Звук телевизора в квартире был чужим. Громким, дребезжащим — детские голоса пели песенку про машинки-грузовички, которые едут по дорожке. Оля замерла в прихожей, прислушиваясь. В их доме телевизор включали редко, да и никогда — на детские каналы.
Денис вставил ключ в замок осторожно, словно боялся спугнуть звук. Они вернулись с дачи матери — провели выходные, пропалывая грядки с помидорами и огурцами. Оля устала, руки ещё пахли землёй и укропом. Хотелось принять душ, заварить чаю с малиновым вареньем и лечь спать пораньше.
— Ты сегодня утром телевизор включала и не выключила? — спросил Денис тихо.
— Нет. И вообще не помню, когда последний раз его включала.
Квартира на четвёртом этаже пятиэтажного дома — тишина здесь была привычной, почти священной. Соседи справа — пожилая пара, которая ложилась спать в девять вечера. Слева — молодая семья с грудным ребёнком, но и они вели себя тихо. Этот звук — детские голоса и музыка — точно шёл из их гостиной.
Денис открыл дверь медленно. В квартире пахло едой — чем-то жареным, домашним. И ещё — незнакомым детским шампунем с запахом клубники.
— Кто там? — крикнул он неуверенно.
— А, это вы пришли. Заходите, не стесняйтесь.
Голос был знакомый. Андрей. Брат мужа. Но что он делал в их квартире?
Оля вспомнила последнюю встречу с Андреем — три месяца назад, на дне рождения свекрови. Он сидел за столом напротив, резал торт четырёхлетнему сыну Артёму и рассказывал очередную историю про проблемы на работе.
Жена его, Лена, молчала рядом — как всегда. Тихая, незаметная женщина с короткими волосами и усталыми глазами. Андрей говорил за неё, отвечал на вопросы, которые к ней обращали гости, словно она была немой.
— Лена устала, — объяснял он тогда. — Ребёнок ночью плохо спал.
— Да нет, всё нормально, — попыталась возразить Лена, но Андрей уже перевёл разговор на другую тему.
Оля тогда подумала, что Лена выглядит не усталой, а запуганной. Как человек, который разучился говорить вслух, потому что его слова всё равно никого не интересуют.
Они прошли в гостиную. На их диване — том самом сером диване, который они с Денисом купили недавно, откладывая деньги по три тысячи в месяц — развалился Андрей. В домашней одежде, в спортивных штанах и футболке с надписью «New York». Рядом с ним на полу сидел Артём, строил башню из детских кубиков. Кубики принесли с собой — яркие, пластиковые, с картинками животных.
По квартире были разбросаны детские вещи. Куртка на стуле, кроссовки под столом, рюкзак с изображением человека-паука в углу. На кухонном столе стояла детская бутылочка с остатками сока и тарелка с крошками от печенья.
— Андрей? — Оля не понимала происходящего. — Что… как ты здесь оказался?
— Да так, пожить приехали немного, — ответил он, не отрывая взгляд от экрана. Там прыгали разноцветные зайчики и пели песню про дружбу.
В голосе Андрея слышалась привычная для него уверенность. Он всегда был таким — решительным, не терпящим возражений.
В детстве, как рассказывал Денис, Андрей был старшим братом, который командовал младшими. В армии стал сержантом, потому что умел заставить солдат слушаться. На работе — начальником отдела, хотя образования хватало только на инженера.
— Как это пожить? — Денис сел в кресло напротив, всё ещё не веря своим глазам. — Откуда у тебя ключи от нашей квартиры?
— У мамы взял.
Оля вспомнила. Действительно, год назад они оставили свекрови запасные ключи — на случай, если что-то случится с квартирой, пока их нет в городе. Тогда это казалось разумным решением. Свекровь жила не так-то и далеко, могла быстро добраться, если прорвёт трубу или возникнут другие проблемы.
— Мама дала тебе наши ключи? Без нашего разрешения?
— А что, нельзя было? Ситуация сложная. Ребёнку нужно место для ночёвки.
Андрей наконец оторвался от телевизора и посмотрел на них. Лицо усталое, небритое. Глаза покрасневшие — то ли от недосыпа, то ли от выпивки. Одежда мятая, словно спал в ней.
— Какая ситуация? — спросил Денис. — Где Лена?
— А Лена к своим родителям уехала. Надумала.
— Что значит надумала?
Андрей сплюнул в сторону — привычка, оставшаяся с армейских времён.
