— Ну, что мы будем гоношиться-то? – глубокомысленно изрекал племяш. – Все же, семьдесят два года!
Ну, еще пару лет, от силы – а потом все обустроим по своему желанию! Чего зря тратиться-то?
— Вот именно! – поддакивала Светка. – Обдирай потом все, а оно денег стоит!
Тетка по поводу жизни в комнате со старыми обоями не возникала: она, вообще, предпочитала не возникать. У нее бы Бог, а остальное было не важно.
— А что это у тебя Чудотворец какой-то странный? – спросила тетку приехавшая навестить ее племянница, имея в виду икону.
– Не городи ерунды! – недовольно поморщилась тетя Катя. – Как это святой может быть странным?
Она была человеком глубоко верующим и относилась к религиозной атрибутике с благоговением.
— А ты когда икону-то протирала? – поинтересовалась Люся. – Давно?
— Давненько! — вспомнила старушка. – Мне теперь тяжело по табуреткам скакать – голова кружится! — а ее иначе не достать!
Икона и лампадка висели высоко: считается, что изображение Господа должно находиться выше человеческих глаз. И старая тетя свято соблюдала все традиции.
Люся достала икону: рукописный лик и дорогой оклад были вынуты – на их месте была присобачена обычная цветная репродукция Святителя Николая, подогнанная по размеру.
Видимо, кое-кому надоело ждать ухода старой тетки в мир иной, и он решил воспользоваться заранее причитающимся ему наследством.
— Это все твой га…еныш сделал! – закричала Люся, имея в виду ба..бы Катиного внука Максика. – Я сейчас ему кое-что оторву!
И ринулась в сторону комнаты внука. Но была остановлена полушепотом – последнее врем тетя Катя говорила только так:
— Не делай этого, Люсенька! Ты уедешь в свою Москву, а мне с ними жить!
Виталий решил съехаться с тетей, когда той исполнилось семьдесят два и она осталась одна.
Это было «два в одном»: сочетало заботу о престарелой родственнице и предполагало некоторое улучшение жилищных условий – до этого они с женой жили в смежной двушке.
Как вариант, можно было съехаться с родителями и улучшить жилищные условия таким образом.
Но папа Витальки был запойным чуда.ком с аг.рессивными наклонностями: часто напивался, и они с женой др..лись. Да, реально др..лись, хотя жена не пила и делала все это на трезвую голову.
Везде, где появлялся дядя Петя, возникал стихийный скан.дал. Это был плеш.ивый, суетливый мужичонка, который говорил, как горохом сыпал. И в этом его нескончаемом речитативе смысл улавливался все реже.
Виталий был старшим в семье – там все шло по классике: старший умный был детина – далее по тексту.
И понял, что такое счастье в лице ал.каша папы, уже превратившегося в иди.ота, ему ни к чему: нравится такая жизнь матери – пусть с ним и нянчится!
Поэтому, для совместного проживания выбрал тетку. А почему бы и нет?
Данное предложение было озвучено Катерине Васильевне: пусть решает сама! И она решила принять предложение племяша. Хотя пока еще была в уме и довольно сносно передвигалась на своих ногах.
До этого тетка жила со своей сестрой и мамой: но они уже благополучно пребывали в лучшем мире.
Замужем Катерина Васильевна никогда не была, и детей у нее тоже не было. А племянника Виталика она всегда любила и выделяла из остальных: а их у нее было пятеро — две племянницы от сестры жили в Москве.
Люся поначалу отговаривала, но тетя ей объяснила, что она живет в другом городе и приезжает редко. А она, Катя, не молодеет.
К тому же, соседи по коммуналке были людьми бесцеремонными – сын уже успел отсидеть! — и вполне могли что-нибудь с ней сделать, чтобы улучшить свои жилищные условия.
А ее похожая на пенал комната в четырнадцать квадратов в совокупности с двушкой племяша позволила получить, в результате, довольно сносную трешку. Ведь в перспективе семья думала о пополнении: а у ребенка должна быть детская.
После переезда ремонт было решено делать везде, кроме комнаты тети Кати.
— Ну, что мы будем гоношиться-то? – глубокомысленно изрекал племяш. – Все же, семьдесят два года!
Ну, еще пару лет, от силы – а потом все обустроим по своему желанию! Чего зря тратиться-то?
— Вот именно! – поддакивала Светка. – Обдирай потом все, а оно денег стоит!
Тетка по поводу жизни в комнате со старыми обоями не возникала: она, вообще, предпочитала не возникать. У нее бы Бог, а остальное было не важно.
Но оказалось, что жена Светка не может забеременеть.
Виталька привез зазнобу из Вологды, куда ездил в командировку. Светка была несимпатичной и неказистой особой с апломбом и самомнением: влюбиться в такое чу..чело умный племяш просто не мог.
