— Кто, как не мать знает своего сына, ̍— обратилась она к матери мужа. — Может быть, поможете и дадите какой-то совет?
— Анечка, милая! Что я могу посоветовать, я всю жизнь так прожила. В нашем роду от мужей никто не уходил.
Терпи, дорогая.
Своя мама уже давно сказала ей:
— Одной остаться страшно, Анюта. Не бьет ведь, а слова мимо ушей можно пропустить.
Анна с тревогой смотрела на часы. Она знала, что муж должен прийти с минуты на минуту, и всё-таки вздрогнула, когда раздался резкий звонок в дверь.
Женщина поспешила в прихожую, торопливо повернула замок. Дверь распахнулась, Николай вошел, зло глянул на нее и сказал:
— Если у человека отсутствуют мозги, то что-то внушить ему не удастся.
Анна вопросительно смотрела на мужа, а он продолжил:
— Что смотришь? Смотреть надо было в глазок или спросить, кто там.
Так бы и дал по башке, — муж занес кулак над головой Анны.
Женщина зажмурилась, съёжилась, чем вызвала новый поток брани.
— Чего скукожилась? Я хоть раз тебя тронул?
Дождёшься, что тебе мошенник какой-нибудь по башке даст.
Может, тогда поймешь, что есть элементарные правила безопасности.
— Коль, я просто торопилась, потому что ты всегда сердишься, когда я долго не открываю.
— А! Это я виноват! Как и во всем. На службе одна нервотрепка. Так еще и дома нет покоя.
Жена должна создать нормальную обстановку в семье, а у нас на каждом шагу какой-нибудь катаклизм, в котором виноват, конечно, Коля.
Вот здорово ты устроилась.
Аня, понурив голову и опустив плечи, уныло побрела на кухню, чтобы не задерживать ужин, так как это могло стать поводом к продолжению обвинительной тирады Николая и перерасти в скандал.
Тогда бессонная ночь точно была бы обеспечена. Но тут Анну догнал грозный окрик:
— Куда пошла, я еще не закончил.
— Коля, ты усталый, голодный, умывайся, поужинай. Потом поговорим обо всем, — Анна попыталась перевести разговор в мирное русло.
— Да толк какой, с такой … разговаривать, — не согласился с женой мужчина.
После ужина Анна мыла посуду, стараясь не греметь тарелками, и прислушивалась к звукам из спальни.
Когда к шуму телевизора добавился храп, она облегченно вздохнула, но грустные мысли ее не оставили.
Николай сильно изменился за последние годы.
Казалось, эти изменения происходили так же неотвратимо, как прогресс тяжелой хронической болезни.
В молодости он был приветливым, позитивным человеком, и у них в семье процветала атмосфера взаимопонимания и любви, как между супругами, так и между родителями и детьми.
Их семью миновали серьезные житейские бури и болезни, и мысли Анны теперь были постоянно направлены на разрешение этой загадки — что дало толчок к такой метаморфозе Николая.
Ее жизнь превратилась в постоянное ожидание эмоциональных взрывов мужа.
Анна старалась запоминать все моменты, вызывающие у Николая вспышки неконтролируемого гнева, чтобы исключить подобные поводы для его агрессии из своей жизни.
Но он всегда находил новые причины для этого.
В самом начале семейной жизни Анна чувствовала себя счастливой женщиной. Муж окружил ее вниманием и заботой, был нежным и ласковым, с нетерпением ожидал появления детей.
Николая ценили на работе, как хорошего специалиста. Он хорошо зарабатывал и убедил жену посвятить себя семье.
В тот период она была рада такой возможности. Маленькие дети, новая квартира, которую она обустраивала и наполняла уютом, — все требовало женской руки и заботы.
Попав под заботливое крыло мужа, Анна не заметила, как это крыло обернулось каменной стеной, из-за которой не было выхода.
Только сейчас, когда Николай так разительно изменился, полная финансовая зависимость от мужа стала дополнительным фактором его давления на жену.
Теперь он уже не называл ее руки золотыми и не нахваливал приготовленные ей обеды.
— Неряха! Как хозяйка, ты себя изжила, — говорил он, заметив малейшие признаки беспорядка в квартире. — Ты сидишь дома, чем ты занята вообще?
Растолстела, расплылась, как корова. На кого стала похожа?
Что такое ты наварила? Сама пробовала? — кричал Николай и швырял тарелки.
А когда она уходила в слезах, съедал обед, не поморщившись.
После таких слов Анна чувствовала себя ущербной, несостоятельной и как женщина, и как хозяйка.
— Ты и детей не смогла воспитать, как следует. Ты их избаловала. Они такие же бестолковые, ни к чему не способные, как и ты, — обвинял Николай жену в неправильном воспитании детей.
Его методы общения с сыном и дочерью сводились к грубым упрёками и порицаниям.
В итоге дочь поспешила выйти замуж в 18 лет, чтобы уйти из токсичной обстановки оскорблений и необоснованных обид.
А сын уехал учиться в Петербург, хотя в институт такого профиля мог поступить и в своем городе.
Сын и дочь избавились от вечных опасений не угодить отцу, попасть под прицел его колкостей и несправедливых обвинений, стали самостоятельными, и лишь беспокоились за судьбу матери, оставшейся один на один с тираном.
