— Нинок, так чего же ты в общежитие не заселилась? – всплеснула руками бабушка на экране, стоило Нине вкратце рассказать, где она теперь обретается.
— Да потому что, во-первых — это общежитие на краю города и по местным пробкам с утра на дорогу полтора часа тратить придется, а во-вторых…
Там что комендантша, что будущие соседи – верх неадеквата и это сразу видно.
— Ну а твои соседи что, сильно от них отличаются.
Глава 3
«А ничего так соседи достались», — мысленно прикидывала Нина, оценивая собравшихся на кухне «товарищей по общежитию».
По крайней мере, хотя бы на этапе заселения они вели себя более-менее адекватно, в отличие от некоторых других людей из прошлого жизненного опыта.
Конечно, еще неясно было, как они себя покажут при совместном проживании, но тот же товарищ опыт подсказывал, что всегда можно либо договориться о чем-то словами через рот, либо, в случае с особо доставучими товарищами, скооперироваться с другими недовольными и принять более жесткие меры.
— Ну что, сожители, давайте на берегу решим, что у кого с графиком, чтобы мы друг у друга на головах не ходили.
Кухня-то здесь не особо большая – максимум вдвоем одновременно можно готовить, да и ванная только одна, — инициатива исходила от Макса.
Парень был больше похож на гопника из старых фильмов, его старая кожанка, ныне висящая на крючке у двери, скорей всего, родом из этих самых девяностых и была.
Высокие шнурованные ботинки, бритая башка и видавшие виды линялые джинсы довершали «колоритный» образ, заставляя еще двоих товарищей рефлекторно поеживаться каждый раз, как Макс открывал рот.
Нину, впрочем, такой мелочью, как «страшный» внешний вид было не пронять – и пострашней в жизни вещи видала, так что в Максе она оценивала, как и в других людях, прежде всего не внешний вид, а тот факт, что все разы, когда парень открывал рот, это было исключительно по делу и по существу.
Вот и сейчас он заговорил о действительно важных обстоятельствах, которые нужно прояснять «на берегу».
Учитывая, что Анжела и Олег первыми отвечать не спешили, Нина решила начать эстафету.
— Я в пять утра привыкла вставать и подозреваю, что в такую рань все еще спят. Так что могу спокойно в это время и приготовить, и все остальное.
Вечером непринципиально – когда ванная свободная будет, тогда и зарулю.
— Ну, у меня в свою очередь два запроса – ванную не занимать с половины девятого и до девяти вечера в те дни, когда я работаю, так как прихожу грязный, как черт и вам же самим лишнее время на меня любоваться и шмот мой нюхать не понравится.
Ну и второй… Морозилка кому-нибудь вообще надо?
— Ну, я могу туда пару пачек пельменей кинуть, — подала голос Анжела. – А в целом предпочитаю свежее есть, тут и магазин рядом, и приготовить салатик быстренько нетрудно.
— Я вообще на работе поем, у нас там хорошая столовая, — подал голос Олег.
— Ну а я так же, как и Анжела, разве что какую пачку пельменей и курицы лоток туда засуну, все остальное в твоем распоряжении.
— Ну и отлично. Олег кухней, как я понял, пользоваться не будет, ты с утра, ты вечером, ну а я буду днем в один из своих выходных, когда вас дома не будет, кулинарничать.
Ванну себе я застолбил, все остальное сами между собой решите, пошел я по окрестностям пробегусь, посмотрю, че тут и как.
Не прошло и минуты, как на кухне они остались втроем.
Олега Нина еще не смогла оценить, а вот Анжела… Сразу видно, внешностью своей занимается.
Накрашена-уложена и вот это вот все. Такие в школе, как правило, пытались организовывать против сироты-Нины показательную травлю, да только очень быстро обламывали о «беззащитную» девочку свои зубы.
Анжела, если зубы и имела, показывать их без нужды пока что не спешила. Олег же вообще был, кажется, тихоня из тихонь.
Макс, несмотря на устрашающий вид, производил вид адекватного человека. Да и с учетом того, что они все примерно одного возраста – уж как-нибудь друг с другом уживутся.
Хотя бы ради того, чтобы не искать другое жилье (по такой стоимости не особо что и найдешь).
Вещи были разобраны, соседи оценены, поэтому Нина решила позвонить бабушке с отчетом.
Не то что бы она действительно собиралась отчитываться, но дать знать о том, что у нее все в порядке, единственной родственнице, которой на Нину было не наплевать, было святым делом.
— Нинок, так чего же ты в общежитие не заселилась? – всплеснула руками бабушка на экране, стоило Нине вкратце рассказать, где она теперь обретается.
— Да потому что, во-первых — это общежитие на краю города и по местным пробкам с утра на дорогу полтора часа тратить придется, а во-вторых…
Там что комендантша, что будущие соседи – верх неадеквата и это сразу видно.
— Ну а твои соседи что, сильно от них отличаются.
