— Так значит, дом моего отца теперь будет твоим? — голос свекрови прозвучал как удар хлыста в тишине нотариальной конторы.
Татьяна медленно подняла глаза на Галину Петровну. В руках у молодой женщины дрожал документ о наследстве, который только что зачитал нотариус. Её муж Павел сидел между ними, старательно изучая рисунок на паркете.
— Это воля вашего покойного мужа, — тихо произнесла Таня. — Он сам так решил.
— Решил? — Галина Петровна встала, её массивная фигура нависла над невесткой. — Три года! Всего три года ты в нашей семье, и уже хапаешь наследство!
— Мама, успокойся, — пробормотал Павел, не поднимая головы.
— Молчи! — рявкнула свекровь. — Твоя женушка обвела моего Виктора вокруг пальца! Втёрлась в доверие к умирающему старику!
Татьяна почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Она ухаживала за свёкром последние полтора года его болезни, пока Галина Петровна развлекалась на курортах со своими подругами.
— Я заботилась о нём, — сказала она, стараясь сохранять спокойствие. — Каждый день. Когда вас не было рядом.
— Заботилась? — свекровь презрительно фыркнула. — Охотилась за наследством, вот что ты делала! Думаешь, я не понимаю твоих уловок?
Нотариус откашлялся:
— Уважаемые дамы, давайте сохранять спокойствие. Завещание составлено по всем правилам, Виктор Павлович был в здравом уме…
— В здравом уме? — Галина Петровна резко повернулась к нему. — Да она его опоила чем-то! Задурила голову!
— Хватит! — Татьяна резко встала. — Я не позволю вам оскорблять меня!
— Ах, не позволишь? — свекровь шагнула к ней. — Да кто ты такая вообще? Никто! Приезжая из провинции, которую мой сын подобрал неизвестно где!
— Мама! — Павел наконец поднял голову. — Прекрати!
— А ты защищаешь её? — Галина Петровна повернулась к сыну. — Защищаешь эту… эту расчётливую особу, которая отобрала у нас семейный дом?
— Никто ничего не отбирал, — устало произнёс Павел. — Папа сам так решил. Он видел, как Таня о нём заботится.
— Заботится! — свекровь всплеснула руками. — Да она просто выжидала момента! Знала, что дом стоит целое состояние!
Татьяна собрала документы в папку:
— Я не собираюсь больше это слушать. Всё решено законно. Дом теперь мой.
— Посмотрим! — прошипела Галина Петровна. — Я оспорю это завещание! У меня есть связи, деньги! Ты не получишь ни копейки!
— Попробуйте, — Таня направилась к выходу. — Только учтите, у меня есть все чеки, все документы о том, на что я тратила свои деньги, ухаживая за Виктором Павловичем. Пока вы загорали в Турции.
— Да как ты смеешь! — свекровь бросилась за ней, но Павел удержал мать.
— Хватит, мама. Пойдём домой.
— Домой? — она истерически рассмеялась. — В какой дом? Тот, что эта змея у нас украла?
Вечером того же дня Татьяна сидела на кухне в квартире, которую они с Павлом снимали. Муж мрачно смотрел в окно, а она перебирала документы. Тишину нарушил звонок в дверь.
— Открывай, я знаю, что вы дома! — раздался голос Галины Петровны.
Павел тяжело вздохнул и пошёл открывать. Свекровь ворвалась в квартиру как ураган.
— Надеюсь, ты довольна? — она уставилась на Татьяну. — Разрушила нашу семью!
— Я разрушила? — Таня не выдержала. — Это вы три года травите меня! Унижаете при каждой встрече!
— Потому что вижу тебя насквозь! — Галина Петровна прошла в кухню. — Знаю, зачем ты вышла за моего сына!
— Мама, прекрати, — устало попросил Павел.
— Нет, пусть скажет! — Татьяна встала. — Пусть расскажет, какая я ужасная! Как я три года терплю её оскорбления!
— Оскорбления? — свекровь рассмеялась. — Я просто говорю правду! Ты охотница за деньгами!
— Я работаю! — крикнула Таня. — У меня есть своя зарплата! Мне не нужны ваши деньги!
— Зато дом моего мужа тебе понадобился! — Галина Петровна швырнула на стол какие-то бумаги. — Смотри! Справка от психиатра! Виктор последние месяцы принимал сильные препараты! Он не мог адекватно мыслить!
Татьяна взяла бумаги, пробежала глазами:
— И что? Эти препараты ему прописал врач. От боли. Вы бы знали, если бы хоть раз навестили его в больнице!
— Не тебе меня учить! — свекровь стукнула кулаком по столу. — Я требую, чтобы ты отказалась от наследства!
— Нет.
— Что?! — Галина Петровна побагровела.
— Я сказала — нет, — Татьяна посмотрела ей прямо в глаза. — Виктор Павлович оставил мне этот дом не просто так. Он знал, что я буду о нём заботиться. А вы… Вы бы продали его при первой возможности!
