— Ты чем думала, когда это делала? – Федя швырнул на стол контейнер для завтраков. – Я совершенно не это имел в виду!
— Федя, не надо сотрясать атмосферу, — глубокомысленно ответила Даша. – А в твоей просьбе прослеживалось двоение смыслов. Ты же не уточнил!
— Что нужно было уточнить в моей просьбе, собрать мне что-нибудь на работу на обед? – вскричал Федя.
— Вот это «что-нибудь» является неопределенным фактором, — с улыбкой ответила Даша.
— Издеваешься? – спросил Федя. – А чего я спрашиваю? Конечно, издеваешься! Ты же мне в контейнер двести рублей положила!
Мужики, когда я на обеде контейнер открыл, в осадок выпали! А мы как раз посреди чистого поля обрыв на линии приехали устранять!
Все достали бутерброды, котлетки, салатики, а я двумя сотенными бумажками голодную слюну утираю!
— Федя, и какая по большому счету разница, деньги там или котлеты? – отстраненно спросила Даша. – Одно превращается в другое, другое в третье.
А по сути, это все тлен! Лишь мельтешение атомов нашей безумной вселенной!
Федя вытаращился на жену.
— Ты же так говорил? – спросила Даша. – Так что, какая разница?
Федя как никогда был близок… но и тут были разночтения. От обморока до инфаркта – как-то ближе. Но не исключен был вариант и много худшего исхода.
Мужик, здоровый и крепкий, провел весь день на свежем воздухе. И не гулял, а работал. И при этом совершенно голодный.
Даша очень рисковала. Федя домашним боксером не был. Но с такой подачи…
— Я тебе потом объясню, какая разница! – выкрикнул Федя. – На ужин что?
— Я не решила, как это назвать, — Даша выражала своей по.зой глубокую задумчивость. – Наверное, все-таки, суп. Хотя, рецептура…
Да, какая, в сущности, разница, какая рецептура? Это же все, всего лишь, белки, жиры и углеводы. Ну, еще минералы и витамины. А форма реализации – это второстепенно!
— Где? – зло спросил Федя.
— На кухне. На столе. Или на плите, — Даша повела рукой. – Это не существенно! Проще сказать, на кухне! Да, именно в той части квартиры, которая называется кухней!
Федя махнул рукой и пошел на кухню.
— Даша, а чем ты думала, когда это делала? – прокричал он.
Даша улыбнулась, но сразу же вернула лицу сосредоточенное выражение.
— Даша! – Федя вбежал в комнату с кастрюлей в руках. – Что это, …, такое?
— Пищевые продукты для поддержания жизнедеятельности физической оболочки, — выдала Даша, не меняясь в лице.
Зато Федя в лице изменился раз десять за полторы секунды. А когда принюхался к тому, что было в кастрюле, немного позеленел.
— В качестве общепринятой словесной формы, подходящей для этого случая, могу сказать: «Приятного аппетита!» — Даша улыбнулась на мгновенье и вернула лицу отрешенное выражение.
— Скажи, что хоть тут внутри! – попросил Федя.
— Картофель, макароны, лук, морковь, рис, капуста, две сосиски, десяток пельменей, говядина бескостная, лавровый лист, чеснок, соль по вкусу, — механически перечислила Даша.
Если бы Федя носил очки, они бы треснули! Ну, ему показалось, что глаза у него едва из орбит не вылезли.
— Пищевая ценность подтверждена, калорийность достаточная! – закончила Даша и как бы выключилась, прикрыв глаза.
Федя смотрел на супругу, продолжая держать кастрюлю в руке. Он двинуться не мог, настолько было велико потрясение.
«Поломалась жена, — промелькнула мысль. – Совсем поломалась!»
И горько было осознавать тот факт, что к этому приложил руку сам Федя.
— Шпинат! – вскрикнула Даша.
И так это неожиданно вышло, что Федя выронил кастрюлю на пол. Брызги тяжелых капель полетели во все стороны. А Даша не сказала, что, когда она это все сварила, то блендером сделала продолжительный «Вж-ж-ж!» до полной однородности.
— Что, шпинат? – осипшим голосом спросил Федя.
— Там еще шпинат! – уверенно сказала Даша.
А на грохот упавшей кастрюли она глаза открыла. Да и Федю грохот и фонтан имени взбесившегося кулинара, привел в чувство.
