Когда Лиля выходила замуж за Виктора, она знала, что до нее он уже был женат и что у него есть четырехлетняя дочь.
Для тридцатилетней Лили этот брак был первым. У нее и раньше были отношения, и предложения о замужестве были дважды, но оба раза дело не шло дальше после того, как Лиля честно предупреждала потенциального супруга, что она не может иметь детей.
Виктору она об этом тоже сказала, ожидая, что их отношения на этом и прекратятся. Но он воспринял информацию абсолютно спокойно:
– У меня уже есть дочь. И знаешь, как показал опыт, я не отношусь к особо чадолюбивым родителям.
Действительно, Виктор честно платил алименты, иногда, по настоянию бывшей жены, на день-два забирал дочь к себе. Но делал это без особого желания.
После того, как Лиля и Виктор поженились, Лиля стала на праздники покупать подарки для Алисы – так звали девочку, а отец передавал их, порой даже не зная, что находится в пакете, который он вручал дочери.
Лиля никогда не спрашивала у Виктора, по какой причине он развелся с матерью Алисы, но как-то во время пикника на даче одного из друзей мужа услышала, что Наташа – первая жена Виктора – вела не очень здоровый образ жизни. Он пытался лечить ее, но безуспешно.
– Хорошо, хоть девочка родилась здоровой, – сказала жена хозяина дачи.
Лиля и Виктор прожили вместе уже полтора года, когда однажды в субботу ему кто-то позвонил. Виктор выслушал то, что ему сказали, молча собрался и ушел. Вернулся он часа через четыре. В одной руке у него была небольшая дорожная сумка, за вторую держалась Алиса.
– Наташи больше нет. Доигралась. Она была детдомовская, так что никаких бабушек и прочих родных у Алисы нет. Я ее единственный родственник. Поэтому позвонили мне. Пожалуйста, сейчас ничего не говори, я сам не в восторге от сложившейся ситуации. Но пока Алису больше деть некуда.
Продолжился разговор после того, как девочка, которую Лиля искупала и накормила, уже заснула в гостевой спальне.
– Сама понимаешь, – сказал Виктор – я не могу сдать ее в детский дом – пострадает наша репутация: и моя, и твоя. Алисе скоро исполнится шесть, еще год – и она пойдет в школу, а там я постараюсь устроить ее в какое-нибудь престижное частное учебное заведение с проживанием. Я прошу тебя до школы заняться девочкой. Я понимаю, что Алиса для тебя чужой ребенок, поэтому о любви к ней речи не идет. Просто опека.
– Хорошо, – согласилась Лиля. – Завтра надо будет пойти с Алисой в магазин и купить ей приличную одежду. То, что ты принес, годится только для съемок фильма о детях из трущоб. А обуви там вообще нет – только те потрепанные сандалии, которые были на ней. Ты ведь переводил Наталье приличные алименты, почему девочка так плохо одета?
– Не задавай вопросов, на которые сама знаешь ответы.
– Я просто не могу понять, как ты допустил, чтобы твоя дочь жила в таких условиях? – спросила Лиля.
– А что я мог сделать? Забрать ее к себе? Я постоянно на работе, несколько раз в год езжу в командировки. Я бы просто не справился со всем этим, – ответил муж.
В воскресенье Лиля съездила с Алисой в «Детский мир», купила ей несколько комплектов белья, сезонную одежду и обувь. Заглянули в отдел игрушек – выбрали куклу и набор посуды. Лиля добавила к этому букварь для дошкольников и пару детских книжек.
В понедельник Виктор отвез Алису в детский сад. Забирала ее вечером Лиля.
– Утром Алису привел папа. Это правда, что… – воспитательница посмотрела на девочку, которая доставала из шкафчика туфли, и замолчала.
– Правда. Я жена Виктора Алексеевича. Алиса будет жить у нас, – ответила Лиля.
– Вы знаете, она сегодня очень странно вела себя – почти весь день молчала, не играла, как обычно, с другими детьми, – сказала воспитательница. – Может, вы подскажете, как нам сейчас общаться с девочкой?
– Вряд ли. Мы сами не знаем, что она видела, Виктор Алексеевич привел ее к нам позавчера, – ответила Лиля. – А может быть, у вас в саду есть опытный психолог, который мог бы разговорить Алису?
По дороге домой Лиля решила сама попробовать поговорить с девочкой:
– Алиса, как у тебя сегодня прошел день? – спросила она.
– Хорошо, – ответила девочка. – Катя сказала, что у меня красивое платье.
