— Уж лучше вообще тогда денег не переводи. Я у тебя их разве прошу? — злилась Кира.
Ты считаешь, что на ту тысячу, которую ты мне благородно пару раз в месяц скидываешь, я могу жить безбедно и ни в чем себе не отказывать?
Пожалуйста, оставь меня в покое, мама! Не нужно меня контролировать.
С сегодняшнего дня деньги, которые ты мне бросаешь на карту, я буду переводить тебе обратно, чтобы ни в чём от тебя не зависеть!
Кира себя считала личностью состоявшейся и самостоятельной. После развода с мужем она быстро встала на ноги, нашла работу и одна поднимала четырёхлетнюю дочь.
Бывший супруг Киры Анатолий о своей первой семье как-то быстро забыл. Алиментов у мужа требовать Кире не позволяла гордость, поэтому Анатолий сначала добровольно переводил дочери небольшие суммы, а потом и вовсе перестал.
Причина у Анатолия была, по его мнению, уважительной:
— У меня новая семья, если что, — поспешил сообщить мужчина Кире, — я же женился недавно и на свадьбу потратился.
В общем, пока денег нет. Кстати, дочку-то будешь давать на выходные.
— Да, конечно, забирай, пожалуйста. Я не собираюсь тебе это запрещать, — спокойно ответила Кира. — Я просто не вижу, чтобы ты горел желанием с ребёнком время проводить.
Она, между прочим, по тебе скучает. Часто спрашивает, как у тебя дела и как ты там вообще живешь.
— Заберу обязательно. Вот в свадебное путешествие, слетаем, и я время для дочки найду. Я надеюсь, ты Юлечку там против меня не настраиваешь?
— Толя, ты прекрасно знаешь, что я такой ерундой страдать не стану. Хочешь общаться с ребёнком — пожалуйста. А если нет, то я и не настаиваю.
Кира и Юлечка жили в просторной ипотечный однушке. Её женщина приобрела всего 4 месяца назад.
Кира ради дочери была готова на многое. Юлечку она отдала в частный детский сад в 2 года и сразу же устроилась на работу, чтобы обеспечивать и себя, и ребенка.
Помощи от родителей Кире ждать не приходилось. Если с отцом у Киры были прекрасные отношения, то с мамой частенько возникали конфликты.
Светлана Антоновна никак не могла свыкнуться с мыслью, что дочь у неё уже взрослая:
— Мам, ну чего опять не так? — спрашивала Кира у недовольной родительницы. — Чем я на этот раз тебе не угодила?
— А я не пойму, вы чем питаетесь? — возмущалась Светлана Антоновна. — Холодильник пустой! Я как чувствовала, банки с закрутками и соленьями привезла, картошку. Ты что, ребёнка го.ло.дом моришь?
— Мам, прекрати! — скривилась Кира. — Что значит пустой? Вон йогурты стоят, колбаса есть, сырная нарезка. Фрукты я покупаю регулярно, сладости тоже.
Я только вот впрок, как ты, никогда не готовлю — обычно ровно на две порции для себя и дочери.
Я сколько раз тебя просила, мам — ну не привози ты нам овощи в таких количествах. Зачем мне полмешка картошки? Куда я её дену?
Она сгниёт быстрее, чем мы её съедим. И банки не нужны, мам: ни я, ни Юля консервацию не любим.
— Вот говорила я тебе — никогда не сможешь ты жить отдельно. Я не пойму, чего тебя в нашей квартире не устроило?
Отдельная комната, холодильник всегда полный. Тебе ни о чём не надо было беспокоиться — я и приберу, и приготовлю.
Но нет же решила в самостоятельность поиграть, вот нужно было влезать в бешеные долги и покупать эту однушку?
— Мам, хватит! — начинала злиться Кира. — Мы с тобой уже это обсуждали. Я взрослый человек и сама в состоянии прокормить и ребёнка, и себя.
Спасибо, мама, за заботу. Ну, она излишняя.
Светлана Антоновна вообще хотела, чтобы Кира каждый свой шаг обсуждала с ней и спрашивала совета.
Женщина была уверена, что только благодаря её житейской мудрости дочь сможет уберечь себя от ошибок.
Два-три раза в месяц Светлана Антоновна переводила деньги Кире. Именно из-за них чаще всего между матерью и дочерью вспыхивали ссоры:
— На ерунду не трать, пусть лежит у тебя. — тут же после перевода звонила Светлана Антоновна дочери. — Перевод тебе пришёл?
— Пришёл, мама. Спасибо. — нехотя отвечала Кира. — Хорошо, тратить не буду, пусть лежат.
— Да, конечно… — фыркала Светлана Антоновна. — Сегодня же ты их спустишь на свои ногти, брови или на ресницы.
Я вообще не понимаю, зачем деньги на это тратить? Красота должна быть натуральной.
Я, например, никогда маникюр не делала — дома ногти аккуратно подпилю, лаком намажу и прекрасно.
А ты из салона не вылезаешь, каждые две недели туда бегаешь. Я даже представить боюсь, какие-то там суммы оставляешь.
Кира, в сотый раз, наверное, выслушивая нравоучения матери. Ловила себя на мысли: она просто устала.
Почему мать так предвзято к ней относятся? Почему вообще позволяет что-то ей, 32-летней взрослой женщине, указывать?
Ладно, если бы Кира сидела на шее родителей, тогда да. Возможно, они имели бы право требовать отчета за каждый потраченный рубль.
Но, она, Кира, деньги у них не просит, она же сама зарабатывает?
А два года назад Кира поссорилась с матерью, да так, что общаться на полгода перестала.
