— Я же просила не трогать мою косметику! — Лариса остановилась в дверях ванной комнаты, глядя на свекровь, которая спокойно наносила на лицо крем из дорогой баночки.
Галина Петровна даже не повернулась, продолжая массировать кожу круговыми движениями. В зеркале отражалось её невозмутимое лицо с едва заметной усмешкой.
— Не жадничай, дорогая. В нашей семье всё общее, — произнесла она таким тоном, будто объясняла очевидные вещи маленькому ребёнку.
Лариса сжала кулаки. Этот крем она покупала на последние деньги с премии, откладывая на него два месяца. Но разве свекровь это волновало? За полгода совместной жизни в одной квартире Галина Петровна превратила их дом в свою вотчину, где она была полноправной хозяйкой, а Лариса — нежеланной гостьей.
— Мам, может, хватит? — из коридора показался Игорь, её муж. Он выглядел уставшим, как всегда в последнее время, когда приходилось выбирать между женой и матерью.
— Что хватит? — Галина Петровна повернулась к сыну. — Твоя жена устраивает скандалы из-за какого-то крема. Я же не виновата, что у неё мелочная душонка!
Лариса почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Мелочная душонка? Это она мелочная, когда работает на двух работах, чтобы они могли откладывать на ремонт детской? Это она мелочная, когда терпит постоянные придирки и замечания?
— Знаете что, Галина Петровна, — начала она, стараясь говорить спокойно. — Давайте установим правила. Мои вещи — это мои вещи. Ваши — ваши. И не надо брать чужое без спроса.
Свекровь театрально всплеснула руками.
— Ой, какие мы важные стали! Правила она устанавливать будет в моей квартире!
— Это наша квартира, — поправила Лариса. — Мы с Игорем платим ипотеку.
— А кто дал вам деньги на первоначальный взнос? — Галина Петровна подняла подбородок. — Забыла? Я продала свою дачу, чтобы помочь вам!
Это был её коронный аргумент в любом споре. Да, она действительно помогла им с первым взносом. Но разве это давало ей право распоряжаться их жизнью?
Игорь стоял между ними, переводя взгляд с матери на жену.
— Давайте не будем ссориться, — сказал он примирительно. — Мам, Лариса права, нужно спрашивать разрешения. Лариса, мама не со зла, просто…
— Просто что? — Лариса повернулась к мужу. — Просто она считает себя хозяйкой? Просто думает, что может делать всё, что захочет?
— Не повышай на меня голос! — вмешалась Галина Петровна. — Игорь, ты позволишь своей жене так со мной разговаривать?
Игорь выглядел совсем потерянным. Лариса знала, что он любит её, но также знала, что не может противостоять матери. Галина Петровна воспитала его одна после того, как отец ушёл из семьи, и Игорь чувствовал себя вечно обязанным.
— Я пойду прогуляюсь, — сказала Лариса, понимая, что если останется, то наговорит лишнего.
Она взяла сумку и вышла из квартиры, оставив мужа разбираться со свекровью. На улице моросил мелкий дождь, но Лариса не стала возвращаться за зонтом. Ей нужно было побыть одной, подумать.
Они с Игорем поженились год назад. Первые месяцы были счастливыми — своя квартира, пусть и в ипотеку, планы на будущее, мечты о детях. Но потом Галина Петровна заявила, что ей тяжело жить одной в своей однокомнатной квартире на окраине, что у неё проблемы со здоровьем, и Игорь, конечно же, предложил ей переехать к ним.
— Это временно, — обещал он Ларисе. — Пока мама не почувствует себя лучше.
Но временное стало постоянным. Галина Петровна обосновалась в их второй комнате, которую они планировали сделать детской, и начала устанавливать свои порядки. Сначала это были мелочи — переставленная мебель, новые занавески, которые она купила без спроса. Потом начались замечания о том, как Лариса готовит, убирает, одевается.
— Невестка у меня неумёха, — жаловалась она соседкам. — Борща нормального сварить не может!
Лариса терпела. Ради Игоря, ради их семьи. Но с каждым днём становилось всё труднее. Свекровь критиковала каждый её шаг, вмешивалась в их личную жизнь, устраивала скандалы из-за мелочей.
Самое обидное было то, что Игорь не замечал или делал вид, что не замечает. Когда Лариса пыталась поговорить с ним, он отмахивался:
— Ты преувеличиваешь. Мама просто пытается помочь.
Помочь? Разве помощь выглядит как постоянный контроль и критика?
Лариса дошла до парка и села на мокрую скамейку. В кармане завибрировал телефон — сообщение от подруги Оли.
«Как дела? Давно не виделись».