— Да всё она надумала! Изменяет мне. С Борькой этим, механиком своим переписывается постоянно. До ночи в телефоне сидит, хихикает. Думает, я не вижу.
Оля вспомнила Лену на том дне рождения. Как она сидела с телефоном, изредка улыбаясь чему-то на экране. Андрей тогда несколько раз спрашивал её, с кем она переписывается, и каждый раз получал одинаковый ответ: «С подругой». Лицо у неё становилось напряжённым, пальцы дрожали, когда она убирала телефон в сумку.
— Ты уверен, что она на это решилась? — спросила Оля осторожно.
— А что тут быть неуверенным? Факты налицо. Сообщения удаляет, звонки скрывает. Позавчера до двух ночи с кем-то переписывалась. Я спрашиваю — с кем? Говорит — с подругой, про работу болтали. Да какая подруга в два ночи пишет про работу?
Андрей говорил с той же уверенностью, с которой всегда высказывал свои суждения. Он никогда не сомневался — ни в себе, ни в своих выводах. Если решил, что Лена гуляет, значит, так оно и есть. Никакие объяснения, никакие доказательства обратного его не переубедят.
— Может, действительно подруга? — предположил Денис.
— Ага, подруга. Я ей и говорю — если я узнаю, что ты мне изменяешь, ребёнка у тебя не будет. Я его сам воспитаю. Нечего детей в раз..врате растить.
Артём поднял голову от кубиков, посмотрел на отца большими серьёзными глазами. В этом взгляде было что-то взрослое, понимающее. Словно мальчик уже привык к родительским скандалам и научился их игнорировать.
— И что, ты просто забрал сына?
— А что мне было делать? Она сегодня утром заявляет — еду к родителям на выходные, помочь надо. Я говорю — езжай, помогай. Только ребёнка с собой не бери. Пусть со мной время проведёт.
Оля представила эту сцену. Лена собирает сумку, а Андрей стоит рядом и объясняет ей условия. Артём играет в соседней комнате, слышит повышенные голоса и понимает — опять родители ругаются. Ему четыре года, но он уже знает, что такие разговоры заканчиваются маминими слезами и папиными хлопанием дверью.
— И сколько вы планируете у нас жить?
— Да дня два-три. Пока Лена не поймёт, что натворила.
Андрей снова уставился в телевизор. По экрану бегали мультяшные животные, пели песни про дружбу и взаимопомощь. Артём слушал внимательно, повторял слова за персонажами.
— Андрей, но нас же нужно было предупредить. Мы могли планы иметь на выходные.
— Какие планы? Вы же дома сидите постоянно. Не выдумывай — я вас знаю.
В словах Андрея слышалось пренебрежение. Он всегда считал, что люди без детей живут неполноценной жизнью. Что их проблемы — не настоящие проблемы, а развлечения от скуки. Семья с ребёнком — вот настоящая семья. А остальные просто играют в отношения.
— Не в этом дело. Это наша квартира. Мы имеем право знать, кто в ней находится и кто собрался в ней ночевать.
— А что такого, что мы без спроса заехали? — Андрей буркнул, не отрывая взгляд от экрана. — Квартира твоя, а родня в беде. Ты не можешь быть против.
Оля почувствовала, как поднимается раздражение. Эта фраза — «ты не можешь быть против» — звучала как приказ. Словно Андрей заранее решил за неё, что она обязана помочь. Не попросил, не объяснял ситуацию — просто поставил перед фактом.
— Ладно, — сказал Денис, пока Оля думала, что ответить. — На одну ночь можете остаться. Но завтра нужно решать вопрос по-другому.
— Денис! — Оля посмотрела на мужа с недоумением. — Мы даже не обсудили это!
— Оль, он мой брат. И ребёнок здесь. Куда им идти?
— К себе домой!
— Там Лена может появиться. Устроит скандал при ребёнке.
— А здесь не устроит?
— Я ей не говорил, что к вам поехал.
Оля поняла, что попала в ловушку. С одной стороны — действительно жалко ребёнка. Артём ни в чём не виноват, а страдает от родительских разборок.
С другой — ей самой не хотелось участвовать в чужих семейных драмах. У неё с Денисом своя жизнь, своё право на покой в её собственной квартире.
— Хорошо, — сказала она наконец. — Одну ночь. Но завтра вы разбираетесь со своими проблемами сами.
