— Паша, либо я, либо твоя мать! Третьего не дано! — поставила ультиматум невестка после очередной интриги свекрови с квартирой

Наталья стояла у нотариуса и не могла поверить своим глазам. В завещании покойной бабушки чёрным по белому было написано: квартира в центре города переходит ей, единственной внучке. Документ дрожал в её руках от волнения. Наследство было неожиданным — бабушка жила скромно, и никто не знал, что у неё есть ещё одна недвижимость кроме той однушки на окраине, где она провела последние годы.

Рядом стоял Павел, её муж. На его лице играла сдержанная улыбка человека, который только что узнал, что его финансовые проблемы решены. А позади них, в коридоре нотариальной конторы, сидела Галина Ивановна — свекровь Натальи. Её лицо было непроницаемым, но в глазах плясали недобрые искорки.

Вечером того же дня за праздничным ужином атмосфера была напряжённой. Галина Ивановна нарезала салат с такой силой, что нож стучал по доске, как топор палача. Наталья пыталась не обращать внимания на это демонстративное недовольство. Она была слишком счастлива, чтобы позволить свекрови испортить ей настроение.

— Трёхкомнатная квартира в центре, представляете? — Наталья не могла скрыть радости. — Мы наконец-то сможем переехать из съёмной! Паша, мы же так мечтали о своём жилье!

Павел кивнул, наливая вино в бокалы. Его движения были осторожными, словно он боялся расплескать не только напиток, но и хрупкое равновесие за столом.

— Интересно, — протянула Галина Ивановна, откладывая нож. — А почему это бабушка оставила квартиру именно тебе? У неё же есть другие родственники. Та же тётя Люда, например. Она за ней ухаживала последние месяцы.

Наталья почувствовала, как радость начинает испаряться.

— Бабушка сама так решила. Мы были близки. Я часто к ней ездила, помогала.

— Помогала, — повторила свекровь с особой интонацией. — Ну конечно. А то, что тётя Люда каждый день к ней ходила, лекарства покупала, врачей вызывала — это не считается, да?

— Мама, — тихо сказал Павел. — Давай не будем портить вечер. Наташа получила наследство законно. Завещание оформлено у нотариуса.

Галина Ивановна посмотрела на сына так, словно он предал её лично.

— Я просто говорю, что это несправедливо. Вот и всё. Можно же было поделиться с теми, кто действительно заботился о старом человеке.

Наталья положила вилку. Аппетит пропал окончательно.

— Галина Ивановна, если вы намекаете, что я как-то… повлияла на решение бабушки, то это не так. Она была в здравом уме и твёрдой памяти.

— Я ни на что не намекаю, — свекровь пожала плечами. — Просто удивительно, как некоторым везёт. Вот моя мама, царство ей небесное, всё поровну между детьми поделила. Чтобы никому обидно не было. А тут…

Она не договорила, но смысл был понятен. Наталья чувствовала, как внутри закипает злость. Эта женщина умела одной фразой, одним взглядом превратить любую радость в горечь.

Через неделю Наталья получила ключи от квартиры. Она приехала туда одна, хотела в тишине осмотреться, спланировать будущий ремонт. Квартира была старой, но просторной. Высокие потолки, большие окна, паркет, который скрипел под ногами. Наталья ходила по комнатам, представляя, как здесь будет выглядеть их будущая жизнь. Вот здесь будет детская — они с Павлом давно мечтали о ребёнке. А здесь — кабинет для мужа, он сможет спокойно работать из дома.

Звук поворачивающегося в замке ключа заставил её вздрогнуть. В квартиру вошла Галина Ивановна. В руках у неё была большая хозяйственная сумка.

— Галина Ивановна? — Наталья не могла скрыть удивления. — Откуда у вас ключи?

— Паша дал, — спокойно ответила свекровь, проходя в комнату. — Сказал, посмотри, что там с квартирой, может, помощь нужна.

Это была ложь, и обе женщины это знали. Павел бы не дал матери ключи без ведома жены. Наталья поняла — свекровь сделала дубликат, пока ключи лежали дома.

