— Горло не болит? – поинтересовалась Настя.
— Что? – недовольно крикнул Валера.
— Ты уже два часа кричишь, — спокойно ответила Настя. – У тебя горло еще не заболело?
А то завтра тоже кричать нужно будет, а ты уже сегодня голос сорвешь! И что мы делать будем?
Валера с неприязнью посмотрел на жену:
— Ты еще и издеваешься? – агрессивно проговорил он. – В принципе, чего еще можно было от тебя ожидать!
— Может быть, кому-то стоит успокоиться? – спросила Настя. – Мне, по большому счету, все равно, хоть напополам от своего крика разорвись, но тебе самому как? Нормально?
— И это я слышу от единственной жены! – воскликнул Валера. – После стольких лет брака! Обласкала, ничего не скажешь!
— Господи, да запиши это в бесконечный список моих прегрешений и успокойся уже, наконец! – повысила голос Настя.
Она немного слукавила, что крики мужа ее не беспокоят. Просто осадить нужно было. То есть, если показать свое безразличие, может, смысл горло драть отпадет?
Не тут-то было!
— Совести у тебя нет! – взорвался Валера новой порцией воплей. – Я на работе пашу как проклятый, деньги для семьи зарабатываю! Всего себя укладываю, чтобы у меня дома было все в порядке!
А что я вижу дома? Бардак! Безобразие! Кошмар и ужас! Я хочу домой вернуться, как в тихую гавань!
Чтобы завтра для этой же самой семьи отправляться на новый круг ада с этими… коллегами! И чтобы моя семья никогда ни в чем не нуждалась!
А я прошу всего лишь понимания! Сочувствия и участия! А ты мне тут списки под нос суешь!
По фактам, по сути, и по содержанию Валера сказал все правильно. Но важно было не что, он сказал, а как он это говорил.
Он кричал это супруге в лицо. Громко, с чувством, с экспрессией. Кричал так, что раскраснелся весь, а на шее и лбу пульсировали вены от напряжения. И при этом он активно размахивал руками.
Нет, он еще не перешел ту тонкую грань, чтобы произошел более тесный контакт. Но даже случайного касания хватило бы Насте, чтобы отправиться в полет.
Потому что Валера был на голову выше Насти и килограммов на пятьдесят тяжелее.
И, если вдруг… то, случайно или специально… не дай Бог, как говорится!
А Настя видела, что Валера все ближе и ближе к этой грани. То есть, его руки и локти все ближе и ближе к ее, так сказать, организму. А вопрос соприкосновения был лишь временным фактором.
Тенденция набирала обороты. И вот это Насте совсем не нравилось.
Семья Насти и Валеры не должна была стать чем-то из ряда вон выходящим. Совершенно обычные люди без космических запросов встретились, влюбились и поженились.
Как и миллионы молодоженов, начали они совместную жизнь на съемной квартире. И больше в этом было желания оторваться от родителей, чем взять на себя ответственность за собственную жизнь.
Молодость, даже с обручальными кольцами на пальцах, остается молодостью. А это и ошибки в быту, в расчете трат, и спонтанных покупках, и откровенной глупости, которую уже лет через пять не допустили бы даже во хмелю.
То есть, от родителей оторвались, а периодически к ним бегали. Когда за советом, когда с радостью, когда с печалью, а чаще, понятное дело, за деньгами.
— Когда ж ты уже зарабатывать начнешь! – ворчал папа, доставая свою заначку. – Я по твоей милости уже год спиннинг купить не могу!
— Пап, — с улыбкой отвечал Валера, — я зарабатываю! Ты что, молодым не был? Не помнишь, как деньги испаряются?
— Ты ж женился недавно! Неужели на сторону пошел?
— Пап! – с укором произнес Валера.
— Прекращай ко мне за деньгами ходить! Голову включай и работай лучше! Как жениться, так ты взрослый, а как за деньгами, так ты папин сынок! Определяйся уже!
Так и Насте приходилось выслушивать от мамы.
— Что ж ты за мужа такого нашла, что он тебя обеспечить не может? В наше время таких из мужей гнали, пока деньги не научатся зарабатывать!
— Мама, Валера зарабатывает! И я зарабатываю! Просто расходов много! Надо же жизнь обустроить! Да и погулять хочется!
— Погулять, — бурчала Настина мама. – В наше время все гули заканчивались, когда в ЗАГСе «да» скажешь! А потом приличные люди по домам сидели, детей растили!
