Лидия закончила мыть полы в коридоре и села передохнуть на табуретку.
Квартира — трёхкомнатная, панельная, на пятом этаже — досталась им с Андреем по наследству от его отца. Удобно: и свекровь рядом живёт — в соседнем подъезде, и центр города недалеко. Андрей работает механиком на заводе, она — в детской поликлинике медсестрой. Жизнь размеренная, привычная.
Раиса Петровна — свекровь — женщина самостоятельная. Семьдесят пять лет, но крепкая, активная. Живёт одна в двушке с того времени, как муж умер три года назад. Гордится тем, что никого не обременяет. Пенсия небольшая, но на жизнь хватает. Денег не просит — все сама. Готовит сама, убирается, даже на дачу летом ездит — огород у неё.
У неё есть ещё один сын — Игорь с женой Мариной. Они в новостройке живут, на другом конце города. Игорь в банке трудится, Марина — домохозяйка, ну или что-то через интернет продает. Дети уже взрослые, разъехались. К Раисе Петровне приезжают по выходным, иногда на праздники.
А Лидия навещает свекровь раза два в неделю. Не из обязанности — просто так сложилось. Зайдёт после работы, продукты принесёт, если что-то нужно. Или в выходные заглянет — помочь с уборкой, бельё развесить. Раиса Петровна сначала противилась:
— Лидочка, не нужно! Я же не беспомощная!
— Да я просто мимо шла, — отвечала Лидия.
Со временем свекровь привыкла. Даже стала чай ставить, когда слышала шаги в подъезде:
— А, это ты! Проходи, я как раз пирог достала.
Отношения у них сложились тёплые, без натянутости. Лидия умела не навязываться, а Раиса Петровна ценила деликатность и заботу невестки.
До зимы всё было спокойно.
Первое, что насторожило, случилось в феврале. Лидия зашла к свекрови в субботу — принесла творожную запеканку, которую та любила. Раиса Петровна металась по квартире с растерянным видом.
— Лида, выручай! Паспорт пропал! Вчера был на столе, а сегодня нет!
Искали часа три. Перевернули всю квартиру. Не нашли. В итоге Лида пошла ставить запеканку в морозильник и увидела паспорт там, рядом с пельменями.
— Ну надо же, — удивилась Раиса Петровна. — Как он туда попал?
— Может, несли продукты, положили случайно? — предположила Лидия.
— Наверное. Совсем память стала дырявая!
Засмеялись, забыли.
В марте Лидия поехала на дачу — помочь с рассадой. Свекровь уже была там, возилась в теплице. Всё шло обычно, пока Лидия заметила у соседского забора знакомую сумку. Пустую, с рассыпанными по земле семенами укропа.
— Раиса Петровна, это ваша сумка?
— Моя? — свекровь подошла, посмотрела. — Действительно, моя. Как она там оказалась?
— Не помните?
— Нет… Совсем не помню. Может, отвлеклась на что-то, поставила и забыла.
Собрали семена, сумку забрали. Раиса Петровна весь день была задумчивая.
В мае встретила Лидию на рынке соседка — тётя Саша из свекровиного подъезда.
— Слушай, Лида, а что с Раисой-то? Встречаю её во дворе — здороваюсь, а она как будто не слышит. Или не узнаёт.
— Может, задумалась?
— Да я ей прямо перед носом машу: «Привет, Рая!» А она мимо идёт. Как незнакомая. Странно.
Лидия пообещала поговорить с свекровью. Но как начать такой разговор? Раиса Петровна была женщиной гордой, болезненно воспринимала любые намёки на возраст.
В июне случилось ещё хуже. Лидия пришла к свекрови вечером — дверь нараспашку, в кухне горит газ, чайник выкипел почти досуха. А Раиса Петровна сидит в комнате, смотрит телевизор.
— Раиса Петровна! Плита горит!
— А? Какая плита? — она обернулась, растерянно моргая.
— Вы чайник ставили и забыли!
— Чайник? Да, ставила… Передача интересная, отвлеклась.
Лидия выключила газ, проветрила кухню. А сама думала: что если бы она не зашла? Что если бы случился пожар?
К концу лета тревога стала постоянной. Но Андрей отмахивался:
— Мама в порядке. Звонит регулярно, интересуется делами. Всё она помнит! Не паникуй понапрасну.
— Но Андрей, я же вижу…
— Что ты видишь? Обычная рассеянность. У всех пожилых так. Да и у молодых тоже!
— А соседка говорит…
— Соседка сплетница. Не слушай её.
Лидия замолчала. Но волнение не проходило.
И вот август. День рождения Раисы Петровны. Семьдесят пять лет — круглая дата. Решили отметить дома, у именинницы. Собрались все: Андрей с Лидией, Игорь с Мариной, внуки — студенты уже, но приехали поздравить бабушку.