— Ну что, осматриваешься? — Галина Ивановна критически оглядела комнату. — Ремонт нужен капитальный. Это влетит в копеечку. Вы-то потянете?

— Справимся, — сухо ответила Наталья.

— Знаешь, я тут подумала, — свекровь села на подоконник, явно настроившись на долгий разговор. — Квартира большая, вам двоим столько пространства ни к чему. Может, одну комнату мне выделите? Я бы переехала к вам. Всё-таки мне уже шестьдесят, одной тяжело.

Наталья почувствовала, как земля уходит из-под ног.

— Но у вас же есть своя квартира…

— Двушка на окраине, — отмахнулась Галина Ивановна. — Я бы её сдавала, а жила бы с вами. Вам бы помогала. По хозяйству, с будущими детьми. Вы же работаете оба, кто за ребёнком смотреть будет?

— Мы ещё не планируем детей в ближайшее время.

— Ну так пора бы уже! Павлу тридцать пять, тебе тридцать два. Что вы тянете? Или не можете? — в голосе свекрови появились нотки фальшивого сочувствия. — Если проблемы есть, так к врачу надо. Я знаю хорошего специалиста.

Наталья сжала кулаки. Эта женщина била в самое больное место. Они с Павлом действительно уже год безуспешно пытались завести ребёнка, но это была их личная, интимная проблема, которую Наталья не собиралась обсуждать со свекровью.

— Галина Ивановна, спасибо за предложение, но мы справимся сами. И жить мы будем вдвоём.

Лицо свекрови мгновенно изменилось. Маска доброжелательности слетела, обнажив злость и обиду.

— Вот как? Значит, для родной матери Павла места не найдётся? В квартире, которую ты получила непонятно за какие заслуги?

— Это моя квартира, — твёрдо сказала Наталья. — И я имею право решать, кто в ней будет жить.

— Твоя? — Галина Ивановна встала, её голос стал ледяным. — Посмотрим, что на это скажет Паша. Он у меня хороший сын, он мать не бросит.

Вечером состоялся тяжёлый разговор. Павел сидел на диване, зажатый между двумя женщинами, как между молотом и наковальней. Наталья спокойно, по пунктам излагала свою позицию: квартира её, они молодая семья, им нужно личное пространство. Галина Ивановна давила на жалость: она одинока, стареет, сын — её единственная опора.

— Паша, скажи ей! — требовала мать. — Объясни своей жене, что родители — это святое!

— Мам, но у тебя же есть квартира, — слабо попытался возразить Павел. — Ты не на улице…

— Так это же для вас стараюсь! Чтобы помогать, чтобы рядом быть! А она, — Галина Ивановна ткнула пальцем в сторону невестки, — только о себе думает! Эгоистка!

— Я эгоистка? — Наталья не выдержала. — Это я эгоистка, когда вы без спроса делаете дубликаты ключей от моей квартиры?

Павел удивлённо посмотрел на мать.

— Мам, ты правда…

— Ну и что? — огрызнулась Галина Ивановна. — Я мать, имею право знать, где и как живёт мой сын!

— Это нарушение границ, — сказала Наталья. — Личных границ, которые должны быть даже между родственниками.

— Границ? — свекровь расхохоталась. — Какие границы между матерью и сыном? Я его родила, выносила, воспитала! А ты кто такая? Пришла на всё готовое!

Спор продолжался ещё час. Павел пытался примирить обе стороны, но это было невозможно. В конце концов, измученный и раздавленный, он сказал:

— Мам, прости, но Наташа права. Мы должны жить отдельно. Это нормально для взрослых людей.

Галина Ивановна встала. На её лице застыло выражение человека, которого предали самые близкие.

— Вот как. Ну что ж, живите. Посмотрим, как вы без меня справитесь. Но запомни, сынок, — она повернулась к Павлу, — когда эта твоя благоверная тебя бросит, а она бросит, вот увидишь, не приходи ко мне плакаться. Я таких предательств не прощаю.

Она ушла, громко хлопнув дверью. Наталья облегчённо выдохнула, но, взглянув на мужа, поняла — это не победа. Павел сидел, обхватив голову руками, и выглядел несчастным.

