— Дверь открой, а то хуже будет! – требовал настойчивый голос.
— Ага, разбежалась! – ответила Вика через дверь. – Я лучше еще раз полицию вызову!
— У тебя совесть есть? – уже другой голос. – Дай хоть вещи забрать! Ну, или сама вынеси!
— Сами заберем, — послышалось из-за двери, пусть только дверь откроет!
— Не дождетесь! – игривым тоном произнесла Вика. – А по поводу вещей, даже и не знаю, как вам сказать, — она усмехнулась, — полиция их изъяла.
Или вам не сообщили, почему дядю Колю не отпустили?
— Неужели нашли? – послышался приглушенный голос.
— Не должны были…
— А Кольку чего не отпустили?
— Может, он там врезал кому? Ну, сопротивление оказал…
— А нас тогда чего выпустили? Мы же вместе!
— Наверное, он все на себя взял, — послышался неуверенный голос.
— Ладно, вам и без меня есть о чем поговорить, — сказала Вика громко, чтобы ее точно услышали. – А у меня дел полно!
— Дверь открой! – в дверь кто-то сильно ударил.
— И не подумаю! – заявила Вика. – Вас там много, а я одна! Я ж не слабоумная!
— Да я тут на коврике жить стану, а тебя дождусь! Выйдешь же ты оттуда когда-нибудь! И вот тогда пощады не жди!
— Мне сейчас полицию вызвать или подождать пока вы там мой коврик обживете? – с усмешкой спросила Вика. – Ну, если вы уйти не пожелаете…
— Заткнулись все! – донесся до Вики шепот. – Наташа, чего ты молчишь? Давай! Твоя же дочь!
— Викочка, доченька! – жалобно произнесла Наташа. – Открой дверку маме! Ножки устали стоять!
— А вы в полиции не насиделись? – спросила Вика.
— У нас же денежек нет, мы пешком сюда из отделения шли, — еще жалобнее произнесла Наташа. – Тетя Света ножки натерла, поэтому злая такая, а у тети Юли живот болит! Ей в туалет надо очень!
— И всем вам так пить хочется, что поесть бы не отказались, перед тем, как спать лечь! – давясь от смеха, произнесла Вика. – Вы меня за кого держите, товарищи родственники?
Я в нормальном детском доме была, а не в коррекционном! С головой у меня все отлично! А вот у вас, что-то я сомневаться стала!
— Внученька! – донесся еще один голос. – Пусти бабушку! Ножки устали! Ты же не хочешь, чтобы я тут у тебя скончалась?
— Бабушка, а вы бы домой ехали, — сказала Вика, — и не надо будет на моем коврике кончаться!
— Да когда ж ты над нами издеваться-то прекратишь? – зло крикнули из-за двери. – Мы же тут все старше тебя, а ты нас заставляешь на площадке сидеть! И не чужие же мы люди! Родственники! А Наташа вообще мама твоя!
— В смысле мама! – поправил другой голос, более ласковый. – Нам бы только отдохнуть немного, дух перевести и Колю из полиции вызволить!
А потом мы сразу же уедем! Честно-честно!
— Вот я так взяла и поверила, — скептически произнесла Вика. – Держите карман шире!
Сколько Вика себя помнила, она никогда не жила в семье. Даже самые первые воспоминания были связаны с детским домом.
Хотя было что-то туманное в памяти, вроде, лет до четырех иногда приезжала какая-то пожилая женщина и привозила сладости.
Но уже в семь лет Вика считала это просто фантазиями.
А дети в детском доме часто фантазировали, что у них есть семьи. И не просто семьи, а семьи богатые.
А в детдоме они оказались только потому, что родители заняты на очень важной работе! Или вообще, разведчики в другой стране!
Жизнь в детском доме только взрослым циничным людям кажется замечательной.
Для них брошенные дети не мозолят глаза и не бегают по улицам, а собраны за забором и находятся под присмотром. В принципе, это и есть вся забота.
А для самих детей, которые в этих детских домах проживают начало жизни, они никогда не казались чем-то прекрасным или радостным.
Что говорить, если дети начинали строить из себя непонятно что, едва на пороге появлялся кто-то из потенциальных усыновителей.
Для них же дети учили стихи, разучивали песни, участвовали в театральных постановках. Только бы хоть чем-то привлечь внимание, чтобы их забрали в семью.
И Вика была такой же. Изо всех своих детских сил старалась выделиться из толпы подобных ей.
Когда кого-то из детей забирали, все ему завидовали черной завистью. И каждый верил, что в следующий раз заберут именно его.
Вика тоже в это верила. Правда, только до пятнадцати лет. А потом поняла, что ждать манны небесной бессмысленно. Надо оканчивать школу и определяться с профессией.
В итоге она стала маляром-штукатуром. Этой профессии учили на базе их детского дома.
