Семья Колесниковых – Степан, Людмила и их восемнадцатилетняя дочь Карина – собиралась в отпуск.
Пятизвездочный отель на берегу Эгейского моря был забронирован и оплачен еще весной, поэтому Степан был спокоен. Зато градус волнения обеих дам повышался с каждым днем, приближавшим поездку.
Уже были пересмотрены все прошлогодние наряды, куплены новые купальники, сарафаны, шляпы и солнечные очки. Вечерами Людмила и Карина снова и снова пересматривали фотогалерею отеля, перечитывали отзывы. Радовались, когда узнавали об отеле что-то хорошее, и огорчались, если встречался негативный отзыв.
У постороннего наблюдателя при виде этой картины точно бы сложилось впечатление, что двухнедельный вояж к морю – самое главное событие в жизни матери и дочери.
Наконец чемоданы собраны, документы проверены, такси в аэропорт заказано.
– Всё! Едем! – выдохнула Людмила, усевшись на пуф в прихожей.
Пришло такси, чемоданы загрузили в багажник – отпуск начался.
В аэропорт приехали, когда регистрация на рейс уже началась: сдали багаж, отправились на таможенный и паспортный контроль.
И вот здесь произошла неожиданность. Степан подал свой паспорт первым и услышал, что ему отказано в выезде за границу.
На попытки мужчины как-то решить проблему на месте, он получил вежливый ответ:
– Сотрудники пограничной службы при всем желании не могут повлиять на сложившуюся ситуацию.
К жене и дочери Степан вышел с двумя бумагами: копией протокола «об изъятии проездного документа» и письменным уведомлением об отказе в выезде.
– И что теперь делать? – в панике спросила Людмила.
– Не знаю. Я понятия не имею, как в этот список попал – у меня вообще долгов нет.
– А они что сказали?
– Посоветовали посмотреть на Госуслугах в разделе, где про штрафы и долги написано. Или на сайте службы судебных приставов. Я, честно говоря, думаю, что это какой-то однофамилец.
– И сколько дней на все это уйдет? – спросила жена.
– Может, неделя, может, две.
– А почему ты заранее не проверил?
– Что не проверил? Налоги за меня фирма платит, извещения о штрафах я не получал, а кредитов у нас нет. Я на эти Госуслуги уже сто лет не заглядывал!
– В общем, так, Степа, ты накосячил, ты и разбирайся. А мы с Кариной полетим отдыхать, – сказала Людмила. – Но имей в виду: я, когда вернусь, всё лично проверю.
Первое известие от Степана пришло через три дня. Он позвонил жене:
– Люд, ты представляешь, у меня несколько неоплаченных штрафов! Там и превышение скорости, и выезд на встречку, и препятствие движению общественному транспорту, и пересечение двойной сплошной, причем все не по одному разу. И все нарушения с конца апреля до начала июня. Извещения о заказных письмах присылали на адрес регистрации – на квартиру матери. А она как раз в конце апреля уехала к сестре на дачу – под Питер – и вернется только в сентябре. Соседка цветы поливает, достает почту и складывает в прихожей на тумбочку. Там уже полно повторных извещений.
– Ты штрафы оплатил?
– Пришлось – двадцать семь тысяч отдал.
– А что так много? – спросила Людмила. – И вообще, не выпускают только когда долг больше тридцати тысяч – я специально узнавала. Ты мне всю правду сказал?
– Всю. Меня объявили злостным неплательщиком. Только это еще цветочки!
– У тебя еще какие-то долги? – испугалась жена.
– Нет. На бланке о каждом нарушении стоит время. Так вот: в то время, когда я, якобы, нарушал правила, я был на работе, а в двух случаях – вообще в командировке. Помнишь, я в мае на неделю уезжал? Кто-то брал мою машину.
– Так ты напиши заявление – возьми справку о командировке, о том, что в эти дни ты присутствовал на рабочем месте. Пусть полиция ищет этого негодяя! – возмутилась Людмила.
