— Ничего ты не получишь! — заявил сводный брат, разорвав документ из клиники.
— Как хочешь, — пожал плечами Тимофей. — Я пойду в суд. С адвокатом я уже консультировался. Он сказал, что у меня все шансы выиграть.
Они подружились во время срочной службы. Оба среднего роста, темноволосые, кареглазые, но Сашка — жилистый, подвижный балагур, а Ромка — крепкий, неторопливый молчун.
Они призывались из одного города — значит, земляки, значит, должны поддерживать друг друга. Они и поддерживали все два года.
Вернувшись домой, каждый женился.
Сашка — на Ирине, активной, фигуристой блондинке, которая честно ждала всё это время.
Ромка — на Лиле, симпатичной, скромной брюнетке, с которой он познакомился по месту службы и привёз с собой.
— Нам бы ещё детей завести одновременно, и точно будем два сапога пара! — веселился Сашка.
Впрочем, он был не совсем прав. Дальнейшая жизнь друзей протекала по-разному.
У Сашки и Ирины имелись родители, которые здорово помогли молодым, сделав ремонт в двухкомнатной квартире, оставшейся от бабушки Сашки, подарив им автомобиль и устроив детей на работу: его — механиком в автопарк, её — бухгалтером в торговую фирму.
Ромка был сиротой и воспитывался бабушкой, которая скончалась через несколько дней после его совершеннолетия, оставив внуку однокомнатную квартиру не в самом престижном районе и не в очень хорошем состоянии.
Лиля до замужества жила с пьющей матерью, которая осталась в её родном городе и уж точно помочь молодым ничем не могла и не хотела.
Но молодость на то и молодость, что все проблемы кажутся несущественными, если есть любовь и понимание.
Ремонт они сделали своими руками, мебель кое-какую прикупили и были весьма довольны результатом.
Ромка устроился водителем на хлебозавод, Лиля — туда же помощницей пекаря. И всё у них было хорошо.
Первыми ребёнком обзавелись Сашка и Ирина.
— У меня сын родился! Юрка! — орал под окнами друга Сашка спозаранку.
— Поздравляю! — радостно кричал ему в окно Ромка.
Они перебудили тогда весь дом, а потом два дня «обмывали ножки», благо что были выходные.
Друзья продолжали общаться, хоть и не так часто, как раньше. Их жёны относились друг к другу прохладно, но встречам мужей не препятствовали.
Юрке был уже год, когда Саша всерьёз поругался с женой.
— Мы долго будем на шее у родителей сидеть?! — возмутилась Ирина. — Тебе самому-то не стыдно?!
— А что ты хочешь от меня? — в ответ возмутился он. — Я работаю! Я же не виноват, что тебе денег всё время не хватает!
— Мне не хватает?! У тебя вообще-то ещё и сын есть! Мог бы постараться! Что ты за мужик такой — не можешь семью свою обеспечить!
Вон Колька открыл свою фирму и как сыр в масле катается!
Упоминание Кольки резануло Сашку.
— А чего это ты вспомнила своего кавалера?! Снова с ним спелась?!
— Да пошёл ты!
Он и пошёл. Жутко злой и готовый набить кому-нибудь мо..рду. А куда идти? Конечно, к другу Ромке — он поймёт, посочувствует, может, посоветует что.
Хотя в последнем Сашка сильно сомневался — Ромка с Лилей жили ещё беднее, чем он с Иркой поэтому видимо, и детей заводить не торопились.
Ну да ладно! Всё равно с Ромкой душу отвести можно. Затарившись выпивкой и закуской, Сашка отправился к другу.
— Нет его, — неприветливо буркнула Лиля, увидев друга мужа на пороге. — Уехал в область, наверное, с соседом Мишкой.
— Что значит наверное? Вы поругались, что ли?
— Ну да, — неохотно ответила девушка. — А Мишка давно его просил что-то на дачу отвезти. Я в окно видела, как они грузились. Да ну его!
— О! И я со своей поругался! Значит, мы товарищи по несчастью! Я зайду?
— Заходи.
Душевно они посидели тогда!
Лиля почти совсем не пила, и Сашка старался за двоих, одновременно жалуясь на «тяжёлую жизнь» с Ириной и сыном.
— Я ж люблю их обоих! А ей всё денег мало! — пьяно выкрикивал Сашка.
— Тише ты! Соседи сбегутся. Может, и права твоя жена? Может, содержать свою семью надо достойно?
— И ты туда же?!
— Тихо!
В общем, набрался Сашка тогда изрядно, ушёл из гостей под утро, а Ирине соврал, что ночевал в гараже.
Они с Лилей договорились, что никому о тех посиделках рассказывать не будут. Меньше знают — лучше спят! Зачем нервировать любимых?
А жену свою и сына Сашка и правда любил. Только ради них он пошёл к тому самому Кольке с коммерческим предложением — открыть рядом с его магазином автозапчастей сервис по ремонту машин.