— По крайней мере, мои соседи в честь заселения не попытались затянуть меня на пьянку и не читали нотации в духе «если придешь позже двадцати двух – на порог не пущу, а если узнаю, что тебя ночью в корпусе нет – в деканат доложу, что ты ведешь себя, как ш***», — вторую фразу Нина проскрипела нарочито мерзким голосом.
— Н-да, синдром вахтера не зря так назвали. Какая ей-то разница, где ты ночами обретаешься?
Восемнадцать же есть, за тебя она не отвечает, как в общежитиях колледжей для бывших девятиклассников.
— Ну вот так вот, бабуль. Поэтому я нашла себе эту комнату. Вид, конечно, не ахти, но тут чисто, тепло и до универа двадцать минут пешком, до работы десять.
— Давай рассказывай, что за работу нашла, — тут же заинтересовалась бабушка.
Нина послушно кивнула, поправила толстую косу, перекинутую через плечо, и продолжила «отчет».
Когда ей в детстве говорили, как повезло с бабушкой, Нина все в толк не могла понять: в чем же ей повезло?
Родители умерли, а бабушка была вовсе не любящей старушкой в платочке из сказок, а скорей – женской версией Терминатора из одноименного фильма.
В свои на тот момент сорок пять (Ниночка ей досталась пятилетней) эта женщина с первого же дня пребывания ребенка у нее гоняла внучку, что называется, и в хвост, и в гриву.
Нет, ничего непосильного и сверхсложного, но помощь по хозяйству оказывать заставляла. И прививала полную самостоятельность во всех вопросах.
— Мне – не сложно приготовить, постирать и убрать, — постоянно приговаривала она. – Но если готовить, стирать и убирать в этом доме буду только я, то ты никогда ничему не научишься.
Стоило в школе разучить сложение и вычитание, как бабушка начала «припрягать» Нину к планированию семейного бюджета.
В ответ на любую просьбу усаживала внучку за стол, раскрывала перед ней один из черновиков и приговаривала:
— Ну, давай считать. Твоя пенсия по потере родителей, мои опекунские плюс пенсия по выслуге лет – получается что у нас?
Очень быстро Нина научилась определять даже до озвучивания просьбы, какая «хотелка» будет реальной, ради получения какой придется походить два года в одних кроссовках или же помочь бабушке продать излишки собранной на огороде ягоды, а на какие вещи можно не замахиваться даже в мечтах.
Обычно говорят, что у педагогов проблемы с воспитанием собственных детей и внуков, но только в случае с бабушкой Нины это правило не сработало.
И если в детстве еще злилась порой Нина за то, как бабушка ее «запрягает», то с возрастом пришло понимание: с бабушкой ей действительно повезло.
Когда Нина получила свою золотую медаль и сдала ЕГЭ на лучший результат в истории их деревни (об этом ей сказала директриса школы, которая все про всех знала, так как в этой же деревне и жила), именно бабушка сказала:
— Езжай, внучка, в город. Поступишь, выучишься…
— А другие говорят, что ничего в этом городе не получится, — пожаловалась тогда Нина.
Мечта поступить у нее, конечно, была, но стоило рассказать об этом одноклассникам или еще каким-то знакомым, как они тут же начинали заводить всем известную шарманку.
О том, что без «блата» ни хорошую должность, ни бюджетное место в институте Нине не светит даже при том, что она идет в отдельной очереди.
О том, что все, кто пытался уехать из их деревни, в итоге возвращались ни с чем. Ну и о том, что «где родился – там и пригодился».
— А ты не уши на других развешивай, а дело делай. Не получится – вернешься, тебе есть куда.
А не поедешь и не попробуешь – так до конца жизни жалеть будешь, что не попыталась.
Нина решила послушаться бабушку. И не пожалела. Ведь оказалось, что на специальность дизайнера одежды хоть и большой, но все же преодолимый конкурс.
В списке поступивших Нина оказалась на четвертом месте, то есть практически в самом начале.
Еще оказалось, что в городе есть куча подходящей работы для студентов. В основном физической, конечно, но ей, выросшей в деревне и занимающейся кучей вопросов по хозяйству, это было не страшно.
А еще – пусть в общежитии и оказались совершенно неподходящие условия, но ей удалось найти дешевое съемное жилье, которое удовлетворяло большинству запросов среднестатистического студента.
— Я на склад устроилась. Сортировщицей. Ну, знаешь, машинкой специальной штрих-коды на заказах сканировать и по ящикам, куда что везти, их раскладывать.
Платят за смену около трех тысяч. Если буду выходить хотя бы два раза в неделю, то с пенсией в комплекте вообще никаких проблем не будет.
Еще я тут секонд нашла поблизости. Пока мне, конечно, из вещей ничего не надо, но как понадобятся – можно там подешевле взять.
— Ну вот и хорошо, что у тебя все хорошо, — подытожила их разговор бабушка.
Нина искренне понадеялась, что все хорошо будет и впредь, хотя голос здравого смысла подсказывал, что совсем без конфликтов и каких-то происшествий в будущем их жизнь не обойдется.
Голос здравого смысла никогда не ошибался.
– Разве тебе когда-то за меня было стыдно? – спросила Даша у мужа