Вечер пятницы шел точно по плану: легкий ужин в кафе, а дома – пенная ванна, затем мягкий халат и кресло.
На столике – бокал ледяного вина и креманка с мороженым.
Лида уже включила свой любимый сериал и потянулась за бокалом, когда в дверь позвонили.
Почти половина десятого. В такой момент любой человек подумает: «Кого это чepт принес»? Вот и Лида так подумала, но все же пошла открывать.
За дверью стоял ее бывший муж – Эдик.
–Макаров! Ты что это? Заблудился? – усмехнулась Лида.
– Нет. Я к тебе! Ты знаешь, что случилось? Ужас какой-то! Я не знаю, что делать! Ты понимаешь?
– Пока я ничего не понимаю. Заходи, раз пришел. Мне холодно здесь стоять – я после ванной, – сказала Лида и отошла от двери, пропуская Эдуарда в квартиру.
Пока он раздевался, она достала из бара еще один бокал и наполнила его.
– Садись, рассказывай, что за ужас у тебя случился и почему ты прибежал ко мне – скучной и неинтересной женщине, похожей на прочитанную книгу. Так, кажется, ты говорил, когда требовал, чтобы я покинула принадлежащую тебе квартиру?
– Дypак был! Не разглядел! – ответил Эдик, делая глоток из бокала и глядя в глаза Лидии.
– Что случилось, Макаров? Давай быстрее – я хочу сегодня новую серию посмотреть.
– Мама. У нее второй инсульт! Еще хуже, чем в прошлый раз. Она не может говорить и двигает только пальцами правой руки, – сказал Эдик.
– Сочувствую. Но ведь врачи еще в тот раз предупреждали тебя, что ей нужен покой, никаких стрессов и нервов. А ко мне-то ты зачем пришел? – спросила Лида.
– Ты должна вернуться ко мне. Мама очень страдает, – выпалил Эдик.
– Подожди. А где же твоя Барби? Такая нежная и понимающая? А главное – такая молодая? – съязвила Лида.
– Яна ушла. Позавчера. Сказала, что она никогда не планировала ухаживать за моей парализованной матерью.
– И ты решил предложить это мне?
– Да. В прошлый раз ты сумела выходить ее, и сейчас у тебя тоже все получится. Тем более что мама любит тебя. Она очень расстроилась, когда ты ушла. И вообще, она в последнее время часто вспоминала тебе и постоянно сравнивала Яну с тобой. И снова расстраивалась. Так что часть вины за ее нынешнее состояние лежит и на тебе. Ты ведь навестишь ее? Ты будешь за ней ухаживать?
– Послушай, Макаров! Я никогда не была высокого мнения о твоих умственных способностях. Я ценила тебя за доброту, честность, бескорыстность, порядочность. Как показала жизнь – я ошибалась. Но сегодня ты не просто удивил меня, ты меня изумил, ошеломил, огорошил, шокировал. Ты предлагаешь ухаживать за твоей парализованной матерью бывшей жене, которую полгода назад выпep из своей квартиры, приведя туда любoв.ницу. Класс! Вот что я тебе скажу: допивай вино и иди домой. И сюда больше не приходи.
–Лида, но ты не можешь быть такой равнодушной, ты никогда не была такой, ты ведь не сможешь бросить в беде мою маму!
– Все, Эдик, иди.
Лида чуть ли не силой вытолкала бывшего мужа в прихожую, сняла с вешалки и сунула ему в руки куртку и выставила мужчину за дверь.
Оставшись одна, Лида попыталась вернуться к сериалу, но уже через несколько минут поняла, что не может уследить за тем, что происходит на экране.
За Эдуарда Макарова она вышла замуж, когда ей было двадцать пять. У нее своей квартиры не было, и они стали жить в двушке мужа. Со свекровью, которая жила отдельно, у Лиды были нормальные отношения. Ольга Яковлевна в их жизнь не лезла, советы давала только тогда, когда у нее что-то спрашивали, на праздники приглашала молодых в гости, но не обижалась, если у них были свои планы. Они о матери тоже не забывали.
Через три года после того, как Эдик и Лида поженились, у Ольги Яковлевны случился инсульт. Не на ровном месте, а после неприятностей на работе. Она не согласилась с новым начальством, поспорила, ей пригрозили увольнением. Утром следующего дня женщина не смогла подняться с постели.
Хорошо, что одна рука у нее действовала, и она смогла позвонить сыну и кое-как сообщить о несчастье.