Стол накрыли в гостиной — единственной комнате, где помещались все восемнадцать человек. Раиса Петровна сидела во главе стола в новой блузке с цветочками, розовощёкая, нарядная. Улыбалась, принимала поздравления.
— Мама, ты сегодня королева! — Игорь поднял бокал. — Здоровья тебе на сто лет!
— Куда мне сто, — засмеялась именинница. — До восьмидесяти бы дотянуть без болячек.
Лидия резала торт, слушала разговоры. Свекровь была живая, весёлая. Рассказывала истории из молодости, шутила с внуками. Никто бы не подумал…
— Тост! Тост! — закричали внуки.
— Лида, говори! — подхватил Игорь. — Ты организатор праздника!
Все притихли, повернулись к Лидии. Она встала, взяла бокал.
— Раиса Петровна, мы все вас очень любим. Желаем здоровья, долгих лет…
Лидия сделала паузу, глядя на довольные лица родственников.
— И чтобы это здоровье сохранить, хочу предложить… Давайте всей семьёй скинемся на полное медицинское обследование. Профилактическое. В хорошей клинике.
Тишина повисла мгновенно.
Раиса Петровна медленно поставила бокал.
— Что ты сказала?
— Ну, просто проверить всё основное. Сердце, сосуды, анализы. Профилактика важна в любом возрасте.
— Ты считаешь меня больной? — голос у свекрови стал ледяным.
— Нет, конечно! Просто есть моменты, которые меня беспокоят…
— Какие моменты?
Лидия почувствовала, как все смотрят на неё. Андрей нахмурился. Игорь с Мариной переглянулись недовольно.
— Ну… помните, в феврале паспорт в морозилке нашли? И сумку на даче забыли у забора? А тётя Клава говорит, что вы её не узнаёте во дворе…
— Стоп! — Раиса Петровна подняла руку. — Паспорт я случайно положила, отвлеклась. Сумку тоже. А Клавка… да у неё самой глаза плохие! Может, она меня не узнала!
— Раиса Петровна, но ещё была история с плитой…
— Какой плитой?
— Вы чайник ставили и забыли. Газ горел, а вы в комнате сидели…
— Да я передачу смотрела! Отвлеклась! — свекровь вскинулась. — И что, за это меня уже к врачам тащить?
Андрей резко встал из-за стола.
— Лида, хватит. Какого рожна ты устраиваешь разбор полётов на дне рождения?
— Я не устраиваю! Я предлагаю позаботиться…
— Ты портишь маме праздник! — он смотрел на жену с раздражением. — Вечно лезешь не в своё дело!
Игорь кивнул:
— Правильно брат говорит. Что за манера — выискивать болячки?
— Я не выискиваю! Я замечаю…
— А может, ты слишком много замечаешь? — встряла Марина. — Зачем людей пугать?
— Да она всегда такая! — добавил кто-то из внуков. — Драматизирует всё!
Раиса Петровна встала, опираясь на стол.
— Лидочка, милая, — голос у неё дрожал от обиды. — Я думала, ты меня любишь. А ты, получается, считаешь, что меня пора списать? При всех заявляешь, что я плохо соображаю?
— Раиса Петровна, я же не это имела в виду…
— А что? Что ты имела в виду?
Лидия растерянно оглядела стол. Все смотрели на неё с осуждением.
— Я просто волнуюсь за вас…
— Волнуешься? — Раиса Петровна всплеснула руками. — Да я здорова как бык! Давление отличное, сердце как часы! А ты тут диагнозы ставишь! Я по лестнице без отдышки поднимаюсь.
— Мама права, — твёрдо сказал Андрей. — Лида, ты переборщила. Извинись.
— Но…
— Никаких «но»! Немедленно извинись!
Лидия стояла, сжимая бокал. Чувствовала, как горят щёки.
— Простите, — тихо сказала она. — Не хотела расстроить.
— Ладно уж, — великодушно кивнула свекровь. — Главное, больше таких глупостей не говори. Всё у меня в порядке!
— Конечно, в порядке! — подхватил Игорь. — Мама у нас молодец! Кремень! нам бы твое здоровье!
— И сама со всем справляется! — добавила Марина.
Застолье продолжилось. Шутки, тосты, песни. Лидия сидела молча, улыбаясь через силу.
А внутри всё горело от стыда и обиды.
Час спустя она встала:
— Извините, голова разболелась. Прилягу немного.
— Иди-иди, — отмахнулся Андрей. — Отдохни.
Лидия ушла в спальню, легла, закрыла глаза. Слушала голоса из гостиной — весёлые, беззаботные.
А думала о том, что полгода волнений и бессонных ночей назвали «глупостями». И что муж, с которым прожила двадцать лет, не поддержал её. А наоборот первым и застыдил — дожили, называется.
