Звонок из прошлого

Нина взяла телефон – три пропущенных с одного и того же незнакомого номера.

«Надо будет – еще раз позвонят», – подумала она и не стала нарушать свое правило – не перезванивать на незнакомые номера.

Действительно, вскоре телефон зазвонил еще раз.

– Здравствуй, Нина, – в трубке раздался голос, который она не слышала уже больше пятнадцати лет. – Это Маша. Ты меня помнишь?

Маша была младшей сестрой первого мужа Нины. Виктор ушел от Нины и двух сыновей неожиданно, в тот момент, когда они, помотавшись почти двадцать лет по северным и дальневосточным гарнизонам, наконец приехали в Москву и поселились в старой, но большой квартире недалеко от метро «Баррикадная». Это была квартира родителей Виктора – он получил ее в наследство после того, как скончалась его мать.

Старший сын Нины и Виктора уже год, как учился в столице – жил пока в казарме военного училища, младший должен был вот-вот закончить школу.

Прежде чем вселиться, они сделали ремонт, поменяли почти всю мебель и технику.

А в тот вечер, когда Нина приготовила праздничный ужин, чтобы в семейном кругу отметить новоселье, Виктор окинул взглядом отремонтированную квартиру, потом вытащил из кладовки уже собранный чемодан и, сказав, что за остальными вещами зайдет позже, ушел, оставив ключи на тумбочке в прихожей.

Таким образом, вопреки расхожему мнению о том, что, выйдя замуж за лейтенанта и помотавшись с ним по гарнизонам, станешь генеральшей, Нина таковою не стала.

Уже после развода она узнала, что Виктор несколько лет встречается с Вероникой – тридцатипятилетней женщиной-хирургом из военного госпиталя и что у них есть двухлетняя дочь. Вот на Веронике он и женился, и это она стала молодой генеральшей.

Виктор же,оформив бывшей жене дарственную на квартиру и выплатив алименты младшему сыну, посчитал свои обязательства перед первой семьей выполненными и больше на горизонте не появлялся.

Маша тоже резко прервала общение с Ниной, хотя они по-родственному дружили.

Нина после этого второй раз вышла замуж за Николая. С ним она была счастлива, но он неожиданно погиб в аварии на производстве. Это случилось три года назад.

Сыновья, как и отец, стали военными и служили в разных гарнизонах, и теперь Нина осталась одна в большой трехкомнатной квартире.

Она уже привыкла к своему одиночеству – общалась с приятельницами, соседями. У нее даже появилась близкая подруга – Валентина, с которой она познакомилась лет пять назад, когда отдыхала в подмосковном санатории.

И тут вдруг этот звонок из прошлого.

– Конечно, Маша, я тебя помню. Что-нибудь случилось с Виктором? – спросила Нина.

– Нет, он на пенсии, живет в Подмосковье, у них с Вероникой там дом в коттеджном поселке. Если бы он жил в Москве, я бы к тебе не обращалась, – ответила Маша.

– Слушаю тебя, – сказала Нина, понимая, что сейчас последует какая-то просьба.

– Мы сейчас живем в Кирове. Настя, наша младшая, в этом году окончила школу. Она, конечно, могла бы учиться здесь, но ей очень хотелось в Москву. Она поступила на бюджет, но там проблема с общежитием. Не могла бы она пожить у вас хотя бы год-два? Естественно, мы будем платить. Думаю, она не помешает вашим мальчикам.

– Мои мальчики уже взрослые, живут отдельно, Алексей даже женат.

– Тем более, – сказала Маша. – Я не буду тебя торопить, подумай, я позвоню завтра.

– Зачем завтра, пусть приезжает, места много, – ответила Нина.

– Спасибо. Мы приедем двадцать пятого августа, обо всем договоримся, – поблагодарила ее Маша и отключилась.

