Серафима застыла перед открытым сейфом, не в силах поверить своим глазам. Деньги исчезли. Все их с мужем накопления – полтора миллиона рублей наличными – будто растворились в воздухе.
«Может, я что-то путаю?» – пронеслось в голове. Она методично перебрала все содержимое сейфа: документы, драгоценности, важные бумаги… Нет, память не подводила – конверт с деньгами действительно пропал.
Руки задрожали. Эти деньги они с Андреем откладывали последние три года – каждый месяц понемногу. Летом собирались менять машину. Андрей давно мечтал о новой Тойоте…
Андрей! Сердце пропустило удар. Только у него был доступ к сейфу. Только он знал код.
– Дорогой! – позвала Серафима, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее. – Ты не занят?
– Минутку! – отозвался муж из зала.
Серафима прошлась по спальне, пытаясь унять дрожь в коленях. «Спокойно, – твердила она себе. – Должно быть какое-то объяснение…»
Андрей появился в дверях. Взглянул на открытый сейф, и его лицо дрогнуло.
– Что-то случилось? – спросил он, хотя по глазам было видно – прекрасно знает, что именно.
– Ты не мог бы объяснить, куда делись наши сбережения? – Серафима старалась говорить ровно.
Андрей молчал. В этой тишине Серафима успела заметить все – как дернулся уголок его рта, как пальцы, вцепившиеся в дверной косяк, выдавали панику загнанного зверя. Все эти мелочи, знакомые ей за десять лет брака, сейчас складывались в пазл под названием «муж, пойманный на лжи».
Забавно, как человек, считающий себя хорошим актером, не замечает этих предательских мелочей – словно маленьких красных флажков, развевающихся на ветру его неправды.
– Я собирался тебе рассказать… – начал он наконец.
– Когда? – перебила Серафима. – Когда я обнаружу пропажу?
– Нет, просто… – Андрей провел рукой по лицу. – Понимаешь, Сергею срочно нужны были деньги. У него проблемы с бизнесом, могут отобрать все…
– Серёже? – Серафима недоверчиво покачала головой. – Твоему другу с автосервисом?
– Да, – Андрей избегал её взгляда. – Он вернет через пару месяцев, максимум через три. С процентами.
– И ты решил это единолично? Сам? Даже не посоветовавшись со мной?
– Я знаю, что поступил неправильно, – Андрей шагнул к ней. – Но это же Серега! Мы с ним двадцать лет дружим. Я не мог ему отказать.
Серафима отступила, сохраняя дистанцию:
– Значит, ты решил, что можешь распоряжаться нашими общими деньгами без моего ведома? Деньгами, которые мы копили вместе?
– Сима, послушай…
– Нет, это ты послушай! – её наконец прорвало. – Мы планировали эту покупку. И ты вот так просто берешь и отдаешь все!
– Я все верну! – В голосе Андрея появились умоляющие нотки. – Клянусь тебе! Сергей никогда меня не подводил.
Серафима смотрела на мужа, и её захлестывала волна горечи. Десять лет брака. Десять лет абсолютного доверия. И вот так просто – без единого слова предупреждения…
– Знаешь что? – она медленно выдохнула. – Всё — я устала. Мне нужно это переварить.
– Сима…
– Не сейчас, – она подняла руку, останавливая его. – Просто… дай мне время.
Серафима вышла из спальни, чувствуя, как немеют кончики пальцев. Что-то подсказывало: Андрей недоговаривает. Слишком много пауз и отведенных глаз.
Она достала телефон. Номер Сергея был в записной книжке – они нередко встречались семьями. Через час ее палец завис над кнопкой вызова.
«А почему бы и нет?» – подумала Серафима. В конце концов, она имеет право знать правду.
Гудки показались бесконечными. Наконец в трубке раздался знакомый басовитый голос:
– Алло?
– Серёжа? Привет, это Сима.
– О, привет! – в голосе явно слышалось удивление. – Что-то случилось?
– Да нет, – Серафима постаралась, чтобы голос звучал как можно более непринужденно. – Просто хотела уточнить по поводу денег… Андрей сказал, что одолжил тебе. Когда примерно планируешь вернуть? А то он постеснялся у тебя спросить. Просто мы же на машину копили…
В трубке повисла тишина.
– Какие деньги, Сим? – наконец отозвался Сергей. – Я у Андрея ничего не занимал.
Серафима прикрыла глаза. Она так и знала.
– Да? – её голос стал ледяным. – Наверное, я что-то перепутала. Может у другого Сергея. Извини за беспокойство.
Она нажала отбой и несколько минут просто стояла, глядя в одну точку. Внутри раскручивалась тугая пружина ярости и обиды.
«Ну что ж, – подумала она. – Поговорим завтра, дорогой. И на этот раз я хочу услышать правду».
