— Привет, Леночка, — при виде внучки Ангелина Михайловна подхватила бросившуюся к ней девочку на руки и, покачав немного, опустила обратно на пол.
Не обращая внимания на стоящих в коридоре полностью одетых Игоря с Катей принялась раздеваться.
– А я тут мимо шла, решила зайти как раз.
— Мам, мы вообще-то уходить собирались.
— Вот хорошо, что я успела. Куда идем?
Игорь принялся за спиной тещи делать Кате предупреждающие жесты, мол, не говори. Но молодая женщина лишь честно призналась родительнице:
— В парк гулять и в кафе детское заглянуть, которое недавно открылась. Леночка туда просилась всю неделю, увидела в рекламе игровую комнату – и теперь только о ней и говорит.
— Ой, как хорошо. Ну пойдемте, посидим в кафе, и в парке погуляем. Леночка, давай ручку! Вы пока одевайтесь-собирайтесь, а мы с ребенком вас внизу подождем.
Стоило двери закрыться за спиной Ангелины Михайловны, как Игорь принялся сверлить жену Катю тяжелым, мрачным взглядом.
— Ты так и будешь молчать? – угрюмо спросил он. – Так и будешь молча смотреть и терпеть, что она лезет без мыла в нашу жизнь, забивает собой все наше свободное время и даже, кажется, скоро полезет к нам третьей в кровать?
— А что я могу сделать? Ты мне что сказал, помнишь? Что я плохо воспитана, что я не могу наладить с мамой отношения и по-человечески с ней объясниться.
А, да, еще – что я просто хочу сорвать злость на пожилом человеке, который желает мне исключительно добра. Ты же был таким добрым, белым и пушистым в тот момент?
— Да откуда я мог знать…
— Да с моих слов прекрасно можно было знать, что единственный способ послать подальше мою маму – это словами через рот послать и пин.ка для верности прибавить.
Что она не отвяжется, что она присосется к тебе, как пиявка, что она будет выставлять себя желающей добра и со всех сторон жертвой, пока ты будешь вынужден терпеть ее рядом и во всем под нее прогибаться…
Ты мне не поверил? Ты меня не поддержал, когда я в самом начале пыталась очертить границы нашей семьи?
Мон.стр.ом меня выставил, а сам нимб примерил? Вот теперь сам и разбирайся, Игорек. Сам, без меня и моей поддержки. В конце концов, ее в наш дом ты впустил.
Игорь нахмурился еще сильней и вздохнул. Да, пустил. Да, не поддержал. Да только кто же знал, что все на самом деле настолько запущено.
Когда ты с раннего детства живешь в детском доме, радуешься хоть какому-то вниманию от родителей, пусть и формально эти родители, верней, мать – не твои собственные, а твоей второй половинки.
Радовался Игорь поначалу, как ребенок, что мама его невесты, Кати, не пеняет дочери за выбор мужчины с таким прошлым, а принимает его, как сына родного.
Да только радость длилась недолго.
Поначалу он поражался тому, насколько грубой и агрессивной может быть Катя по отношению к своей матери. «Доченька, я тут тебе… — По шла т ы н а …» было для них повседневным вариантом общения.
И настолько Игорю обидно было за пожилую женщину, что взялся он невесту, а следом и жену, постоянно одергивать.
И продолжал это делать даже в тот момент, когда стало ясно, что Катя не просто так груба, резка и сразу по матушке эту самую матушку песочит.
Ведь теща Игорю досталась пусть и не совсем сумасшедшая, но так, с недостатком вентиляции в голове.
А именно – с проблемами восприятия на слух любой информации, поданной спокойным тоном и без ругани.
А еще – эта замечательная женщина безумно любила компанию. Почему-то из всех возможных компаний предпочитая общество дочери и зятя.
Сейчас, когда каждые выходные эта замечательная женщина не давала им побыть втроем, везде вклиниваясь дополнительным участником семейной тусовки, сил терпеть больше не оставалось.
Да только теперь уже на помощь не захотела приходить жена. Придется все решать самому.
— Ангелина Михайловна, можно вас на разговор? – Игорь все-таки решил поговорить во время прогулки, когда Катя увела Леночку купить понравившуюся девочке игрушку.
— Конечно, сыночек.
— Понимаете, Ангелина Михайловна, вас как-то слишком много в нашей жизни.
— Что значит «много», Игорек? Я же помогаю вам, Леночку занимаю, никому не мешаю.
— Мешаете, Ангелина Михайловна. Вот сегодня мы хотели провести время со своей дочерью, понимаете? Я, Катя и Леночка. Втроем. А потом пришли вы.
— Так я же вам не мешаю, — широко улыбнулась любящая почти-мать. Игорь почувствовал, как от улыбки тещи по спине пробежал холодок.
