— Ей нравится, что ты вокруг нее прыгаешь! – продолжил Вася. — Ты же прыгаешь?
— Как сказать? – задумался Володя. – Прыгаю, но не сильно: устаю очень – вчера опять вызовы с чужого участка дали!
— А ты прекрати прыгать. И не звони!
— Совсем?
— Совсем! И не вздумай ездить и пытаться выяснить отношения: ушла – пусть сидит там! Все, милая моя!
— Что же это Вы, батенька? – профессор укоризненно смотрел на Владимира Викторовича. – Вот, Зиночка-то у нас – без медицинского образования, а результаты у нее – лучше, чем у Вас!
«Это ты крысам лучше расскажи! – неприязненно думал Вовчик, глядя на пожилого мужчину. – Это же они не хотят плавать – я только это фиксирую!»
А вслух произнес:
— Хорошо – я постараюсь!
— Да уж, пожалуйста, голубчик! – по-старомодному попросил профессор. — А то даже неловко!
Да, было очень неловко: профессор синтезировал новый стимулятор, а он, почему-то, не стимулировал.
Точнее, у Вовчика не стимулировал – Зиночка, вторая лаборантка, показывала отличные результаты.
Опыты проводились с крысами: им вводился препарат, после чего животное помещали в емкость с водой и засекали время плавания. А потом сравнивали с контрольным.
Так вот, после введения препарата у Вовчика крысы почти сразу шли ко дну. А, согласно данным Зиночки – она работала в соседней комнате – они еще очень долго держались на поверхности!
Это позже выяснится, что девушка просто подтасовывала результаты – препарат, действительно, оказался депрессантом: дескать, очень жалко доброго дедушку!
Дело происходило не сейчас, а в прошлом веке, когда у людей были более конкретные желания, а не как сегодня: покорить Эльбрус и поцеловать русалку.
Да, такую мечту озвучил один тридцатилетний мужчина, пришедший за поиском спутницы жизни на популярную телепередачу.
Где взять русалку, не уточнялось: изловите уж где-нибудь, а я, так и быть, ее поцелую! Вот такие они – современные кавалеры…
И Вовчик, волею судеб после окончания медвуза попавший в институт фармакологии, тоже преследовал конкретную цель: стать сначала кандидатом медицинских наук, ну, а потом и…
Так ему обещали пришедшие на распределение представители Института фармакологии. И их не остановило даже, что студент Ивашнев закончил не фармацевтический, а лечебный факультет: диплом с отличием сделал свое дело.
Конечно же, молодому человеку обещали златые горы и реки, полные вина. Дескать, через год наберешь материал, напишешь диссертацию, защитишься и все: жизнь удалась!
И тебе открыты все дороги, все пути: кандидат медицинских наук – это вам не хухры-мухры! А там и до докторской недалеко!
Но писать диссертацию нужно было по результатам исследования препарата, а крысы тонули…
Владимир уже давно понял, дедушка-профессор синтезировал что-то не то.
Это вспомнится ему в очередной раз гораздо позже: после просмотра одного «не нашего» детективного сериала.
Там инвесторы компании вбухивают прорву денжищ в разработку экологичных средств передвижения.
И получают по почте в день «икс» от главы компании – старого маразматика – по обычному самокату. А что – разве не экологично? То-то же! Хоть укатайтесь теперь на свежем воздухе!
Очевидно, так происходило и тут: хоть обстимулируйтесь! Только у окружения профессора не хватало сил, чтобы ему об этом сказать. Потому что все прекрасно жили, благодаря доброму дедушке.
«Ну, что – нужно валить!» – сделал выводы Ивашнев. – Тут ловить было нечего: степень накрылась медным тазом.
И тут Ирка ушла от него в первый раз. Почему – было не понятно.
Жена работала учителем в начальной школе: денег в семье было не очень много, но хватало.
Возможно, он не оправдал ее надежды. Или разбил мечты: это, в сущности – одно и тоже. Может, ей стало стыдно: даже кандидатскую не смог защитить! Чего уж говорить о докторской?
Больше вариантов не было: платили в фарминституте немного – всего девяносто пять рэ за ставку старшего лаборанта.
В других местах молодой специалист-медик «огребал» бы гораздо больше. Поэтому особо переживать о потере работы смысла не было.
Значит, дело было не в деньгАх. Или не в дЕньгах, как говорят сейчас. Тогда в чем?
Распределение тоже накрылось: куда идти – было не совсем и ясно. И тут ему случайно встретился однокурсник Васька Тимофеев: он работал в поликлинике невропатологом. Оказывается, им был нужен терапевт!
И Владимир Викторович назавтра заступил на работу участковым терапевтом. Как молодому специалисту, ему сразу дали полторы ставки: учись, студент!
Ирка уже неделю жила у мамы, хотя они клялись быть вместе и в горе, и в радости, и в богатстве, и в бедности.
