–Требуй, чтобы тебе минимум половину квартиры выделили, – настраивала мать сына

В конце рабочего дня Варя позвонила мужу:

– Гоша, я сегодня вечером к маме заеду, так что ужинай без меня. В

холодильнике рагу и котлеты – разогрей.

– Мне без тебя скучно будет, – ответил муж. – Давай я тоже к твоим родителям приеду, а потом вместе домой.

– Нет. Папа в командировке, а нам с мамой надо о своем, о девичьем, поболтать, – ответила Варя.

– Понятно. Снова будете нам с Павлом Алексеевичем кости перемывать, –- усмехнулся муж.

– Ну, конечно, будто нам, кроме вас, больше и поговорить не о чем.

А разговор предстоял серьезный.

– Варя, я хочу посоветоваться с тобой насчет квартиры. Как лучше ее оформить. И вообще, стоит ли оформлять, – сказала Нина Владимировна дочери после того, как они поужинали.

Дело в том, что родители Вари уже несколько лет строили себе дом. Денег было не очень много, поэтому стройка шла медленно. Но этим летом они собирались переезжать.

Конечно, если бы родители продали ту двухкомнатную квартиру, в которой они сейчас жили, дело пошло бы быстрее, они решили, что оставят эту квартиру дочери, которая два года назад вышла замуж и сейчас вместе с мужем живет в съемной.

Сразу после свадьбы молодожены поселились у родителей Гоши – у них была большая трехкомнатная квартира с пятнадцатиметровой кухней и лоджией.

Но прожили они там только два месяца. После этого Варя предъявила Гоше ультиматум:

– Или мы снимаем квартиру, или я ухожу к родителям.

А причиной этого заявления было то, что Раиса Федоровна – мать Гоши – почему-то решила, что теперь у нее в подчинении будут не только муж и сын, но и невестка.

Поначалу Варя не спорила, потому что все замечания и поучения свекрови касались дома и существующих в нем порядков. Варваре не все нравилось, кое-что она хотела бы устроить по-другому, более удобно и разумно. Но, памятуя о том, что в чужой монастырь со своим уставом соваться не стоит, она послушно готовила на ужин то, что велела Раиса Федоровна, складывала полотенца так, как это делала свекровь, и не спорила по бытовым вопросам.

Однако недаром говорят, что есть люди, которые обязательно откусят руку, если ты дашь им палец. Раиса Федоровна была как раз из таких.

Не прошло и месяца, как свекровь, видя, что Варя ей не возражает и, в отличие от жены старшего сына, никаких разборок не устраивает, решила, что она «владычица морская».

Теперь свекровь, зафиксировав победу на домашнем фронте, стала расширять зону своего влияния.

– Варвара, я не понимаю, ты на работу собралась или на гулянку? Посмотри на себя: юбка в обтяжку, каблуки высотой с Эйфелеву башню, накрасилась, как клоун на манеже. Ты все-таки замужняя женщина, а не та, что «с пониженной социальной ответственностью».

– Раиса Федоровна, у нас дресс-код, так что и юбка, и макияж у меня соответствующие. Я не могу прийти на работу без макияжа и в юбке в пол. А туфли у меня удобные, и каблук всего четыре сантиметра.

– Заходила я вчера в твой банк, видела тебя. Неужели необходимо с каждым клиентом сюсюкать? Сидишь там, улыбаешься во весь рот, как зазывала. Просто стыдоба! Дома ты так не скалишься, как на работе перед чужими мужиками. Ты бы, Гоша, поговорил со своей женой – скромнее надо быть! А то она, того и гляди, и семью, и себя опозорит. Хорошо, что это отделение далеко от нашего дома, и наши соседи туда не заглядывают.

И эти претензии к невестке, которая не так одевается, не там работает, не спешит с работы домой, с такими же, как сама, подружками встречается, да еще и мужа норовит то в кино, то еще куда-то из дома вытащить, высказывались Варе вечерами с раздражающей регулярностью.

Гоша пытался возражать матери, но она отвечала ему всегда одинаково:

– Не защищай свою женушку и не груби матери. Раньше ты со мной никогда не спорил, а сейчас, конечно, осмелел. Оно и понятно: ночная кукушка всегда дневную перекукует.

Варя старалась не конфликтовать, но однажды вечером заявила Гоше:

– Если твоя мама еще раз меня оскорбит, я больше молчать не буду. Ты когда-нибудь видел, как вулкан извергается? Нет? Увидишь. Только боюсь, что наша семейная жизнь на этом закончится.

– Варя, ну ты же видишь, я не молчу, – пытался оправдаться муж.

– А толку-то что? Раиса Федоровна привыкла, что вы с отцом ей никогда не прекословили, вот она границ и не видит. Я вообще не понимаю, за что твоя мама на меня взъелась. Такое впечатление, что она испытывает мое терпение. Так вот: оно закончилось.

– А что делать? – спросил Гоша.

– У нас на работе одна женщина – Ольга Николаевна – квартиру сдает. Как раз сейчас ее квартиранты съезжают. Давай переедем отсюда. Я больше не выдержу. Честно. Устрою скандал и сбегу к родителям.

– Хорошо, поговори с Ольгой Николаевной. А сколько это стоит?

– Да сколько бы ни стоило! Мне мои нервы дороже! – ответила Варя.

