Ключи от квартиры упали на пол с таким грохотом, что Алина вздрогнула. Руки дрожали от усталости после двенадцатичасовой смены в травматологии. Она наклонилась за связкой, и тут входная дверь распахнулась изнутри.
— Опять припозднилась, — свекровь стояла в проёме, скрестив руки на груди. Галина Петровна была женщиной крупной, внушительной. В свои шестьдесят два она выглядела как генерал в отставке, который всё ещё командует парадом. — Порядочные женщины к девяти вечера уже дома сидят, ужин мужу подают.
Алина молча прошла мимо неё в квартиру. На часах было половина одиннадцатого. В больнице сегодня привезли сразу троих с тяжёлой аварии, операции шли одна за другой. Но объяснять это свекрови было бесполезно.
— Мам, хватит, — раздался из гостиной голос Дениса. Он сидел на диване перед телевизором с бутылкой пива в руке. — Алина работает, между прочим.
— Работает она, — фыркнула Галина Петровна, следуя за невесткой на кухню. — А кто о семье думать будет? Детей до сих пор нет, дома бардак, холодильник пустой. Я вот в её возрасте уже троих воспитывала и никаких там карьер не строила!
Алина открыла холодильник. Там стояли контейнеры с едой, которую она приготовила вчера вечером — борщ, котлеты, салат. Всё аккуратно подписано. Свекровь просто не считала это достойной едой, потому что готовила не она.
— Галина Петровна, я очень устала. Давайте не будем сегодня ссориться.
— А кто ссорится? Я просто говорю, как есть! Невестка должна о муже заботиться, а не по больницам шастать до ночи. Вон, соседка Танька — та молодец! Дома сидит, троих родила, мужа холит и лелеет. А ты? Денису даже рубашку погладить некому!
Денис появился в дверях кухни, всё ещё с пивом в руке.
— Мам, я сам глажу свои рубашки. И вообще, может, хватит Алину пилить? Она операционная медсестра, людей спасает.
— Спасает она, — Галина Петровна презрительно скривилась. — А собственного мужа накормить не может! Посмотри на себя — исхудал весь, под глазами круги. Это всё потому, что жена о карьере думает, а не о семье!
Алина достала из холодильника контейнер с борщом, поставила в микроволновку. Руки всё ещё дрожали — не от усталости уже, а от едва сдерживаемой злости. Четыре года. Четыре года она терпела эти нападки. Свекровь переехала к ним якобы временно, после того как продала свою квартиру, чтобы помочь Денису с бизнесом. Бизнес, разумеется, прогорел через полгода, а Галина Петровна осталась.
— Знаешь что, невестка, — свекровь подошла ближе, понизив голос до вкрадчивого шёпота. — Я тут с одной знакомой говорила. У неё племянница есть, Вероника. Красавица, хозяйственная, детей обожает. Как раз недавно развелась. Я её Денису показывала на фотографии…
— Что?! — Алина резко развернулась. — Вы что, серьёзно?
— А что такого? Мужчине варианты нужны! Особенно когда жена бесплодная!
Слово ударило как пощёчина. Алина побелела. Год назад у неё случился выкидыш на позднем сроке. Врачи сказали, что нужно время на восстановление, минимум год-полтора. Но для свекрови это означало только одно — невестка бракованная.
— Мам! — Денис наконец-то подал голос. — Это перебор! Немедленно извинись!
— За что извиняться? За правду? — Галина Петровна выпрямилась во весь свой немаленький рост. — Четыре года женаты, а внуков мне так и не дали! Другая бы давно уже троих нарожала!
— Потому что другая бы не работала по двенадцать часов, чтобы выплачивать кредит за ваш проваленный бизнес! — слова вырвались сами собой. Алина больше не могла молчать. — Триста тысяч в месяц! Я плачу триста тысяч, чтобы покрыть долги вашего сына!
— Как ты смеешь! — свекровь покраснела. — Это семейное дело! Ты обязана помогать мужу!
— Обязана? Я обязана? А он что обязан? Защищать меня от вашего хамства? Или хотя бы работу нормальную найти, а не сидеть на диване с пивом?
Денис неловко переминался с ноги на ногу, глядя то на мать, то на жену. Классическая позиция — между двух огней, и как всегда, он выберет нейтралитет. Не защитит ни ту, ни другую, просто переждёт бурю.
— Я его сына растила! Образование дала! А ты кто такая? Пришлая! — свекровь перешла на крик. — Да если бы не я, вы бы вообще эту квартиру не купили!