Что-то было такое в ее взгляде, как будто она прекрасно понимала, чем именно мешает. Ну ведь невозможно не понимать, верно же?
Но почему тогда игнорирует постоянные просьбы хоть на день оставить их в покое?
Почему приходит к ним домой каждый день и не дает молодой семье время без «бабушки» в доме?
— Послушайте, может быть вам найти себе какое-то другое занятие? Вышивка, вязание, я не знаю… Садоводство.
Вы, в конце концов, еще не старая женщина, могли бы познакомиться с подходящим кавалером…
«И сделать себя уже его проблемой, а не нашей», — мысленно завершил Игорь, вслух эту реплику не произнеся.
— Игоречек, да ты не беспокойся, меня все устраивает. Мне нравится проводить время с вами и с Леночкой.
— Но нам не нравится, Ангелина Михайловна. Мне и Кате.
— Да про Катю я-то знаю, никогда она не ценила внимание, любовь и заботу. А тебе-то что не так, сыночек?
— Да много потому что заботы вашей, понимаете? Ни вздохнуть, ни газануть.
— Значит, я вам все-таки мешаю, — поджала губы Ангелина Михайловна. – Не ожидала я такого от тебя, Игорь. Казалось мне, что уж ты-то будешь…
— Вот именно, Ангелина Михайловна. Даже мне вы мешаете. Вас слишком много. Вы могли бы оставить нас в покое?
И приходить только раз в неделю в один из выходных. И лучше бы звонили перед тем, как зайти, хорошо?
А то мы можем с дочерью вашей супружеский долг отдавать друг другу, а вы в этот момент придете…
— Да ничего, сыночек, я под дверью подожду, — на голубом глазу заявила ему пенсионерка.
— Не надо под дверью ждать. Просто звоните, если соберетесь прийти и мы будем обо всем договариваться. Чтобы и нам, и вам было удобно.
— Да мне всегда удобно.
«Я это уже понял», — этого Игорь тоже вслух не сказал. Лишь убедился, что слова его до тещи дошли.
О чем и рассказал потом Кате, похваставшись своей победой. И понял, что происходит что-то не то, по ехидной улыбке жены.
— Ни о чем ты с ней не договорился. Спорим? Вот завтра она придет – и ты тогда будешь мыть посуду.
Она не понимает иначе, как с ором и матом. Считает, что это из вежливости отказываешься, а на самом деле все еще нуждаешься в ее помощи. И прямо-таки жаждешь ее.
— Чего я жажду, так это хоть раз с утра не лицезреть присутствие тещи в своей жизни, — вздохнул Игорь.
Понимая, что в голове то и дело появляются мысли в духе «хорошо, что я сирота – еще одной тетки с задвигом наша семья просто не выдержала бы».
Ну, насчет семьи неизвестно, а вот нервы… Нервы у Игоря не выдержали уже на следующий день, когда дверь спальни с утра распахнулась и теща, зайдя в их комнату как к себе домой, принялась запихивать в шкаф сухое постельное белье.
— Ой, деточки, разбудила, да? А я тут мимо шла и зайти решила.
Смотрю – у вас белье на сушилке висит, сложить же надо, а то непорядок.
Да, кстати, а…
— Ангелина Михайловна! – вскочив с кровати и поспешно натянув на себя простынь, Игорь набрал в грудь побольше воздуха и в следующий момент разом вспомнил весь лексикон, узнанный во время пребывания в детском доме.
Последующие три минуты теща вынуждена была выслушивать, что дубликат ключей ей дан не для того, чтобы заходить к ним, как к себе домой.
Что они договорились, что она будет звонить перед тем, как прийти. И что она, вроде бы как, должна приходить раз в неделю, а не заваливаться к ним каждый день с утра пораньше, как на работу.
— Вот, значит, как ты заговорил, Игорек? Катька против меня настроила, оно и понятно.
А ты ведь казался мне таким хорошим мальчиком, надеялась даже, что дочь мою перевоспитаешь, а ты…
— Идите …, Ангелина Михайловна. Идите и больше не возвращайтесь, а не то… — выйдя из себя, принялся орать Игорь.
Чувствуя себя одновременно хуже некуда, но в то же время понимая – иначе не дойдет.
Иначе они так и будут жить «расширенной семьей», не имея ни личного пространства, ни времени друг для друга.
А так… Была бы его воля – вернулся бы в прошлое и поддержал бы Катю тогда, да еще и извинился бы.
Впрочем – извиниться он сможет и сейчас. Тем более, что теперь, когда теща наконец-то исчезла из их жизни, извиняться можно хоть каждое утро не боясь, что в самый неподходящий момент откроется дверь и на пороге появится «любящая мама».
Ты им тапочки купил? Купи ещё билет обратно — пригодится, — Лена хмыкнула