Почти месяц Ольга Яковлевна провела в больнице, а потом Эдуард привез мать к ним в двухкомнатную квартиру. Лиде пришлось уволиться с работы, чтобы ухаживать за свекровью. Полгода она занималась только здоровьем пожилой женщины: кормила, мыла, переодевала, делала массаж и помогала делать упражнения, которые должны были восстановить функции организма.
Через полгода Ольга Яковлевна уже могла сидеть, понемногу стала возвращаться подвижность второй руки.
В это время Лида вернулась на работу – только удаленно и на полставки.
Еще полгода, и свекровь стала передвигаться по квартире сначала с помощью ходунков, потом с тростью. Лида вернулась на работу в офис.
А еще через несколько месяцев, когда Ольга Яковлевна уже снова жила в своей квартире, Эдуард сообщил Лиде, что полюбил другую женщину.
Оказалось, что его «роман» с некой Яной длился уже больше полугода. И в то время, когда Лида ухаживала за Ольгой Яковлевной, Эдик встречался с Яной в квартире матери.
Яне было всего двадцать, то есть она была моложе Лиды почти на десять лет. Кроме того, по словам Эдуарда, она была веселой, нежной, восхищалась всем, что делал и говорил Эдуард, и главное – была всем довольна и ничего не требовала от мужчины.
– Что бы я ей ни подарил, она всему рада – будь то кольцо с бриллиантом или простенький браслетик из искусственного жемчуга, – говорил Эдуард Лиде.
– Я тоже была бы рада, – сказала жена, – но ты мне не дарил ни того, ни другого.
– Да у меня просто не возникало никакого желания что-то тебе дарить. Ты скучная, мне с тобой неинтересно, для тебя главное – это быт. Я помню, как на Восьмое марта я хотел подарить тебе серьги, а ты сказала, что предпочла бы стиральную машину. Никакой романтики! – возмущался Эдик.
– Зато как романтично было целый месяц после того, как сломалась старая машинка, стирать руками! – съязвила тогда Лида, – а серьги я не ношу – у меня даже уши не проколоты.
В общем, Лида собрала свои вещи и переехала в квартиру, которую сняла накануне. А вскоре они развелись.
Яна заняла ее место. Но ненадолго – всего на полгода. Яна вовсю готовилась к свадьбе, выбирала по каталогам платье, искала самый шикарный ресторан, составляла с подругами меню свадебного банкета, изучала на сайтах предложения туроператоров.
Но тут у Ольги Яковлевны случился второй инсульт.
Поняв, что после больницы Эдик привезет мать в квартиру, где они живут, и что никакого свадебного путешествия не предвидится, Яна задала жениху прямой вопрос:
– Милый, а кто будет ухаживать за твоей мамой?
– Я думал, что это будешь делать ты – ведь мы поженимся, ты станешь моей женой. Кроме того, ты ведь все равно не работаешь, – ответил Эдуард.
Когда на следующий день он вернулся с работы, вещей Яны в квартире уже не было. Никаких. Даже тех колечек с бриллиантами и простеньких браслетов из искусственного жемчуга.
И как раз в этот день Эдуарду позвонили из больницы с предложением забрать Ольгу Яковлевну домой и дальше заниматься реабилитацией уже в домашних условиях.
– В прошлый раз у вас это очень хорошо получилось. Конечно, сейчас такого результата ждать не стоит, но надо надеяться на лучшее и работать, – сказал врач.
Эдуард стал искать сиделку, но понял, что не потянет оплату даже за дневной уход, не то что за круглосуточный.
И тут он бросился к Лиде. А та выставила его из дома.
Пришлось Эдуарду брать отпуск, чтобы ухаживать за мамой. Но это только две недели. Что делать дальше, он не знал.
Выручила его старшая сестра матери – Елена Яковлевна.
Она согласилась ухаживать за младшей сестрой, но на определенных условиях: она будет жить вместе с сестрой в двухкомнатной квартире Эдуарда, которую он впоследствии должен будет подарить ей.
– У меня сын женился – твой двоюродный брат. Они с женой сейчас ребенка ждут. Что я буду у них под ногами путаться? А так и Слава с семьей в нашей двухкомнатной квартире будет жить, и я здесь тебе с Ольгой помогу.
Они даже какой-то договор подписали.
Эдуард переехал в однокомнатную квартиру матери, но раз в неделю обязательно навещал ее и тетку.
А вот с личной жизнью у Эдика не задалось: все претендентки на руку и сердце мужчины, узнав о его семейной ситуации, резко куда-то пропадали.
В течение года он еще несколько раз пытался восстановить отношения с бывшей женой, но безрезультатно. А в последний раз Лида ему сказала, что собирается замуж и просит больше ее не беспокоить.
Родне сказать последнее «Прощай!»