— Ты? — побагровев, закричал он. — Как ты посмела? Я доверял тебе, не скрывал от тебя никаких паролей, ты плюнула мне в душу.
— Я тоже доверяла тебе, пыталась мягкими мерами бороться с твоим алкоголизмом.
Но не думала, что ты упадёшь так низко, и для тебя ни дети, ни я не будем стоить дороже бутылки.
Света вошла в квартиру и готова была сорваться на крик, почувствовав знакомый запах, тянущийся из кухни.
Но в этот момент её висок пронзила острая боль, которая начала расползаться по всей голове, лишая женщину сил.
Она медленно опустилась на стул напротив мужа, коротавшего время за бутылкой дорогого алкоголя.
Его довольный вид, раскрасневшееся лицо поднимали в ней волну ярости.
— Что сегодня? День Парижской коммуны, день рождения Джавахарлала Неру? Небывалые трудовые подвиги, отмеченные премией?
Что, Вадим? — спрашивала Светлана, повышая голос с каждой фразой.
Муж, не замечая накала страстей, бушевавших в супруге, благодушно отвечал, беспечно улыбаясь:
— Ну, Светик, не злись, сегодня пятница, конец трудной недели.
Надо снять напряжение.
Тебе, кстати, это тоже не повредит.
С этими словами Вадим встал и, пошатываясь, пошёл к шкафу за стопкой.
Светлана поднялась, что есть силы, ударила мужа по щеке, и быстро вышла с кухни, давясь слезами и проклятиями.
Позади неё послышался грохот упавшего тела, но она даже не обернулась.
Выбежали из комнаты дети, решая на ходу, кому первому прийти на помощь: маме, упавший на диван лицом в подушку, или папе, беспомощно возившемуся на кафельном полу, как неуклюжий жук, перевернувшийся вверх ножками.
Когда страсти немного улеглись, Светлана умылась, извинилась перед детьми, отца подняли и уложили в постель.
Она покормила детей, узнала, как прошел у них день, и села в одиночестве в уголке уютного кухонного диванчика, чтобы предаться размышления об их семейной жизни.
Вадим был хорошим мужем и отцом, исключительно толковым инженером на важном производстве, уважаемым человеком, имеющим немало хороших друзей.
— Ведь мы так любили друг друга, — вспоминала Светлана, — и у нас царило полное доверие.
Он платил за квартиру и содержание машины, я вела все хозяйственные расходы, что-то получалось откладывать.
Крупные покупки планировали вместе. На все хватало, друг друга не контролировали.
Понять бы, в какой же момент и в связи, с чем он так пристрастился к зеленому змию.
Начав по пятницам с друзьями, теперь он не нуждается в компании и все чаще уходит в запой.
Недавно Светлана нашла стопу неоплаченных квитанций за несколько месяцев, машина не прошла техосмотр, денег на карте мужа не было.
А на кухне стояла бутылка из-под коньяка, стоимостью которой можно было закрыть большую часть этих расходов.
Светлана вновь вскипела от негодования.
Сегодня она выбирала продукты только с желтыми ценниками, ломала голову, как отсрочить платежи за экипировку сына для занятий в спортивной секции и репетитору по английскому языку для дочери.
От душеспасительных разговоров с мужем она уже не ждала результатов, тогда она решила не разговаривать, а действовать.
Утром Светлана приготовила завтрак, позвала детей, и они дружно уселись за стол.
Лера и Ваня, как обычно, устроили потасовку за самый поджаристый блин, смеялись и подшучивали друг над другом, видя, как у матери теплеет взгляд, глядя на них.
Вадим присоединился к семейству с опозданием. Вид у него был помятый. Он явно испытывал дискомфорт, представ перед детьми в таком неприглядном виде.
Лера и Ваня закончили завтрак в ускоренной темпе и оставили родителей одних.
Есть Вадиму не хотелось, он заглянул в холодильник, но нужного в его ситуации средства там не оказалось.
Жена приготовила ему чай, он выпил, почувствовал облегчение и поднялся.
Он вышел из дома, чтобы пополнить свои запасы, выходные ведь только начинались, но быстро вернулся с испуганным и растерянным лицом.
— Света, у меня с карточки кто-то снял все деньги, а я только вчера получил зарплату.
Ты можешь дать мне хотя бы немного? — обратился он к жене.
— Сядь, Вадим. Надо поговорить, — спокойно предложила Светлана. — Деньги сняла я.
Вадим оторопел от такого поворота событий.
— Ты? — побагровев, закричал он. — Как ты посмела? Я доверял тебе, не скрывал от тебя никаких паролей, ты плюнула мне в душу.
— Я тоже доверяла тебе, пыталась мягкими мерами бороться с твоим алкоголизмом.
Но не думала, что ты упадёшь так низко, и для тебя ни дети, ни я не будем стоить дороже бутылки.
Скоро наша фамилия будет висеть на позорном щите должников за коммунальные услуги, сыну и дочери придётся бросить их увлечения и проводить время в подворотне, как всем несчастным детям алкоголиков.
Вчера я уже конкурировала с бабушками-пенсионерками за продукты по сниженной цене.
Я посмела снять деньги с твоей карты, чтобы начать платить долг за квартиру.
Ты нарушил наш договор о том, что ты это оплачиваешь, а я веду хозяйственные расходы.
С сегодняшнего дня у нас будет раздельный бюджет.