– Нина, зачем ты согласилась? Оно тебе надо? Приедет какая-то незнакомая девица и будет жить в твоей квартире, – все это говорила Валентина, разливая по чашкам только что приготовленный кофе.

– Понимаешь, я не могла отказать, по сути, это ведь квартира их семьи. И если бы Виктор тогда не написал дарственную, Маше не надо было бы спрашивать у меня разрешения, – попыталась объяснить Нина.

– Виктор от тебя откупился этой квартирой. Он ждал новую должность, и ему не нужен был скандал с разводом и разделом имущества, поэтому он так и сделал, а совсем не из добрых побуждений. Так что ты не должна чувствовать себя обязанной ему или кому-то из членов его семьи, – убеждала подругу Валентина.

– Ладно, уже согласилась, что теперь обсуждать, – сказала Нина. – Поживем – увидим, в конце концов, отказать можно в любой момент.

– Не скажи, подруга. Ты, главное, сразу сформулируй свои требования: девушка будет жить у тебя как квартирантка, выдели ей полку в холодильнике, кастрюлю, сковородку, и никаких посиделок по-родственному, – советовала Валентина.

– Это уж совсем жестко, – засомневалась Нина.

– А тебя Виктор не жестко бросил? И Маша эта тоже не вспоминала о тебе, пока не припекло. Так что не стесняйся. Не понравится – пусть квартиру снимают – объявлений полно.

Сестра Виктора с дочерью приехали в конце августа, предупредив Нину накануне. Маша мало изменилась – была такая же стройная, быстрая в движениях, глаза, правда, были не такие ярко-голубые, как в молодости, поблекли, да и морщинки выдавали ее возраст.

Дочь была похожа на нее – симпатичная девушка, но излишек косметики и привычно капризное выражение лица несколько портили ее.

Вопреки опасениям Нины, договорится удалось быстро. Маша сама хотела внести во взаимоотношения как можно больше конкретики. Она даже записала основные пункты договора: Настя занимает одну комнату, поддерживает в ней порядок, сама себе готовит, раз в неделю убирает кухню, раз в две недели – ванную и туалет.

От оплаты Нина отказалась, договорились пополам оплачивать счета за электричество, газ и воду. Кроме того, Нина поставила условие: гостей не водить, вечеринок не устраивать.

Так и договорились. Маша уехала, Настя стала по утрам уходить на занятия в университет, возвращалась иногда после обеда, иногда позже. Нина ее не контролировала, поскольку Маша об этом ее не просила.

Прожили год, Настя сдала сессию и уехала на лето домой. Ближе к августу Маша снова позвонила Нине с просьбой оставить Настю и на второй курс – с третьего курса точно обещали общежитие. Нина не возражала.

Однако в этот раз поведение Насти не понравилось Нине. Нет, девушка была так же аккуратна и обязательна в оплате счетов, но вот приходить домой она стала гораздо позже, а в выходные вообще могла вернуться из клуба под утро. А однажды Нине показалось, что девушка пришла не одна. Конечно, она не стала врываться среди ночи к ней в комнату с проверкой, а утром Настя ушла, когда Нина еще спала.

На вопрос, который она задала Насте вечером, та ответила, что Нина ошиблась – она была одна.

Маша в течение года не звонила Нине, она общалась по телефону только с дочерью, поэтому Нина не знала, стоит ли ей высказать Маше свое беспокойство по поводу изменения в поведении Насти.

Валентина считала, что этого делать не стоит:

– Тебя ведь не просили присматривать за девочкой. Тем более она совершеннолетняя. Раз родители отправили ее одну в Москву, значит, уверены, что она глупостей не наделает.

Однако Нина все же позвонила Маше, но та не особенно переживала:

– Нина, когда и веселиться, как не в молодости. Учится Настя хорошо, стипендию всегда получает. А в выходной почему бы не потанцевать в клубе. Лет в тридцать ей этого не захочется.