Анна радовалась, что жизнь детей складывалась благополучно, но ее положение стало еще тяжелее.
Она скучала по ним. Ведь они еще долго могли быть рядом с родителями, но тирания отца лишила их родного гнезда и поддержки близких.
— Мне немного больше сорока, а я уже чувствую себя никому не нужной развалиной, — горестно думала Анна. — Дети разлетелись, с подругами муж не дает общаться, к отцу и матери можно поехать не чаще одного раза в месяц и обязательно в его присутствии.
Какое-то бессмысленное существование.
Анна чувствовала, что близка к депрессии и понимала, что одна не может справиться со своей проблемой, и решила обратиться к свекрови.
— Кто, как не мать знает своего сына, ̍— обратилась она к матери мужа. — Может быть, поможете и дадите какой-то совет?
— Анечка, милая! Что я могу посоветовать, я всю жизнь так прожила. В нашем роду от мужей никто не уходил.
Терпи, дорогая.
Своя мама уже давно сказала ей:
— Одной остаться страшно, Анюта. Не бьет ведь, а слова мимо ушей можно пропустить.
Анна пыталась поговорить с мужем.
Субботним вечером она надела новое платье, сделала неброский макияж и ждала Николая за ужином после его традиционной встречи с друзьями, повторяя про себя приготовленную проникновенную речь.
— Коля, давай посидим сегодня вдвоем…— но продолжения не последовало, муж перебил ее, грубо рассмеявшись:
— Что за маскарад? Ты что, на па.нель собралась или меня соблазняешь?
Так ты давно холодна, как бревно, как не напяливай на себя модные шмотки.
Кстати, с каких барышей обнова? Я даю на хозяйство, а ты на что тратишь? Надеть нечего? Не влезает ничего?
Он вновь замахнулся на нее, она отклонилась от удара, и его кулак пролетел совсем близко от ее головы.
Земля ушла из-под ног Анны. Она поняла, что в следующий раз муж не промахнется.
А он забрал у нее телефон, и она даже не сможет позвонить ни детям, ни подруге.
«Жить не хочу», — навязчивая фраза не уходила из ее сознания, призывая к роковым действиям, от которых ее удерживала только мысль о детях.
Вдруг она почувствовала, как внутри нее самой поднимается волна протеста.
Ей хотелось схватить хрустальный кувшин с праздничного стола и ударить им по лицу Николая с его наглой ухмылкой и презрительным взглядом.
Она испугалась своего порыва и, поставив кувшин, подумала:
— Нет, я справлюсь. Я сильная.
В ее мыслях появилось слово “сильная”, ставшее ключевым в ее дальнейших действиях.
— Да, — сказала она спокойно, — я, действительно, стала бревном.
Это ты сделал меня такой.
А во что может превратиться женщина с именем “…, неряха, … и за..раза”? Оскорбленная, униженная я буду страстной и нежной?
Ты отыгрываешься на мне из-за своих неудач. Но не я в них виновата.
— Ладно, чего раскипятилась. Подумаешь, обиделась она. А неудачи мои не трожь, не твое дело, — не сдавался муж, но тон его был уже не таким агрессивным, и первый раз он не продолжил скандал.
Для Анны это была первая победа над агрессором. От близких она не получила совета и поддержки, поэтому за помощью обратилась к психологу.
Профессиональное мнение подтвердило ее собственный план выхода из тупика.
Анна начала с того, что устроилась на работу, не слишком высокооплачиваемую, но способную дать финансовую независимость.
Потом она научилась достойно отвечать на хамство и колкости, не опускаясь до уровня абъюзера.
Она стала посещать спортивный зал, чтобы подтянуть фигуру, укрепить мышцы спины, расправить плечи.
На комментарий мужа, “Не поздно ли крутить за…дом перед мужиками?” она ответила:
— В спортзале не учат этому. Я хожу туда по рекомендации врача, исправлять свою рабскую осанку и заниматься физкультурой.
Тебе тоже не мешало бы уменьшить пивной живот.
Когда Анна занялась обновлением гардероба и своей внешности, Николай оскорблял ее, обвинял в недостойных намерениях.
Она не опустила головы, а просто оделась и ушла из дома. Вернувшись, женщина услышала грязные ругательства и угрозы:
— Я вышвырну тебя из квартиры, останешься на улице.
Анна не зажмурилась от крика и занесенной над ней руки, как прежде, а твердо ответила:
— Я больше не боюсь тебя. Если вышвырнешь, меня вернет сюда суд. А пока я ухожу сама.
Когда она собирала вещи, муж не верил в серьезность ее намерений.
— Хватит разыгрывать спектакль, никто тебя не выгоняет.
Но она ушла и, спускаясь по лестнице, слыша его голос с площадки верхнего этажа:
— Аня, вернись, все будет по-другому.
Через несколько месяцев она уже была в разводе.
Впереди ее ждали много трудностей, бытовых проблем, но это ее не пугало.
На работе оценили ее качества и послали на курсы для дальнейшего продвижения, она сделала новую прическу и помолодела лицом и душой, дети радовались ее преображению.
Никто не мешал ее открытому общению с ними и старыми друзьями. Плечи ее были расправлены, а за ними она ощущала невидимые крылья.
«С сегодняшнего дня ты здесь больше не живёшь!» — заявил муж