Вечер прошёл в напряжённой тишине. Андрей смотрел телевизор, переключая каналы с новостей на спорт, со спорта на фильмы. Артём играл на полу — то с кубиками, то с машинками, которые нашёл в пакете с вещами. Оля готовила ужин, слушая детское бормотание и комментарии Андрея к происходящему на экране.
За ужином Артём вёл себя тихо, аккуратно ел макароны с сосисками. Время от времени поглядывал на отца, словно проверяя — не сердится ли, не собирается ли кричать. И потом вдруг выдал:
— А я хочу братика. Но мама говорит, что папа не даёт.
Андрей поперхнулся чаем, покашлял.
— Ешь давай, не болтай лишнего.Или иди мультики смотри.
Артём послушно встал из-за стола, унёс свою тарелку к мойке. Четыре года, а уже знает — когда папа говорит «хватит» таким тоном, лучше не спорить.
Оля проводила мальчика взглядом, потом посмотрела на Андрея. Он сидел, уставившись в тарелку, жевал сосиску с таким видом, словно она была сделана из резины.
— Андрей, а может, вы действительно не подходите друг другу с Леной? — спросила она осторожно.
— Подходим. Просто она характером испортилась. Раньше послушная была, а теперь — каждое слово обсуждает.
— Может, это нормально? Люди меняются, взрослеют.
— Меняются в худшую сторону. Я же вижу — начала гулять. Работа, работа… А дома дела запущены, ребёнком не занимается.
— А ты занимаешься?
— Я мужчина. У меня другие обязанности.
Оля хотела возразить, но Денис покачал головой — не связывайся. Они знали Андрея много лет. Переубедить его в чём-то было невозможно. Он всегда был прав, все остальные — ошибались.
Ночью, около двух часов, раздался звонок в дверь. Долгий, настойчивый. Потом ещё один. И ещё.
Оля проснулась от звука, некоторое время лежала, прислушиваясь. Может, показалось? Но звонок повторился, теперь уже более долгий.
— Кто это может быть? — пробормотал Денис, садясь на кровати.
— Наверное соседи.
Из гостиной донёсся детский плач — Артём проснулся от звонков и испугался.
— Андрей! — раздался женский голос из-за двери. — Я знаю, что ты там! Открой немедленно!
Лена.
Оля накинула халат, вышла в коридор. Андрей стоял возле двери в одних спортивках и футболке, прижимал к себе плачущего сына.
— Не открывай, — прошептал он. — Пусть кричит.
— Андрей, открой дверь! Или я полицию вызову! Ты украл моего ребёнка!
— Какого украл? Это мой сын тоже!
— Открывай, говорю! Артём, мамочка пришла! Мамочка здесь!
Детский плач усилился. Артём рвался к двери, но отец держал его крепко. В коридоре слышались голоса соседей — кто-то выглядывал, ругался, грозился вызвать участкового.
— Надо открыть, — сказала Оля. — Соседи уже проснулись, сейчас половина дома сбежится посмотреть на скандал.
— Не открывай. Я ей покажу, как от мужа бегать!
Но Денис уже шёл к двери. Звонки и крики продолжались, к ним добавился стук соседей по батарее — традиционный способ выражения недовольства в их доме.
— Лена, проходи, но тише. Весь дом разбудишь.
Лена ворвалась в квартиру как ураган. Растрёпанная, в мятой футболке и джинсах, с заплаканными красными глазами. Волосы торчали в разные стороны, на лице — царапина, словно бежала через кусты.
— Где мой сын? — закричала она, увидев Андрея с ребёнком на руках.
— Здесь твой сын! И мой тоже!
— Как ты посмел его увезти?
— Посмел! Ещё как посмел! Мать-изменница!
— Какая изменница? Ты с ума сошёл!
Артём плакал всё громче, тянул руки к маме. Лена кинулась к нему, но Андрей отступил, прижимая ребёнка к себе.
— Отдай мне сына!
— Не отдам, пока не признаешься и не извинишься!
— За что извиняться?
— За измену!
— Какую измену? — Лена была в истерике, голос дрожал от злости и усталости. — Ты выдумал себе! У меня кроме работы и дома никого нет!
— А кто с Максимом переписывается?
— Максим — мой коллега!
— Да ну? И почему тогда сообщения удаляешь?
— Потому что ты из-за каждого мужского имени в моём телефоне скандал устраиваешь!
Оля стояла в коридоре, наблюдая за этой сценой, и понимала — это не первый такой скандал. И не последний. Андрей и Лена играли в эту игру уже давно.
