У меня всегда было одно железное правило: деньги — это не то, что можно делить с друзьями. Особенно в долг. Ни при каких обстоятельствах. Даже если очень просят, даже если слезы.
Потому что всякий раз, когда кому-то срочно требуются деньги, неизвестно, когда и как они смогут их вернуть. А иногда — и смогут ли вообще.
Я научилась отказывать мягко. Без скандалов, без обид, но уверенно. За годы никто особо и не обижался. Понимали. Или делали вид, что понимают. Так было всегда. До одного разговора.
Позвонила мне как-то Катя — моя самая близкая подруга. Та самая, которая знает обо мне почти всё, и точно знает, как я отношусь к просьбам одолжить деньги. А раз всё-таки решилась — значит, у неё правда край.
Катя и раньше влезала в долги, но я старалась не лезть. Она не дура, взрослый человек. Просто сначала срочно понадобились деньги так как неожиданно сократили с работы, и она долго не могла устроится.
Потом пришлось брать ещё одну карту, чтобы погасить первую, а потом — еще одну, чтобы перекрыть проценты.
В какой-то момент у неё этих кредиток набралось штук семь. И каждый месяц — жонглирование платежами, просрочки, звонки из банка. Но я туда не лезла. До этого дня.
Катя пришла ко мне сама. С виноватой улыбкой и потухшими глазами.
— Свет, только не начинай сразу читать лекции… Мне очень неудобно, правда. Я уже всех обошла. Мне больше не у кого просить. Мне срочно нужно двести тысяч, буквально на неделю. Честно, на неделю.
Я нахмурилась.
— Катя, ты же знаешь, я в такие дела не влезаю. Тем более с друзьями. Особенно с друзьями.
— Я знаю, — перебила она быстро. — Но это не совсем займ, это технически. Мне нужно положить деньги на карту до 15-го числа, чтобы банк увидел, что лимит покрыт. Тогда мне дадут новый льготный период, и я их сразу сниму и верну тебе. Без процентов, без ничего. Понимаешь?
Я ничего не поняла.
— А почему нельзя положить деньги позже? Ну, когда у тебя они появятся?
— Потому что банк должен видеть, что они у меня уже есть. Это проверка. Я не могу просто сказать, что они будут потом. Я не прошу подарить. Просто подстрахуй меня на неделю.
Катя не выглядела как человек, который хочет обмануть. Да и было видно, как ей стыдно. Руки теребит, взгляд в пол. Словно каждый звук ей даётся усилием. Я вздохнула и… нарушила своё правило.
— Хорошо. Только, пожалуйста, ровно неделя. Я тебе доверяю.
Она кивнула и чуть не расплакалась от облегчения.
Прошла неделя. Потом — ещё два дня. Ни ответа, ни привета. Сообщение моё прочитано — но молчание. Не в её духе. Обычно она отвечает в ту же минуту, живёт в телефоне.
На третий день приходит смс:
«Прости, банк изменил условия. Смогу вернуть через неделю. Объясню потом.»
Меня это насторожило. Я полезла на сайты банков — ничего похожего. Все сроки и правила те же. Может, у неё какой-то особенный банк? Или она просто тянет время?
Но я решила не давить. Подождала. Ещё неделю. И снова — молчание.
Когда Катя всё-таки вышла на связь, я не стала писать — я ей позвонила. Взяла трубку не сразу. Голос усталый, раздражённый.
— Привет, ты, наверное, злишься… — начала она.
— Катя, у нас была договорённость. Неделя. Сейчас уже три прошло. Мне всё это совсем не нравится.
— Свет… ну что ты начинаешь? Ну что тебе стоит ещё пару недель подождать? Мне зарплату дадут, и всё отдам. Неужели тебе прямо сейчас эти деньги нужны? У тебя они же просто лежали. А мне жить не на что, понимаешь?
— Я понимаю. Но ты же обещала. И я тебе поверила. Если даже сейчас нет всей суммы — верни хотя бы часть. Я не против подождать остальное.
— Да я переведу тебе всю сумму сразу! Зачем частями? Комиссия же будет. Это неудобно. Потерпи немного, ну пожалуйста.
Её голос становился все более раздражённым, в нём проскальзывали нотки обвинения, как будто виновата я. Я ощущала, как у меня внутри закипает злость.
— Комиссия? Серьёзно? Ты держишь у меня в подвешенном состоянии двести тысяч, и рассказываешь мне про комиссию?
Катя замолчала. На том конце трубки повисла напряжённая тишина. Потом раздался громкий, раздражённый выдох — почти как вслух закатывание глаз.
— Ты сейчас серьёзно? — её голос стал резким. — Я тут в полной заднице, из кожи вон лезу, чтобы как-то выбраться, а ты начинаешь вести себя как бухгалтер! Думаешь, мне легко было к тебе прийти? Мне стыдно, понимаешь?! А ты вместо поддержки — с претензиями!
Я опешила.
— Катя, подожди… Это не претензии. Просто ты сама сказала — на неделю. А прошло уже три. И я не вижу даже попытки вернуть хоть часть…
— Потому что я живу в реальности, а не в твоих расчетах по графику! — перебила она. — Ты, оказывается, вообще не подруга. Настоящие друзья поддерживают, когда трудно, а не читают нотации.
— Сочувствие? — я не сдержалась. — Ты у меня заняла две сотни тысяч и не то что не вернула — даже не удосужилась предупредить, что не получится вовремя. И при этом упрекаешь меня, что я плохая подруга?
— Да, потому что хорошая подруга не станет добивать, когда человек и так на дне! — её голос уже срывался. — Видимо, твои деньги тебе дороже нашей дружбы…
Катя громко выдохнула, и связь оборвалась.
Прошёл месяц. Деньги так и не вернулись.
Катя почти не выходит на связь. Иногда кидает сердечки в ответ на мои напоминания. Иногда — сухое «на днях переведу». А потом — тишина. Ни перевода, ни объяснений.
Зато в сторис — салаты в модных ресторанах, коктейли у бассейна и какая-то поездка в горы. Видимо, на жизнь ей хватает. Только не на возврат долга.
Я мысленно уже попрощалась с этой суммой. И с дружбой, если честно, тоже. Может быть, когда-нибудь она всё вернёт. Но я уже не надеюсь. И уж точно не забуду.
Зато усвоила важный урок: деньги и дружба несовместимы. Хочешь сохранить отношения — не давай в долг. Даже если умоляют. Даже если это твоя «лучшая» подруга.
Они тут не останутся. Сначала вещи — потом дверь, — Оля смотрела прямо