— Паш, — она села рядом, обняла его. — Всё будет хорошо. Она успокоится, поймёт…

— Ты не знаешь мою мать, — глухо ответил он. — Она никогда ничего не прощает и не забывает.

Следующие недели прошли в напряжённом затишье. Галина Ивановна не звонила, не приходила. Павел несколько раз пытался ей позвонить, но она не брала трубку. От друзей семьи Наталья узнала, что свекровь всем рассказывает, какая у неё неблагодарная невестка, которая настроила сына против матери.

Ремонт в новой квартире шёл полным ходом. Наталья взяла отпуск, чтобы контролировать рабочих. Она была на стройке с утра до вечера, выбирала материалы, следила за качеством работ. Квартира преображалась на глазах. Из старой бабушкиной квартиры она превращалась в современное, уютное жильё.

Однажды вечером, вернувшись домой в съёмную квартиру, Наталья застала там необычную картину. Павел сидел на кухне, а напротив него — его мать. Галина Ивановна выглядела осунувшейся, постаревшей. В руках она держала платок, которым промокала глаза.

— Наташенька, — увидев невестку, она вскочила. — Прости меня, дурёху старую! Я была не права!

Наталья остолбенела. Такого поворота она не ожидала.

— Я тут подумала, — продолжала свекровь, всхлипывая. — Вы правы, вы молодые, вам нужно отдельно жить. Я просто… я просто боюсь остаться одна. Но это не ваша проблема. Простите меня.

Павел смотрел на мать с жалостью и облегчением.

— Мам, ну что ты, конечно, мы тебя прощаем. Правда, Наташ?

Наталья молчала. Что-то в этом внезапном раскаянии казалось ей фальшивым. Слишком уж быстро Галина Ивановна сменила гнев на милость. Но Павел смотрел на неё с такой надеждой, что она кивнула.

— Конечно. Всё в прошлом.

Следующие дни свекровь была сама любезность. Она интересовалась ремонтом, предлагала помощь, даже подарила им красивую вазу для новой квартиры. Павел был счастлив — его семья снова была в сборе, конфликт исчерпан. Наталья тоже начала расслабляться. Может, она действительно была слишком подозрительной?

За две недели до окончания ремонта Наталья получила странный звонок. Звонила тётя Люда, та самая, которая ухаживала за бабушкой.

— Наташа, это правда, что ты продаёшь квартиру?

— Что? Нет, конечно! С чего вы взяли?

— Мне Галина сказала. Встретила вчера, говорит, вы решили продать квартиру и купить что-то поменьше, подальше от центра. Говорит, ремонт слишком дорогой вышел, денег не хватает.

Наталья почувствовала, как кровь отливает от лица.

— Тётя Люда, это неправда. Мы никуда не собираемся переезжать.

— Странно. Она так уверенно говорила. Даже сказала, что покупатель уже есть. Какой-то её знакомый, готов хорошую цену дать.

После звонка Наталья сидела, пытаясь осмыслить услышанное. Что задумала свекровь? Зачем распространяет эти слухи? Ответ пришёл неожиданно. Павел позвонил с работы, голос его был странным.

— Наташ, мама говорит, у тебя проблемы с документами на квартиру. Что там какие-то другие наследники объявились, судятся.

— Что? Паша, это бред! Никаких проблем нет!

— Она говорит, тётя Люда собирается оспорить завещание. Говорит, адвокат уже нанят.

Картина начала проясняться. Галина Ивановна плела интригу. Она распространяла слухи, сеяла панику, пыталась создать атмосферу неопределённости вокруг квартиры. Но зачем?

Ответ Наталья получила через день. К ней в новую квартиру, где шли последние отделочные работы, пришёл незнакомый мужчина. Представился Виктором Семёновичем, другом семьи Галины Ивановны.

— Я слышал, у вас проблемы с квартирой, — начал он без предисловий. — Наследники, суды. Это может затянуться на годы. Я готов купить квартиру прямо сейчас, с учётом всех рисков. Конечно, цена будет ниже рыночной, но зато деньги сразу, наличными.

