— Ну, хорошо – пусть переезжают! – неожиданно согласилась дочь. – Только на полгода — полгода я потерплю! Но тогда пусть выплачивают ипотеку.
— То есть ты хочешь, чтобы брат и его жена в декрете выплачивали за тебя ипотеку? – совершенно искренне удивилась Яна Романовна.
— Ну, да – хочу! Это будет справедливо! Разве не так?
— Не так! – заупрямилась мама.
— Аня, Лерочку увезли в роддом! – раздался в телефоне взволнованный голос мамы.
— Так, наверное, срок уже подошел! – ответила Аня, сидящая на работе и что-то печатающая одним пальцем в компьютере. — Держи меня в курсе!
После чего отключилась.
Маму можно было понять: это были первые роды в их семье и первый внук – рожала невестка.
Новоиспеченная бабушка позвонила через три часа, чтобы сообщить, что у нее родилась внучка, а у Ани – племянница!
— Ну, что – поздравляю тебя, бабуля! – произнесла девушка.
— Я вот что подумала, — не стала ее слушать Яна Романовна. – Будет лучше, если ты переедешь к нам с отцом, а свою двушку отдашь брату – их же теперь трое!
«Конечно, это будет лучше, кто бы сомневался!» – подумала дочь.
Только опять не для нее, а для любимого младшего брата! Которому всегда доставались все «пенки». А ты уж, доча – сама, сама, сама…
И она все делала сама: выучилась на свои, подрабатывая вечерами, и купила квартиру на свои, сейчас выплачивая ипотеку.
Квартиру взяла «с замахом» на будущее – двушку. Хотя семьи у тридцатилетней Ани все еще не было.
И это было единственным, что омрачало ее существование.
Чего нельзя было сказать о братце: у Альберта это был второй брак – в первом детей не случилось.
Алик был человеком легким, особо не заморачивался и жил, как советуют сегодняшние коучи «здесь и сейчас»: в моменте и по принципу «дал Бог зайку, даст и лужайку!»
Зайка у него сегодня родилась. Оставалось, чтобы кто-то – Всевышний или Анька: лучше – Анька! – предоставил ему ту самую лужайку.
А лучше – ухоженный газон, по которому будут рассыпаны золотые сольдо. Или гульдены: ты уж сама реши, сестренка! А он будет ходить и их собирать…
А как иначе-то? Она же – одна в двушке, а их – трое в четырнадцати метрах! Да плюс маманя с папаней в соседней комнате!
Ясный пень, что квартиру нужно отдать им с женой и ребенком! А самой переехать сюда – четырнадцати метров для одной вполне достаточно!
Но девушка вовсе не горела желанием возвращаться в эту похожую на пенал комнату к родителям, постоянно предъявляющим претензии. Причем, только к ней: поведение Альберта нареканий не вызывало!
Анна уже второй год жила в хорошем жилье. А теперь нужно было просто отдать эту квартиру братцу. С какого перепугу ей ухудшать жилищные условия? И почему?
— Да, мы все так решили! – безапелляционно сказала мама.
«Короче, без меня меня женили!» – изумленно подумала девушка. Хотя все это было предсказуемо.
— Ну, хорошо – пусть переезжают! – неожиданно согласилась дочь. – Только на полгода — полгода я потерплю! Но тогда пусть выплачивают ипотеку.
— То есть ты хочешь, чтобы брат и его жена в декрете выплачивали за тебя ипотеку? – совершенно искренне удивилась Яна Романовна.
— Ну, да – хочу! Это будет справедливо! Разве не так?
— Не так! – заупрямилась мама.
— Не хочешь ли ты сказать, что я должна пустить братца к себе жить и продолжать платить за жилье? – в который раз за сегодня изумилась Аня.
— Ну, да! У тебя же есть деньги! Куда тебе одной столько? – произнесла Яна Романовна.
Да, это был, конечно, аргумент: деньги у дочери были.
— Нет, мамочка – я не согласна! – ответила девушка. – Или пусть живут и платят, или не живут вообще! А на чужой каравай рот разевать нечего!
— Да откуда у них деньги-то? – возмутилась мама.
— А что – Алик опять без работы? – устало поинтересовалась Аня, которой уже пора было уходить: рабочий день закончился.
— У него временные трудности! – после небольшого молчания ответила любящая мать.
Ну да, конечно! У брата хронически не ладилось с трудоустройством: то начальник оказывался не очень умным, то ездить было далеко, то продолжительность рабочего дня не устраивала, то вопросы на собеседовании не те задавали.
— Ну тогда ждите с отцом, пока ему не предложат должность с зарплатой министра! – посоветовала Аня. — Все, мамочка – извини: мне нужно идти!
И отключилась.
А Яна Романовна, конечно же, не успокоилась: вопрос-то остался открытым! К тому же, женщина привыкла всегда добиваться своего, особенно, для любимого сыночка: ведь для милого дружка и Сережка из ушкА!
Особенно, если это ушко было не твоим… А Аня предпочитала не спорить с мамой.
