Егор не любил квартиру, в которой они сейчас жили. Она напоминала ему коммуналку, где он провел детство. Квартира была большая, с высокими потолками, во всех четырех комнатах под потолком сохранилась лепнина. В одной был полукруглый эркер, в остальных – большие окна и широкие подоконники.
Двери всех комнат выходили в коридор – тоже широкий и длинный. Это еще больше делало квартиру похожей на коммунальную. Кухня была квадратная, и, хотя у стены был установлен сделанный на заказ кухонный гарнитур, в углу стоял высокий холодильник с двумя дверцами, а в центре – стол, за которым могли свободно усесться шесть человек, все равно здесь оставалось много свободного места.
Отличная квартира! Что здесь может не нравиться?
Съездив пару раз в родной город навестить родителей, Егор, наконец, понял, что его угнетало. Свободное пространство: просторные комнаты, широкий коридор, большая кухня. Он не ощущал здесь уюта, к которому привык в квартире родителей.
Егор учился в восьмом классе, когда они наконец смогли выбраться из коммуналки и купили отдельную двухкомнатную квартиру. Одну комнату отдали детям – Егору и его младшей сестре Люсе, во второй расположились родители.
Приезжая домой, Егор любил проводить вечера, беседуя с отцом на кухне. На этих уютных шести с половиной метрах все было под рукой – можно было, не вставая со стула, открыть холодильник и взять то, что тебе нужно.
В студенческие годы он жил в общежитии, затем два года снимал квартиру пополам с приятелем. А сюда переехал после того, как они с Ирой поженились.
Сначала Егору даже понравилось, что не надо делить пространство с соседями, но потом его стало раздражать, что, чтобы из гостиной – самой дальней комнаты – попасть на кухню, надо было пройти приличное расстояние.
А Ира свою квартиру любила. Здесь прошло ее детство в большой семье – с мамой, папой, бабушкой и дедушкой.
Бабушка рассказывала ей, что когда-то давно эта квартира действительно была коммунальной. И жили в ней две семьи, отцы которых преподавали в университете, а матери были домохозяйками. В одной семье рос сын, в другой – дочь, которая была на два года младше соседского мальчика. Но когда дети стали взрослыми, они полюбили друг друга и поженились.
Позже, когда родителей уже не было в живых, они оформили нужные документы, и квартира перестала быть коммунальной.
– Когда я вышла замуж за твоего деда, здесь уже жила одна семья, – сказала бабушка.
Бабушки уже нет, а родители решили купить себе квартиру в одном из южных городов – мама всегда мечтала жить у моря. С работой все решилось просто: мама почти сразу устроилась на работу в местную поликлинику – она была врачом-эндокринологом, а отец мог работать откуда угодно – он был писателем. Пару раз в год он приезжал, чтобы лично встретиться с редактором или присутствовать на презентации новой книги.
Так что Ира осталась в квартире одна. До тех пор, пока не вышла замуж. Но еще до этого она сделала современный ремонт, заменила кое-какую мебель, и эти изменения очень понравились ее подругам:
– Здорово у тебя получилась – сказала одна из них – Рита, – все стильно, и домашний уют сохранила. Видно, что здесь не выставка мебели, а люди живут.
Егор как-то предложил Ире продать квартиру и купить что-нибудь поменьше в новых кварталах.
– Зачем нам гостиная размером с аэродром? Освещение, уборка, да и квартплата – мы на одном отоплении зимой разоряемся. В нормальной двушке на все это мы бы тратили в два раза меньше, – говорил он.
– Егор, запомни раз и навсегда: эта квартира не продается. В ней жили несколько поколений нашей семьи. Я очень прошу тебя: не поднимай больше этот вопрос.
Егор и рад был бы молчать, но его мать, как-то навестившая сына и невестку, решила, что за счет такого просторного жилья можно решить квартирный вопрос семьи младшей дочери.
– Сынок, мы с Люсей посмотрели на сайтах – за вашу квартиру можно миллионов двенадцать, а то и четырнадцать получить. Деньги пополам. Вы купите нормальную двушку. А мы на эту сумму в нашем городке трехкомнатную сможем взять. Еще и на ремонт, и на мебель останется. Поговори еще раз с женой. Она вроде разумный человек, должна понимать свою выгоду, – уговаривала Егора мать.
Младшая сестра Егора – Люся – вышла замуж за парня, у которого своего жилья не было, и привела его в квартиру родителей. Старший брат к тому времени уже уехал, вторая комната была свободна. И пока они жили вчетвером, все было более или менее нормально. Но потом Люся родила дочку, а через два года еще и сына. Шестерым на сорока двух квадратных метрах стало тесно.
Родители уступили молодым «большую» комнату, а сами ютились в спальне на тринадцати метрах. Маленькие дети, шум, и как результат – недовольство и даже скандалы.
– Нет, Люся, представляешь, Ирка с Егором живут так, как раньше баре жили: гостиная, спальня, комната для гостей, кабинет, кухня размером с нашу большую комнату – кухня-столовая называется. А если коридор пополам разделить, то еще две комнаты метров по десять получатся. Даже если у них трое детей будет, столько места ни к чему! – возмущалась мать.
– Да, эта Ирка в край обнаглела. Ведь она была у нас, когда мы с Пашей только поженились, видела, в каких стесненных условиях мы живем, а сейчас еще и дети появились. Неужели у нее совсем сердца нет? – вторила матери Люся.
