– Анюта, у меня в этот раз рейс долгий, недели две с половиной, а может, и три. – Боюсь я тебя одну оставлять.
– Да ладно, Тима, – ответила жена. – Мне до родов еще почти два месяца. Что со мной будет?
– Я вчера с матерью разговаривал, она приглашает тебя к себе. А что? Там природа, речка, рядом с домом роща – гуляй, сколько хочешь. Молоко, сметана, творог – все свое. Тебе как раз сейчас это важно: и свежий воздух, а не эта жара, и питание. Давай я тебя отвезу – всего-то семь часов на поезде. А когда из рейса вернусь, за тобой приеду.
– Не знаю, Тима, может, мне тогда лучше к своим родителям поехать? Мне там будет спокойней, – сказала Аня.
– До твоих ехать вдвое дольше, к тому же у тебя и отец, и мать работают. А моя мама дома, на хозяйстве – если что – всегда рядом.
– А я точно не буду там обузой? – спросила молодая женщина.
– Анюта, ну что ты глупости говоришь? Какая обуза? Собирайся, завтра поедем.
У родителей Тимофея был большой дом, рассчитанный на две семьи. В одной половине жили мать с отцом, в другой – старшая сестра Тимофея с мужем и детьми.
Село стояло действительно в живописном месте: немного на возвышении, с одной стороны был лес, с другой – небольшая березовая роща, через которую шла дорога к станции. Речка была не далее трехсот метров от дома свекров.
Аня сразу заметила, что во дворе порядок, а грядки в огороде такие ровные, словно их вычерчивали по линейке.
На крыльце их встретила мать Тимофея – Галина Федоровна.
– Думала, что вы раньше приедете, – сказала она, – а что вещей-то столько притащили, будто год жить собираетесь?
Она провела их в дом и указала на одну из комнат:
– Вот здесь жить будешь, Анна. Это бывшая Тимохина комната.
Скоро с работы пришли свекр и зять, и вся семья собралась ужинать.
Тимофей переночевал, а рано утром ушел на станцию, чтобы успеть на проходящий поезд.
Аня хотела еще немного подремать, но услышала, как свекровь гремит кастрюлями, и ей стало неудобно лежать дольше. Она встала, умылась и зашла на кухню:
– Доброе утро, вам чем-нибудь помочь?
– Конечно, поможешь, раз надолго приехала. Давай, завтракай, а потом делом займемся. Гость в доме – на три дня, а потом работай вместе со всеми, – ответила свекровь.
После завтрака она велела Ане взять ведро, и они пошли во двор.
– Сейчас покажу тебе, как кур кормить, а с завтрашнего дня сама будешь это делать, – сказала Галина Федоровна.
Когда они вернулись в дом, свекровь сообщила:
– Я сейчас на огород, а ты обедом займись. В два часа все на обед придут, так что поворачивайся. На первое – борщ, на второе – картошку потуши. Все продукты на столе. Да, посуду мыть будешь этом тазу, здесь вот споласкивать и потом полотенцем вытрешь. Извини, не город.
Почти весь первый день Аня провела на кухне: приготовить обед на пять человек и ужин на семерых на чужой кухне, а потом перемыть всю посуду было сложновато. Она смогла пару раз выйти во двор, посидеть на крыльце – немного отдохнуть. О том, чтобы пойти погулять в рощу или дойти до речки, речь даже не шла.
После того, как Аня вымыла всю посуду после ужина, она ушла в свою комнату и прилегла. Разбудил ее в десять вечера звонок от мужа.
– Ну, как ты там, Анюта? – спросил Тимофей.
– Нормально, – ответила она.
Ей почему-то было стыдно жаловаться на свекровь, рассказывать мужу о том, как она сегодня устала.
– Ну, ладно, я тебе завтра позвоню, – сказал он. – Ты, главное, гуляй побольше, дыши свежим воздухом.
Второй день прошел почти так же. После обеда Аня решила все-таки немного прогуляться. Она уже вышла за калитку, когда ее остановила свекровь:
– Ты куда собралась?
– Хочу до речки дойти, побыть немного на свежем воздухе, – ответила Аня.
– Так зачем куда-то идти? Хочешь на свежий воздух – возьми ведро и иди собирай смородину – вечером компот будем закрывать, – распорядилась свекровь.
Аня вернулась, взяла ведро, поставила под куст смородины табурет и стала собирать ягоды. Набрав два ведра – одно красной смородины, другое – черной, она снова пошла на кухню – пора было готовить ужин.
К счастью, закрывать компот ее не позвали. Этим занялись Галина Федоровна и Рита – ее дочь.