Все нужно было уладить до выписки невестки: не забирать же Лерку с ребенком к себе? Вы что – шутите?
Это же какое беспокойство и траты! Нет, пока-то у них все было: и запасы памперсов, и всякие прибамбасы. И этого должно было хватить на первое время.
И это все – благодаря Аньке! Даже кровать и коляска были куплены на деньги дочери! А дальше – что?
Нет уж – фигушки вашей Дунюшке! Пусть съезжают в Анькину двушку!
Но тут что-то не сработало в небесной канцелярии: не захотел Боженька предоставлять великовозрастному обо..лтусу бесплатную лужайку!
И Анька тоже: нет и все тут!
Позвонившая вечером дочери Яна Романовна удивилась:
— Ну как же так, Анечка? Пожалей ты нас!
— А меня кто пожалеет? – спросила Аня.
— А тебя-то почему нужно жалеть?
— Да просто! Чего вы меня все время на амбразуру-то пихаете?
Алик привел жену, сделал ребенка – пусть о них и забоится! Что не так? Женилка уже выросла, а мозги еще нет?
По-моему, вы уже достаточно мной попользовались! И я хочу жить своей жизнью!
— А у тебя разве есть своя жизнь? – спросила мама.
Правильно говорят: бить будут в больное место – своей жизни у тридцатилетней дочери не было.
И мама это прекрасно знала. Знала и ударила. А когда тебя ударяет самый твой родной человек, больно вдвойне.
— Я тоже люблю тебя, мамочка! – тихо произнесла Аня и отключилась.
И перестала брать трубку, хотя телефон раскалился от звонков: звонили попеременно мама и новоиспеченный отец – Алик тоже не горел желание жить с родителями.
Но, почему-то, Ане совершенно не было жалко непутевого брата, оставшегося без хорошего жилья и средств к существованию.
Лерку с дочкой выписали на третий день: на выписку тетя не пришла.
Это оказалось плевком в душу, вызовом семье и, вообще, черт-те-чем! Это все прокричала в трубку мама.
Чтобы подсластить пилюлю, Анечка перевела родне пятьдесят тысяч на племяшку. Хотя до этого уже «отстегнула» достаточно.
А молодая семья вернулась в свою комнату: деваться им больше было некуда.
Первый месяц все шло сносно, а потом мама взвыла: двадцативосьмилетний сыночек не хотел менять своих холостяцких привычек.
И даже появление дочери его не отрезвило: выстрогал себе ребеночка и дальше продолжал рубиться в приставку!
Первой не выдержала тихая Лерка: забрала трехмесячную дочку и ушла к родителям.
И внезапно выяснилось, что и в этом виновата тоже Аня! Ведь если бы она согласилась пустить Алькину семью к себе, это бы вызвало развитие у брата самостоятельности!
Развитие самостоятельности в двадцать восемь лет? – изумилась девушка: но спорить не стала.
— Ты права, мамочка! – грустно согласилась Аня. – Я тоже поспособствовала: не нужно было класть в его раскрытый, как у кукушонка, рот пережеванный хлеб.
Но учиться никогда не поздно! Поэтому, давай – развивай у него самостоятельность и формируй личность, пока он не притащил домой очередную пассию и не выстрогал нового Буратину! А я – все!
И не стала переводить на карту мамы очередные деньги: ведь она до сих пор продолжала помогать непутевой семье…
А дальше все было предсказуемо: тихая Лерка подала на развод, и Альбертику присудили алименты.
И тут уже возникли скандалы с родителями: с одним нахлебником они еще могли смириться и налить ему жидкого пенсионерского супа. Но алименты из пенсии – это было уже слишком!
Поэтому пришлось парнишке устраиваться на работу! В которой мальчонку опять не устроило все: и начальник, и дальность от метро, и переработки по выходным, но тут деваться было уже некуда.
— Ты мою жизнь разрушила! – орал брат: ну не себя же винить в произошедшем!
Ведь теперь ему приходилось торчать в офисе от звонка до звонка и жить на то, что заработал и что оставалось после выплаты алиментов.
— Не думал я, что ты такая мелочная! – бесновался Альберт. – У тебя больше нет брата!
«Ну, конечно – и часовню я развалила! Да и фиг с тобой!» – мстительно подумала сестра, которая полностью прекратила спорить с родней: себе дороже!
А с невесткой они поддерживают хорошие отношения и иногда даже видятся: племяшка уже ходит и начала говорить. И чем-то даже напоминает Аньку в детстве — отпихивает всех и кричит:
— Я сама!
Точно в тетю! Которая уже открыла счет на ее имя и ежемесячно переводит на него небольшие суммы: денег-то у нее, действительно, много…
А баба с дедом с внучкой не общаются. Наверное, обиделись за сыночка: ну, как же – уже вторая жена уходит. И чего только современным девушкам надо? Одно слово – за жра лись…
Миша, а куда пропали деньги из моей коробочки? — Полина задала мужу вопрос, который терзал ее уже несколько часов