— Дашка, я тебя прямо сейчас в сумасшедший дом отвезу! Там тебя заждались! – крикнул Федя. – Им только этого варева хватит, чтобы там тебя закрыть до гробовой доски! А если они еще тебя послушают…
Даша перебила мужа:
— И узнают, что это все мне муж в голову вложил! То тебя закроют в соседней палате! Будем через стеночку перестукиваться на предмет обмена энергетическими потоками атомов!
Но так было не всегда.
Когда-то давно, двадцать лет назад, юношеские отношения перерастали в серьезные, а потому уже и в брак. И это был сознательный выбор, продиктованный любовью.
Как и в любой молодой семье, они не избежали сложностей и процесса притирки по бытовым вопросам. До момента, как заключили брак, они друг друга бытом не испытывали. Но испытания прошли успешно, хотя это было достаточно эмоционально. А в некоторых щекотливых моментах, близка была грань разрыва.
То ли собственная мудрость, то ли советы родных, то ли друзья вмешались, то ли любовь победила противоречия, но семья осталась семьей. А вот трудности и сложности еще больше сплотили Дашу и Федю.
Плодом их любви была не только счастливая семья, но и сынок Степа.
Правда, по поводу него тоже возникали некоторые внутрисемейные противоречия. То бабушки никак не могли его поделить, то сами Даша с Федей расходились в методах воспитания.
А скандал, в какой кружок Степа будет ходить, даже вынудил соседей полицию вызвать. В итоге мальчик какое-то время ходил и на плавание, и на живопись. Но потом забросил оба, чтобы ходить на программирование.
Это для родителей стало сюрпризом.
Компьютер они сыну купили, когда тому десять было. Но купили больше для игр. Степа хорошо учился и заслужил. А что он решит так глубоко его изучать, стало разочарованием.
Ни Федя, ни Даша, не понимали так глубоко эту хитрую технику. Она продавцом была в магазине, а Федя электриком в ремонтной бригаде. Хоть и двадцать первый век на дворе, но для них компьютер оставался игрушкой и окном в социальные сети. И не более.
Слава Богу, хватило мозгов не мешать. Лишь у руководителя кружка спрашивали:
— Наш-то как?
— Подает надежды, — отвечал руководитель. – Если не бросит, из него может получиться толковый востребованный специалист!
— Будем надеяться, что вы это не всем говорите, — проворчал Федя, оплачивая следующий месяц. – Дорого нынче это увлечение обходится!
— Я вам скажу, что такие инвестиции всегда окупаются, — заверил руководитель. – В любом случае, всестороннее развитие идет на пользу любому человеку!
Это фраза царапнула сознание Феди. Как-то она укоризненно прозвучала. Мол, Феде до сына еще дорасти нужно!
Федя никогда себя глупым не считал. Но, когда его носом ткнули в некоторую необразованность – это было обидно.
И пошел Федя к пятнадцатилетнему сыну с просьбой, закачать папе в телефон умных книжек. Так и сказал:
— А закачай мне, Степа, умных книжек! Не хочу, знаешь ли, отставать от передовой науки!
Как Степа понял, так и закачал. Все передовое, прогрессивное, местами спорное, а местами чистейшие гипотезы и фолианты для размышлений.
А у Феди времени было достаточно, чтобы эти самые книги штудировать.
Если выездов нет, то на работе в каптерке, а если выезды, то пока едут на место, да обратно возвращаются.
И совпало самообразование Феди с кризисом среднего возраста, когда идет переоценка всего сущего.
А на очереди философский трактат о том, что все суета сует и томленье духа. И что нет смысла цепляться за материальное, ибо оно есть лишь отображение крохотной стороны человеческой жизни. А тело, само по себе – лишь вместилище духа великого, который претерпевает испытания на пути самосовершенствования!
И перекличка произошла с квантовой физикой, что все материальное – это лишь атомы в пространстве, которые связаны между собой какими-то непостижимыми силами. А если сила связей пропадет, то рассыплется все прахом!
И снова к философии. Важна лишь суть человеческая! А все стороннее – значения не имеет. Часы за миллион показывают то же время, что и часы за тысячу. И сытость одинаковая, что от лобстера, что от пельменей.
И выводом стал тезис, что нет нужды в стремлении к материальному богатству, ибо это все тленно, второстепенно и проходящее! А ценить нужно самоё себя, как духовную единицу!