Тот выделываться не стал — и они ударили по рукам. Денег Сашка у родителей занял, сам пахал как проклятый в этом сервисе, и через год уже улыбалась его Ирина, нарадоваться на мужа не могла, столько он зарабатывал.
Дальше — больше. Они купили трёхкомнатную квартиру, потом двухкомнатную, дачу приобрели, новую машину. Сын в гимназии учился, а затем в институте. Жили и радовались.
У Ромки с Лилей дела обстояли похуже. Лиля тоже родила сына, которого назвали Тимофеем, а Ромка, чтобы обеспечить семью, устроился дальнобойщиком.
Они не бедствовали, но квартиры и новые машины не покупали, Тимофей учился в обычной школе, а после окончил техникум и отслужил в армии.
Друзья продолжали общаться, но уже гораздо реже. Где Сашка, давно уже ставший Александром Фёдоровичем, и где Ромка — Роман Андреевич?
Мало теперь у них было общих интересов. Дети их тоже были знакомы, и по малолетству даже дружили — разница-то в возрасте меньше двух лет, — но потом как-то их пути совсем разошлись.
Ромка погиб в аварии, когда Тимофею было 20 лет. Уж как Лиля по мужу убивалась — даже в больницу попала с нервным срывом.
Тимофей ходил чернее тучи, но старался держаться ради матери. Александр Фёдорович и с похоронами помог, и с лекарствами.
— Если ещё какая помощь нужна, ты обращайся, — похлопал он по плечу Тимофея. — С работой-то у тебя как?
— Нормально.
— А то смотри, могу пристроить тебя к нам в автосервис.
— Меня моя работа водителем устраивает, — отказался Тимофей.
А потом оказалось, что Александру Фёдоровичу впору самому работу искать. Кому-то потребовалось место, где располагались магазин и сервис, партнёров начали серьёзно прессовать.
Они с Николаем сопротивлялись, конечно, но их предупредили — не свернётесь сами, сожгут всё. Пришлось уступить — продать бизнес за бесценок.
После этого ещё совсем нестарый Александр Фёдорович стал сдавать — появились какие-то болячки. То давление скачет, то суставы выкручивает, то сердце колотится.
Жили в основном на зарплату Ирины, к этому времени работавшей управляющей продуктового магазина.
Недавно женившемуся Юрке помогать уже не могли, да он и не просил — сам хорошо зарабатывал на должности инженера и мог подкинуть деньжат родителям.
Тимофей жениться не торопился. Да и какая тут жена, когда мать сама не своя. Была улыбчивая, добрая, заботливая женщина, а из клиники вышла старуха с потухшим взглядом, безучастная ко всему.
Она машинально занималась домашними делами, а с работы пришлось уволиться — Лилия Олеговна просто пугала всех своим внешним видом и странным, заторможенным поведением.
Ей дали инвалидность, и жили они на её пенсию и зарплату Тимофея. Сколько может молодой мужчина ухаживать за больной матерью?
Тимофей выдержал целых шесть лет, а потом матери стало ещё хуже — она забывала простые вещи, могла уйти из дома в неизвестном направлении, иногда не узнавала сына.
Снова больница, какое-то лечение.
— Вам, молодой человек, лучше бы маму в специализированное учреждение определить, — с сочувствием сказал пожилой доктор.
— Свою мать в дом престарелых?! — возмутился Тимофей.
— Да вы не горячитесь. Есть же частные пансионаты. Там и уход, и врачи, и еда хорошая, и вообще все условия, — возразил врач. — Но недёшево, да… Вы подумайте. Оставлять Лилию Олеговну дома одну просто опасно.
Посмотрел Тимофей стоимость проживания в таком пансионате. Ничего себе! Ему всю зарплату отдавать придётся! А он наконец-то жениться собрался, девушку хорошую себе нашёл. Было над чем задуматься.
А тут пришла ещё одна печальная новость — Александр Фёдорович умер от инфаркта. Даже он теперь помочь ему не мог…
Хотя оказалось, что мог и может. Тимофей сначала вообще не хотел говорить матери о смерти друга отца, но она вдруг сама про него спросила. Засобиралась их с Ириной навестить…
Пришлось сообщить. На похоронах Лилия Олеговна держалась довольно хорошо — поплакала, обняла вдову, за столом даже выпила.
Тимофей, постоянно находившийся с ней рядом, уже было выдохнул — всё обошлось, срыва у матери не случилось, как вдруг она выдала:
— Вот и похоронил ты отца…
Хорошо, что они уже были дома и никто этих слов не слышал.
— Мам, ты чего? Отец умер почти семь лет назад, — поправил её Тимофей и спохватился — доктор же говорил не спорить с больной. — Ну, ничего, всё нормально, переживём.
— Ты думаешь, я ненормальная? — хмыкнула мать, и вдруг впервые за долгие годы улыбнулась. — Я никак от Ромы забеременеть не могла. Сама проверилась — всё нормально, значит, проблема была в нём.
А как ему об этом сказать? Как сказать молодому, здоровому парню, что у него проблемы по мужской части?