Через три дня они переехали. Вещи собирали под причитания и слезы Раисы Федоровны:

– Неблагодарные! Чего вам дома не хватало?! Всегда и убрано, и приготовлено! Это ты, Варвара, Гошу с панталыку сбиваешь, от родителей уводишь! Как он с тобой жить будет? Ты же не погладить, ни постирать, ни пирогов испечь не умеешь!

– Не волнуйтесь, Раиса Федоровна, не пропадем! – ответила ей Варя.

Устроившись в съемной квартире, Варя и Гоша наконец-то вздохнули полной грудью. Теперь над ними не было тотального контроля, и они сами решали и то, что готовить на ужин, и то, кого приглашать в гости, и даже то, во сколько ложиться спать и вставать. Раньше всем этим руководила Раиса Федоровна.

– Гоша, а почему твой отец терпит все это? – спросила Варя. – Такое впечатление, что его ничего не касается, будто он в параллельном мире существует.

– Я помню, что раньше, когда мы с братом в школе учились, родители сильно ругались. Как я сейчас понимаю, отец пытался мать «перевоспитать». Но потом плюнул и ушел, как ты говоришь, в параллельный мир. Однако, когда дело касается чего-то серьезного, он не молчит. Помню, сразу после женитьбы Юрка с Лидой тоже у родителей жили. И Лидке тоже доставалось. Но она не молчала. У нас тогда такие скандалы дома были! Однажды мать стала требовать, чтобы Юрка развелся с женой. А Лида тогда уже беременная была. Отец так гаркнул на мать, что она даже присела. А он сказал, что сам с ней разведется, если она еще раз хоть словом Лиду зацепит.

– Что, один раз за всю жизнь ее приструнил? – удивилась Варя.

– На моих глазах два раза. Второй раз – когда мама чуть не подралась с тетей Наташей – своей сводной сестрой – из-за квартиры. Тете ее отец оставил в наследство квартиру. А мама решила, что это несправедливо. Хотя все было нормально. Мама не была ему родственницей – он ее не удочерял. Просто поженились двое, у каждого была дочь. Общих детей не родили. Не знаю, почему мама решила, что ей тоже что-то полагается. Но она такой скандал среди родни подняла! Тогда отцу тоже пришлось вмешаться.

– Слушай, я уже боюсь, что она и от нас что-нибудь потребует, – сказала Варя.

– А ты просто не открывай ей дверь, если меня дома не будет, – посоветовал Гоша.

Раиса Федоровна, действительно, пыталась прийти в их съемную квартиру с ревизией, пока сын был на работе или в командировке. Один раз она даже привела с собой «подмогу» – свою приятельницу.

Но Варя дверь не открывала, просто сообщала, что Гоши дома нет, а она занята.

Несколько раз свекровь приходила, когда сын был дома. Тогда ее приглашали войти, ставили чайник, доставали конфеты и печенье, были приветливы, но моментально пресекали все попытки Раисы Федоровны хоть как-то вмешаться в их жизнь. Она замолкала, но в следующий раз все повторялось.

В последнее время любимой темой разговоров Раисы Федоровны стала двухкомнатная квартира родителей Вари. Она знала, что они собираются переезжать в новый дом, а квартиру отдать молодой семье. И ее очень беспокоил вопрос о том, как будет оформлена эта передача.

– Гоша, ты смотри, чтобы тебя не облапошили. Требуй, чтобы тебе минимум половину квартиры выделили, – настраивала она сына, когда Вари не было рядом. – Пригрози, что, если тебе доли не выделят, разведешься с Варькой. И ей то же самое скажи.

– Мама, мы как-нибудь разберемся, – отвечал ей Гоша.

Он уже давно понял, что убеждать мать в чем-либо бесполезно, но лишний раз спорить с ней не хотел. Может быть, поэтому она решила, что он с ней согласен, и оповестила своих знакомых и родственников, что скоро Гоша станет владельцем квартиры.

Конечно, это дошло и до родителей Вари.

– Варя, мы с папой не знаем, как лучше поступить, – сказала ей мама. – Сначала мы хотели подарить квартиру вам обоим, как семье. Но те разговоры, которые до нас доходят, нам не нравятся. Есть еще два варианта: мы дарим квартиру лично тебе или просто пускаем вас туда жить без всякого оформления. Что ты думаешь? С одной стороны, мы боимся, что Гоша обидится, если мы подарим квартиру только тебе – решит, что мы ему не доверяем. Но, с другой стороны, если что случится, Раиса Федоровна выжмет из тебя все до последнего сантиметра.

– Мама, спокойно оформляйте дарственную на меня. Мы с Гошей этот вопрос уже обсудили. Никакой обиды тут нет: мои родители дарят квартиру мне – это нормально. А мы хотим со временем купить общую, чтобы нашим детям в будущем не надо было решать квартирный вопрос, – ответила Варя.

– А что, вопрос о детях уже актуален? – спросила мама.

– Да, уже восемь недель, как актуален, – улыбнулась Варя.

Раиса Федоровна, узнав, что сын хоть и живет в двухкомнатной квартире, но ее собственником не является, возмутилась. Однако, приходя в гости к «детям», вела себя сдержанно.

Варя и Гоша прекрасно понимали, чего ей это стоило, и особенно не обольщались – люди вообще редко меняются, а уж те, что перешагнули шестидесятилетний рубеж, не изменятся никогда.