И тетя Катя пребывала в твердом убеждении, что его просто приворожили. А Виталик бал.дел от своей любимой женушки и боготворил ее: это чу..чело без шеи на тонких ногах – в нормальном состоянии на такое не согласишься.
А племянник смотрел на жену коровьими глазами, тер в ванной жирную спинку и очень хотел от нее сына: точно приворожили!
Супруги решили усыновить грудного ребенка: «рожать» Светуля уехала к маме в Вологду, где цветной палисад.
И вернулась уже с Максиком — родню решили в известность об усыновлении не ставить: при всем внешнем нескладном виде, Светка была очень умной женщиной.
Неглупая тетка все просекла: хотя живот у жены племяша был свой и немаленький от природы, беременностью там и не пахло! Но сделала вид, что поверила и стала помогать нянчиться с внуком.
Все происходило, как в шутке: пить, кур.ить и говорить Макс начал одновременно. И это стало разочарованием для семьи: почему-то все думали, что он будет гением.
Тетя Катя ходила гулять с Максом и помогала по хозяйству: готовила нехитрую еду и выгуливала Дика – чтобы воспитание сына было полноценным, супруги завели собаку.
Максик рос без тормозов. Таких детей свои ласково называют егозой и непоседой, а чужие кличут нечистой силой и дья.вольским отро.дьем.
В детский сад его взяли с большим трудом: во время тихого часа мальчик не спал сам и не давал спать остальным детям.
Стали укладывать эту егозу в актовом зале: перевезли кроватку туда. Но он выбирался и просто стоял рядом, разговаривая сам с собой.
Как это тщедушное существо выдерживало целый день беготни, и криков, уму не постижимо. Но как-то удалось дотянуть хлопчика до школы.
Светка пыталась его вылечить или получить диагноз. Но ребенок оказался абсолютно нормальным!
Все происходило, как в одном замечательном старом стишке про Вовочку: там папа впервые приходит в садик за сыном.
Но тихого и спокойного Вовы нет ни в одной из групп, расположенных на разных этажах! Короче, папу посылают все выше и, наконец, он оказывается на чердаке.
И тут стишок заканчивается: Какая ужасная здесь обстановочка – железная дверь и написано «Вовочка»!
Такая же фигня происходила и с Максиком. И мудрая баба Катя думала, что так боком выходит сделанный на Витальку приворот – Светке прилетела ответочка.
Ведь приворот – страшный гр.ех, а за каждый гр.ех положена кара.
В школе мальчик стал понемногу выправляться: меньше стал бегать, орать не по делу и даже заинтересовался историей и записался в исторический кружок.
Хлопот с ним стало меньше, и Светка стала предлагать сдать тетку в дом престарелых: зачем она тут нужна?
— На опыты? – уточнил остроумный Виталька.
— По-моему, уже пора! Сколько можно ждать-то? Макс уже взрослый, да и собаку давно пора усыпить – от нее одна шерсть!
— Но пылесошу-то я, Светуля! И полы мою тоже я! – уговаривал жену Виталька: и это было правдой – Светка в отношении быта особо не напрягалась.
Тетка все слышала, но молчала: так ей легче было жить.
Виталик ум.ер, когда тете Кате, продолжавшей жить в комнате со старыми обоями, исполнилось девяносто четыре: в одночасье сгорел от онкологии.
Выросший Макс к тому времени уже работал на шинном заводе и жил с какой-то женщиной, значительно старше себя.
За пару месяцев племянник увидел странный сон: будто глотает железные крючья — у Виталика обнаружили рак гортани.
Тетя, приблизительно в то же самое время, тоже увидела сон: будто она смотрит по телевизору новости и видит бегущую строку. А там написано: 6 июня скоропостижно скончался Виталий Рыбин!
Катерина Васильевна никому не стала рассказывать о привидевшемся уж.асе и приняла необходимые меры: посмотрела на бегущую воду и попросила ее унести дурное сновидение.
А также трижды произнесла действенное заклинание: куда ночь, туда и сон! И попыталась все забыть: это вспомнилось только 6 июня – вот и не верь после этого…
После похорон Светка сдала тетку в дом престарелых, исполнив свое давнее желание. А что вы, собственно, хотели? Дика давно уже не было в живых, а других обязанностей у старушки не водилось.
Катерина Васильевна пережила любимого племянника на два года и ушла тихо, во сне: это, кажется, называется золотая смерть – видимо, это ей было послано Богом, в которого она очень верила. И он ее не разочаровал.
Ну, что – вот такой геронтологический парадокс! И кто бы мог подумать? Да, какое причудливое сплетение судеб.
Действительно, не спишь, а выспишь: это, кстати, было любимым выражением старой тети…
Мы будем платить моей маме 40 тысяч в месяц, — заявил муж