Тогда никто не венчался, потому что считалось, что Бога нет, Господи, прости. Зато была коммунистическая партия и еще много других нужных вещей: политучеба, комсомол, бесплатное жилье и сдача норм ГТО.
К моменту ухода жены они жили вместе уже два года. И практически не ссорились. Почему Ирка взбрыкнула, Вовчик не понял.
Сотовых тогда не было, а к телефону все время подходила «еённая» мама и отвечала, что жена не хочет с ним разговаривать.
Муж предпринял несколько попыток выяснить лично, что же произошло: работы первое время у него не было и делать все равно было нечего.
Но его на порог или не пускали, или разрешали войти в прихожую, не реагируя на слова о примирении и слезные мольбы вернуться.
И Вовчик отстал, пустив все на самотек. А потом навалились полторы ставки: стоял март, сезон эпидемии гриппа и вызовов была …енова туча.
Ирка вернулась, проторчав у тещи две недели: вернулась, как ни в чем не бывало!
Муж изумился и попытался, все же прояснить, что же это было-то, любимая? Но был остановлен словами: не стоит об этом!
Можно было бы надавить: нет, стоит – колись! И другой бы так и сделал. Но мужчина приползал без задних ног: по сравнению с этим «крысиная возня» у дедушки-профессора была синекурой.
Поэтому сил на «выяснялово» совершенно не оставалось. Жена об этом не заговаривала, теща тоже молчала. Может, с ее подачи Ирка обиделась?
Потому что был еще один вариант для размышления: тут все упиралось в любимую нашими гражданами проблему.
Дело в том, что Вовчику для лабораторных нужд выдавали спирт: дезинфекция места укола, то да се.
И смекалистый лаборант делал то, что и многие, имеющие контакт с этанолом – поддюдюливал: а крысы обойдутся! Не хотите плавать – никакого вам спирта!
Все сливалось в специальную фляжку и потом переправлялось к небогатой свекрови: она делала из него «коньяк». В то время многие делали «коньяк»…
Но неужели из-за такой мелочи можно на него обидеться? Ну куплю я тебе коньяк!
Точнее, обижаться в течение двух недель? Этот вопрос разъяснить так и не удалось. Да, в общем-то, делать это Володе уже не хотелось: все снова вернулось на круги своя.
А потом жена снова ушла. И снова – на ровном месте: стало понятно, что все не понятно.
Это произошло через три месяца после первого случая. А он уже расслабился, думая, что это была случайность.
И ладно бы – поругались! Так нет же! Что не так, Ира?
Все было, как в прошлый раз: полный игнор в течение двух недель. И потом – тоже, как раньше: не стоит об этом говорить и снова — любовь-морковь!
Но тут уже муж поднапрягся: это как же, вашу …, вас прикажешь понимать?
Ведь это оказалась уже не случайность, а непознанная закономерность: спасибо вам, уроки марксистско-ленинской философии!
Даже не закономерность, а тенденция, однако! Причем, довольно неприятная. И она породила интересный вопрос: «А если у них появится ребенок, а Ирка возьмет и опять сбежит?»
Детей пока не было, хотя они жили уже почти три года. Но, ведь, они же когда-нибудь будут? Перспектива вырисовывалась т..хлая.
К психологам тогда никто не ходил: все лечили душевные болезни сами – молитвой и спиртным. Да, тем самым «коньяком». Как, впрочем, и остальные хвори.
Позже к этому присоединится любимая уринотерапия и заряженная вода: тоже вариант!
Да тогда их и не было – психологов-то, только психиатры. Ну, а веселые психиатры вполне могли поставить тебя на учет: а не фига беспокоить занятых людей, дорогуша! Ходят тут — отвлекают!
В вузе у них был цикл психиатрии, которую Ивашнев сдал на пять. Но посоветоваться со специалистом стоило. Из узких специалистов в наличии был только невропатолог Васька.
Раньше должности психиатров в районной поликлинике предусмотрены не были, поэтому невропатологи лечили и душу тоже.
И Васька уж точно должен был помочь! Хотя, кто его знает: голова, как известно – предмет темный – исследованию не подлежит.
Вываливать все постороннему человеку было стыдно: тогда у людей был еще и стыд! Но что-то делать было, все-таки, надо.
Специалист Василий Николаевич Тимофеев посоветовал жену обратно не пускать!
— Как это – не пускать? – удивился Вовчик.
— Как не пускают? Запри дверь на цепочку, смени замок, выгони – разве непонятно?
— А если она, действительно, уйдет?
— Не уйдет: она тебя провоцирует! – объяснил коллега. — Играет, что ли – это, своего рода, адреналин!
К тому же, не кажется тебе, что тут присутствует некоторый элемент сад и..зма?
Некоторый? Конечно, это Вовчику казалось! Но как признаться в этом даже самому себе? Жена — и такое? Вот позорище-то!