Тимофей со всё возрастающим беспокойством смотрел на неё, но Лилия Олеговна говорила чётко и внятно — совсем как раньше.
— И очень я любила его, своего Ромочку. Разве же я могла без него остаться? Ты же видишь, что со мной стало теперь, а тогда бы, если бы он меня бросил…
А тут Сашка явился, жаловался на семью, а мы как раз с Ромочкой поссорились, ну и выпили мы, конечно.
Сашку-то совсем развезло, а я лишь несколько глоточков сделала и решилась! Он, наверное, и не помнил даже ничего. Или помнил, но делал вид, что нет.
— Мам…
— Не перебивай меня! Я сказать тебе должна, хоть и стыдно мне… Впрочем, ради того, чтобы быть матерью тебе и женой Ромочки, я бы снова это сделала.
— То есть мой настоящий… биологический, в смысле, отец — дядя Саша?
— Так и есть… Только не нужно больше об этом никому знать, сынок. Обещай мне.
— Угу, — клятву давать Тимофей не стал, да и мать его уже не слушала — уснула прямо на стуле.
Поначалу он и не собирался никому рассказывать эту тайну. Тем более что на следующий день мать на него только удивлённо посмотрела, услышав вопрос, кто же всё-таки его отец.
— Тимоша, ты хорошо себя чувствуешь? Как ты мог забыть имя своего отца?
— Прости, мам. Что-то не то ляпнул.
А потом всё усложнилось. Лилии Олеговне стало хуже — оставлять её дома одну не было никакой возможности, но и не работать он не мог.
Попробовал нанимать сиделку, но желающих было не так уж и много, а вот платить им приходилось прилично.
А тут ещё Юля, его невеста, стала непрозрачно намекать, что свадьбу ждать уже устала.
И он принял решение.
Юрий очень удивился его звонку, но встретиться согласился.
— …В общем, мне надо пять миллионов. Этого хватит на пребывание матери в хорошей клинике в течение пяти лет. А там посмотрим, — закончил Тимофей свой рассказ о том, что они братья.
— Ты рехнулся, что ли? — спросил ошарашенный услышанным Юрий. — Во-первых, это ещё доказать надо, а во-вторых — откуда у меня такие деньги?
— Давай докажем, — кивнул Тимофей. — Я за. Только ты точно хочешь, чтобы твоя мать обо всём узнала?
— Ты мне угрожаешь?
— Да нафига мне это?! — вспылил Тимофей. — Я о своей матери пекусь и о своём будущем! Трезвонить на весь белый свет о своём родстве с дядей Сашей я совсем не хочу!
И если мы начнём делить наследство официально, то ты потеряешь гораздо больше. Что там осталось? Две квартиры, дача, машина — миллионов на тридцать потянет… И это только то, что я знаю…
На троих поделить, получается, по десять, а я прошу пять. Пять и обещаю держать язык за зубами!
Юрий помолчал.
— Ладно. Значит, сначала анализ. Полагаю, можно сравнить наши с тобой ДНК, а потом я подумаю, — наконец со вздохом сказал он.
— Только недолго, а то я без невесты останусь, — буркнул новоиспечённый брат.
Результат теста показал, что Лилия Олеговна ничего не выдумала.
Юрия это буквально взбесило. И не столько из-за наследства, как понял Тимофей, а из-за измены отца.
Самому Тимофею было как-то всё равно. Он любил мать и жалел её, а человек, которого он до последнего времени считал своим отцом, таковым, по сути, и являлся.
Но если наследство биологического отца принесёт пользу его семье — почему бы и нет?
— Ничего ты не получишь! — заявил сводный брат, разорвав документ из клиники.
— Как хочешь, — пожал плечами Тимофей. — Я пойду в суд. С адвокатом я уже консультировался. Он сказал, что у меня все шансы выиграть.
Юрий с ненавистью на него глянул и отвернулся, сжав кулаки.
— Да ты пойми, — после небольшой паузы сказал Тимофей. — Мне матери своей нужно нормальную, насколько это возможно, жизнь обеспечить… Вот ты бы для своей…
— Заткнись! Не смей говорить про мою мать!
Казалось, что Юрий готов на него броситься. Но нет — сдержался.
Некоторое время оба молчали.
— Ладно, — первым заговорил старший брат. — Только у меня нет таких денег сразу. Два миллиона отдам, остальное — по частям. Иначе скрыть это ото всех не получится.
— По договору, через нотариуса? — уточнил Тимофей.
— Да, — кивнул Юрий. — И потом я видеть тебя не хочу рядом со своей семьёй.
— Договорились.
Лилия Олеговна живёт в пансионате. Она чувствует себя очень хорошо, даже смогла присутствовать на свадьбе сына.
Кроме того, у неё появились приятельницы и один приятель в этом чудном месте.
Тимофей часто её навещает, несмотря на то что у него много хлопот с только что открытой фирмой.
Ему нужно зарабатывать деньги, ведь они с Юлей готовятся стать родителями.
– Кто вам, Антонина Васильевна, в старости стакан воды подаст? – спросила сноха