— Если бы не вы, мы бы купили её на пять лет раньше! И без кабального кредита! — Алина тоже повысила голос. Плотина прорвалась, и все накопленные обиды хлынули наружу. — Вы продали свою квартиру и вбухали все деньги в идиотскую затею с магазином! А когда всё прогорело, переехали к нам! И теперь я должна содержать троих — себя, мужа и вас!
— Неблагодарная! Я тебе всю душу отдаю! Готовлю, убираю!
— Готовите? Да вы только критикуете всё, что я делаю! Убираете? Вы просто перекладываете мои вещи так, чтобы я их потом найти не могла! Вы превратили мою жизнь в ад!
Микроволновка пискнула, сообщая, что борщ готов. Но никто не обратил на это внимания. Галина Петровна сделала шаг вперёд, нависая над невесткой.
— Знаешь что? Правильно я Денису говорила — надо было на Веронике жениться! Та хоть женщина настоящая, а не карьеристка бесплодная!
— Мам, прекрати! — Денис наконец-то попытался вмешаться.
— А ты молчи! — свекровь развернулась к сыну. — Сам виноват! Я тебя предупреждала — не женись на этой выскочке! Но ты не послушал! И вот результат — ни детей, ни нормальной семьи!
Алина смотрела на мужа. Ждала. Хоть слова в свою защиту. Но Денис молчал, опустив глаза. Как всегда. Как четыре года назад, когда свекровь на их свадьбе во всеуслышание заявила, что невестка недостойна её сына. Как год назад, когда после выкидыша Галина Петровна сказала, что это божье наказание за карьеризм. Как вчера, как позавчера, как всегда.
— Всё, — Алина сняла с пальца обручальное кольцо. Звук металла о кухонный стол прозвучал неожиданно громко. — Я ухожу.
— Куда это? — свекровь даже опешила от такого поворота.
— К родителям. Надоело. Вы победили, Галина Петровна. Живите тут вдвоём с сыночком. Готовьте ему борщи, гладьте рубашки. А я пойду строить свою бесплодную карьеру в другом месте.
Она прошла в спальню, достала из шкафа дорожную сумку. Руки больше не дрожали. Наоборот, движения стали чёткими, выверенными. Несколько комплектов белья, джинсы, свитера, форма для работы. Косметичка, документы, ноутбук.
Денис стоял в дверях, растерянно наблюдая за сборами.
— Алин, ты что, серьёзно? Ну мама погорячилась, с кем не бывает…
— Погорячилась? — она даже рассмеялась. Смех вышел горьким, колючим. — Четыре года она горячится, Денис. Четыре года я слушаю, какая я плохая жена, плохая хозяйка, плохая женщина. А ты? Ты просто стоишь рядом и молчишь.
— Но это же моя мать…
— А я твоя жена! Была. Но ты так и не научился это понимать. Для тебя всегда мамино мнение важнее.
Галина Петровна появилась за спиной сына.
— Правильно, уходи! Найдём Дениске нормальную жену, которая внуков нарожает!
Алина застегнула сумку, повесила её на плечо. Прошла мимо них в коридор, обулась, накинула пальто. Денис попытался её удержать за руку.
— Алин, давай поговорим спокойно…
— О чём говорить? О том, как твоя мать будет и дальше меня унижать, а ты будешь делать вид, что ничего не происходит? Нет уж, хватит.
Она открыла дверь. На пороге обернулась.
— Кстати, Галина Петровна, кредит оформлен на вашего сына. Так что теперь это ваша с ним проблема. Удачи с выплатами.
Дверь захлопнулась. Алина спустилась по лестнице, вышла на морозный февральский воздух. Дышать стало легче. Она достала телефон, набрала номер мамы.
— Мам? Можно я к вам на какое-то время? Да, всё в порядке. Просто… я ушла от Дениса. Объясню всё, когда приеду.
Она села в свою маленькую Мазду — ту самую, которую купила на свои деньги ещё до замужества. Завела двигатель. В зеркале заднего вида мелькнула фигура Дениса — он выбежал на улицу в домашних тапочках. Но Алина уже трогалась с места.
Всю дорогу до родительского дома она думала о том, почему терпела так долго. Любовь? Но разве любящий муж позволил бы так с собой обращаться? Надежда, что всё изменится? Четыре года достаточный срок, чтобы понять — ничего не изменится.
Родители встретили её без лишних вопросов. Мама просто обняла, папа молча занёс сумку в её старую комнату. Они всё понимали без слов. За ужином Алина рассказала всё — про унижения, про молчание мужа, про последнюю каплю с Вероникой.