Месяц после дня рождения прошёл тихо. Лидия больше не заговаривала о здоровье свекрови. Приезжала в гости, как обычно, но стала сдержаннее.
Андрей сначала не замечал. Потом спросил:
— Ты чего холодная с мамой стала?
— Не лезу больше не в своё дело, — коротко ответила Лидия.
— Ну и правильно. Не надо паниковать по пустякам.
А в начале октября Раиса Петровна пропала.
Утром позвонила соседка:
— Андрей! Твоя мама домой не вернулась! Вчера в шесть вышла в магазин — за молоком и хлебом я её на площадке встретила и попросила и мне пачку молока взять. И вот до сих пор нет! Дверь открыта, сумка дома, телефон тоже!
Искали всем районом. Больницы обзвонили, в полицию заявили. Нашли через сутки — на автовокзале, за двадцать километров от дома.
Сидела на скамейке в легких ботиночках, растерянная.
— Я шла в магазин, — повторяла она. — За хлебом и молоком. А потом… потом заблудилась. Совсем заблудилась…
Андрей привёз её в больницу. Врач — женщина средних лет с усталыми глазами — выслушала историю, осмотрела пациентку.
— Присаживайтесь, — сказала она Андрею. — Поговорить нужно.
Лидия ждала в коридоре. Видела, как муж вышел из кабинета — бледный, постаревший на десять лет.
— Что сказали? — спросила она.
— Деменция, — глухо ответил он. — Начальная стадия. Врач говорит, мама потерялась в двух кварталах от дома, где прожила тридцать лет. Не помнила адрес, наши имена путала.
Лидия молчала.
— Доктор спрашивала, замечали ли мы раньше симптомы, — продолжал Андрей. — Забывчивость, странности в поведении…
Он остановился, посмотрел на жену.
— И я вспомнил. Твои слова на дне рождения. Про обследование. Про паспорт в морозилке, про сумку…
— Андрей…
— Нет, выслушай! Врач сказала: если бы мы обратились полгода назад, можно было процесс замедлить. Лекарства есть, процедуры. А теперь поздно.
Голос у него дрожал.
— Ты ведь давно замечала, да? Не просто так предложила обследование?
— С зимы, — тихо ответила Лидия. — Сначала мелочи, потом серьёзнее. Я пыталась сказать…
— А я тебя заткнул. При всех. Сказал, что ты лезешь не в своё дело.
— Ты защищал маму.
— Защищал? — он горько усмехнулся. — Я защищался от тебя. Боялся признать, что ты права, что мама стареет. А ты пыталась помочь.
Лидия смотрела в окно коридора.
— Что теперь будем делать?
— Уход нужен постоянный. Одну оставлять нельзя.
Забрали Раису Петровну домой. Лидия взяла отпуск, организовала режим. Сиделку наняли на дневное время, таблетки расписали по часам.
Свекровь была тихая, покорная — совсем не та гордая женщина, что защищала своё здоровье месяц назад.
Игорь с Мариной приезжали редко.
— Тяжело видеть маму такой, — оправдывались они.
А Андрей мучился.
— Лида, прости меня, — сказал он вечером. — За тот день рождения. За то, что не поверил тебе.
— Я не сержусь, — ответила она спокойно.
— Сердишься. Я вижу — ты изменилась. Стала другой.
— Другой?
— Холоднее. Дальше от меня. Как будто больше не доверяешь.
Лидия отложила книгу, посмотрела на мужа.
— Понимаешь, Андрей, я полгода собиралась с духом. Волновалась, думала, как лучше сказать. И когда решилась — ты встал на сторону мамы, не выслушав.
— Я хотел сохранить ей праздник…
— А надо было думать.
Андрей взял её руку.
— Можем мы это исправить?
Лидия долго молчала.
— Не знаю. Доверие ломается за секунду, а восстанавливается годами. Если восстанавливается.
— Но я же люблю тебя. Всегда любил.
— Знаю. И я тебя люблю. Но любовь и доверие — разные вещи.
Раиса Петровна дожила до весны. Тихо ушла во сне, без мучений. Лидия была рядом до конца — ухаживала терпеливо, без упрёков.
На поминках Игорь подошёл к невестке:
— Спасибо тебе, Лида. За то, что не бросила маму. После того, как мы… ну, ты помнишь.
— Помню.
— Ты была права. Про обследование. Мы гордецами были.
— Были.
Игорь кивнул, отошёл.
А Лидия думала о том, что некоторые слова нельзя взять обратно. Некоторые выборы нельзя переделать.
Андрей заслужил прощение — раскаивался искренне, ухаживал за матерью, помогал.
Он же наследник, а ты замуж выйдешь, — мать оправдывалась перед дочкой за то, что подарила квартиру сыну