Они решили продать мою квартиру
Записка лежала прямо на кухонном столе. Белый листок, сложенный пополам, рядом визитка риэлтора.
«Покажем квартиру завтра в 18:00. Ключи у Светы есть. Не усложняй»
Я села на табуретку, не снимая куртки. В голове не укладывалось — они решили продать мою квартиру. Без звонка. Без разговора. Просто оставили записку, как напоминание купить хлеба.
Света — двоюродная сестра мужа. Та самая, что ночевала у нас месяц назад, когда у неё затопило квартиру. Оказывается, утащила запасные ключи.
Я достала телефон, набрала номер Игоря. Длинные гудки, потом голосовая почта. Как всегда в последнее время.
«Игорь. Перезвони срочно.» — написала СМС
Положила трубку, снова посмотрела на записку. Почерк свекрови — узнала бы из тысячи. Крупные буквы, как у учительницы младших классов.
Эту квартиру мы купили пять лет назад. Я тогда была беременна Максимкой, работала менеджером в обувной компании. Зарплата небольшая, но стабильная.
Игорь работал менеджером в автосалоне подержанных авто. Продажи шли неровно — то премия, то простой. Говорил, что скоро всё наладится, откроет своё дело.
На первоначальный взнос я потратила материнский капитал. Плюс накопления — ещё двести тысяч. Игорь был созаёмщиком, но документы оформляли на меня.
— Так надо, — объяснял он. — У тебя кредитная история лучше. А созаёмщик — это просто формальность.
Я верила. Думала —мы крепкая семья, один карман.
Двушка в новостройке, сорок пять квадратов. Маленькая, но наша. В спальном районе, зато с хорошим ремонтом от застройщика.
Когда Максиму исполнилось полгода, началась перестройка квартиры под нас. Игорь купил плитку для ванной, я её клеила сама — денег на мастера не было. Кухонный гарнитур собирала с животом на седьмом месяце, Игорь был в командировке.
— Потерпи немного, — говорил он по телефону. — Заработаю на мастера, переделаем всё по-человечески.
Но мастер так и не появился. Зато появились долги. Сначала маленькие — задержка зарплаты, просрочка по кредитке. Потом серьёзнее.
— Лен, выручай, — просил муж. — Дай в долг десять тысяч. Завтра отдам.
Завтра превращалось в неделю, неделя в месяц. Я брала микрозаймы, занимала у подруг. Игорь обещал, извинялся, снова просил.
Когда Максиму исполнилось два года, Игорь получил предложение в Питере. Хорошая зарплата, перспективы роста.
— Поеду сначала один, — сказал он. — Освоюсь, найду жильё, потом заберу вас.
Уехал в январе. Звонил каждый день, рассказывал про работу, обещал, что скоро приедет за нами.
Месяц, второй, третий. Звонки стали реже. Денег не присылал — говорил, что снимать дорого квартиру в Питере, только устраивается.
К лету стало понятно — он не вернётся. Не официально, но по факту. Мы с Максимом остались одни.
Ипотеку платила сама — двадцать восемь тысяч в месяц. На работу я уже вышла — руководство пошло на уступки и дали мне возможность работать удаленно пол дня. То есть пол дня ребенок в садике — я на работе в офисе, потом забираю ребенка и дома на удаленку. А что делать? Зарплата тридцать пять, плюс детское пособие. Жили впритык, но я справлялась.
Игорь иногда приезжал — раз в два-три месяца. Виделся с сыном, ночевал дома на диване, уезжал обратно. Говорил, что в Питере всё налаживается, скоро заберёт нас.
Я перестала верить, но не возражала. Максиму нужен был отец, хотя бы изредка.
А полгода назад начались звонки от его родни.
— Лена, — говорила свекровь Галина Павловна, — а ты не думаешь продавать квартиру? Раз Игорь теперь в другом городе живет…
— Зачем продавать? Мы же с ребенком здесь живём.
— Ну, может, переедешь к нему? Семья же должна быть вместе. Что это такое по разным городам жить. Так не положено в нормальных семьях.
— Галина Павловна, он же работает. Когда решит забрать нас, сам скажет.
Разговор на этом заканчивался. Намеки неприятные, но что делать. Не маленькие дети. Но звонки повторялись регулярно.
Потом звонила Света.