Светлана Антоновна дочери закатила скандал в очередной раз из-за денег.
На тридцатилетие Кире родной брат отца, её дядя, подарил 30 тысяч.
— По тысяче за год получается вроде? — схохмил родственник. — Сколько я твоих дней рождения пропустил? Штук 20, наверное?
Да, в общем, племянница, вот тебе небольшой презент — ни в чём себе не отказывай, купи то, что хочется.
Пусть подарок тебе обо мне напоминает, хорошо?
Юбилей Кира отмечала в небольшом кафе. Светлана Антоновна, улучив момент, подошла к дочери и потребовала:
— Деньги давай мне. Пусть у меня лежат. Целее будут.
Кире очень не хотелось портить настроение ни себе, ни гостям. Поэтому она мягко отказалась:
— Мам, давай об этом поговорим позже? Ну зачем отношения выяснять при людях?
— Никто с тобой ничего выяснять не собирается. Положи мне просто конверт в карман, пока никто на нас не смотрит, а я его в сумку уберу.
Мы обе с тобой прекрасно знаем, Кира, что ты деньги за день расфуфыришь. Ты абсолютно не умеешь копить.
— Мам, обсудим это позже. — с нажимом повторила Кира и вернулась на своё место.
Тогда именинница и не подозревала, что её мать за подаренными ей деньгами явится на следующий день ранним утром.
Кира как раз собиралась на работу, когда в дверь кто-то позвонил.
— Время полвосьмого утра. Кого это принесло? — подумала женщина. — Может быть, у соседей, что случилось, раз в такую рань трезвонят в дверь?
Светлана Антоновна шагнула в прихожую и выпалила:
— А я за деньгами. Давай, неси скорее, а то на работу из-за тебя опоздаю. Такой крюк делать пришлось.
Неужели нельзя было вчера тихо, спокойно отдать мне этот конверт? Но нет же, заставила мать на час раньше вставать!
Кира разозлилась:
— Мам, скажи, ты в порядке вообще? Ты приехала в семь-тридцать, чтобы отобрать у меня деньги, которые вчера мне дядя Боря подарил? Ты серьёзно?
— Давай, говорю, деньги! — Светлана Антоновна помахала перед лицом дочери приоткрытой ладошкой. — У меня они всяко целее будут.
Всегда у здравомыслящего человека должна быть заначка. Вот, например, заболеешь и временно лишишься работы. На что ты тогда будешь жить? Вот тогда-то деньги понадобятся.
Ну, я долго ждать буду?
Кира высказала матери всё, что думает о её бережливости. Светлана Антоновна в долгу не осталось, обозвала её транжирой.
Полгода потом понадобилось матери и дочери, чтобы помириться. Кира тогда первой сделала шаг к примирению. Мать она попросила больше не вмешиваться в её дела.
Светлана Антоновна пообещала не лезть к дочери, но слова своего, конечно же, не сдержала…
Кира задерживалась на работе. Дочь забрать из садика она не успевала.
Конечно, очень не хотелось беспокоить по этому поводу родителей, но выхода не было.
Пришлось звонить сначала отцу, а потом и матери:
— Кирочка, честное слово, я никак не могу съездить за Юлечкой. Я на другом конце города, поэтому в лучшем случае добираться до детского сада по пробкам буду часа полтора.
А ты матери позвони, у неё сегодня выходной, пусть она за внучкой сходит?
Светлана Антоновна. Дочь выручить согласилась.
Когда Кира вернулась домой, то сразу же по выражению лица матери поняла: та чем-то снова недовольна:
— А вот сколько раз я тебе говорила, что ты абсолютно не умеешь распоряжаться деньгами?
Зачем Юле столько одежды? Платьев я насчитала 12 штук. Кира, ей всего 4 года. Зачем ты её наряжаешь?
Платье, в котором она сегодня была, только выбросить теперь. Всё, оно безнадёжно испорчено. И вот на вот это ты тратишь деньги немалые?
Я, значит, от себя отрываю, деньги тебе высылаю регулярно, лишней пары белья себе позволить не могу, а ты вот так вот ко мне неуважительно относишься?
Кира разозлилась:
— Больше я от тебя ни копейки не возьму. Зачем ты их отправляешь, если потом постоянно попрекаешь?
Мама, я с людьми работаю, я должна хорошо выглядеть. И дочь у меня одна. Мне нравится Юлю баловать, она же девочка!
Мы в детстве жили в режиме тотальной экономии, я за старшей сестрой всё время вещи донашивала, потому что тебе было жалко на меня на покупку обновок тратиться.
Чего хорошего мы видели? Конфеты только по праздникам? Игрушки, с которыми играли минимум два поколения?
Честное слово, я устала от твоих постоянных упреков!
Конфликт достиг своего пика. Пришлось даже вмешаться отцу Киры.
Мужчина принял сторону дочери, чем очень расстроил Светлану Антоновну:
— Света, прекрати! Ты что, хочешь, чтобы Кира поступила так же, как старшая дочка?
Оля с нами не общается, звонит очень редко. Ты её своими вечными придирками переехать в другой город вынудила.
Оставь дочь в покое! Она действительно без тебя разберётся, как ей жить.
Кира заняла глухую оборону. Лишний раз она к матери теперь не обращается.
Деньги, которые ей пару раз в месяц по-прежнему пересылает родительница, женщина тут же отправляет обратно.
Светлану Антоновну такое отношение обижает. Она же ведь старается сделать как лучше, пытается дочери помочь.
А Кира, нахалка такая, заботы не ценит.
Соперничество