Были и другие рабочие профессии, не хуже и не лучше. Просто не нужно было переселяться в общежитие или ездить через весь город, чтобы на ночь возвращаться в детдом.
Удобно, что ни говори.
Восемнадцатилетняя Вика со свеженьким дипломом вышла за ворота детского дома в состоянии глубокого шока.
Ей вручили документы на квартиру и ключи.
— Давай! – напутствовала ее директриса. – Не пропади!
Вика услышала нотки зависти, но не могла понять, почему. Все дети сироты получали после детского дома квартиры. Ну, или комнаты. А счастливчикам доставались квартиры их родителей.
Им директриса, почему-то, никогда не завидовала. А тут, буквально, злобой исходила!
— Странно, — произнесла Вика. — Разберемся на месте.
Вика сражалась с замком уже минут пятнадцать. То ли заржавел, то ли заклинил. Но сразу было понятно, что им не пользовались несколько лет.
— Господи! Дождалась! – услышала Вика голос из-за спины. – Думала, не доживу!
Вика повернулась и увидела соседку из квартиры напротив.
— Простите, — растерянно произнесла Вика. – Мне в детском доме документы и ключи выдали…
— И, Слава Богу, девочка! – пожилая женщина подошла к Вике. – Вылитая Виола в молодости! – воскликнула соседка. – Захочешь, не перепутаешь!
— Вылитая кто? – нахмурилась Вика.
— Бабушка твоя, Виолетта Васильевна, светлая ей память! – соседка кивнула на дверь и замок: — Ты сначала внутрь толкни, потом на себя потяни, а потом потяни вверх и ключ поворачивай!
Виола так и не удосужилась замок сменить, а этот ее танец с дверью всех соседей смешил!
— Я, вообще-то, сирота, — произнесла Вика, делая сказанные манипуляции.
О чудо! Замок поддался и дверь открылась.
— Конечно, сирота, — кивнула соседка. – Кем же ты еще можешь быть, если папочка твой помер, а мамочку родительских прав лишили? Сирота и есть!
А я тетя Катя! Подругой я твоей бабушке была! А стала душеприказчицей. Она меня заставила тебя дождаться и все тебе рассказать!
Наверное, поэтому мне восемьдесят два, а я все живу и живу!
Вика смотрела на соседку с удивлением. Всю жизнь жила сиротой, а тут оказывается, бабушка, папа и мама!
— Пошли у меня поговорим, — предложила тетя Катя. – А ты пока окна пооткрывай, чтобы квартиру проветрить. Больше десяти лет запертая простояла.
Бабушка и дедушка Вики были большими людьми науки. Занимались исследованиями, делали открытия, получали премии и звания.
— Хорошими они были людьми, — рассказывала тетя Катя. – А вот родителями хорошими они стать не смогли.
Многие тогда у Виолы спрашивали, зачем тебе рожать? Ты с твоими связями легко сделаешь аборт! А родишь, куда тебе ребенок?
А она уперлась:
— Хочу, — говорит, — о себе память оставить! Да и помощник будет нам с мужем, когда мы состаримся!
Сына Виолетта Васильевна родила аккурат через месяц после своего сорокапятилетия. А муж ее к тому времени уже пятьдесят отпраздновал.
Людьми они были хорошими, а родителями получились никакими.
Пока Игорь маленьким был, они нянек нанимали, а как он смог сам себя обслуживать, оставляли одного.
Единственное, соседку просили присмотреть и помочь, если нужно будет.
— Позвонит, бывало, Виола и скажет, что они с мужем на симпозиуме. Я к Игорьку побегу, а тот говорит, что родители пять дней назад уехали, так он сам справляется.
В общем, без присмотра он практически и жил. Стиральной машинкой пользоваться умел, готовить худо-бедно – тоже. Где деньги лежат – знал. Вот и вырос мальчик-мажор.
Понятно, во что в отсутствие родителей квартира превращалась. И кого тут только не было. И чего там только не было! Служители правопорядка на этот адрес через день выезжали, но обходилось без особых разборок.
На одной из гулянок Игорь познакомился с Наташей. Чем она привлекла избалованного мальчика неизвестно. Но Игорь влюбился серьезно и даже прогулялся с ней до загса.
Но и после этого в квартире тихо не стало. Только скорая приезжала пару раз, когда родители вернулись.
— Вот тогда действительно было шумно, — продолжала рассказывать тетя Катя. – Наташу гнать пытались, разводить с сыном.
А оказалось, что она уже тобой беременна. А по закону без ее желания разводу не бывать!
Плюнули, да и на очередные исследования укатили.
С рождением Вики ни Игорь, ни Наташа не угомонились. Гостей полон дом, музыка орет, напитки льются рекой, а маленькая девочка где-то лежит в дальнем углу и от крика разрывается.
И всем же было безразлично. Почти…
— Нашелся один сердобольный, а может, основательно выпивший. Начал за права ребенка высказываться.