Он обвинял, она оправдывалась. Он требовал доказательств невиновности, она пыталась их предоставить. А между ними — ребёнок, который привык к родительским крикам как к естественному фону своей жизни.
— Лена, может, успокоишься? — попыталась вмешаться Оля. — Ребёнок пугается.
— А вы! — Лена повернулась к ней с такой яростью, что Оля невольно отступила. — Как вы могли их приютить? Вы понимаете, что содействуете похищению?
— Никто никого не похищал, — попытался объяснить Денис. — Андрей отец ребёнка, имеет право…
— Отец, который украл сына! Который запугивает жену! Который выдумывает измены! По нему психушка плачет!
— Не выдумываю, а вижу! — рявкнул Андрей. — Покажи телефон!
— Не покажу! У меня есть право на личное пространство!
— У гулящих нет никаких прав!
Оля поняла, что ситуация выходит из-под контроля. В коридоре опять слышались голоса соседей, кто-то стучал в стену, требуя тишины. Ещё немного — и действительно приедет участковый.
— Всё, хватит! — сказала она громко. — Лена, забирай ребёнка, и уходите оба. Разбирайтесь дома, не в нашей квартире.
— Да! — поддержала Лена. — Мы уходим прямо сейчас! Андрей, отдавай сына!
— Никого я не отдаю!
— Тогда я вызываю полицию!
— Вызывай! Я расскажу им, какая ты мать!
— А я расскажу, какой ты отец!
Лена достала телефон, начала набирать номер. Руки дрожали, она несколько раз ошибалась, начинала сначала.
— Стой! — Оля схватила её за руку. — Не нужно полицию. Мы сами разберёмся.
— Как разберёмся? Он не отдаёт мне ребёнка!
— Отдаст. Правда, Андрей?
— Не отдам, пока не извинится.
— За что? За то, что с коллегой переписывалась?
Оля посмотрела на эту сцену — на плачущего ребёнка, на истеричную мать, на упрямого отца — и поняла: это только начало.
Пока Андрей и Лена не решат свои проблемы, скандалы будут продолжаться. А страдать будет Артём.
Через полчаса уговоров и угроз Андрей наконец сдался. Отпустил сына, который кинулся к маме и обнял её крепко, всё ещё всхлипывая.
— Ладно, — сказал Андрей, одеваясь. — Пошли домой. Но это не конец разговора, Лена.
— Конец, — ответила Лена, качая ребёнка на руках. — Завтра подаю на развод.
— Как хочешь. Алименты всё равно платить не буду.
— Будешь. Через суд заставлю.
Они ушли, продолжая спорить уже в подъезде. Голоса эхом разносились по лестничной клетке, будили соседей на других этажах.
Оля закрыла дверь, прислонилась к ней спиной. В квартире стало тихо — непривычно тихо после всего этого шума.
— Больше никого, — сказала она. — Никого не оставлю ночевать.
— Согласен. Хоть и жалко их.
— Им нужен семейный психолог, а не наша квартира для разборок.
— Думаешь, разведутся?
— Обязательно разведутся. И правильно сделают. Артёму лучше жить с одним спокойным родителем, чем с двумя, которые постоянно воюют.
На следующий день Андрей звонил несколько раз. Просил прощения, объяснял, что ситуация сложная, что он не хотел их беспокоить.
Лена действительно подала заявление на развод, и теперь ему нужна помощь — совет, поддержка, место, где можно переночевать, если жена выгонит.
— И что мне делать? — спрашивал он жалобно.
— Снять квартиру, — ответила Оля. — Найти работу получше. Подумать, почему жена захотела развестись.
— Но я же прав! Она действительно гуляет!
— Докажи.
— Как доказать? Она всё скрывает!
— Значит, не изменяла.
— Ты же женщина, ты должна понимать…
— Понимаю. Понимаю, что Лена устала от твоих подозрений и контроля.
— Ты жестокая, Оля.
— Не жестокая. Просто не хочу участвовать в чужих драмах.
Через месяц развод был оформлен. Лена получила ребёнка и алименты, Андрей — право на встречи по выходным. Он продолжал утверждать, что жена изменяла, что развод — её каприз, что все женщины одинаковые.
А Оля и Денис поменяли замки и забрали запасные ключи у свекрови. Договорились — никого в дом без приглашения. Даже родственников. Особенно родственников, которые считают, что родственные связи дают право вламываться без спроса.
Без вины виноватая