– Ну, вот, а я что тебе говорила? – воскликнула Валентина, когда узнала об этом разговоре. – Пусть ее родители воспитывают, а ты не лезь. Девочка плиту за собой моет? Уборку делает? А во сколько она домой приходит, тебя не должно волновать.

Но оказалось, что Нина беспокоилась не напрасно. В начале февраля Настя уехала домой на каникулы, а через три дня после этого на пороге Нининой квартиры появилась Маша.

Не раздеваясь, минуя прихожую, она быстро прошла в комнату и села на стул:

– Ты, что – не видела? Я тебе доверила дочь, а ты даже не потрудилась поинтересоваться, что с ней происходит, с какими людьми она встречается, где проводит время?

– Маша, я тебя не понимаю. По-моему, мы договаривались, что предоставляю Насте комнату. Следить, как и с кем она проводит время, ты меня не просила. А даже, если бы и попросила, я бы не согласилась. Что случилось?

– А то и случилось, что Настя беременна – четырнадцать недель! Значит, это произошло где-то в середине октября, а ты ничего не заметила!

– Я тебе звонила в ноябре, сказала, что девочка поздно приходит домой. Ты мне что ответила? – «Когда и танцевать, как не в молодости!» Вот и дотанцевались. Только я-то тут причем? Я предполагала, что она приехала в Москву учиться. Кроме того, мне и в голову прийти не могло, что девушка в двадцать лет не знает, как предохраняться. Разве ты с ней на эти темы не разговаривала? А теперь Нина виновата.

– Господи, как я жалею, что доверила дочь такому равнодушному человеку, как ты! Если бы я была рядом, разве такое могло бы произойти? Дуpaк Виктор – поиграл в благородство – оставил тебе родительскую квартиру. А мы теперь должны выпрашивать здесь угол. Бедная моя девочка! – воскликнула Маша.

– Извини, конечно, а почему ты обвиняешь всех, но не саму Настю? Ей не пятнадцать. Она должна соображать, что делает. Она сказала вам, кто отец ребенка? – спросила Нина.

– Сказала, а что толку. Мальчишка из какой-то деревни из-под Чебоксар, ее однокурсник. Он даже жениться готов!

– Так в чем проблема? Пусть женятся, рожают ребенка, работают и учатся заочно. Раз уж им так не терпелось начать взрослую жизнь, – сказала Нина.

– Еще чего! Мы решили, что Настя родит и не будет забирать этого ребенка – передаст его на усыновление. Сейчас за новорожденными очередь, а здоровый ребенок от нормальных родителей быстро попадет в семью, за него еще конкурировать будут.

– Маша, что с тобой? Ты своего родного внука, словно щенка с родословной, пристраиваешь!

– Настя должна учиться, нормально выйти замуж и родить детей. А этот ребенок испортит ей всю жизнь! Мы решили так: сейчас Настя вернется к тебе, сколько сможет, поучится, может, даже сумеет второй курс закончить, а потом родит в Москве, напишет отказ от ребенка и приедет домой на каникулы.

– Нет, Маша. Беременную Настю я не приму. За ней нужно следить, неизвестно, как она будет себя чувствовать, я такую ответственность на себя взять не могу, – отказалась Нина.

– Но ведь у Насти есть регистрация в этой квартире! Она может спокойно встать на учет по беременности и жить здесь до родов, – возразила Маша.

– Временная регистрация у Насти заканчивается через неделю, и продлевать ее я не стану. Так что решайте свои проблемы за пределами моей квартиры.

Когда Маша ушла, Нина позвонила Валентине. Та ничуть не удивилась:

– А я тебе о чем говорила? Хорошей ты для них все равно не будешь, даже если согласишься на это предложение. Не дай Бог, что-то пойдет не так с беременностью, или Настя вдруг решит сбежать со своим Ромео, виновата будешь ты. Так что правильно сделала, что отказала. Живи спокойно. И не забудь – у нас на субботу билеты в театр. Я за тобой заеду.