– А почему ты с ребятами не играла?
– Мне было грустно. Я маму вспоминала.
– Это хорошо. Маму забывать нельзя, – сказала Лиля.
– Надо перевезти Алису в другой садик, поближе к дому, – сказал вечером Виктор. – Мне неудобно будет каждое утро возить ее в тот район.
– Мне кажется, не стоит спешить с этим. Сразу столько перемен в жизни может плохо отразиться на состоянии Алисы. Она привыкла к воспитателям, к детям. Давай немного подождем. Пусть в ее жизни будет хоть что-то привычное, хоть какая-то стабильность, – сказала Лиля.
– Ой, только не надо разводить психологию, тем более что ты финансовый аналитик, а не детский психолог. Алиса сейчас еще в таком возрасте, когда дети все быстро забывают. Вот посмотришь, через месяц она про Наталью и не вспомнит, – возразил Виктор.
Он все-таки перевел Алису в сад, который находился через дорогу от их дома. Правда, сделать это удалось только через месяц.
Теперь Алисой занималась Лиля: она отводила девочку в садик, после работы забирала ее, учила с ней буквы, по выходным водила в развлекательный центр, в зоопарк и в бассейн.
Виктор просто жил рядом, не особенно интересуясь ребенком. Правда, денег на одежду, обувь и развлечения не жалел.
Прошло полтора года. Алиса пошла в первый класс. Первого сентября в школу ее отводила Лиля. У Виктора прямо с утра было важное совещание, которое он никак не мог пропустить.
И вообще, в последнее время Лиля стала замечать, что Виктор дистанцировался не только от дочери, но и от нее. Они жили в одной квартире, но словно бы существовали в параллельных мирах: Лиля с Алисой – в одном, а Виктор – в другом.
И пересекались они только утром за завтраком и вечером – за ужином, если Виктор вовремя приходил с работы. А такое случалось все реже и реже.
Однажды Алиса заболела. Ничего особенного – обычная простуда, но была температура, кашель. Вызвали врача. Брать больничный пришлось Виктору. Лиля официально была для Алисы посторонним человеком.
А когда она пришла с работы, Виктор положил перед ней медицинскую карточку Алисы.
– Смотри, – торжествующим голосом сказал он. – Алиса не моя дочь.
– Почему ты так решил? – удивилась Лиля.
– Глянь: Сорокина Алиса Викторовна – группа крови – первая. А у меня – третья. Надеюсь, ты помнишь школьные уроки биологии? Первая группа у ребенка может быть только в том случае, если у обоих родителей она первая. Обидно, конечно, что я целых семь лет был дypaком, зато теперь это все упрощает.
– Что именно? – спросила Лиля.
– В общем, у меня есть другая женщина. Но я не мог уйти от тебя из-за Алисы. Кристина даже слышать не хочет о чужих детях. А теперь все просто: делаю тест ДНК, подаю в суд на отмену отцовства, Алиса отправляется в детский дом, мы с тобой разводимся.
В эту ночь Лиля не спала. Виктор ушел. Она уложила Алису и просидела в кресле до утра.
На следующий день, когда Виктор вернулся домой, чтобы переодеться, она сказала ему:
– Предлагаю тебе не спешить с разводом. Я хочу удочерить Алису. Пока мы муж и жена, а ты официально считаешься ее отцом, сделать это будет легко. Конечно, возможен и тот вариант, который предложил ты, но тогда мне будет сложнее, а девочка некоторое время, может быть, полгода или год, проведет в детском доме. А мне кажется, что она уже достаточно пережила за свои семь лет.
– А если я не соглашусь? – спросил Виктор.
– Ты говорил, что переживаешь за свою репутацию? Так вот: я ее разрушу. И у меня есть для этого очень действенные средства.
– Хорошо. Я согласен. Но с одним условием: ты не будешь подавать на алименты, – сказал Виктор.
– Не буду. Договорились.
Лиля и Виктор развелись после того, как Алиса официально стала дочерью Лили. Сделали они это тихо, в сезон отпусков, когда всем окружающим было не до них.
Лиля и Алиса остались жить в квартире – она принадлежала Лиле. Виктор ушел к Кристине – у той тоже была своя квартира.
Больше они не встречались – Лиля перестала появляться в компаниях, где они бывали вместе с Виктором. Но рядом с ней остались подруги и родные, которые всегда были готовы прийти ей на помощь.
«Это квартира моего сына и я имею право принимать тут решения!»