— Ой, мам! Насмешила! – Настя рассмеялась. – Мне бабушка рассказывала, как она вас с папой по разным компаниям собирала, когда я в колыбельке лежала!
— Так! Перестань пререкаться! — прикрикнула мама. – Или ты заставишь своего Валеру деньги зарабатывать, или я сама с ним поговорю!
И поверь, после моего разговора, он или научится деньги лопатой грести, или перестанет быть твоим мужем!
Медовый год заканчивался, и начиналась взрослая самостоятельная жизнь.
С детством всегда тяжело прощаться. Особенно когда это происходит после двадцати. Очень хочется еще хотя бы годик жить в радости и беззаботности.
Но в повседневной жизни хорошо работает метод: «Кинуть в воду и посмотреть, выплывет или нет!» А тонуть-то никому не хочется.
Со скрипом и стоном отставляешь детские сандалики и натягиваешь взрослые туфли. И жмут они, и натирают, и больше всего на свете хочется их сбросить и пробежаться босиком! А нельзя!
За каждую такую пробежку придется дорого платить собственным дискомфортом!
К сожалению, это Настя с Валерой тоже на себе испытали. Пробежались раз, потом не знали, у каких друзей денег перехватить до зарплаты.
Лишь преодолев первые трудности, семья становится семьей. Когда супруги ищут и находят друг в друге отклик и поддержку.
Так и Настя с Валерой разобрались со своей жизнью на съемной квартире, потом решились на ипотеку. Начали готовиться к зачатию ребенка, и, соответственно, стали счастливыми родителями.
Конечно, сложностей и проблем на пути было множество. Но когда семья – это семья, тогда можно справиться со всем.
Что по социальным ролям, тут они не стали придумывать колесо. Валера работал больше и, соответственно, зарабатывал больше. Постоянно брал сверхурочные и соглашался работать в выходные.
А Настя, хотя тоже работала, больше времени уделяла дому. На ней, по сути, домашний быт и висел. Но она это воспринимала нормально, потому что знала, что Валера не прохлаждается где-то, а именно работает.
И видела она это по заработной плате, что Валера в дом приносил. А он, по примеру отца, даже заначки не делал. Не было у него на хобби ни времени, ни сил.
— До дивана б доползти, — говорил он. – Вот весь мой отдых! А еще жене помочь надо! Хоть она у меня и хозяюшка, но не двужильная же лошадь! Да и не все она сделать может!
То есть, вся тяжелая и трудоемкая работа дожидалась Валеру и его выходные дни. И не было в семье конфликтов, если те же ковры дожидались Валеру пару недель.
— Когда Диана в школу пошла, — задумчиво говорила Настя, — Валера начал ворчать. Ну, знаешь, будто где-то что-то беспокоит, но не настолько важное, чтобы к врачу идти. То есть, он поворчит, но успокаивается.
— Заболел, что ли? – взволнованно спрашивала Настина мама.
— Я спрашивала, но он только отмахивается, — ответила Настя. – Нет, если бы он заболел, это мы уже проходили. Как только на градуснике тридцать семь и один, он уже завещание диктует! Тут что-то другое.
— Может, разлюбил? – предположила мама.
— Тоже – нет. У нас годовщина была, так он где-то подработал, чтобы мне подарок сделать! Не любил бы, не потратил бы двадцать тысяч мне на подарок!
— Ну, тогда и ладно, — махнула рукой Настина мама. – Ворчит, и пусть ворчит! У мужиков это возрастное! Как сопутствующие звуки их жизнедеятельности. Встает – хэкнет, сядет – выдохнет, будто мешок с плеч скинул.
— Мам, так Диана уже в пятом классе! Валера ворчать пять лет назад начал. А сейчас уже кричит!
— Что кричит? – поинтересовалась мама.
— Да, в том-то и дело, что непонятно! Коллег ругает! Работу ругает! Всех ругает! Все ему поперек! Ну и на меня срываться начал! То суп не такой, то вилка не та, то не так встретила, то еще какая холера!
— А ты, что? Отвечаешь?
— Ну, бывает, — пожала плечами Настя. – Он же на меня, считай, ни за что срывается! А претензии на пустом месте придумывает! Я уже подумала, может, ему просто покричать хочется?
— И такое бывает, — согласилась мама. – Только ты много воли ему не давай! А то, знаешь, сегодня кричит, а завтра лупить начнет! Это у них без контроля происходит, когда в запале! Ты смотри!