Утро выдалось промозглым. Серафима не спала всю ночь – ворочалась, прислушиваясь к дыханию мужа на соседней половине кровати. Он тоже не спал – она точно знала. Слишком ровным, слишком размеренным было это дыхание.
За завтраком Серафима демонстративно молчала. Методично помешивала кофе, не поднимая глаз. Краем глаза видела, Андрея нервно комкает салфетку – старая привычка, проявляющаяся в минуты волнения.
– Сима… – наконец произнес он. – Что ты молчишь? Давай поговорим.
– О чем? – она подняла глаза. – О том, как ты солгал мне про Сергея?
Андрей вздрогнул:
– Ты что, звонила ему?
– А что мне оставалось делать? – Серафима отодвинула чашку. – Ты думал, я просто проглочу эту нелепую историю про долг?
– Я могу объяснить…
– Правда? – она невесело усмехнулась. – Интересно, какую версию ты придумаешь на этот раз?
Андрей провел рукой по лицу – жест отчаяния, который она так хорошо знала.
– Я должен был помочь, – глухо произнес он.
– Кому?
Он молчал, и это молчание было красноречивее любых слов.
– Знаешь что? – Серафима встала из-за стола. – Ты можешь продолжать молчать. Можешь придумывать новые истории. Но я имею право знать правду. Особенно когда речь идет о наших общих деньгах.
– Лене, – вдруг выдохнул он. – Я отдал деньги Лене.
Серафима замерла. Это имя она слышала всего пару раз за все годы их брака. Елена – первая жена Андрея.
– Что? – она медленно опустилась обратно на стул.
– У неё рак, Сима, – Андрей говорил тихо, глядя в одну точку. – Последняя стадия. Трое детей на руках, бывший муж – тунеядец, всё, что было отложено – потрачено на лечение…
– И ты решил стать рыцарем в сияющих доспехах? – Спасти женщину, которая когда-то…
– Которая когда-то обманула меня? – перебил Андрей. – Да, обманула. Отняла квартиры, оставила без гроша. Но сейчас… – он запнулся. – Сейчас она просто мать, которая может оставить троих детей сиротами.
– И поэтому ты украл наши общие деньги? Солгал мне?
– Я боялся твоей реакции, – он поднял на неё измученные глаза. – Знал, что ты не поймешь.
– Не пойму? – Серафима почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. – Конечно, не пойму! Как можно понять мужчину, который без единого слова забирает семейные сбережения и отдает их посторонней женщине, которая его предала?
– Это не просто предательство, Сима, – Андрей говорил все горячее. – Это история человека, который оказался на краю пропасти. Да, когда-то она поступила подло. Но сейчас…
– Сейчас ты решил за нас обоих, – перебила Серафима. – Единолично распорядился нашими деньгами. И даже не нашел в себе мужества сказать правду.
– Я собирался рассказать…
– Когда? После того, как я обнаружила пропажу? Или после того, как поймала тебя на лжи про Сергея?
Повисло тяжелое молчание. За окном начался дождь – мелкий, противный, бьющий в стекло с монотонным упорством.
– Я не мог по-другому, – наконец произнес Андрей. – Понимаешь? Просто не мог.
Серафима смотрела на мужа, и её сердце разрывалось от странной смеси чувств – обиды, жалости, гнева, непонимания…
– Знаешь, что, теперь моя очередь говорить. Десять лет, Андрей. Десять лет я была уверена, что между нами нет секретов. Что мы принимаем все решения вместе. А ты… – она запнулась, пытаясь справиться с дрожью в голосе. – Ты просто перечеркнул все это одним поступком.
Она встала из-за стола. Ноги были ватными, но она держалась прямо:
– Мне нужно подумать. Очень хорошо подумать о том, что случилось. И о том… есть ли у нас будущее после такого предательства.
– Это не предательство! – в голосе Андрея звучало отчаяние. – Я просто хотел помочь человеку в беде!
– Нет, – Серафима обернулась в дверях. – Ты предал меня. Ты предал мое доверие. И сделал это, даже не найдя в себе смелости сказать мне правду.
Она вышла из кухни, оставив Андрея сидеть за столом с остывшей чашкой кофе. В спальне, глядя в окно на моросящий дождь, она пыталась собрать мысли воедино. Лена… Почему именно сейчас всплыла эта история двадцатилетней давности?
Андрей редко говорил о своем первом браке, но то, что она знала, заставляло её сердце сжиматься. Картинки прошлого, известные ей по редким откровениям мужа, всплывали в памяти, складываясь в мозаику предательства…
Андрей, молодой инженер, работал вахтами на Севере. Зарабатывал хорошо – на буровых платили щедро. Дома его ждала красавица-жена Лена, их только что отремонтированная квартира и, казалось, безоблачное будущее.