— Да как ты смеешь! — свекровь замахнулась, но Павел перехватил её руку.
— Мама! Хватит!
— Ты защищаешь эту дрянь?! — она вырвалась. — Своего сына!
— Таня — моя жена, — твёрдо произнёс он. — И она права. Папа принял это решение осознанно.
— Предатель! — Галина Петровна отшатнулась. — Ты предал родную мать ради этой… этой никчёмной девчонки!
— Уходите, — тихо сказала Татьяна. — Просто уходите.
— Это ещё не конец! — свекровь направилась к двери. — Я не оставлю это так! Вы оба пожалеете!
Дверь с грохотом захлопнулась. Павел опустился на стул:
— Прости её. Она просто… Отец был всем для неё.
— Нет, — Таня покачала головой. — Дом был всем для неё. Деньги. А твой отец… Он умирал в одиночестве, пока она развлекалась.
— Не говори так, — он поморщился.
— Почему? Потому что правда режет слух? — она села напротив мужа. — Паша, твоя мать ненавидит меня с первого дня. И ты это знаешь.
— Она просто… защищает семью, — пробормотал он.
— От кого? От меня? — Татьяна горько усмехнулась. — Я три года пытаюсь стать частью вашей семьи! А она отталкивает меня при каждой возможности!
— Может, стоит отдать ей дом? — тихо предложил Павел. — Ради мира в семье?
Таня резко встала:
— Ради мира? Или потому что ты, как всегда, не можешь противостоять матери?
— Не начинай…
— Нет, давай начнём! — она повысила голос. — Сколько можно быть маменькиным сынком? Тебе тридцать пять лет!
— Она моя мать! — он тоже встал. — Я не могу просто…
— Не можешь что? Защитить жену? Поставить мать на место? — Татьяна подошла к нему. — Или ты тоже считаешь меня охотницей за деньгами?
— Я этого не говорил…
— Но и не отрицаешь! — она отвернулась. — Знаешь что? Может, твоей матери и не нужно было стараться. Ты сам прекрасно разрушаешь наш брак.
На следующее утро Татьяна проснулась от настойчивого звонка телефона. На экране высветилось незнакомый номер.
— Алло?
— Татьяна Сергеевна? — раздался мужской голос. — Это Антон Владимирович, адвокат Галины Петровны. Моя клиентка готова предложить вам сделку.
— Сделку? — она села в постели.
— Встретимся сегодня в два часа в кафе на Садовой. Думаю, вам будет интересно.
Татьяна хотела отказаться, но любопытство взяло верх. В назначенное время она сидела в кафе напротив холёного мужчины в дорогом костюме.
— Итак, — начал адвокат, — моя клиентка готова выплатить вам компенсацию. Пять миллионов рублей. Взамен вы отказываетесь от дома.
— Дом стоит в четыре раза больше, — спокойно ответила Таня.
— Но судебные тяжбы могут длиться годами, — он улыбнулся. — Вы готовы потратить столько времени и нервов?
— А ваша клиентка готова? — она откинулась на спинку стула. — Потому что у меня есть все доказательства того, что я заботилась о Викторе Павловиче. А у неё — только амбиции.
— Не стоит недооценивать Галину Петровну, — адвокат нахмурился. — У неё есть связи, возможности…
— Угрожаете? — Татьяна встала. — Передайте вашей клиентке, что дом остаётся мне. И никакие угрозы этого не изменят.
Она вышла из кафе, но не успела дойти до машины, как телефон взорвался сообщениями. Павел писал, что его мать устроила скандал на его работе.
Татьяна примчалась в офис мужа. Галина Петровна стояла посреди холла и громко рассказывала всем желающим, какая её невестка негодяйка.
— …обокрала умирающего старика! Втёрлась в доверие! А мой сын, дурак, защищает её!
— Прекратите! — Таня подбежала к ней. — Вы не имеете права!
— Не имею? — свекровь повернулась к ней. — А ты имела право красть у нашей семьи?
— Я ничего не крала! — крикнула Татьяна. — Это вы бросили мужа умирать! Это вы месяцами не появлялись в больнице!
Вокруг них собралась толпа сотрудников. Павел пытался увести мать, но она вырывалась.
— Не трогай меня! — кричала Галина Петровна. — Пусть все знают правду!
— Правду? — Таня достала телефон. — Хотите правды? Вот! Смотрите все!
Она включила видео, где Виктор Павлович, ещё при жизни, рассказывал, почему оставляет дом невестке. Его слабый голос разнёсся по холлу:
— Танечка заботилась обо мне как родная дочь… А Галина… Она давно меня не любит… Только ждёт, когда помру… Хочет продать дом… Но Таня сохранит его… Я знаю…
Галина Петровна побледнела:
— Откуда… Как ты посмела записывать!
— Он сам попросил, — тихо ответила Татьяна. — Знал, что вы будете скандалить. Хотел, чтобы все услышали правду.
Свекровь пошатнулась. Павел подхватил её под руку:
— Мама, пойдём. Хватит.