Смотрела Настя на поведение супруга. И чем дальше, тем меньше ей это нравилось. Если раньше Валера приходил с криком раз в неделю, то теперь едва ли не через день.
И начиналось все вроде как издалека. Там на работе то сказал, этот повторил! А потом оба такого наворотили, что всем отделом еле разобрались!
А потом переходил на:
— Почему накидка на кресле вся измята? Встала, так поправь сразу! Вот мне сейчас сесть хочется, сил нет!
А мне сначала ее поправить нужно, а потом уже садиться! А я дома просто отдохнуть хочу! Понимаешь?
И вот, не дай Бог, Настя в этот момент что-то ответит! Будто пружину срывало, что долгое время зажимали. Один раз Валера прицепился к цвету ногтей, что Настя в последний раз у мастера сделала. Тон с колером ему по душе не пришелся.
Дальше – больше! Дальше – хуже! И ни конца этому не было, ни края.
А голос разума, даже когда Валера успокаивался, он не слышал. Еще защищал свои крики и претензии тем, что он, видите ли, устал, а его тут вообще не понимают.
Забеспокоилась Настя тогда, когда Валера во время своего вечернего концерта бросил ей в лицо накидку с кресла и потребовал немедленно нормально застелить.
— Сколько я буду повторять одно и то же? – взревел он.
И беспокойство вызвал не крик, а сама накидка. Не под ноги кинул, не в сторону Насти. А именно в лицо! Хорошо, она перехватить успела.
И сразу возник вопрос:
— Что полетит следующее?
Так и жестикуляция у Валеры стала слишком бурной. Он руками размахивал так, что не видел и не контролировал, куда он сможет попасть или что зацепить.
Хорошо еще, что ничего еще не зацепил. Так эмоции он выплескивал в опасной близости от самой Насти.
Это еще дочке Настя смогла объяснить, что, когда папа кричит, надо сидеть у себя в комнате, как мышка.
И этот факт огорчал и откровенно злил. Пусть Диане десять, но и в этом возрасте папин крик мог нанести ребенку травму.
Нужно было что-то делать. Решать нужно было что-то.
Настя решилась на очень серьезный разговор. Или Валера научится себя контролировать, или их брак может прекратить свое существование.
Но нужно было дождаться, пока Валера успокоится.
Настя не стала отвечать на последнюю реплику мужа. Просто развернулась и пошла на кухню. Подумала, что в одиночестве он быстрее утихнет.
Но Валера пошел вслед за супругой. Видимо, запал еще не прошел, а ему нужен был объект и слушатель.
Настя услышала окрик:
— Куда это ты собралась? Я еще не договорил!
Но она уже была на кухне и открыла духовку, чтобы достать сковороду. Макароны решила с яйцом разогреть.
Чистая случайность, а может, ангел-хранитель, а может, подсознательный рефлекс. Но, когда Настя выпрямилась со сковородой в руке, она держала ее вертикально и на уровне лица. И держала ручку обеими руками.
От удара ее снесло к холодильнику. Да, это было болезненно и чувствительно, но не так, чтобы сильно страшно. А страшен был непрекращающейся крик Валеры.
Многочисленные переломы костей запястья и ладони – таков был вердикт. Только врачи спрашивали:
— Зачем было со всей силы бить в стену?
Уклончивые ответы, что-то вроде, проспорил, их удовлетворили. А когда Валера вернулся домой с перебитым крылом, начался серьезный разговор.
— Ты понимаешь, что, если бы не сковородка, ты мог бы меня …? – спросила Настя. – Понимаешь, насколько это серьезно?
Валера виновато кивнул.
— И откуда это все вылилось, понимаешь?
Еще один кивок.
— И ты думаешь, что после этого у нас может быть семья?
Через неделю Валера пошел на занятия по контролю гнева. А еще они пошли к семейному психологу, который дал их семье шанс.
Когда об этом узнала Настина мама, она сказала просто:
— Работу надо оставлять на работе! Тогда дома будет порядок, тишина и счастье! А вы только сейчас до этого доросли! Ну, хоть когда-то! А Валерке передай, что за ту сковородку я с него еще спрошу!
И спросила, правда обошлось замороженной курицей на лице, а не госпитализацией. Но, тут важен результат! А главное – понимание, что хорошо, а что…
— Сковородки в мире еще не перевелись!
Богатая наследница