— Ей нравится, что ты вокруг нее прыгаешь! – продолжил Вася. — Ты же прыгаешь?
— Как сказать? – задумался Володя. – Прыгаю, но не сильно: устаю очень – вчера опять вызовы с чужого участка дали!
— А ты прекрати прыгать. И не звони!
— Совсем?
— Совсем! И не вздумай ездить и пытаться выяснить отношения: ушла – пусть сидит там! Все, милая моя!
— Это же жестоко!
— А с тобой поступают не жестоко? Ты, кстати, ее любишь?
И тут неожиданно Володя задумался. И неуверенно сказал:
— Кажется, люблю!
— Вот и проверишь, кажется тебе это или, в действительности, так! – посоветовал доктор. — Если не вернется после двух недель обратно, а тебе не захочется ее возвращать, будешь думать, что делать дальше.
А пока жди следующего раза и веди себя соответствующе, Пилюлькин!
Сеанс психотерапии подошел к концу: Васька обещал хранить врачебную тайну – г…дом буду!
Следующий раз не заставил себя ждать. И тут мужчина смалодушничал и повел себя, как раньше: и звонил, и ездил к теще просить жену вернуться.
А к Васькиному совету решил прибегнуть в следующий раз: терапевт Ивашнев оказался очень нерешительным.
Да, диагнозы он ставил правильно и действовал грамотно и быстро, когда это касалось других, а тут, как заклинило. Наверное, это и был тот самый сапожник без сапог.
Но внутри у Виктора что-то изменилось: вроде, он хотел вернуть жену, а вроде, и нет. Неужели Васька оказался прав и любовь прошла?
Поэтому, когда Ирка свалила из дома в четвертый раз – кто бы сомневался! — он уже действовал хладнокровно и решительно.
И мужчине даже не пришлось напрягаться: хочется позвонить, а нельзя! Потому что звонить ему уже не хотелось…
На пятый день позвонила сама теща с какой-то высосанной из пальца пустяковой проблемой: дочь уже какой день отирается у мамки дома, а никто ее не ищет! А им и самим тесно! Как так? Непорядочек!
Виктор разговаривал без эмоций и о жене не спросил. Хотя мама изо всех сил старалась привлечь внимание наводящими вопросами типа «когда помиритесь?»
— А мы не ссорились! – ответил зять и положил трубку. И, конечно же, на этот раз никуда не поехал.
А то: «Ирочка, ну хватит дуться! Ну, что случилось, милая моя? В чем я провинился, скажи?»
Да возьмитесь вы все за руки и идите лесом! Ему-то это все зачем? Все эти игры? Неужели нельзя получить адреналин другим путем?
Прыгните с трамплина, что ли! Или с парашютом, как все нормальные люди!
На крайний случай, покатайтесь на карусели или колесе обоРЗения – вам это очень подойдет, девушки! Потому что вы обе давно оборзели!
Жена неожиданно появилась через неделю, а не через две: наверное, нужная доза адреналина была уже получена.
А дверь не открылась: да, муж поменял замки!
Как так? Да как-то так…
Ирка долго ковырялась ключом, звонила и даже стучала. Но Володя не открыл: теперь наступила его очередь игнорировать.
Через час позвонила теща: ровно столько понадобилось жене, чтобы доехать обратно до мамы.
— Ты что это себе позволяешь? — раздалось в трубке.
— А что я себе позволяю? Она же ушла к Вам – вот пусть там и остается! Вот зачем она к Вам все время уходит?
В трубке засопели: зачем-зачем? А кто его знает, зачем: она-то – не в курсе! Ее-то Вовчик устраивает! Но она всегда будет поддерживать дочу…
— Вот-вот! — удовлетворенно протянул зять. – Вижу, что и Вы недоумеваете, мама. Но вы своего добились: я подаю на развод!
И действительно: терапевт Ивашнев решил подать на развод.
— На развод? – тихо переспросила теща, и тут трубку выхватила Ирка: на какой развод?
— Обычный развод – мне ты надоела! – объяснил Вовчик.
— Почему? – искренне изумилась жена: он же, вроде, ее любил.
А насчет ухода к маме Васька оказался прав: ну, нравилось ей вся эта суета, нравилась! И что теперь — из-за какой-то фигни разводиться?
— Кривляться меньше надо было, Ира! Иди в цирк – тебя там уже заждались! – объяснил муж и положил трубку.
И больше не отвечал на звонки. А телефон трезвонил, не переставая. А потом мужчина просто выдернул его из розетки: с прошлым было покончено.
А неврИпатолог Васька, как он себя называл, получил за консультацию «малый джентльменский набор»: бутылёк импортного коньяка и коробку шоколадных конфет.
Да, Тимофеев оказался прекрасным специалистом!
А на то, что у него по нервным болезням и психиатрии были твердые трояки, смотреть было нечего. Да, честно говоря, никто этого и не знал! Кроме самого Васьки, конечно…
Получила доказательства измены