— Правильно сделала, что ушла, — сказал отец. — Нечего там было делать.
— Но может, стоило попробовать поговорить? — мама всегда искала компромиссы.
— Четыре года я пыталась говорить, мам. Бесполезно. Для Дениса мать всегда будет на первом месте.
Телефон разрывался от звонков. Денис названивал каждые пятнадцать минут. Алина выключила звук. Потом пришли сообщения:
«Алин, вернись, давай всё обсудим»
«Мама уже успокоилась, она не хотела тебя обидеть»
«Ну нельзя же так сразу уходить»
«Я поговорю с ней, обещаю»
Те же слова, которые она слышала сотни раз. Поговорю, обещаю, всё наладится. Но ничего никогда не налаживалось.
На следующее утро Алина пошла на работу как ни в чём не бывало. Коллеги заметили, что она какая-то другая — посвежевшая что ли. А она просто впервые за долгое время выспалась. Без утренних упрёков свекрови, без необходимости готовить завтрак на троих перед сменой, без тяжести в груди от предстоящего вечера в той квартире.
Через неделю позвонила Галина Петровна. Алина даже удивилась — не ожидала.
— Невестка, хватит дурить! Возвращайся домой! Денис места себе не находит!
— Я больше не ваша невестка, Галина Петровна.
— Как это не моя? А кто же ты тогда?
— Никто. Просто Алина. Свободная женщина, которая больше не обязана терпеть ваше хамство.
— Да как ты смеешь! Я тебе сейчас такое скажу…
Алина нажала отбой. Потом добавила номер свекрови в чёрный список. Следом туда же отправился и номер Дениса. Хватит.
Через месяц она сняла небольшую квартиру-студию недалеко от больницы. Свою, где никто не будет указывать, как жить, что готовить и когда рожать детей. Развод оформили быстро — имущество делить было особо нечего, квартира оформлена на Дениса, машина её добрачная.
На суде Денис выглядел потерянным. Рядом восседала Галина Петровна, сверля невестку злобным взглядом.
— Пожалеешь ещё! — прошипела свекровь после оглашения решения. — Кому ты такая нужна? Тридцать лет, разведённая, бесплодная!
— Возможно, — Алина пожала плечами. — Но это будет моя жизнь. Без вас.
Она вышла из здания суда с лёгким сердцем. Март в этом году выдался ранним, солнечным. Снег уже почти стаял, и воздух пах весной — свежестью, обновлением, свободой. Алина глубоко вдохнула и улыбнулась. Впервые за четыре года улыбнулась искренне, не натянуто.
Вечером в новой квартире она заварила себе чай, устроилась на маленьком диванчике с книгой. Тишина. Никто не кричит, не упрекает, не сравнивает с соседкой Танькой. Только она, книга и чай. Идеальный вечер.
Телефон пискнул — пришло сообщение в рабочий чат. Главврач написала, что Алину повышают — теперь она старшая операционная сестра. Прибавка к зарплате существенная. Как раз хватит, чтобы комфортно жить одной, откладывать на отпуск и не думать о чужих кредитах.
Алина отложила телефон и снова взялась за книгу. На душе было спокойно. Она сделала правильный выбор. Пусть свекровь ищет сыну новую жену, которая будет соответствовать её идеалам. А она, Алина, будет жить своей жизнью. Без токсичных родственников, без унижений, без необходимости доказывать свою ценность.
Утром следующего дня на работе к ней подошёл новый анестезиолог — Андрей. Высокий, с добрыми карими глазами и мягкой улыбкой.
— Алина, поздравляю с повышением! Заслуженно!
— Спасибо, — она улыбнулась в ответ.
— Слушай, может, отметим? Я знаю хорошее кафе недалеко отсюда. Что скажешь?
Раньше она бы отказалась. Что подумает муж, что скажет свекровь. Но теперь…
— Почему бы и нет? С удовольствием.
Жизнь продолжалась. Новая, свободная, её собственная жизнь. Без свекрови, которая считала её недостойной. Без мужа, который не мог защитить. Только она сама, хозяйка своей судьбы.
А где-то в другом конце города Галина Петровна готовила ужин, ворча себе под нос о неблагодарных невестках. Денис сидел на том же диване с той же бутылкой пива, просматривая профили девушек на сайте знакомств. Вероника, та самая племянница маминой знакомой, отказалась с ним встречаться — узнала про долги и сбежала.
Но это уже была не её история. Алина перевернула страницу — в книге и в жизни.
Новая квартира – новые соседи