Старость – это когда тебя не принимают в расчет

Свет за окном тихо мерцал, словно его размыло дождем, который, не уставая, стучал по стеклам, создавая какую-то монотонную мелодию.

Ольга Сергеевна сидела в кресле-качалке, укрывшись теплым пледом, который подарил ей муж за год до того, как оставил ее вдовой. Женщина смотрела на капли, стекающие по стеклу, и каждая из них напоминала о том, как быстро течет время.

Ее взгляд был задумчивым и печальным. Когда-то этот дом был полон жизни: веселая болтовня детей, звонкий смех внуков, шутки и разговоры за ужином, где все старались перекричать друг друга, а сейчас было тихо и пусто. Теперь звуки, которые давно замолкли, отражались в памяти эхом. Остались только воспоминания о любви, о радости и счастье.

Ольга Сергеевна думала о своих взрослых детях, которые, став самостоятельными, унесли с собой не только свои мечты и надежды, но и частичку ее сердца. Каждый из них был занят своей жизнью, порой приходили смс-сообщения с краткими новостями, но живое общение стало редкостью.

Взгляд женщины снова обратился к дождливому пейзажу за окном — серые облака расползались по небу, как мысли, уносящие ее в забытые уголки прошлого.

Внуки, такие маленькие и любознательные, сейчас уже выросли и, казалось, забыли дорогу в бабушкин дом. Она скучала по их невинным вопросам и нескончаемому ожиданию чуда, которое могла подарить только она — бабушка. Теперь у них другие интересы и столько планов, что им не хватает в сутках двадцати четырех часов. Где уж тут думать о бабушке!

В эти минуты Ольге Сергеевне было нестерпимо горько, и она начинала вспоминать, как читала им на ночь сказки, как они вместе выпекали пироги и пугались грозы.

Дождь продолжал барабанить, а в сердце женщины разрасталась тоска, смешивавшаяся с непониманием — почему же все так быстро изменилось.

Еще недавно жизнь была здесь, совсем рядом, а теперь в доме поселилась пустота, которую не заглушить даже громким звуком включенного телевизора.

Сложив руки на коленях, она слушала дождь, барабанящий по стеклу, ощущая, как за стенами ее дома мир продолжает жить своей бурной, многогранной жизнью.

Неожиданно перед глазами Ольги Сергеевны мелькнуло яркое пятно. К подъезду, держа в над собой красный зонт, шлепая по лужам, подходила ее соседка – Нина Андреевна.

«Куда ее носило в такую погоду»? – Ольга Сергеевна встала с кресла и помахала соседке, приглашая ее зайти.

Нина Андреевна поставила мокрый зонт в угол, сняла ярко-синие резиновые сапоги и прошла в комнату.

– Чем занята, Оля? – спросила она.

– Да ничем, сижу, смотрю на дождь и вспоминаю.

– Понятно. «Грусть-тоска меня съедает…», – усмехнулась Нина Андреевна. – А я в нашем досуговом центре была, на выставке.

– На какой выставке?

– Там каждый год проводят выставку, куда люди приносят то, что сделали сами. У кого какое хобби, тот то и показывает: кто-то картины рисует, кто-то из глины игрушки или посуду делает, макраме, бисероплетение – всего не перечислить. Там есть один отдел, куда можно отдать то, что ты сделал, на благотворительность. Сегодня одна женщина принесла полную корзину маленьких вязаных кукол – такая красота! А я за зиму навязала десять пар носков и столько же варежек. Тоже отдала. Людмила Юрьевна сказала, что передаст их в детский дом. А ты что делаешь?

– Думаю.

– О чем?

– О старости.

– И до чего додумалась?

Ольга Сергеевна поставила на стол две чашки с чаем, вазочку с конфетами и села напротив гостьи.

– Старость – это когда тебя не принимают в расчет. Когда ты вроде бы есть, но для родственников и других людей тебя нет. От тебя ничего не зависит. Ты не можешь сделать их жизнь лучше или хуже. И на тебя не считают нужным тратить время.