– Андрюш, представляешь! – взволнованно тараторила Лена в телефон. – Витька с Маринкой разводятся, срочно продают свою двушку. На 30% ниже рыночной цены! Только нужно решать быстро, пока они не передумали.
– Подожди, – Андрей пытался перекричать шум буровой. – Какая двушка? Зачем нам?
– Как зачем? – в голосе жены звенело нетерпение. – Это же вложение! Район отличный, метро рядом. Сдавать будем, а потом, может, детям останется…
Андрей помнил, как морщил лоб, пытаясь сосредоточиться под рев механизмов: – Лен, я же на вахте. Я же не смогу приехать. Как я смогу…
– Вот именно! – перебила она. – Ты на вахте еще три недели. А квартиру нужно брать сейчас. Я все узнала – можно же по доверенности…
Он колебался. Сумма была внушительной – все их сбережения. Но Лена говорила так убедительно… И правда, когда еще подвернется такой шанс?
– Хорошо, – сдался он. – Я оформлю доверенность. Только…
– Все сделаю как надо! – радостно воскликнула она. – Ты же мне доверяешь?
Конечно, он доверял. Четыре года брака, полного любви и взаимопонимания. Как можно было не доверять?
Нотариус на буровой (удивительно, что там вообще был нотариус) составил доверенность. Андрей, торопясь вернуться к работе, лишь мельком глянул на документ. Общая доверенность на представление интересов… Право заключать сделки… Право распоряжаться имуществом…
– Распишитесь здесь, – деловито сказала нотариус, и он расписался, не вчитываясь в юридические формулировки.
Последний разговор с Леной был обычным, как всегда:
– Все хорошо, милый. Квартиру друзей смотрела, потом расскажу. Соскучилась…
– Я тоже, – улыбался он в трубку.
– Через три дня прилетаю. – Жду.
Он летел домой в приподнятом настроении – три недели вахты позади, впереди долгожданная встреча с женой. В такси прокручивал в голове их последние разговоры – все как обычно, разве что Лена была немного рассеянной, но кто не устает к концу зимы?
Подъезд встретил его знакомым скрипом двери. Четвертый этаж, поворот направо… Он уже представлял, как обнимет жену, как расскажет про северное сияние, которое видел над буровой…
Ключ не вошел в замочную скважину.
Андрей моргнул, посмотрел внимательнее – замок был другой. Совершенно другой, незнакомый. Он достал телефон, набрал номер жены – «абонент временно недоступен». Еще раз. И еще. Тот же механический голос.
В тишине подъезда звук его ударов в дверь казался оглушительным. Никакого ответа. Только в щели для рекламы белел уголок конверта. Его имя, выведенное знакомым почерком.
«Прости. Так будет лучше для всех. Не ищи меня».
Сумка выпала из рук, гулко ударившись о кафельный пол. В этот момент он еще не знал всего – про доверенность, про проданные квартиры, про тщательно спланированное предательство. Знал только, что его жизнь, такая понятная и правильная еще три недели назад, только что рассыпалась, как карточный домик.
Потом он восстанавливал события по крупицам. План был выстроен идеально. Сначала – душещипательная история про выгодную покупку квартиры у друзей. Потом – получение общей доверенности с максимально широкими полномочиями. Дальше – молниеносная череда сделок…
Пока он был на вахте, Лена успела:
-
Оформить на себя новую квартиру, которую якобы собирались купить
-
Используя доверенность, переоформить на себя его собственную квартиру
-
Продать обе квартиры своей матери за символическую сумму
-
Мать тут же оформила дарственную на дочь
Все было провернуто юридически безупречно. К тому моменту, как Андрей понял, что произошло, Лена уже была полноправной владелицей обеих квартир. А он остался без крыши над головой, без сбережений и с разбитым сердцем.
Заявление в полицию не дало результатов – все сделки были законными, документы оформлены по всем правилам.
Серафима отошла от окна и тяжело опустилась на край кровати. Теперь эта женщина вернулась. Не просто вернулась – пришла просить помощи у человека, которого когда-то так жестоко предала.
И он помог. Забрал их общие с Серафимой деньги и отдал той, которая когда-то отняла у него все.
«Благородно? Возможно…» – подумала Серафима, чувствуя, как к горлу подступают слезы. Но почему от этого благородства так больно?
Она достала телефон и набрала номер своей лучшей подруги:
– Маш? Можно я к тебе приеду? Мне очень нужно проветрить голову…
Прошла неделя. Серафима вернулась домой от подруги. Они с Андреем почти не разговаривали — только о погоде, работе, что купить в магазине. Будто чужие.
Она сидела в гостиной с книгой, когда Андрей ворвался, бледный, с телефоном в руке:
– Сима, ты что натворила? – его голос дрожал. – Сообщение из банка… Со счета все деньги сняты. Три миллиона. Это ты?