Лариса усмехнулась. Они действительно давно не виделись. С тех пор как Галина Петровна переехала к ним, у Ларисы почти не было личного времени. Свекровь обижалась, если она уходила куда-то без неё, устраивала истерики, что её бросают одну.
«Всё сложно. Можем встретиться завтра после работы?»
«Конечно! В нашем кафе в шесть?»
Лариса согласилась и спрятала телефон. Нужно было возвращаться домой, как бы не хотелось.
Когда она вернулась, в квартире было подозрительно тихо. Игорь сидел на кухне, уставившись в ноутбук.
— Где твоя мама? — спросила Лариса.
— Легла спать. Сказала, что у неё сердце прихватило из-за твоих криков.
Лариса закатила глаза. Конечно, виновата опять она.
— Игорь, так больше продолжаться не может, — села она напротив мужа. — Твоя мама превратила нашу жизнь в кошмар.
— Не преувеличивай…
— Я не преувеличиваю! — перебила его Лариса. — Она командует в нашем доме, тратит наши деньги, лезет в нашу жизнь! На прошлой неделе я застала её роющейся в наших документах!
Игорь отложил ноутбук.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Выгнал родную мать?
— Я хочу, чтобы ты поговорил с ней. Установил границы. Объяснил, что мы — отдельная семья.
— Она это не поймёт, — Игорь покачал головой. — Для неё семья — это все вместе, общее хозяйство…
— Тогда пусть живёт в своей квартире!
— Она же сдаёт её, ты знаешь. Эти деньги идут на её лекарства.
Лариса промолчала. Она подозревала, что никаких особенных лекарств Галине Петровне не нужно, но доказать это не могла.
На следующий день на работе Лариса не могла сосредоточиться. Мысли постоянно возвращались к домашней ситуации. Начальник сделал ей замечание за ошибку в отчёте, и она чуть не расплакалась.
После работы она встретилась с Олей в маленьком кафе в центре города. Подруга сразу заметила её состояние.
— Рассказывай, что случилось.
Лариса выложила всё — про свекровь, про Игоря, про то, что не видит выхода из ситуации. Оля слушала, кивая.
— А почему бы вам не снять отдельную квартиру? — предложила она.
— У нас ипотека, — вздохнула Лариса. — Не потянем две квартиры. Да и Игорь не согласится оставить мать одну.
— Тогда терпи или разводись, — прямо сказала Оля.
Разводиться? Лариса любила Игоря, несмотря на всё. Просто он был слишком мягким, не мог противостоять матери.
Вечером дома её ждал новый сюрприз. Галина Петровна сидела на кухне с какими-то бумагами.
— А, невестка пришла! — воскликнула она. — Как раз вовремя. Подпиши вот здесь.
— Что это? — Лариса взяла документы.
— Доверенность. Мне нужно получить посылку, а почта далеко. Ты же не откажешь свекрови в маленькой просьбе?
Лариса начала читать документ и нахмурилась. Это была не просто доверенность на получение посылки, а генеральная доверенность на распоряжение имуществом.
— Я это подписывать не буду, — она положила бумаги на стол.
— Почему? — Галина Петровна изобразила удивление. — Ты что, не доверяешь мне?
— Это слишком серьёзный документ для получения посылки.
— Ах вот как! — свекровь поднялась. — Игорь! Иди сюда!
Игорь появился из комнаты.
— Что случилось?
— Твоя жена отказывается помочь мне с документами! Думает, что я собираюсь её обворовать!
— Лариса, ну что ты в самом деле, — начал Игорь. — Мама просто просит помочь…
— Прочитай документ, — Лариса протянула ему бумаги.
Игорь пробежал глазами по тексту, и его лицо изменилось.
— Мам, зачем тебе генеральная доверенность?
— Мало ли что, — Галина Петровна пожала плечами. — Вдруг ещё что-то понадобится оформить. Чтобы не бегать каждый раз.
— Нет, — твёрдо сказала Лариса. — Я это не подпишу.
— Вот видишь, какая у тебя жена! — свекровь повернулась к сыну. — Жадная, недоверчивая! Я вам помогла квартиру купить, а она мне простую бумажку подписать не хочет!
Она ушла к себе в комнату, громко хлопнув дверью. Игорь и Лариса остались на кухне.
— Спасибо, что поддержал, — тихо сказала Лариса.
— Это действительно странно, — признал Игорь. — Зачем ей генеральная доверенность?
В следующие дни Галина Петровна демонстративно игнорировала Ларису, разговаривая только с сыном. За обедом она накладывала еду только ему, делая вид, что невестки не существует.