Наталья смотрела на него, и всё встало на свои места. Вот он, план свекрови. Создать панику, заставить их продать квартиру по дешёвке своему подельнику, а потом… Потом Галина Ивановна, конечно же, «поможет» им найти новое жильё. Поменьше, подальше. Может быть, даже в том же доме, где живёт она сама.

— Уходите, — сказала Наталья. — И передайте Галине Ивановне, что её план не сработал.

Мужчина пожал плечами и ушёл. Наталья тут же набрала номер мужа. Рассказала всё: и про звонок тёти Люды, и про визит покупателя. Павел молчал. Долго молчал.

— Не может быть, — наконец сказал он. — Мама не могла…

— Павел, открой глаза! Твоя мать пытается выжить нас из квартиры!

— Наташа, ты преувеличиваешь. Может, это совпадение…

— Совпадение? — Наталья не верила своим ушам. — Твоя мать распространяет ложные слухи, подсылает покупателей, а ты говоришь — совпадение?

— Просто… я поговорю с ней. Выясню.

Разговор состоялся в тот же вечер. Наталья настояла на своём присутствии. Галина Ивановна пришла к ним в съёмную квартиру, на лице — маска оскорблённой невинности.

— Как вы могли подумать, что я способна на такое? — она прижала руку к сердцу. — Я же вам только добра желаю!

— Мама, но этот Виктор Семёнович…

— Не знаю никакого Виктора Семёновича! Может, он сам про квартиру где-то прослышал. Мало ли проходимцев!

— А слухи? — Наталья смотрела ей прямо в глаза. — Кто распространяет слухи про проблемы с наследством?

— Откуда я знаю? Люди болтают всякое. Я тут ни при чём!

Она врала так убедительно, с такой искренней обидой в голосе, что Павел начал сомневаться. Наталья видела это и понимала — свекровь опять выкрутилась. Доказательств у них не было, только слова тёти Люды и визит подозрительного покупателя.

— Знаете что, — сказала Наталья, поднимаясь. — Я устала от этих игр. Галина Ивановна, я прямо при вас говорю Павлу: либо он выбирает нашу семью, либо вас. Третьего не дано.

— Наташа! — Павел вскочил. — Ты не можешь так ставить вопрос!

— Могу и ставлю. Я не собираюсь всю жизнь отбиваться от интриг твоей матери. Решай.

Галина Ивановна смотрела на сына. В её глазах была мольба, смешанная с угрозой.

— Паша, сынок, ты же не позволишь ей так со мной разговаривать? Я твоя мать!

Павел стоял между ними, разрываемый противоречивыми чувствами. Наконец он сказал:

— Мам, прости, но Наташа — моя жена. Я должен быть на её стороне.

Лицо Галины Ивановны окаменело.

— Вот как. Ну что ж, живите. Но знай, сынок, когда она тебя бросит ради кого-то побогаче, не жди от меня сочувствия.

Она ушла, и на этот раз, казалось, навсегда. Павел сел на диван, закрыв лицо руками.

— Что я наделал? Я выбрал жену и потерял мать.

— Нет, — Наталья села рядом. — Ты выбрал нормальную жизнь вместо токсичных отношений. Твоя мать не даёт тебе жить своей жизнью. Она манипулирует, контролирует, вмешивается. Это не любовь, это собственничество.

Прошёл месяц. Ремонт был закончен, и они переехали в новую квартиру. Первые дни в собственном жилье были счастливыми, несмотря на тень, которую бросало отсутствие Галины Ивановны. Павел не говорил о матери, но Наталья видела, как он страдает.

И тут случилось неожиданное. Галина Ивановна попала в больницу. Сердечный приступ. Павел, конечно, тут же бросился к ней. Наталья не возражала — как бы она ни относилась к свекрови, в такой ситуации семья должна быть рядом.

В больнице Галина Ивановна выглядела маленькой и беззащитной. Увидев сына, она заплакала.

— Паша, прости меня. Я была дурой. Я просто так боюсь потерять тебя, что сама всё разрушила.

Павел плакал, держа мать за руку. Наталья стояла в стороне, не зная, что чувствовать. Жалость боролась с подозрительностью.