– Люда, меня сейчас могут вообще прав лишить!
– А что делать?
– Постараюсь разобраться без скандала, – ответил Степан.
– Нет, ты посмотри, какие люди! – жаловалась Людмила своей матери по телефону. – Степан им говорит, что его в этот день в городе не было, а ему не верят. Не хотят работать, ведь это полиция должна искать угонщика. А может, кто-то специально Степана подставить решил! Представляешь, весь отдых нам испортили! Я вся на нервах!
– Люда, а ты не думаешь, что Степа тебе не все сказал? – спросила мать.
– Что значит не все?
– Ну, может, он что-то не договорил? Может, кроме этих штрафов, еще что-то есть?
– Слушай, мама, я уже и так на изжоге, а ты мне еще добавляешь! Вот приеду через неделю, сама во всем разберусь, – ответила Людмила.
– А ты попроси Веронику. Она в банке работает, начальник какого-то отдела. По-моему, что-то с кредитами связано. Пусть проверит, не числится ли за Степой чего-то, о чем ты не знаешь.
– Да неудобно как-то. И вообще, сможет ли она это сделать?
– Не сможет, значит, не сможет. А ты спроси. Иначе Степа еще чего накрутит – потом все равно тебе разгребать. А если все в порядке, то можно будет не беспокоиться.
Людмила решила послушать мать и позвонила своей двоюродной сестре.
– Вероника, я хочу тебя кое о чем попросить. Если, конечно, это можно, – сказала она.
– Люда, мне твоя мама уже звонила. В общем ситуацию описала. Я могу попробовать. Но что ты конкретно хочешь знать? – спросила Вероника.
– Я хочу узнать, не числится ли за Степаном какой-нибудь должок, о котором мне неизвестно.
К тому времени, как Людмила с дочерью вернулись домой, Вероника уже могла ей кое-что сказать.
Выяснилось, что у Степана есть автокредит на машину KIA Rio. Но просрочек по этому кредиту нет.
Интересно другое: ездит на этой машине не Степан, а Мирошникова Майя Валерьевна двадцати восьми лет. Девушка работает тренером в том самом фитнес-центре, который уже третий год регулярно посещает Степан. Это уже Людмила сама узнала.
Пришлось Степе после развода перебираться в ту самую квартиру матери, куда почта так старательно носила извещения о заказных «письмах счастья». Всё просто: квартира, в которой он жил с женой и дочерью, принадлежала даже не Людмиле, а ее родителям.
Обе машины пришлось продать и деньги за них разделить. Так что осталась Майя Валерьевна без машины, а Степан – без Майи Валерьевны.
Кстати, в ситуации со штрафами Людмила разобралась быстрее полиции. Она просто прикинула, что запасные ключи лежали в спальне, в ящике ее туалетного столика, в коробочке из-под косметического набора. Знали об этом только члены семьи.
Степан действительно в то время был в командировке, сама она машину водить не умела, зато это чудесно делала Карина – их дочь, которая отучилась в автошколе и ждала только, когда ей исполнится восемнадцать. Это произошло как раз накануне отпуска. Девушка собиралась получить права сразу, как только они вернутся.
Людмила посадила ее напротив и сказала:
– Это ведь ты отцову машину брала? Наверное, катала своих подружек? Ну, я слушаю.
– Я, – призналась дочь. – Только ты папе не говори.
– Конечно, не скажу. Пусть сам теперь со своими проблемами разбирается – судится, рядится, доказывает, что он не верблюд, – сказала Людмила. – А меня его проблемы больше не интересуют.
Но и Карине все это даром не прошло. Если раньше Людмила обещала дочери, что уговорит отца подарить ей автомобиль, то сейчас она решила, что Карина еще недостаточно взрослая. И хотя деньги на машину у нее были, но Людмила сказала:
– Вот когда сама заработаешь на машину хотя бы половину, тогда и поговорим. А сейчас учись.
Степан теперь тоже пешеход: он лишился не только машины, но и прав.
О своей первой жене не распространялся