И Наташе досталось, и Игорю…
Утром только установил приехавший врач, что скончался Игорь от обильного внутреннего кровотечения.
Сразу вызвали всех, кого полагается. Совсем другие люди наводнили квартиру. Ребенка изъяли, гостей и Наташу – до выяснения, а квартиру опечатали до явления господ ученых.
— Дедушка твой даже до похорон сына не дожил, — тетя Катя покачала головой. – А Виола крепилась, конечно, но сразу было видно, что сдала.
А Наташу сразу же родительских прав лишили, так Виоле тебя не отдали. Возраст, да и здоровье.
А она все к тебе в детдом ездила, конфеты возила. А как чувствовать стала, что недолго ей осталась, мне наказала тебя дождаться!
— История, конечно, та еще, — произнесла Вика, — но что это меняет? Ну, или зачем она мне?
— А тут, девочка, дело в мамке твоей, — тетя Катя погрозила пальцем. – И в родне ее!
Сама лично помню, как они к Виоле в квартиру рвались, мол, жить там будут, да за родственницей присматривать!
Но там и слепому видно было, что только квартира их и интересует!
А квартира, я тебе скажу, хорошая! Пять комнат, лоджия, кухня, хоть в мяч гоняй!
Так вот, я не знаю, вспомнят ли они и придут ли, но если заявятся, ты им с ходу не верь!
— Да, вряд ли, — пожала Вика плечами. – Столько лет прошло.
— Мое дело – предупредить! А ты сама уж!
Через два месяца родня появилась в полном составе. Мама Наташа, две ее сестры, брат и бабушка Вера Петровна.
Сначала каяться стали, что забрать девочку не могли, потому что находились в тяжелой жизненной ситуации.
Потом сетовали, что ситуация так и не выправилась. Просились пожить пару недель, потому что что-то с фамильным домом было не так.
И только дядя Коля, перебрав за воссоединение семьи, случайно ляпнул:
— Куда тебе такая квартира? Как ты тут жить собираешься? Другое дело…
Тут ему рот успели закрыть, но Вика уже была настороже!
А ее постоянно пытались чем-то напоить. То настойкой домашней, то компотом фирменным, то чаем травяным по секретному рецепту.
И везде был секретный ингредиент в виде каких-то сушеных грибков.
На вопрос, что это, ей ответили, что это специальная витаминная добавка натурального вида.
А Вика знала, что это за грибочки! В детдоме ребята, которым хотелось «посмотреть мультики» употребляли отвар из этой гадости.
Так потом не только мультики, но и сознание отправлялось в такие дали, что ребята больше восковых кукол напоминали.
А команды выполняли, что те роботы из фильмов.
Где-то Вика проглядела. Где-то родственники умудрились подсыпать Вике заряженного угощения.
А она, как почувствовала, что ее понесло по волнам, закрылась в туалете с телефоном, и сразу позвонила в полицию:
— Попытка отравления, незаконное проникновение, угроза жизни и здоровья! – лепетала она, отбывая в мир галлюцинаций.
Наряд прибыл, родню вывезли. Вику в больницу на освидетельствование, а вещи родни изъяли, потому что в одной из сумок нашли еще четыре пакетика подобного угощения.
Вика вернулась домой на следующий день, а к вечеру и родня подтянулась, правда, без дяди Коли.
— Да есть в тебе хоть что-то человеческое? – прокричали из-за двери. – Даже чужие люди в нужде помогают ближнему!
А ты родня! И вот так спокойно оставишь нас на площадке?
— Какая вы родня, мы уже выяснили, даже если за вас всех только дядя Коля отсидит, — ответила Вика. – А если вы в гости приехали, так я вас не звала, и пускать не собираюсь!
Говорю внятно и понятно, отправляйтесь туда, откуда явились! В смысле, туда, где живете!
А если вы продолжите подпирать мою дверь, я снова вызову полицию и напишу заявление, что вы вступили в сговор с дядей Колей, чтобы отобрать мою квартиру!
А сейчас занимаетесь преследованием с угрозами! А если вы сейчас повернетесь и посмотрите на дверь квартиры напротив, то увидите камеру наблюдения, которая снимает весь этот цирк.
И это будут железобетонные доказательства! Звук камера, кстати, тоже пишет!
Вика наблюдала в глазок немое кино, где не жестикулировала только бабушка Вера.
Она просто тихо материлась, что вообще поехала со всеми, что сподобилась на старости лет в кутузке посидеть, а потом на площадке кости вымораживать.
Родня, как испарилась, так больше не появлялась. А квартиру Вика все же продала.
Купила двухкомнатную, а на разницу жила, пока училась в университете.
Не может же у бабушки с дедушкой, которые были учеными, внучка быть простым маляром? Глядишь, тоже науку станет вперед толкать!
«От такой невестки уважения и почтения не дождешься,»- сказала мать