– Не тебе жаловаться, Ольга! Вспомни, когда ты в больницу попала, и дочь, и сын к тебе через день бегали. Невестка тебе бульоны варила. А когда ты новый шкаф купила? Максим и Леша тебе в этот же день его собрали, а старый на мусорку вынесли, – сказала Нина Андреевна.

– Я не об этом, Нин. Я знаю, когда надо, они мне всегда помогут. Я о жизни. Смотри: предположим, была у человека новая кофта. Он ее носил, радовался, почти не снимал. И вот она пришла в негодность. Что с ней сделают? Скорее всего, выбросят. Но бывает, что кофта любимая. Ее штопают, стирают, берегут, стараются продлить ее век. Может, даже дома носят. Но на люди, а уж тем более на праздник – никогда не наденут. Отслужила свое. Понимаешь, о чем я?

– Понимаю, Оля.

Нина Андреевна была одинокая. Родителей давно уже не стало, замуж она не вышла, детей не родила. Был старший брат, но он со своей семьей жил в другом городе. Звонили друг другу два раза в год – поздравляли с днем рождения и с Новым годом. А не виделись уже давно.

– Понимаю, Оля, – повторила она. – Но ты не права.

– Почему?

– Ты неправильно рассуждаешь. По-твоему выходит, что сначала ты жила для детей – их делами и заботами, потом переключилась на внуков – нянчила их, сказки им читала, лечила, когда болели. Затем жила для мужа: старалась получше убрать, чтобы уютно было в доме, повкуснее приготовить. А теперь вроде бы и жить не для кого, и сидишь ты в кресле, смотришь в окно и размышляешь о старости. И обижаешься, что дети и внуки вокруг тебя каждый день пляски не устраивают? А тебе всего шестьдесят семь. Не молодая, но и не дряхлая старуха. У тебя, если повезет, еще лет десять, а то и пятнадцать впереди. Так и будешь из окна на жизнь смотреть? Научись жить для себя. Вот чем ты в детстве и молодости любила заниматься? Может, сейчас самое время вспомнить? – сказала Нина Андреевна.

– Танцевать любила, даже в ансамбле занималась, только сейчас с моими коленями не до танцев.

– А еще?

– Еще плела из бисера браслеты и броши. И сейчас бы с удовольствием вспомнила это, но «мартышка к старости слаба глазами стала», – усмехнулась Ольга Сергеевна. – А еще я, когда в школе училась, начала заниматься музыкой. На пианино играла. И говорили даже, что у меня хорошие способности. Но потом отца перевели в дальний гарнизон, там не было музыкальной школы. Пианино продали, а я так и не доучилась.

– Отлично! Давай посмотрим, сколько нынче пианино стоит, – предложила соседка.

– Ты что, Нина, куда мне эту громадину поставить? – возразила Ольга Сергеевна.

– Оля, ты отстала от жизни. Сейчас для дома можно купить такую небольшую электронную штуку. На стол положишь – и играй себе на здоровье! – сообщила Нина Андреевна. – Открывай интернет и выбирай. Я в этом тебе помочь не смогу. Но вообще совет дам: не сиди ты дома, не жди, пока дети или внуки придут. Выходи к людям. Живи, а не доживай. Танцевать, говоришь, любила? В субботу в досуговом центре отчетный концерт детского танцевального ансамбля. Пойдешь со мной?

Заручившись согласием Ольги Сергеевны, соседка ушла.

А Ольга Сергеевна снова села в кресло и стала смотреть в окно. Тучи с одного края неба разошлись, и небо там было уже не серым, а голубым. Дождь закончился, и на улице даже будто посветлело. Стало видно, что на кустах, что росли под окном, уже распустились листочки.

Ольга Сергеевна все так же сидела и думала. Только о другом. О том, что за окном весна, а скоро будет лето. О том, что в субботу она обязательно пойдет с Ниной на концерт. И потом, может быть, действительно купит себе новомодное пианино и снова, как в детстве, начнет разучивать гаммы. А когда дети и внуки придут поздравить ее с днем рождения, она сыграет им что-нибудь веселое.