Она подняла глаза от книги:
– А что такого? Ты же вот так запросто взял из сейфа полтора миллиона.
– Господи, Сим, ну это же совсем другое! – он рухнул в кресло. – Там человеку нужна помощь! У неё дети, операция нужна…
– А со мной посоветоваться? – она захлопнула книгу. – Хоть слово сказать? Нет, ты просто полез в сейф, взял деньги и даже соврал про какого-то Серегу!
– Я знал, что ты будешь против…
– Конечно была бы против! – Серафима вскочила. – Это та самая, которая тебя обчистила до нитки! И ты опять ей веришь?
– Да при чем тут «верю-не верю»? – Андрей взъерошил волосы. – Я её детей видел. Старшему четырнадцать, младшей восемь… Что с ними будет?
– А что будет с нами? – тихо спросила Серафима. – С нашими планами? С нашей семьей?
Он поморщился:
– Ну хорошо, я виноват. Надо было сразу рассказать. Но зачем… вот так? Все деньги забрать?
– А как еще с тобой разговаривать? – она горько усмехнулась. – Ты же все решил. Сам. Втихаря.
Она достала бумаги из папки:
– Вот, почитай на досуге. Заявление на развод.
– Сима… – он побелел. – Ты что, серьезно?
– А ты как думал? – она швырнула папку на столик. – Что я буду сидеть и смотреть, как ты таскаешь деньги этой… этой…
– Перестань! – он стукнул кулаком по подлокотнику. – У неё счет идет на недели! Понимаешь? На не-де-ли!
– А наш брак? – Серафима подошла к двери. – Он уже почти мертв. Потому что ты даже поговорить со мной не захотел. Соврал, как мальчишка. Думал, не узнаю?
– Сима, давай все обсудим…
– Поздно, Андрей, – она обернулась в дверях. – Знаешь, я бы, может, и поняла. Правда. Но когда вместо «Сим, такое дело…» ты начинаешь врать про друга Серегу… – она покачала головой. – Все. Я так не могу.
Дверь тихо закрылась. Андрей сидел в кресле, глядя на папку с заявлением. В голове крутилось: «Хотел как лучше… Хотел помочь… А получилось…»
А получилось как всегда — одно исправляешь, другое ломаешь.
Через месяц они встретились в суде.
– Может, поговорим? – Андрей кивнул на пустой коридор.
Серафима переглянулась с адвокатом и вышла за мужем.
– Сим, я все понимаю… – начал он.
– Правда? – она прислонилась к стене. – И что ты понимаешь?
– Что с деньгами получилось некрасиво. Что наврал про Серегу… – он помолчал. – Но согласись, не из-за денег же все рушить?
– А из-за чего? Из-за вранья? Из-за того, что ты за моей спиной…
– Да понял я! – перебил он. – Но ты тоже хороша — взяла и сняла все деньги…
– А что мне оставалось? Ждать, пока ты еще что-нибудь придумаешь? Когда и со счета ей деньги переведешь? Или когда и машину мою продашь?
– Я бы все вернул.
– Конечно, – она невесело усмехнулась. – Вернул бы ты со своих денег за нее?!
– Это другое… – начал Андрей.
– Нет, Андрей, – Серафима холодно улыбнулась. – Это то же самое. Только я хотя бы честно говорю – эти деньги я забрала себе. И можешь не включать их в раздел имущества – на моих счетах ты ничего не найдешь.
– Постой… Ты их что, спрятала? – он подался вперед, сжимая папку с документами. – Это же нечестно!
– А врать про друга Серегу – это честно? – она приподняла бровь. – Считай те три миллиона компенсацией за твой… благородный поступок. И давай не будем тратить время суда – спорить тут не о чем.
В коридор выглянула секретарь:
– Дмитриевы? Заходите.
В зале суда все прошло быстро и четко. Серафима спокойно изложила ситуацию. Андрей пытался что-то говорить про сложные обстоятельства, но судья только уточнила:
– Факт траты денег из сейфа без согласования с супругой вы признаете?
– Да, но…
– И их передачу третьему лицу?
– Да.
Этого оказалось достаточно. Развод оформили, имущество разделили. Три миллиона, которые Серафима успела перевести сестре, остались при ней.
– Ну что, бывший муж, – сказала она у выхода из суда, – иди, спасай кого хочешь. Только теперь на свои деньги, а не на общие.
Она развернулась и пошла к машине. Андрей смотрел ей вслед и думал — как все просто оказалось. Раз — и десять лет брака превратились в «бывший». Два — и совместные мечты о доме стали просто цифрами в разделе имущества. Три — и нет больше семьи.
А все потому, что решил стать героем чужой драмы, позабыв, как больно быть обманутым. Забавно устроена память – двадцать лет стирают горечь предательства ровно настолько, чтобы самому превратиться в предателя. Только теперь – с нимбом благородства над головой.
Отчим