Галина Ивановна выздоровела. И после выписки что-то в ней действительно изменилось. Она больше не лезла в их жизнь, не требовала внимания, не устраивала сцен. Звонила раз в неделю, коротко интересовалась здоровьем. Приходила в гости только по приглашению.

Прошёл год. Наталья забеременела. Когда они сообщили об этом Галине Ивановне, та расплакалась от счастья.

— Я буду бабушкой! Спасибо вам!

Она не навязывалась, не давала непрошеных советов. Только однажды робко спросила:

— Может, вам помощь понадобится? Когда родится?

— Посмотрим, — осторожно ответила Наталья.

Роды были тяжёлыми. Наталья провела в больнице две недели. Павел разрывался между работой и больницей. И тогда Галина Ивановна тихо, без лишних слов, взяла на себя все бытовые заботы. Готовила еду, приносила в больницу, убиралась в квартире, подготавливала всё к приезду малыша.

Когда Наталья с дочкой вернулась домой, квартира сияла чистотой. В холодильнике стояли кастрюли с домашней едой. Детская была идеально подготовлена.

— Спасибо, — сказала Наталья свекрови.

— Это вам спасибо, — ответила Галина Ивановна. — За внучку. За то, что дали мне шанс всё исправить.

С тех пор прошло три года. Отношения между невесткой и свекровью нельзя было назвать тёплыми, но они стали уважительными. Галина Ивановна приходила нянчиться с внучкой, когда её просили. Не вмешивалась в воспитание, не критиковала. Она словно приняла правила игры и научилась жить по ним.

Однажды, сидя на кухне за чаем, пока маленькая Лиза спала, Галина Ивановна сказала:

— Знаешь, Наташа, я долго на тебя злилась. Думала, ты отняла у меня сына. А потом поняла — я сама его теряла. Своей ревностью, своим желанием контролировать. Спасибо, что остановила меня. Иначе я бы потеряла и сына, и внучку.

— Мы все учимся, — ответила Наталья. — Учимся быть семьёй, сохраняя при этом личные границы.

— Личные границы, — повторила свекровь и усмехнулась. — В моё время такого понятия не было. Может, оттого столько несчастных семей было. Вы, молодые, мудрее нас.

Вечером, когда Павел вернулся с работы, он застал трогательную картину. Его мать и жена сидели на диване, а между ними — маленькая Лиза, листающая книжку с картинками. Три поколения женщин его семьи. Разные, но научившиеся жить в мире.

Конечно, не всё было идеально. Иногда Галина Ивановна срывалась, начинала давать непрошеные советы или критиковать. Но теперь достаточно было одного взгляда Натальи, чтобы она остановилась и извинилась.

— Прости, старая привычка.

А Наталья научилась не воспринимать каждое слово свекрови как атаку. Иногда это действительно была просто старая привычка, желание поделиться опытом, а не попытка контроля.

Квартира, из-за которой когда-то чуть не разрушилась семья, стала их настоящим домом. Домом, где у каждого была своя территория, но где все собирались за общим столом. Где уважали личные границы, но не забывали, что они — семья.

— Знаешь, — сказал как-то Павел жене. — Я думал, мне придётся выбирать между тобой и мамой. А оказалось, что нужно было просто помочь вам обеим найти правильную дистанцию.

— Твоя мама сильная женщина, — ответила Наталья. — Она смогла измениться. Не каждый на это способен.

— И ты смогла её простить.

— Я простила не сразу. Но когда увидела, что она действительно старается, поняла — держать зло глупо. В конце концов, она бабушка моей дочери. И часть нашей семьи.

История их семьи не была сказкой с идеальным хэппи-эндом. Это была реальная жизнь, с компромиссами, сложными решениями и постоянной работой над отношениями. Но они справились. Научились быть семьёй, сохраняя при этом себя. И квартира, доставшаяся в наследство, стала не яблоком раздора, а фундаментом их новой жизни.

Жми «Нравится» и получай только лучшие посты в Facebook ↓

Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!:

— Паша, либо я, либо твоя мать! Третьего не дано! — поставила ультиматум невестка после очередной интриги свекрови с квартирой