Я вчера просмотрела все мои записи по расходам и подсчитала сумму, которую ты должен перечислять мне на оплату жилья, на детей и на продукты для себя, если хочешь питаться совместно.
Если ты не согласен, я подаю на развод.
Светлана не могла видеть, как за дверью детской комнаты вздрогнула Лера, и притих Ваня на этом слове.
Они любили отца, осуждали его. Но верили, что образ жизни, который он вёл последнее время — это временное явление, вызванное какими-то неизвестными им обстоятельствами.
Вадим поник головой, погрузившись в раскаяние. Но в то же время в нем зрела и обида на жену.
— Я виноват, признаю. Но ты, какой стала ты?
Не спросишь, как дела, не проявишь ни благодарности, ни интереса к моей жизни, ни капли привязанности ко мне, уж не говорю о любви.
Я еще нужен тебе только для того, чтобы оплатить квартиру и вырастить детей.
А когда они вырастут, я буду не ведущим инженером, а простым пенсионером с копеечной пенсией. Кем я буду для тебя?
Да, ищу расслабления не лучшим образом. Да, совсем обнаглел и забыл про квитанции.
Я заплачу, я все отдам, буду пить дешевый алкоголь, теперь только в нем моя отдушина.
Пью я или не пью, все равно я тебе не нужен.
Сердце Светланы дрогнуло, но она не дала воли чувствам, а с сарказмом ответила:
— Я сейчас заплачу. Не лги, что тебе не хватает моей любви и теплоты.
Знаешь, что я любила тебя всегда, ты нужен мне, как никогда, но не в таком виде, как сейчас.
Я мечусь между работой, домом детьми, постоянными расчётами, как и на что потратить деньги, где их взять.
Ведь ребята растут, Лере пора определяться с профессией и обучением, у Вани отмечают отличные спортивные данные, для их развития тоже нужны средства.
Меня выводит из себя, что ты тратишься на спиртное, а я считаю каждую копейку.
Вадим снова обвинял жену в черствости, конфликт шёл по кругу, и с каждым поворотом громкость голосов и взаимных обвинений увеличивалась.
Они не заметили, как открылась дверь кухни, и на пороге возникла Лера.
На ее глазах блестели слезы.
— Мама, папа, дорогие, любимые, что происходит?
Вадим и Света растерянно переглянулись.
Света, опомнившись первой, постаралась успокоить дочь:
— Лерочка, ничего страшного не происходит, мы просто обсуждаем бюджет и выясняем некоторые вопросы.
Это жизнь, доченька, и это бывает между супругами.
— Вы никогда не договоритесь, потому что не слышите друг друга, и каждый из вас не признает себя виноватым.
— А я-то в чем виновата, доченька? — с изумление спросила Светлана.
— Мам, ты просто не замечала за собой некоторых вещей, которые заметили даже мы с Ваней.
Ты никогда не хвалила папу. Мы много раз слышали из твоих уст:
«Лёша у Татьяны машину сменил, Вася крышу на даче покрасил, Пётр там чей-то сделал то и это», — а папины заслуги — это само собой разумеющиеся.
Ни одного доброго слова в его сторону.
— Но я всегда, считала, что для нашего папы — это, действительно, не подвиг, он такой по жизни, по своей природе.
Он сильный и мужественный, и ему это совсем не нужно, — растерянно оправдывалась Светлана.
— Ты хоть раз и сказала бы, — с волнением продолжала Лера, — что Вася Пупкин забор покрасил, а наш папа весь дом за городом сам построил.
Подругам хвалишься, а его никогда не похвалишь.
— Спасибо, дочка, — сдавленным голосом прохрипел Вадим.
— Не расслабляйся, и тебе достанется. Нашёл, способ обратить на себя внимание любимой женщины.
Молодец, довел ее до того, что она деньги у тебя стырила, чтобы коммуналку оплатить. А поговорить с ней ты не мог?
Сказать, что она слишком закружилась в делах, в работе и забыла, что надо ещё и чувства к мужчине проявить, и вспомнить, что у него тоже могут быть проблемы.
Мам, я, кстати, слышала от нашего соседа Саши, это молодой парень, что у папы работает, — тут Лера покраснела, — что у папы правда были проблемы на работе.
— Вадик, это правда? — с тревогой спросила жена.
— Да, но все уже позади.
— Так вот, родители. Садитесь, и вместе распределите наш бюджет. Нам на экономике рекомендовали классную программу, сильно упрощающую этот процесс.
Предлагаю заняться этим прямо сегодня и не выдумывать никаких раздельных бюджетов.
Вадим и Светлана ещё раз с удивлением переводили взгляд с дочери и друг на друга.
— Лерочка, я, кажется, знаю, кем тебе надо быть, — сказала мама, — твоя стезя это — психология.
— Психотерапия, — поправила её дочь, — я давно это решила, только у тебя не было времени, чтобы со мной поговорить.
— И про соседа Сашу я тоже хотела бы узнать поподробнее, — улыбаясь, сказала мама.
— Уж весь двор знает, — подал голос Ваня, подслушивающий за дверью весь разговор.
Вопрос с бюджетом был решен, в семье вновь воцарился мир, когда каждый признал свои ошибки и сделал выводы.
Путь к пониманию и укреплению семейных уз был обозначен — решать проблемы вместе, а не прятать их внутри себя.
Бабушкина воля