Не попалось бы это все под кризис среднего возраста, не заострил бы Федя на этом внимание. Прошел бы мимо, посчитав глупостью напыщенных ученых.
А тут задумался! Вникать начал. Проекции строить! Чуть в отпуск по этому поводу на десяток литров не ушел.
Но его товарищи, выслушав и осознав, в чем причина многих печалей их коллеги, на пальцах и, местами, матерно, разъяснили, что, если мир воспринимать так, то крыша съедет, и не догонишь!
— По сути, оно все так и есть, — говорил бригадир. – Но твое взаимодействие с миром построено на иных принципах! Ты атомами не оперируешь! Так что, это все для тебя лишь гимнастика ума, и не более!
По этому поводу устроили дебаты выходного дня на природе, где вылечили кризис среднего возраста не только у Феди, но и еще у двоих товарищей. Так что Федя эту идею оставил. На время.
А вот вернулся к ней, когда Степа поступил учиться в столичный ВУЗ. Оставил маму с папой в родном городе и поехал за светлым будущим.
Поскучали Федя с Дашей для порядка пару месяцев, но жизнь-то на месте не стоит. Надо что-то делать, продолжать работать, да и жить!
А раз сына уже дома нет, то у Даши появилось множество идей, как им их такую бездетную жизнь улучшить. Что-то она делала сама. А для основных перемен ей нужен был именно Федя, как представитель силы, нужных умений и знаний, полезный во всех отношениях гражданин.
Феде же эта активность показалась чрезмерной.
— Нормально мы живем! Зачем нам все это? – заныл он. – Это только на словах легко и просто! А как руками, так я тут и останусь!
Но Даша была непреклонна. Говорит, надо! Вот, надо и все!
Тут-то Федя и вспомнил источник своих клинов. Тогда же у него было полное убеждение в тщетности всех материальных трепыханий. И достаточно просто выполнять минимум телодвижений, чтобы удовлетворять физические запросы по минимуму, а основной упор делать на дух и духовность.
Ну и вдул в уши Даше весь этот расклад. От и до! И книги показывал, и на примерах доказывал. И даже видео с конференций включал, где умудренные мужи говорили то же самое!
А все для чего? Да, чтобы отстала Даша от Феди со всеми ее прожектами!
— Пусть лучше о душе беспокоится, чем меня заставляет розетки переносить и точечные светильники в натяжной потолок устанавливать!
Неизвестно, какие книги читала Даша, но задумку мужа она разгадала с легкостью.
Можно было, конечно, просто обозвать его ленивым бездельником, пригрозить санкциями, поиграть мышцами и покрутить сковородкой у носа. Но Даша решила поступить иначе. Она решила сыграть в Федину игру.
Он ей теорией всю кукуху продолбил, так она ему практикой ответит! Зато, во всей красе!
— Ты все, как всегда, неправильно поняла! – крикнул Федя.
— Нет, мой дорогой, я все поняла правильно! Я тебе твою теорию на практике показала! Что, не нравится? – Даша усмехнулась. – Вот и передай своим ученым бездельникам, которые под свою лень целую теорию подвели, что на практике это выглядит именно так!
Она кивнула на пол, где продолжала растекаться безобразной лужей экстремальное варево имени: «Питательность подтверждена!»
— Убирать это, — она кивнула на пол, — тоже тебе! Ты ж у нас великий теоретик! Вот и добавь в свою теорию немного практики! Потому что если это даст аромат, то твоему духу будет ой как не просто тут находиться!
Федя тяжело вздохнул:
— Давай вместе, а потом обсудим, где тебе нужны розетки, и какие светильники нужно вешать…
Иные теории хороши лишь для того, чтобы о них дискутировать, а практика доказала, что с женщиной лучше не спорить. Проще и дешевле сразу ей дать, что она хочет. Потому что она все равно это получит, но будет это дороже и сложнее!
А следующим этапом в практическом подходе Даши была постель из наждачной бумаги:
— А какая разница, в какой компоновке пребывают атомы того, на чем ты спишь? Просто уложи свои атомы поверх и все! Это ж атомы, а не тело и простыня!
Но, Слава Богу, до этого не дошло! Зато в семье был теперь огромный запас наждачной бумаги. А она в хозяйстве всегда пригодится! Мало ли, снова какие-нибудь теории появятся!
Даром мне не нужна такая родительница