— Лен, слушай, может, всё-таки продать? Игорь говорит, ему деньги нужны на бизнес. Говорит, если продать, то можете там, в Питере, что-то лучше купить получится.
— Когда он это тебе говорил?
— Да вчера созванивались. Он очень просит. Говорит, стесняется сам тебе сказать. Не решается.
Я набирала Игоря, он не брал трубку. Потом перезванивал, говорил, что занят на работе. О продаже квартиры не упоминал.
— Странно, — отвечал он на мои вопросы. — Я ничего такого не говорил.
Но звонки продолжались. То Галина Павловна, то Света, то ещё кто-то из родни. Все с одним — продавать надо.
А сегодня я нашла эту записку.
Телефон зазвонил — Игорь.
— Лен, привет. Что срочного?
— Игорь, твоя мама назначила показ нашей квартиры на завтра.
— Что?
— Записку оставила. И визитку риэлтора. Ключи у Светы есть.
— Это какая-то ошибка…
— Какая ошибка? Твоя сестра ключи утащила, когда у нас жила!
— Лен, я ничего не знаю. Сейчас маме позвоню, разберусь.
— Разбирайся быстрее. Но завтра никому ничего показывать не буду.
— Конечно, конечно. Я всё улажу.
Через час звонок от Галины Павловны.
— Лена, я с Игорем поговорила. Он сказал, что согласен на продажу.
— Галина Павловна, квартира оформлена на меня. Без моего согласия её никто продавать не будет.
— Деточка, ты не понимаешь. Игорь — твой муж, он имеет полное право. И вообще, деньги-то его были.
— Какие его деньги? Материнский капитал мой, накопления мои.
— Ну да, конечно. Он же работал? Семью не содержал?
— Я тоже работала. И сейчас работаю. Ипотеку плачу сама уже два года.
— Лена, ты же понимаешь — ты не совсем родная мне. Ты жена. Была жена. А он наш сын. И если ему деньги нужны…
— На какой бизнес ему деньги? Он же работает по найму! В компании!
— Работает, конечно. Но хочет своё дело открыть. Ресторан там, или кафе. А для этого стартовый капитал нужен.
— За счёт продажи жилья сына?
— За счёт продажи квартиры, которая на половину его! А деньги пустим на пользу семейного благосостояния.
Я положила трубку. Руки дрожали.
Значит, так. Они уже всё решили. Нашли покупателя, договорились с риэлтором. Завтра приведут людей смотреть квартиру. А меня даже не спросили.
Я живу здесь с ребёнком два года одна. Плачу ипотеку, коммунальные услуги, покупаю продукты. Да я ремонт своими руками сделал, как мужик настоящий! А они решили, что квартира не моя.
Потому что я «не совсем родная».
На следующий день в половине шестого я была дома. Переоделась, сделала чай, села ждать.
Ровно в шесть раздался звонок. Открыла — на пороге мужчина в костюме с папкой в руках, за ним молодая пара.
— Добрый вечер, — сказал мужчина. — Мы договаривались посмотреть квартиру. Я риэлтор Дмитрий Валерьевич.
— Здравствуйте. А с кем вы договаривались?
— С собственником. Игорем Владимировичем. Вы его жена?
— Да. Но собственник — я. Квартира оформлена на меня.
Мужчина смутился.
— Странно. Мне звонила его мать, говорила, что всё согласовано…
— Ничего не согласовано. Я о продаже не знала до вчерашнего дня.
— Но у нас ключи есть, — подала голос молодая женщина. — Нам дали их для осмотра.
— Эти ключи украли. А вам советую поискать другую квартиру.
Риэлтор извинился, клиенты ушли недовольные. Через полчаса приехала Света с Галиной Павловной.
— Лена, что за театр? — набросилась на меня свекровь. — Людей сорвала, Дмитрия подставила!
— Галина Павловна, кто вам разрешил распоряжаться чужой квартирой?
— Какой чужой? Игорь мой сын! Он мне дал согласие!
— А квартира моя. На меня оформлена, я плачу ипотеку.
— Лена, не умничай, — вмешалась Света. — Игорю деньги нужны. Он бизнес поднимает. А ты что, жадничаешь?
— Я не жадничаю. Я просто не позволю продавать моё жильё без моего согласия.
— А ты у сына спросила? — Галина Павловна достала телефон. — Сейчас ему позвоню, пусть сам тебе скажет.