— Нет! — она оттолкнула сына. — Это ещё не конец! Я докажу, что она его споила! Обманула! Я…
— Довольно! — неожиданно громко крикнул Павел. — Хватит, мама! Папа принял решение! Смирись с этим!
Все замерли. Впервые за все годы Павел повысил голос на мать.
— Ты… — Галина Петровна смотрела на сына как на предателя. — Ты выбираешь её?
— Я выбираю правду, — твёрдо ответил он. — И правда в том, что Таня заслужила этот дом. Она заботилась об отце, когда мы… когда мы его бросили.
— Мы не бросали! — взвизгнула свекровь.
— Бросили, мама, — Павел опустил голову. — Я приходил раз в неделю. Ты — раз в месяц. А Таня была с ним каждый день. Кормила, мыла, читала ему…
— Замолчи! — Галина Петровна закрыла уши руками. — Не хочу слышать!
— Но это правда, — он взял мать за плечи. — И ты это знаешь.
Свекровь выбежала из офиса. Сотрудники начали расходиться, перешёптываясь. Татьяна и Павел остались одни.
— Спасибо, — тихо сказала она.
— Прости меня, — он обнял жену. — Я должен был сделать это давно. Поставить мать на место.
— Лучше поздно, чем никогда, — Таня прижалась к нему.
Прошла неделя. Галина Петровна больше не появлялась, не звонила. Татьяна уже начала надеяться, что всё закончилось, но в один вечер раздался звонок в дверь.
На пороге стояла свекровь. Но не та грозная и властная женщина, которую Таня привыкла видеть. Перед ней была уставшая, постаревшая женщина с красными от слёз глазами.
— Можно войти? — тихо спросила она.
Татьяна молча отступила в сторону. Галина Петровна прошла в гостиную, села на диван.
— Я… — она запнулась. — Я посмотрела ту запись. Полностью. Виктор много говорил… О тебе. О том, какая ты хорошая. Как заботишься…
— Галина Петровна…
— Дай договорить, — свекровь подняла руку. — Он сказал, что ты напоминаешь ему меня в молодости. Когда я ещё любила его. До того, как деньги стали важнее…
Она закрыла лицо руками:
— Я ведь правда любила его когда-то. Но потом… Работа, карьера, деньги… Я потеряла самое главное. А когда он заболел, я испугалась. Не хотела видеть его слабым, умирающим…
— Это нормально, — мягко сказала Татьяна. — Многие боятся болезни близких.
— Но ты не боялась, — Галина Петровна посмотрела на неё. — Ты была рядом. И он это ценил. Он… он полюбил тебя как дочь, которой у нас не было.
В комнату вошёл Павел, удивлённо посмотрел на мать.
— Мама? Ты здесь?
— Я пришла извиниться, — она встала. — Перед вами обоими. Я была не права. Таня заслужила этот дом. И… и моё уважение.
Татьяна почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы:
— Галина Петровна, я никогда не хотела вставать между вами и Павлом. Я просто хотела быть частью семьи.
— Я знаю, — свекровь кивнула. — И ты уже часть семьи. Просто я слишком долго этого не понимала.
Она направилась к выходу, но у двери обернулась:
— Дом… Виктор был прав. Ты будешь о нём заботиться. Сделаешь его настоящим семейным гнездом. Для… для внуков.
— Внуков? — переспросил Павел.
Галина Петровна слабо улыбнулась:
— Ну, я надеюсь, когда-нибудь. И надеюсь, вы позволите мне быть частью их жизни. Если простите меня.
— Уже простили, — Татьяна подошла и обняла свекровь.
Галина Петровна застыла на мгновение, потом обняла в ответ:
— Спасибо. Спасибо за всё, что ты сделала для Виктора. И прости за всё, что я тебе наговорила.
Через месяц они втроём стояли в саду старого дома. Татьяна держала в руках план реконструкции, Павел обнимал её за плечи, а Галина Петровна поливала розы, которые когда-то посадил Виктор Павлович.
— Здесь будет детская, — показывала Таня. — А здесь — комната для гостей.
— Для меня? — спросила свекровь.
— Для вас, — улыбнулась Татьяна. — Вы же бабушка будущих внуков.
Галина Петровна вытерла слезу:
— Виктор был прав. Ты действительно заботишься об этом доме. И о нашей семье.
— Наша семья, — повторил Павел. — Звучит хорошо.
— Очень хорошо, — согласилась Татьяна, глядя на старый дом, который теперь станет новым началом для всех них.
Вечернее солнце золотило окна, и казалось, что сам дом улыбается, довольный тем, что снова стал местом, где живёт не вражда, а любовь. Где свекровь и невестка больше не враги, а союзники. Где прошлые обиды уступили место прощению.
И где-то там, наверху, Виктор Павлович наверняка улыбался, видя, что его последнее желание исполнилось — его семья снова стала единой.
Нас и кормят плохо, и спать не дают — жаловалась Оля матери по телефону на хозяев квартиры