Но, честно говоря, она была не совсем откровенна. Люся завидовала и брату, который так удачно устроился, и Ире, которая, по ее мнению, ничем не заслужила такую шикарную квартиру – просто родилась в этой семье. Но еще Люся точно знала: если бы у нее была такая квартира, она бы ни за что не продала ее, чтобы поделиться с родственниками.
Убедившись, что Ира никогда не пойдет на то, чтобы продать свою квартиру, Егор на некоторое время успокоился. Но мать подкинула ему новую идею для размышления.
– Сынок, мы тут с Люсей подумали и решили: а почему бы им с Пашей и детьми не переехать к вам? Посмотри: с работой в большом городе лучше, и зарплаты повыше. Паша сможет устроиться на завод – он хороший электрик, но в своем ЖЭКе получает копейки. Детей в сад устроят, Люся тоже на работу пойдет – что она здесь на кассе будет сидеть, что там. Но две зарплаты все-таки больше, чем одна. А главное – есть, где жить. Отдадите им две комнаты. Вам оставшихся двух хватит за глаза и за уши. Не навсегда, конечно, лет пять-шесть поживут, а потом, глядишь, и на свою квартиру заработают. Поговори с женой.
– Мама, да я и так знаю, что Ира не согласится. Она свою квартиру бережет, как музейный экспонат. Я тут как-то предложил ей заработать, пустив в квартиру киногруппу. Они кино снимали, там события происходили в довоенные годы – то ли двадцатые, то ли тридцатые. Их помощник режиссера по всему нашему дому бегал, искал, кто сможет пустить их на пару недель – поснимать. Причем им нужны были только одна комната, коридор и кухня. Этот парень уверял, что они сами всю нашу мебель вытащат в другие комнаты, привезут свою, снимут, а потом все вернут назад. Я только заикнулся, так Ира меня чуть не съела. «Ты хочешь превратить нашу квартиру в Воронью слободку? Ты представляешь, что после этих киношников здесь будет»? А семья из соседнего подъезда согласилась. Так мне Борис потом сказал, что им платили за каждый день. И он, считай, за две недели свою месячную зарплату получил.
– Слушай, Егор, – предложила Люся, – а если Ирке твоей ничего не говорить? Просто приехать с вещами, с детьми и заселиться. Неужели она нас выгонит? Даже маленьких детей не пожалеет?
– Не знаю, я бы не рисковал, – ответил ей брат.
– А если, действительно, попробовать? – спросила мать. – Ты говорил, что она в командировку уезжает. Когда?
– На следующей неделе, на три дня.
– Вот, как она уедет, Люся с Пашей и детьми приедут. Явится твоя благоверная, а они уже тут как тут. И ничего она не сделает, смирится, вот посмотришь! Ей просто стыдно будет детей на улицу выгонять, – заключила мать.
В общем, когда Ира вернулась из командировки, ее ждал сюрприз: две из четырех комнат были заняты незваными гостями. А в коридоре громоздились еще не разобранные баулы и коробки.
– Егор, это что такое? – спросила она мужа.
– Сестра с семьей приехала. Они поживут у нас, пока не найдут себе работу и жилье.
– А у меня кто-нибудь спрашивал разрешения? Я против того, чтобы здесь жили чужие люди.
– Какие же они чужие? Это моя родная сестра и ее муж.
– Вот именно, это твоя сестра, а не моя. А Павел мне вообще не родственник, вроде как нашей калитке двоюродный плетень. И ты решил, что я соглашусь терпеть у себя в квартире совершенно постороннего мужчину? Он будет пользоваться моей ванной, туалетом, Люся станет готовить на моей кухне, стирать свои вещи в моей стиральной машине? Извини, конечно, но я никогда не жила в общежитии, и сейчас не собираюсь этого делать. У них есть два часа, чтобы собрать свои вещи и покинуть квартиру.
– Ира, но у них же дети! – возмутился Егор.
– Вот именно, у них дети, а они сами ведут себя, словно несовершеннолетние. Знаешь, как это называется? Самозахват. Именно это слово запишет в протокол полицейский, которого я вызову, если через два часа твоя родня не покинет квартиру.
– Вызовешь полицию?
– Вызову, Егор.
– Если ты выгоняешь мою сестру и племянников, то и я уйду вместе с ними, – пригрозил муж.
– Не смею задерживать, – сказала Ирина.
– А как они смогут увезти все свои вещи? Их же много!
– Но ведь как-то они сюда их привезли. Значит, и увезти сумеют.
Два часа Люся, плача и причитая, собирала вещи и на чем свет ругала «зажравшихся буржуев». К концу второго часа к дому подъехала газель, и Егор с Павлом погрузили все в кузов.
Люся, выходя из квартиры, в дверях повернулась и плюнула под ноги Ире.
Егор остался в квартире, но вечером Ира сказала, что она разрешает ему неделю пожить в гостевой комнате, однако за это время он должен будет найти себе квартиру, потому что она завтра же подаст на развод.
– У меня есть регистрация здесь, – заявил Егор.
– Есть. Но она временная, и, если ты помнишь, срок ее заканчивается через три месяца. Ты хочешь, чтобы я обратилась в суд? Или найдешь в себе силы поступить по-мужски?
Через неделю Егор съехал. Ему повезло: коллега искал себе компаньона. Теперь они вдвоем снимали двухкомнатную квартиру недалеко от офиса, где работали. И кухня в этой квартире была как раз такая, какие нравились Егору, когда, сидя на стуле, можно дотянуться и до холодильника, и до плиты.
Застукала мужа подруги