипает давно сдерживаемая злость. Три года одного и того же — приезжает, просит, объясняет, почему она обязана помочь. А сам не работает, не пытается что-то изменить, живёт за чужой счёт.
— Пусть работу ищет, — сказала она.
— Да кто его возьмёт? Возраст, профессии нормальной нет.
— Меня в моём возрасте клиентки берут.
— Это другое дело. У тебя бизнес налажен.
— Которого не было десять лет назад. Я его с нуля создавала.
— Ну помоги человеку! Двадцать тысяч — для тебя же копейки.
— Для меня это работа по четырнадцать часов в день.
— Ну и что? Заработаешь ещё.
— Заработаю. А вы потратите и придёте за новой порцией.
— Да что за жадность такая? — возмутился Юра. — Деньги у тебя есть, значит ты обязана отдать нам с братом!
Эта фраза стала последней каплей. Ирина посмотрела на бывшего мужа — на человека, который три года не работал, но считал её деньги своими. На человека, который привёл с собой целую свиту иждивенцев и требовал их содержать.
— Ты уже не муж, — сказала она спокойно и отчётливо. — А наглая статья расхода.
Юра застыл, словно получил пощёчину.
Ирина прошла в дом, достала с полки тетрадь в клеёнчатой обложке. Та самая, где она записывала все свои «благотворительные» траты последних лет. Вернулась к Юре, открыла тетрадь.
— Знаешь, что это?
— Понятия не имею.
— Записи. Кому, когда, сколько денег дала. Послушай внимательно.
Она зачитала весь список — от похорон свекрови до последней взятки для справки Алексея. Сто десять тысяч рублей за полтора года. Деньги, заработанные её трудом, потраченные на людей, которые даже спасибо толком сказать не умели.
— И что из этого следует? — спросил Юра.
— А то, что банкомат закрывается. Больше ни копейки.
— Как это?
— Очень просто. Хотите жить — идите работать. Хотите помогать друзьям — зарабатывайте свои деньги и помогайте.
— Да где мы в наши годы работу найдём?
— Там же, где её нашли тысячи других людей вашего возраста. Охранниками, дворниками, грузчиками. Работы полно.
— За копейки!
— За свои копейки. Не за чужие.
Юра ещё пытался спорить, доказывать, что она неправа. Но Ирина была непреклонна. Проводила его до машины, сказала больше не приезжать с просьбами о деньгах.
Вечером позвонил Алексей. Голос пьяный, обиженный. Пытался давить на жалость, рассказывал, как им тяжело живётся. Ирина выслушала и положила трубку.
На следующий день поменяла замки в доме — на всякий случай.
Через месяц узнала, что Алексей устроился ночным сторожем на склад. Зарплата маленькая, но стабильная. Витька тоже нашёл работу — курьером в службу доставки. Оказывается, когда приперло к стенке, работу найти можно.
А Юра до сих пор сидит без дела. Живёт у брата, ест его еду, жалуется на судьбу. Но к Ирине больше не приезжает — понял, что бесполезно.
Ирина работает, зарабатывает, тратит деньги на себя и своё дело. Купила новое оборудование, расширила ателье, начала шить свадебные платья на заказ из дорогих тканей. Впервые за годы позволила себе хороший отпуск — съездила на море, отдохнула от швейной машинки и вечных заказов.
Без наглых статей расхода жизнь стала намного лучше.
Иногда Ирина встречает в городе общих знакомых. Они рассказывают про Юру и Алексея — как живут, чем занимаются. Алексей работает, даже немного копит деньги. Юра по-прежнему ищет себя, но уже не так активно жалуется на жизнь.
А недавно одна из знакомых рассказала интересную новость — Юра пытался одолжить деньги у неё. Тысяч пять на самое необходимое. Получил отказ и очень удивился — почему люди такие жадные стали?
Ирина усмехнулась, услышав эту историю. Видимо, бывший муж так и не понял главного — чужие деньги не становятся твоими от того, что ты в них нуждаешься.
Подлость от сестры