Через неделю Лариса заметила, что из их накоплений пропало пятьдесят тысяч рублей. Деньги лежали в конверте в ящике комода — они откладывали на ремонт.
— Игорь, ты брал деньги? — спросила она мужа.
— Нет, а что?
— Пропало пятьдесят тысяч.
Они пошли к Галине Петровне. Та сидела в своей комнате и вязала.
— Мам, ты не видела конверт с деньгами? — спросил Игорь.
— Какой конверт? — она подняла невинный взгляд. — Я не лажу по вашим вещам, в отличие от некоторых.
Это был явный намёк на Ларису, которая якобы рылась в вещах свекрови, хотя на самом деле она просто убирала квартиру.
— Мам, это серьёзно. Деньги пропали.
— И что ты хочешь сказать? Что я воровка? — Галина Петровна всплеснула руками. — Родная мать — воровка! До чего дожили!
Она начала причитать, хвататься за сердце. Игорь засуетился, принёс ей воды, таблетки. Вопрос о деньгах повис в воздухе.
Вечером, когда свекровь уснула, Лариса решилась на то, что никогда бы не сделала в обычной ситуации. Она тихо зашла в её комнату и начала искать деньги. В шкафу, под матрасом, в сумках — нигде.
Уже собираясь уходить, она заметила, что угол ковра немного задран. Подняла его — там была неровность в паркете. Одна из досок шаталась. Лариса подцепила её ногтем и подняла. В небольшом углублении лежал не только их конверт, но и ещё несколько пачек денег.
— Что ты здесь делаешь? — раздался голос Галины Петровны.
Лариса вздрогнула и обернулась. Свекровь стояла в дверях, её лицо было искажено злостью.
— Я нашла наши деньги, — Лариса показала конверт. — И не только наши.
— Это мои сбережения! Как ты смеешь рыться в моих вещах!
На шум пришёл Игорь. Увидев жену с конвертом в руках и тайник в полу, он всё понял.
— Мама, как ты могла?
— Я взяла взаймы! — выкрикнула Галина Петровна. — Собиралась вернуть! У меня свекровь заболела в деревне, нужны были деньги на операцию!
— У тебя нет свекрови, — устало сказал Игорь. — Бабушка умерла десять лет назад.
Галина Петровна осеклась, потом перешла в наступление:
— Значит, следите за мной! Проверяете! Вот благодарность за все мои жертвы!
— Какие жертвы? — не выдержала Лариса. — Вы живёте в нашей квартире, едите нашу еду, тратите наши деньги! И ещё смеете говорить о жертвах!
— Я вырастила сына одна! Отказывала себе во всём! А теперь какая-то выскочка указывает мне!
— Довольно! — Игорь повысил голос, что случалось крайне редко. — Мама, ты украла наши деньги. Это факт. И судя по тому, что в тайнике, это не первый раз.
Он присел и достал остальные деньги. Там было ещё около двухсот тысяч рублей.
— Откуда это?
Галина Петровна молчала, сжав губы.
— Мама, откуда эти деньги?
— Сдаю квартиру, — буркнула она наконец. — И что? Имею право!
— Ты говорила, что тратишь эти деньги на лекарства!
— Мне нужны сбережения на старость! Вы меня в дом престарелых сдадите, как только надоем!
Лариса не выдержала и рассмеялась. Это было так абсурдно — свекровь ворует у них деньги, врёт, манипулирует, и при этом выставляет себя жертвой.
— Знаете что, Галина Петровна, — сказала она. — Хватит. Завтра вы возвращаетесь в свою квартиру.
— Это ещё не твоё решение! — свекровь повернулась к сыну. — Игорь, ты позволишь ей выгнать меня?
Игорь молчал, глядя на мать. В его глазах было разочарование, боль, усталость.
— Да, — сказал он наконец. — Позволю. Мама, ты переходишь все границы. Ты врёшь нам, воруешь деньги, превращаешь нашу жизнь в ад. Так больше продолжаться не может.
— Ты… ты выбираешь её, а не мать? — Галина Петровна театрально схватилась за сердце.
— Я выбираю свою семью. Мою жену. И наше будущее.
— Я тебя вырастила! Я тебе всю жизнь посвятила!
— И я благодарен тебе за это. Но это не даёт тебе право разрушать мою семью.
Галина Петровна посмотрела на него с ненавистью:
— Пожалеешь! Она тебя бросит, как только найдёт кого побогаче! А мать… мать всегда была рядом!
— Если мать действительно любит сына, она радуется его счастью, а не разрушает его, — спокойно сказала Лариса.
На следующий день Галина Петровна собрала вещи. Она демонстративно не разговаривала ни с сыном, ни с невесткой, громко вздыхала и причитала себе под нос о неблагодарных детях.