Набрала номер, включила громкую связь.
— Игорь, сынок, тут Лена не даёт квартиру показывать. Говорит, не согласна на продажу.
— Мам, я же говорил — сначала с Леной поговорить надо…
— А чего с ней говорить? Ты муж, ты решаешь!
— Игорь, — сказала я громко, чтобы он слышал, — ты действительно хочешь продать нашу квартиру?
— Лен… дело в том, что мне сейчас деньги ну очень нужны. Возможность открыть своё кафе появилась. Я с ребятами толковыми познакомился — меня в дело хотят взять. Хороший проект, окупаемость быстрая…
— За счёт продажи жилья сына?
— Не жилья сына. Моего и твоего жилья. Ты же можешь снять что-то поменьше…
— А где мне взять деньги на аренду?
— Ну… часть от продажи оставим тебе.
— Часть от продажи моей квартиры ты оставишь мне? Спасибо за щедрость.
— Лен, не злись. Это же инвестиция в наше будущее…
— В наше? Мы с тобой два года не живём вместе!
— Но мы же официально семья…
— Семья? Ты Максима видел три раза за полгода!
Галина Павловна отобрала у меня телефон.
— Игорь, не слушай её. Она жадная девка. Ты наш сын, твоё благополучие важнее.
— Мам, передай трубку Лене…
Но свекровь уже отключила звонок.
— Всё ясно, — сказала она. — Сын согласен, а ты упираешься. Ну ничего, мы ещё поговорим.
— Поговорим, — согласилась я. — Только по-другому.
После их ухода я села за компьютер. Нашла в интернете номер слесарной мастерской, заказала замену замков на завтра утром.
Потом набрала номер участкового.
— Алексей Петрович, это Елена Морозова с Садовой, тридцать два. Хочу заявить о попытке мошенничества с недвижимостью.
— Что случилось?
— Родственники пытаются продать мою квартиру без моего согласия. Ключи украли, риэлтора наняли.
— Завтра подъезжайте, заявление напишите.
Утром приехал слесарь, поменял замки. Светины ключи теперь бесполезны.
В обед была у участкового, написала заявление о попытке незаконной сделки с недвижимостью.
Вечером — звонок от Игоря.
— Лен, мама говорит, ты замки поменяла?
— Поменяла.
— Зачем?
— Чтобы чужие люди не решали, что делать с моей квартирой.
— Лен, ну давай по-человечески поговорим…
— Давай. Ты хочешь развестись?
— При чём тут развод?
— При том, что ты два года живёшь в другом городе и не собираешься возвращаться. А теперь ещё хочешь продать жильё сына.
— Я же объяснил — деньги на бизнес нужны…
— Заработай на бизнес сам.
— Лена, будь разумной…
— Я и так слишком долго была разумной. Завтра подаю на развод.
— Что?
— Ты слышал. И на алименты заодно.
Игорь молчал.
— Лен… а может, не надо так резко?
— Резко? Два года я не резко живу одна с ребёнком. Ты хоть копейку бы прислал. Я плачу за ипотеку, комуналку — полностью нас с сыном обеспечиваю. А вы ещё и квартиру продать решили. Не резко, а поздно.
— А квартиру… ну можем же договориться как-то…
— Можем. Забудь о ней и о нас навсегда.
Через неделю я подала документы на развод. Через месяц получила справку о том, что брак расторгнут.
Галина Павловна звонила ещё несколько раз, требовала вернуть ключи Свете. Говорила, что я разрушаю семью из-за денег.
— Галина Павловна, — сказала я в последний раз, — семью разрушил ваш сын, когда уехал и забыл о нас. А я просто навела порядок в документах.
— Ты пожалеешь! — кричала она в трубку. — Одна останешься с ребёнком!
— Я уже два года одна. И ничего, справляюсь.
Положила трубку и заблокировала все их номера.
А вечером достала ту самую тумбочку, которую собирала беременной. Разобрала на запчасти и выкинула в мусор. Слишком дешевая.
Теперь у меня новые замки. И я точно знаю — больше никто не войдёт в мой дом с чужими ключами и чужими планами на мою жизнь.
Я отказалась готовить на ораву его родни, а он назло заказал доставку — с моей карты. А дальше было громко и памятно, особенно для него