Прошла почти неделя. Аня так и не выбралась ни в рощу, ни к реке – всегда находились какие-нибудь дела. Она вставала в семь утра и вечером в половине десятого уже засыпала.
Муж звонил ей почти каждый вечер. Он был уверен, что Аня вовсю отдыхает, и ей не хотелось расстраивать его и говорить, что она не высыпается, что ведра с водой, которые она поднимает, очень тяжелы для нее, что ей здесь скучно, что она не может принимать участия в разговорах, которые ведутся за ужином, потому что далека от проблем сельского хозяйства.
В пятницу после того, как посуда была вымыта, свекровь сообщила:
– Завтра я на кухне сама управлюсь, а на тебе будут дети. Рита с мужем в райцентр едут за покупками, а садик в субботу не работает, так что присмотришь за детьми.
Детей было двое – пятилетняя Наденька и трехлетний Даня.
Сначала Аня даже обрадовалась, что не надо будет весь день находиться в доме и можно будет погулять с ребятишками. Но уже через пару часов она поняла, что этот день будет еще сложнее.
Если Надя была спокойной девочкой – она возилась в песочнице или каталось на качелях, то Даня напоминал маленького чертенка. Он пытался залезть на сложенную у сарая поленницу, ловил в траве маленьких лягушат и запускал их в ванну с водой для полива.
Аня замучилась оттаскивать его от колодца и следить, чтобы он не вытоптал клумбы, на которых росли любимые лилии свекрови. А когда она вытаскивала мальчика из курятника, он пинался, как заправский тайский боксер.
А еще детей надо было накормить и уложить на дневной сон.
В общем, в этот день Аня, сдав детей вернувшимся родителям, заснула еще до ужина.
Воскресенье прошло как день сурка.
А в понедельник Аня встала в пять утра, покидала в пакет кое-какие вещи и тихо вышла из дома. Петли калитки были хорошо смазаны, поэтому не скрипнули.
Аня направилась по дороге, ведущей через рощу, к железнодорожной станции и уже через час села в поезд, рассчитывая, что к обеду будет дома.
Только доехать до дома ей не удалось. Неожиданно сильно заболел живот, ее стало мутить, закружилась голова. На следующей станции к поезду подъехала машина скорой помощи, и Аня оказалась в районной больнице незнакомого ей поселка.
Здесь и родился ее сын.
Они уже два дня находились в родильном отделении районной больницы, а никто из родственников не знал, что случилось. В пакете, который был при молодой женщине, когда ее сняли с поезда, телефона не оказалось. Вспомнить номера сотовых мужа и мамы она не могла.
Наконец одна из женщин, лежащих с ней в палате, подсказала позвонить на работу кому-нибудь из родных.
Аня помнила служебный телефон мамы – та работала в поселковом доме культуры администратором.
Через час Аня уже разговаривала с мамой.
– Анюта, как мы все за тебя переволновались! Когда Галина позвонила Тимофею, что ты пропала, он всех поднял на ноги. Почему ты ушла и никому ничего не сказала?
– Мама, да я больше не могла там жить. Тима обещал, что я буду отдыхать, гулять, а на меня нагрузили столько работы, что и здоровый человек уставал бы. Я была не против помогать, но мне приходилось не просто работать, а пахать. Что я должна была сделать? Сказать свекрови, что я это делать не буду? Пожаловаться Тиме? Он бы позвонил матери, а она уверила бы его, что ничего особенного я не делаю. Она и так постоянно косилась на меня и пару раз заметила, что уж очень молодежь нынче нежная и что беременность – это не болезнь.
Через пять дней Аню с сыном выписали. За ними на машине приехали ее родители. Отец довез свою компанию до дома и уехал – ему надо было работать, а мама взяла отпуск и осталась с дочерью и внуком. Уехала она только тогда, когда вернулся из рейса Тимофей.
Выслушав Аню, он позвонил матери:
– Вы что там устроили? Я просил тебя присмотреть за беременной женой, хотел, чтобы она отдохнула перед родами, набралась сил. А получается, что я вам ее в рабство сдал. Ты это специально сделала? Я ведь помню, как ты с Риткой носилась, когда она беременная была. Только что вприсядку вокруг нее не танцевала. А тут решила, что на невестке можно пахать?
Аня не слышала, что ответила свекровь, но, судя по всему, она считала, что ничего страшного не произошло – ну, родился ребенок на полтора месяца раньше – подумаешь.
Аня поняла это по словам мужа:
– Ты, мама, еще скажи, что раньше женщины в поле рожали! Все. Нет. Не приезжай!
Галина Федоровна увидела внука только через год, когда приехала на обследование в областную больницу.
Проверка на прочность