Когда за ней закрылась дверь, Лариса и Игорь остались вдвоём в квартире. Впервые за долгое время они почувствовали, что могут дышать свободно.
— Прости меня, — сказал Игорь. — Я должен был раньше это прекратить.
— Главное, что ты сделал это сейчас, — Лариса обняла мужа.
— Она моя мать, и я люблю её. Но ты права — у каждой семьи должны быть границы.
Прошёл месяц. Галина Петровна несколько раз звонила Игорю, жаловалась на здоровье, на одиночество, но он оставался твёрдым. Они помогали ей деньгами, навещали раз в неделю, но жить вместе больше не собирались.
— Знаешь, — сказала как-то Лариса, — я не держу на неё зла. В конце концов, благодаря этой ситуации мы стали крепче как пара.
Игорь кивнул:
— Я понял, что семья — это мы с тобой. И наши будущие дети. А мама… мама должна жить своей жизнью.
Они сидели на кухне их квартиры, которая наконец-то стала по-настоящему их домом. Без контроля, без манипуляций, без постоянного напряжения. В комнате, где жила Галина Петровна, они начали делать ремонт — готовили детскую.
Через три месяца Лариса узнала, что беременна. Они сразу поехали к Галине Петровне сообщить новость. Свекровь встретила их настороженно, но когда услышала о будущем внуке, расплакалась.
— Я буду хорошей бабушкой, — пообещала она. — Не буду вмешиваться, честно.
И, как ни странно, сдержала слово. Она приходила в гости по приглашению, не давала непрошеных советов, не критиковала. Может быть, потеря контроля над сыном научила её ценить то, что есть.
Лариса иногда думала о том, что произошло. Да, было тяжело. Да, они чуть не потеряли семью. Но этот кризис показал ей, что Игорь способен защитить их отношения, когда это действительно необходимо. А Галина Петровна… что ж, свекровь поняла, что невестка — это не служанка и не враг, а часть семьи её сына.
Когда родился маленький Артём, Галина Петровна подарила им ту самую сумму, которую копила в тайнике.
— Это на будущее внука, — сказала она. — И простите меня за всё.
Лариса взяла деньги и кивнула. Прощение — это не значит забыть. Но это значит отпустить обиду и двигаться дальше. У них теперь была настоящая семья — не идеальная, со своими проблемами и сложностями, но настоящая. И границы, которые они установили, защищали эту семью от разрушения.
Жизнь продолжалась. Артём рос, Игорь получил повышение, Лариса вышла из декрета и нашла работу с гибким графиком. Галина Петровна приходила няньчиться с внуком два раза в неделю, и эти визиты проходили мирно. Она научилась уважать границы молодой семьи, а они — ценить её помощь и опыт.
Однажды, гуляя с Артёмом в парке, Лариса встретила знакомую, которая жаловалась на свекровь.
— Она совсем не даёт нам жить! Лезет во всё, критикует, контролирует!
Лариса сочувственно кивнула:
— Знаю, через что ты проходишь. Но поверь, выход есть всегда. Главное — не бояться устанавливать границы и защищать свою семью. И ещё важно, чтобы муж был на твоей стороне.
— А если он всегда защищает мать?
— Тогда нужен серьёзный разговор. Он должен понять, что, женившись, создал новую семью. И эта семья — приоритет.
Подруга задумалась.
— А твоя свекровь как? Смирилась?
Лариса улыбнулась:
— Не сразу. Но когда поняла, что может потерять сына и внука совсем, стала сговорчивее. Теперь мы ладим. Не идеально, но терпимо.
Дома её ждал Игорь с ужином на столе.
— Мама звонила, — сказал он. — Спрашивает, можно ли взять Артёма на выходные к себе.
— А ты что думаешь?
— Думаю, можно попробовать. Она изменилась. И Артём её любит.
Лариса кивнула. Да, Галина Петровна изменилась. Как и они все. Кризис, через который они прошли, сделал их мудрее, сильнее, честнее друг с другом.
Вечером, укладывая сына спать, Лариса думала о том, как важно уметь прощать, но не забывать уроки прошлого. Как важно защищать свою семью, но не разрывать связи совсем. Как важно любить, но не позволять этой любви становиться оружием манипуляции.
История их семьи не была сказкой. В ней было много боли, разочарований, сложных решений. Но именно это сделало их настоящей семьёй — не идеальной картинкой, а живыми людьми, которые учатся жить вместе, уважая друг друга.
– Твой сын больше не хочет тебя знать! – заявила бывшая жена, тратя алименты на любовника